Оставаться в прорыве желания не было, ну я и давай с двумя бойцами ножками топать. Толкусь уже полдня между этими окаянными обозами, одного бойца во время воздушной атаки ранило в ногу, уложил на повозку, пусть ищет лазарет, другой в суматохе затерялся. Было бы у меня хоть малейшее представление, в каком направлении двигаться, чтобы ненароком не напороться на немца!
— У меня имеется некоторое представление, но нет карты,— заметил Яан.— А без нее от моего представления очень мало пользы.
— Это беда поправимая,— заявил Андреллер и достал из своего хорошо береженного планшета трофейную карту.
— О, какая роскошь! — воскликнул Яан.— Жаль, редко удается увидеть, по ней шагай, как на прогулке.
— Да, штука дельная,— согласился Андреллер. — В прямоугольной координатной системе Гаусса — Ламберта и чертовски точная. Возьмешь в руки — одно удовольствие шагать.
Яан быстро определил их местонахождение и пометил карандашом на карте лес, где должен был располагаться штаб полка.
— Пойду с вами,— тут же решил Андреллер.— Наш дивизион придали по^ку, уж в штабе-то как-никак знают, в каком лесу укрылись уцелевшие орудия.
В это время их внимание привлек всадник, который, чтобы обойти затор, съехал с дороги и оказался довольно близко от пригорка. Мешковатая посадка и закрепленная под подбородком штормовым ремешком фуражка говорили, что ездок он был не очень опытный. Неожиданно лошадь остановилась, скосила глаз в сторону Яана и Андреллера и, пританцовывая, боком пошла к ним. Всадник напрасно старался заставить ее идти вперед, лошадь отказывалась ему подчиняться. Всадник дергал по-водья, лошадь вскидывала голову, раздувала ноздри и все приплясывала боком в сторону пригорка.
Это было красивое животное. Гладкая гнедая лошадь с безупречной статью, в длинных белых чулках и с маленькой разветвленной звездочкой на лбу. Она выгибала шею, прядала ушами и все дергала мордой. Андреллера прямо-таки подкинуло на ноги. Он забыл застегнуть планшет и полубегом преодолел те несколько шагов, которые отделяли его от лошади. Животное дружелюбно уткнулось губами ему в ладошку, и старший лейтенант похлопал лошадь по морде. Затем он сунул левую руку глубоко в карман брюк, что-то там отыскал, вытащил кусочек сахара, сдул с него пылинки и протянул лошади. Ноздри ее расширились.
Она взяла с особой благодарной застенчивостью в свои бархатные губы белый кубик с ладони Андреллера,
За это время всадник заметно встревожился. Он вертел головой, ерзал в седле и все оглядывался назад. Яан успел заметить на его тусклых темно-зеленых петлицах капитанскую «шпалу» и интендантские эмблемы.
— Это моя лошадь, старший лейтенант! — наконец нервно крикнул капитан.— Не задерживайте, видите, мне некогда!
— Да, да,— успокаивающе сказал Андреллер и еще раз похлопал коня.— Откуда вы взяли эту лошадь?
— Где взял, там и взял, не ваше дело спрашивать объяснений у старшего по званию! — Интендант властно свел густые темные брови.— Отойдите, мне нужно срочно в штаб соединения!
— Какого соединения? — подходя, спросил Яан. Интендант смерил его сердитым и недоверчивым взглядом
— Вы откуда свалились, лейтенант? О таких вещах не спрашивают! — отрезал он.— В военное время...
— Да-да, болтун находка для шпиона,— иронически вставил Яан, ему этот интендант с самого начала был неприятен. Его вид говорил о чем угодно, только не о мужестве.
Не вступая в дальнейшие пререкания, интендант резко дернул поводьями и заставил лошадь стронуться с места. Андреллер еще раз скользнул рукой по гладкому боку лошади и ощутил, как дернулась кожа. Затем лошадь пошла вперед, пытаясь все еще повернуть морду и испросить взглядом прощения за то, что вынуждена подчиниться всаднику. Зато интендант не удостоил их и взглядом. Он колотил каблуками сапог в бока лошади.
— Это животное вам, видимо, знакомо,— заметил Яан, смотря вслед удалявшемуся интенданту.
Лицо Андреллера неожиданно потеплело, голос его звучал глухо, когда он сказал:
— Это была Полька, моя строевая кобыла. Сколько раз я ходил с ней на соревнования. Никогда не подводила, как бы ей ни было трудно. Другой такой умной и чуткой лошади я не встречал. Думал уже, что в этих переходах и боях погибла. Теперь, наверное, и впрямь видел в последний раз. Все ведь так перемешалось, лейтенант, все с ног на голову. Почему, черт побери, это должно так быть? Неужели мы действительно настолько слабее немцев? Не хочу верить, хоть скрути меня в бараний рог! Бес его знает, какими путями моя Полька угодила в руки этому интенданту, который впервые в жизни, немея от страха, в седло забрался! Что скажешь, лейтенант?
— Неразберихи сверх меры, порой просто зло берет. Но у меня появилась небольшая надежда, может, теперь понемногу начнем и сдачи давать. Вроде бы уже маленькую попытку сделали.
Андреллер пристально смотрел вслед лошади, хотя она уже исчезла за повозками и придорожными кустами.
— Вот именно, небольшую попытку... Только бы нам с раскачкой дьявольски не опоздать, лейтенант, вдруг гулянка к тому времени уже кончится, когда у нас все дудки и трубы заиграют! Самолет или миномет как будто ВЧИСТУЮ немцами запатентованы и какой-нибудь у них приходится на каждый взвод, а у нас для гаубичной тяги и то не хватает исправных тракторов, все изношенные, по дороге разваливаются. Так что нечестная получается игра, лейтенант!
— Один рассерженный боец, говорят, двух смирных стоит,— заметил Яан, пытаясь развеять горечь Андреллера.
— В таком случае из меня смело трое выйдут,— отрубил Андреллер и только теперь отвел взгляд от дороги.
Встреча со своей лошадью явно всколыхнула воспоминания старшего лейтенанта и обострила чувства. Через некоторое время он спросил у Яана:
— Вы из Эстонии ничего не слышали? Вдруг в штаб дивизии поступили какие известия? Например, письма? Хотя бы газеты? Сами знаете, мы в полках все время были в переделках да передрягах, ни тебе передохнуть, чтобы спросить в дивизии: ребята, не слыхали ли вы что-нибудь о доме?
— Самые свежие известия относятся к первым числам июля,— ответил Яан.— В это время к нам поездом через Ленинград еще прибывали некоторые отставшие при выступлении люди. Потом уже ничего не доводилось слышать. Так вот в то время в Эстонии и духа немцев еще не было, только на железнодорожные станции тут и там, говорят, несколько бомб сбросили.
— Ничего мы не знаем, ну совершенно ничего! Будто щенята в мешке...— пробормотал себе под нос Андреллер.— Пойдем, лейтенант,— не находил он покоя,— не то останемся тут сидеть и руками размахивать, когда немецкие танки прогромыхают мимо!
Крюк, который им пришлось сделать из-за прорыва немцев, составил семь-восемь километров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
— У меня имеется некоторое представление, но нет карты,— заметил Яан.— А без нее от моего представления очень мало пользы.
— Это беда поправимая,— заявил Андреллер и достал из своего хорошо береженного планшета трофейную карту.
— О, какая роскошь! — воскликнул Яан.— Жаль, редко удается увидеть, по ней шагай, как на прогулке.
— Да, штука дельная,— согласился Андреллер. — В прямоугольной координатной системе Гаусса — Ламберта и чертовски точная. Возьмешь в руки — одно удовольствие шагать.
Яан быстро определил их местонахождение и пометил карандашом на карте лес, где должен был располагаться штаб полка.
— Пойду с вами,— тут же решил Андреллер.— Наш дивизион придали по^ку, уж в штабе-то как-никак знают, в каком лесу укрылись уцелевшие орудия.
В это время их внимание привлек всадник, который, чтобы обойти затор, съехал с дороги и оказался довольно близко от пригорка. Мешковатая посадка и закрепленная под подбородком штормовым ремешком фуражка говорили, что ездок он был не очень опытный. Неожиданно лошадь остановилась, скосила глаз в сторону Яана и Андреллера и, пританцовывая, боком пошла к ним. Всадник напрасно старался заставить ее идти вперед, лошадь отказывалась ему подчиняться. Всадник дергал по-водья, лошадь вскидывала голову, раздувала ноздри и все приплясывала боком в сторону пригорка.
Это было красивое животное. Гладкая гнедая лошадь с безупречной статью, в длинных белых чулках и с маленькой разветвленной звездочкой на лбу. Она выгибала шею, прядала ушами и все дергала мордой. Андреллера прямо-таки подкинуло на ноги. Он забыл застегнуть планшет и полубегом преодолел те несколько шагов, которые отделяли его от лошади. Животное дружелюбно уткнулось губами ему в ладошку, и старший лейтенант похлопал лошадь по морде. Затем он сунул левую руку глубоко в карман брюк, что-то там отыскал, вытащил кусочек сахара, сдул с него пылинки и протянул лошади. Ноздри ее расширились.
Она взяла с особой благодарной застенчивостью в свои бархатные губы белый кубик с ладони Андреллера,
За это время всадник заметно встревожился. Он вертел головой, ерзал в седле и все оглядывался назад. Яан успел заметить на его тусклых темно-зеленых петлицах капитанскую «шпалу» и интендантские эмблемы.
— Это моя лошадь, старший лейтенант! — наконец нервно крикнул капитан.— Не задерживайте, видите, мне некогда!
— Да, да,— успокаивающе сказал Андреллер и еще раз похлопал коня.— Откуда вы взяли эту лошадь?
— Где взял, там и взял, не ваше дело спрашивать объяснений у старшего по званию! — Интендант властно свел густые темные брови.— Отойдите, мне нужно срочно в штаб соединения!
— Какого соединения? — подходя, спросил Яан. Интендант смерил его сердитым и недоверчивым взглядом
— Вы откуда свалились, лейтенант? О таких вещах не спрашивают! — отрезал он.— В военное время...
— Да-да, болтун находка для шпиона,— иронически вставил Яан, ему этот интендант с самого начала был неприятен. Его вид говорил о чем угодно, только не о мужестве.
Не вступая в дальнейшие пререкания, интендант резко дернул поводьями и заставил лошадь стронуться с места. Андреллер еще раз скользнул рукой по гладкому боку лошади и ощутил, как дернулась кожа. Затем лошадь пошла вперед, пытаясь все еще повернуть морду и испросить взглядом прощения за то, что вынуждена подчиниться всаднику. Зато интендант не удостоил их и взглядом. Он колотил каблуками сапог в бока лошади.
— Это животное вам, видимо, знакомо,— заметил Яан, смотря вслед удалявшемуся интенданту.
Лицо Андреллера неожиданно потеплело, голос его звучал глухо, когда он сказал:
— Это была Полька, моя строевая кобыла. Сколько раз я ходил с ней на соревнования. Никогда не подводила, как бы ей ни было трудно. Другой такой умной и чуткой лошади я не встречал. Думал уже, что в этих переходах и боях погибла. Теперь, наверное, и впрямь видел в последний раз. Все ведь так перемешалось, лейтенант, все с ног на голову. Почему, черт побери, это должно так быть? Неужели мы действительно настолько слабее немцев? Не хочу верить, хоть скрути меня в бараний рог! Бес его знает, какими путями моя Полька угодила в руки этому интенданту, который впервые в жизни, немея от страха, в седло забрался! Что скажешь, лейтенант?
— Неразберихи сверх меры, порой просто зло берет. Но у меня появилась небольшая надежда, может, теперь понемногу начнем и сдачи давать. Вроде бы уже маленькую попытку сделали.
Андреллер пристально смотрел вслед лошади, хотя она уже исчезла за повозками и придорожными кустами.
— Вот именно, небольшую попытку... Только бы нам с раскачкой дьявольски не опоздать, лейтенант, вдруг гулянка к тому времени уже кончится, когда у нас все дудки и трубы заиграют! Самолет или миномет как будто ВЧИСТУЮ немцами запатентованы и какой-нибудь у них приходится на каждый взвод, а у нас для гаубичной тяги и то не хватает исправных тракторов, все изношенные, по дороге разваливаются. Так что нечестная получается игра, лейтенант!
— Один рассерженный боец, говорят, двух смирных стоит,— заметил Яан, пытаясь развеять горечь Андреллера.
— В таком случае из меня смело трое выйдут,— отрубил Андреллер и только теперь отвел взгляд от дороги.
Встреча со своей лошадью явно всколыхнула воспоминания старшего лейтенанта и обострила чувства. Через некоторое время он спросил у Яана:
— Вы из Эстонии ничего не слышали? Вдруг в штаб дивизии поступили какие известия? Например, письма? Хотя бы газеты? Сами знаете, мы в полках все время были в переделках да передрягах, ни тебе передохнуть, чтобы спросить в дивизии: ребята, не слыхали ли вы что-нибудь о доме?
— Самые свежие известия относятся к первым числам июля,— ответил Яан.— В это время к нам поездом через Ленинград еще прибывали некоторые отставшие при выступлении люди. Потом уже ничего не доводилось слышать. Так вот в то время в Эстонии и духа немцев еще не было, только на железнодорожные станции тут и там, говорят, несколько бомб сбросили.
— Ничего мы не знаем, ну совершенно ничего! Будто щенята в мешке...— пробормотал себе под нос Андреллер.— Пойдем, лейтенант,— не находил он покоя,— не то останемся тут сидеть и руками размахивать, когда немецкие танки прогромыхают мимо!
Крюк, который им пришлось сделать из-за прорыва немцев, составил семь-восемь километров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129