— Вы, наверное, хотите спросить меня о том, когда я освобожу вас от внедренного организма? — спросила Ингрид, глядя в огонь.
— Да, признаться, это волнует меня больше всего, — согласился Седов.
Некоторое время она молчала, прихлебывая вино мелкими глотками.
— Сергей, разговор может получиться не совсем приятным — все зависит от того, поймете ли вы меня, или не захотите понять. Кроме того, мне придется начать издалека, с предыстории, так сказать.
— Готов слушать историю, восходящую хоть к Великому Потопу.
— Я не уверена, что вы разберетесь, о чем идет речь. Нет, я не к тому, что вы э-э… — Ингрид щелкнула пальцами, подбирая слово.
— Дурак, — подсказал Седов.
— Ну, зачем вы так. Просто это настолько специфическая тема, что объяснить все простыми словами, не употребляя термины и наш сленг, будет непросто.
— А вы попробуйте, — Седов уютно устроился в кресле, слегка развернувшись к Ингрид, — хотите, я вам еще вина налью?
— Нет, спасибо, — она склонила голову, словно раздумывая, с чего бы начать, — ладно, попробуем. Что вы знаете о Лодзинском эксперименте?
— Однако, вы действительно начинаете издалека. Лодзинский эксперимент? — повторил он задумчиво, — что-то слышал… Это было лет шестьдесят назад, да?
— Шестьдесят один год.
— Ага… ну, кажется, там что-то намудрили с внедрением матриц личностей, снятых с добровольцев, в виртуальную среду. Несколько человек сошли с ума, кто-то погиб. Так?
— Все верно, — согласилась Ингрид, — добавлю, что руководитель проекта застрелился, а несколько человек из медицинского университета Лодзи попали под суд за проведение экспериментов на людях.
— Но ведь в эксперименте участвовали добровольцы.
— Они не знали, на что идут. А просчитать возможные последствия обязаны были как раз те, кто ставил эксперимент. Если вкратце, то дело было вот в чем: была создана виртуальная среда, соотносящаяся по внутренним объемам с матрицами личностей добровольцев, как, к примеру, наша планета в соотношении к людям. Ну, может, не вся планета, а небольшая часть ее. Были смоделированы природные условия, продуктовые и энергоресурсы, окружающая среда. Все, кроме живых организмов. Роль живых организмов выполняли автономные агенты…
— Это еще что?
— Я говорила, что это будет трудно объяснить. М-м… можно сказать, что это адаптивное существо, которое в ходе собственной эволюции, идущей неизмеримо более быстрыми темпами, чем эволюция обычного живого организма, будет приспосабливаться к окружающей среде, в которой начало существование. Совершенствуется внешний вид, физические показатели, развивается интеллект, особенности поведения и, в конце концов, должна была получиться личность, в формировании которой принимали бы участие как раз те самые добровольцы. Направляли бы, так сказать, ход эволюции. Никто не знал, на что будут похожи аниматы в плане физического развития, интеллектуального, какая у них будет физиология. Социальный аспект также был непредсказуем. Смоделировать хотя бы приблизительный итог было невозможно. Результаты эксперимента засекречены до сих пор — пять лет назад я пыталась найти материалы, но Совет Безопасности наложил вето на все подобные исследования. По отрывочным сведениям, просочившимся в печать, получается, что между матрицами добровольцев и аниматами возник конфликт, суть которого не выяснена до сих пор. На сутки контроль над виртуальной средой был потерян. Тревогу подняли, когда ментограммы добровольцев стали одна задругой стираться с контрольных блоков. Это означало гибель мозга.
— Ничего себе! — пробормотал Седов.
— Вот именно. Эксперимент был остановлен, но из семнадцати добровольцев четверых спасти не удалось, восемь человек вследствие необратимых мозговых изменений утратили всякую связь с окружающим миром, и лишь для пятерых эксперимент закончился без особых последствий. Последний из добровольцев скончался в прошлом году от естественных причин. Проще говоря, от старости, в возрасте ста семи лет.
— Сейчас от старости помирают в сто сорок.
— Тем не менее, в сообщении Лодзинского университета, наблюдавшего оставшихся в живых участников эксперимента, было сказано именно так.
— Вы говорили, что СБ наложил вето на исследования.
— Верно, но поскольку добровольцы были местными жителями, то наблюдать их продолжали в Лодзинском университете, под контролем СБ. Им было запрещено в течение всей жизни покидать не то что планету, но даже город.
— И зачем такая жизнь, — проворчал Седов, — ладно, а при чем здесь я?
Ингрид внимательно посмотрела на него, задумчиво потерла лоб. Седов почувствовал себя неуверенно, поерзал на диване и подбросил в огонь пару брикетов торфа.
— Послушайте, своим молчанием вы меня пугаете, — сказал он. — Ваш эксперимент так же непредсказуем? Я вот-вот начну пускать слюни и гадить под себя, превращаясь в растение? Но ведь вы говорили, что тот, кто сидит во мне, сейчас находится в состоянии куколки.
— Да, конечно, — Ингрид вздохнула, будто собиралась с силами, потом тряхнула головой, — дело в том, что я не знаю, как поведет себя эволют, адаптируясь в человеческом организме. Я называю существо, внедренное в вас, «эволют», потому что так назывался проект, начатый Сайрусом О'Брайаном. Мы, конечно, моделировали ситуацию, но, сами понимаете, теории — это одно, а практика — совсем другое. Извините, Сергей, у меня голова совершенно не соображает. Я очень устала. Может быть, мы продолжим разговор завтра утром? — Ингрид действительно выглядела уставшей.
— А нельзя ли прямо сейчас освободить меня от груза?
— Боюсь, что не получится. Требуется настройка аппаратуры, а это занимает довольно много времени.
— Хорошо. Завтра так завтра. У меня к вам есть еще несколько вопросов — я чувствовал себя довольно необычно эти двое суток, но раз вы устали, то отложим.
— Что значит: необычно? — заинтересовалась Ингрид, — в чем это выражалось? Вы чувствовали дискомфорт, были галлюцинации, нарушения сна?
— Было много чего. Однако не настолько все плохо, чтобы нельзя было отложить объяснения на утро. Где вы меня устроите?
Ингрид продолжала испытующе смотреть на него, но Седов сделал вид, что не замечает ее взгляда. Раз уж сама сказала, что все можно отложить, тогда и он придержит кое-какую информацию.
— Моя комната на втором этаже, там есть еще одна, для гостей. Можете лечь в пристройке, но она не отапливается.
— А здесь, на диване, я не могу устроиться? — спросил Седов, — люблю смотреть на огонь.
— Да ради Бога, только не закрывайте заслонку, пока торф не прогорит, иначе можете не проснуться, — предупредила Ингрид, — ванная вот там, рядом с кухней. Белье я сейчас принесу, — она встала, поставила бокал на столик и направилась к лестнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76