позавчерашнее): они пытались меня урезонить, вот им и досталось. Плюнула я на все и вернулась домой, не пообедав. Посидела минуты три-четыре, и так стыдно мне стало... Я просто ситуацию себе реально представила: стоит в толпе тетка "с пузом" и ругается - ну куда это годится?
Вот какие со мной мелкие разности происходят, ты уж меня не вини. Надеюсь, как маленькая родится, все в норму придет. А до тех пор остаюсь твоей глупой, верной, неразумной, ждущей, раздражительной, веселой (все-таки!); тоскующей, гордой (несмотря ни на что!), пузатой - женушкой.
Р.S. Очень прошу тебя: напиши особое письмо Славику. Он прямо-таки _бешено_ ждет. Всеми силами любви моей, родной, всеми затаенными помыслами души - закликаю: вернись!!!
11 июля 63 года (по корабельному календарю)
Исполать тебе, свет Васильевна!
Не суди меня, грешного, за прошлое посланьице. Пребывал я в сумрачном расположении духа, понеже и сказание о жизни моей вышло невеселое. А коли на сердце осень, и серая непогода в мыслях, то и речам неоткуда взяться медоточивым, и слово "прощай" просится на язык, пусть даже не вложено в это слово никакого рокового смысла.
Нынче все не так. Душа свободна от тоски и предчувствий, вера в благополучный исход затеянного укрепилась, потому слова льются вольно и прихотливо, а настроение спокойное, хотя нет к этому никаких особых знамений: все по-прежнему однообразно, и малозаметно течение дней, по-прежнему "стоим" мы в пространстве бескрайнем и о том, что несемся стремглав, порой не вспоминаем.
Прозорливая истина была в твоих давнишних словах, любезная, - о цветнике. В свое время не взяли мы в разуменье неизъяснимую прелесть его, предоставили самовольному произрастанию, а теперь спохватились и рады ему, как четвертому собрату нашему. Дня не проходит, чтобы не оделяли мы его щедро своей заботой, и хотим дать ему большее пространство, дабы свежесть, благоухание, а также красота цветов новых, кои мы вознамерились здесь вывести, сопутствовали нам на всем долгом пути нашем.
Содружество наше в путешествии прочное, предрасположений к распрям в заводе нет, разве только кто почувствует тоску великую и удручение, и пристанет ему оные депрессалии в виде небрежения на товарищах вымещать, тогда двое других объединяются и учиняют тому подъятие духа. К примеру, условлены у нас такие правила: разрешать приунывшему большую работу выполнять, чем потребно по распорядку; item: задавать ему курс какой-либо невелико пригодной дисциплины проштудировать, а впоследствии проверять, сколь надежно он тот курс усвоил; item: вменяем ему доскональный осмотр и контроль корабля нашего произвести, и беда, коли где какую малость не усмотрит, - не получит в ближайшее празднество известной порции кушаний деликатесных; item: полагаем ему врачебный надзор отправлять вне очередности - долг нудный, кропотливый, но гораздо обязательный, и прочее, и прочее.
Благодаря сему кодексу, "телемская обитель" наша пребывает в здравии, покое и разумной веселости, и не видим мы повода к тому, чтобы столь благое круговращение жизни нашей чем-либо и почему-либо нарушить.
Как из вещей поучительных в запасе у меня ничего более не осталось, а посланий, помимо этого, набралось уже великое множество и кибитка ямщика, именуемая по нынешним временам "гамма-пакетом", готова пуститься в путь, то депешу сию короткую, красивым штилем написанную, я заканчиваю.
И про... Нет, не прощаюсь. Вовсе не будет "формулы заключительного приветствия". Вместо нее - одно слово: ЛЮБЛЮ!
11 июля 63 года (по корабельному календарю)
Сергей шлет привет Ярославу!
Земная жизнь споспешествует сдержанности и краткости мыслей, великий космос - витиеватости и велеречивости. Забот у нас много и мало одновременно, и главная среди них - чтобы на всякий час и день пути было занятие. Корабль наш уверенно держит путь вперед, и все явные и тайные знаки сулят нам благополучное плавание, труды же наши, с походом связанные, хотя и обязательны, но незначительны, ибо ветры нам благоприятствуют...
Как ты думаешь, Слава, кто мог так написать? Подобным стилем писали письма древние. Ты спросишь: зачем это в _нашей_ переписке? Сейчас поясню.
В старинной прозе - например, античной - можно отыскать много чего любопытного. Да-да, и не только взрослому, а человеку любого возраста. Сейчас древняя литература не в особенном ходу, тем паче среди мальчишек, а это очень жалко. Полагаю, ты и до мифов-то Древней Греции еще как следует не добрался, не говоря уже о поздней античной повести. Мой тебе совет: пора. И не делай скидку на возраст: "рано", мол. Если сможешь понять хоть половину и если не наскучит сразу, - значит, не рано. И имей в виду: оглянуться не успеешь, как будет "поздно". Объяснять тебе смысл этих слов не буду: разберешься сам. Ты уже достаточно смышлен, во всяком случае, я в твою разумность верю.
Что же касается тензоров и топологии (как видишь, это мне известно, и тебя не должно удивлять - откуда), а также прочих "премудрых" вещей, которыми ты сейчас увлечен, то могу сказать следующее. Я не поражен твоими способностями, а скорее - насторожен. Видишь ли, понять высшую математику и усвоить азы высшей физики - не сложно. Для этого достаточно обладать - в той или иной степени - известной отвлеченностью мышления. Больше того, в молодые - даже юные - годы восприимчивость к абстракциям весьма высока. Здесь важно понять следующее: переход к практическим обобщениям и конструктивным построениям, скачок от простого восприятия символов к автоматизму в овладении математическим аппаратом, взятие барьеров между ученичеством и гипотезой, с одной стороны, и между гипотезой и созданием теории Нового - с другой, - все это осуществится для тебя отнюдь не скоро. А ведь дистанция между горячим, хотя и трудолюбивым, мечтательным, хотя и жаждущим новичком и истинным ученым столь велика, что не у всех, ох как не у всех, достает воли дойти до финиша. Одно из свойств этой дистанции - на всем протяжении ее раскиданы крупицы опыта, и труд как раз не в том, чтобы одолеть расстояние в кратчайший срок, а в том, чтобы собрать крупицы все до единой, не жалея сил и времени. _Какого_ опыта? - ты, наверное, спросишь. Отвечу: любого. Научного, который состоит, в основном, из _неудач_. ОБЩЕобразовательного. Жизненного. (Не все это, к сожалению, понимают). Как ты знаешь, гениев в пять, десять и даже пятнадцать лет не бывает. В этом возрасте бывают вундеркинды, но залогом их будущего успеха являются не способности, а характер. Кто-то из великих людей прошлого сказал: "Гений есть терпение в высочайшей степени". Запомни это: терпение.
Теперь ты, наверное, поймешь, почему я начал с античности. В твоем возрасте нужно очень много читать. Не обязательно Эйнштейна, Курбатова и Дюбуа - читать _вообще_.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
Вот какие со мной мелкие разности происходят, ты уж меня не вини. Надеюсь, как маленькая родится, все в норму придет. А до тех пор остаюсь твоей глупой, верной, неразумной, ждущей, раздражительной, веселой (все-таки!); тоскующей, гордой (несмотря ни на что!), пузатой - женушкой.
Р.S. Очень прошу тебя: напиши особое письмо Славику. Он прямо-таки _бешено_ ждет. Всеми силами любви моей, родной, всеми затаенными помыслами души - закликаю: вернись!!!
11 июля 63 года (по корабельному календарю)
Исполать тебе, свет Васильевна!
Не суди меня, грешного, за прошлое посланьице. Пребывал я в сумрачном расположении духа, понеже и сказание о жизни моей вышло невеселое. А коли на сердце осень, и серая непогода в мыслях, то и речам неоткуда взяться медоточивым, и слово "прощай" просится на язык, пусть даже не вложено в это слово никакого рокового смысла.
Нынче все не так. Душа свободна от тоски и предчувствий, вера в благополучный исход затеянного укрепилась, потому слова льются вольно и прихотливо, а настроение спокойное, хотя нет к этому никаких особых знамений: все по-прежнему однообразно, и малозаметно течение дней, по-прежнему "стоим" мы в пространстве бескрайнем и о том, что несемся стремглав, порой не вспоминаем.
Прозорливая истина была в твоих давнишних словах, любезная, - о цветнике. В свое время не взяли мы в разуменье неизъяснимую прелесть его, предоставили самовольному произрастанию, а теперь спохватились и рады ему, как четвертому собрату нашему. Дня не проходит, чтобы не оделяли мы его щедро своей заботой, и хотим дать ему большее пространство, дабы свежесть, благоухание, а также красота цветов новых, кои мы вознамерились здесь вывести, сопутствовали нам на всем долгом пути нашем.
Содружество наше в путешествии прочное, предрасположений к распрям в заводе нет, разве только кто почувствует тоску великую и удручение, и пристанет ему оные депрессалии в виде небрежения на товарищах вымещать, тогда двое других объединяются и учиняют тому подъятие духа. К примеру, условлены у нас такие правила: разрешать приунывшему большую работу выполнять, чем потребно по распорядку; item: задавать ему курс какой-либо невелико пригодной дисциплины проштудировать, а впоследствии проверять, сколь надежно он тот курс усвоил; item: вменяем ему доскональный осмотр и контроль корабля нашего произвести, и беда, коли где какую малость не усмотрит, - не получит в ближайшее празднество известной порции кушаний деликатесных; item: полагаем ему врачебный надзор отправлять вне очередности - долг нудный, кропотливый, но гораздо обязательный, и прочее, и прочее.
Благодаря сему кодексу, "телемская обитель" наша пребывает в здравии, покое и разумной веселости, и не видим мы повода к тому, чтобы столь благое круговращение жизни нашей чем-либо и почему-либо нарушить.
Как из вещей поучительных в запасе у меня ничего более не осталось, а посланий, помимо этого, набралось уже великое множество и кибитка ямщика, именуемая по нынешним временам "гамма-пакетом", готова пуститься в путь, то депешу сию короткую, красивым штилем написанную, я заканчиваю.
И про... Нет, не прощаюсь. Вовсе не будет "формулы заключительного приветствия". Вместо нее - одно слово: ЛЮБЛЮ!
11 июля 63 года (по корабельному календарю)
Сергей шлет привет Ярославу!
Земная жизнь споспешествует сдержанности и краткости мыслей, великий космос - витиеватости и велеречивости. Забот у нас много и мало одновременно, и главная среди них - чтобы на всякий час и день пути было занятие. Корабль наш уверенно держит путь вперед, и все явные и тайные знаки сулят нам благополучное плавание, труды же наши, с походом связанные, хотя и обязательны, но незначительны, ибо ветры нам благоприятствуют...
Как ты думаешь, Слава, кто мог так написать? Подобным стилем писали письма древние. Ты спросишь: зачем это в _нашей_ переписке? Сейчас поясню.
В старинной прозе - например, античной - можно отыскать много чего любопытного. Да-да, и не только взрослому, а человеку любого возраста. Сейчас древняя литература не в особенном ходу, тем паче среди мальчишек, а это очень жалко. Полагаю, ты и до мифов-то Древней Греции еще как следует не добрался, не говоря уже о поздней античной повести. Мой тебе совет: пора. И не делай скидку на возраст: "рано", мол. Если сможешь понять хоть половину и если не наскучит сразу, - значит, не рано. И имей в виду: оглянуться не успеешь, как будет "поздно". Объяснять тебе смысл этих слов не буду: разберешься сам. Ты уже достаточно смышлен, во всяком случае, я в твою разумность верю.
Что же касается тензоров и топологии (как видишь, это мне известно, и тебя не должно удивлять - откуда), а также прочих "премудрых" вещей, которыми ты сейчас увлечен, то могу сказать следующее. Я не поражен твоими способностями, а скорее - насторожен. Видишь ли, понять высшую математику и усвоить азы высшей физики - не сложно. Для этого достаточно обладать - в той или иной степени - известной отвлеченностью мышления. Больше того, в молодые - даже юные - годы восприимчивость к абстракциям весьма высока. Здесь важно понять следующее: переход к практическим обобщениям и конструктивным построениям, скачок от простого восприятия символов к автоматизму в овладении математическим аппаратом, взятие барьеров между ученичеством и гипотезой, с одной стороны, и между гипотезой и созданием теории Нового - с другой, - все это осуществится для тебя отнюдь не скоро. А ведь дистанция между горячим, хотя и трудолюбивым, мечтательным, хотя и жаждущим новичком и истинным ученым столь велика, что не у всех, ох как не у всех, достает воли дойти до финиша. Одно из свойств этой дистанции - на всем протяжении ее раскиданы крупицы опыта, и труд как раз не в том, чтобы одолеть расстояние в кратчайший срок, а в том, чтобы собрать крупицы все до единой, не жалея сил и времени. _Какого_ опыта? - ты, наверное, спросишь. Отвечу: любого. Научного, который состоит, в основном, из _неудач_. ОБЩЕобразовательного. Жизненного. (Не все это, к сожалению, понимают). Как ты знаешь, гениев в пять, десять и даже пятнадцать лет не бывает. В этом возрасте бывают вундеркинды, но залогом их будущего успеха являются не способности, а характер. Кто-то из великих людей прошлого сказал: "Гений есть терпение в высочайшей степени". Запомни это: терпение.
Теперь ты, наверное, поймешь, почему я начал с античности. В твоем возрасте нужно очень много читать. Не обязательно Эйнштейна, Курбатова и Дюбуа - читать _вообще_.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13