Сняв засов, я осторожно открыл дверь, держа в руке меч.
Я оказался прав, решив не выскакивать за дверь сломя голову, поскольку прямо перед дверью стоял Бодрик с топором, готовый нанести сокрушительный удар.
Конечно, удар предназначался нашим врагам — на тот случай, если бы им удалось одержать верх, — но в спешке случаются весьма досадные ошибки. Я искренне похвалил Бодрика, а он сообщил, что все люди Рептура и двое наших мертвы.
— Входи, — приказал я. — Нужно поскорее избавиться от наших высокопоставленных гостей. Барон Гурбориан, на свою беду, смазал свой кинжал ядом" разлагающим плоть, так что будь осторожен.
Бодрик бросил взгляд на то, что осталось от Гурбориана, и улыбнулся.
— Самый безопасный способ отнести эту падаль к реке — завернуть ее в какой-нибудь ковер, — сказал он. Окинув взглядом царивший в зале беспорядок, Бодрик добавил:
— Геннард будет весьма недоволен, хозяин. Он терпеть не может грязи. Могу поспорить, поломанная мебель его тоже не обрадует.
— Геннард может заняться уборкой утром, — заметил я. — Проследи, чтобы яд не просочился сквозь ткань, когда будешь поднимать эти.., останки. Труп Гратча особого обращения не требует; для своих стрелок он, судя по всему, выбрал удушающее зелье. Я займусь ранами благородного барона. Возможно, нам потребуется костоправ.
Бодрик с уважением отдал честь Мерет, затем ушел за помощью, Я поднял Мерет на руки и как можно быстрее понес ее к ближайшему коридору, ведущему в подземелья моего замка.
К счастью, правая рука уже оправилась от последствий удара Гурбориана. Если бы Мерет столь умело не отразила своим посохом удар, нацеленный мне в голову, я, скорее всего, был бы уже мертв. К сожалению, я не мог спросить ее, насколько сильно она пострадала.
Глаза ее были закрыты, но я не знал — просто от усталости или же она потеряла сознание от боли и слабости. Я не смел остановиться, чтобы попросить ее написать что-нибудь на грифельной доске. Мне самому приходилось ломать кости во время охоты и в схватках, и я понимал, что сейчас она испытывает сильную боль.
Я пытался двигаться как можно быстрее и при этом как можно меньше ее трясти. Тем не менее путь до комнаты с порталом показался мне бесконечным. Я был рад, что незадолго до встречи с Гурборианом предусмотрительно спустился вниз и зажег факелы, обеспечив нам освещенный путь, на случай, если придется спешно — или с боем — отступать к порталу, завладев камнем Эльзенара. Поскольку на руках у меня была Мерет, я не мог нести факел или свечу.
Добравшись, наконец, до нижнего коридора, я вынужден был положить Мерет на пол, чтобы достать Ключ Старшего и отпереть дверь, ведущую к порталу. Вспомнив, как в прошлый раз эта дверь закрылась позади меня, я предположил, что и теперь магия сработает так же, едва мы войдем в комнату. Мне все же стало не по себе, когда я увидел, как тяжелая дверь захлопывается у меня за спиной, но меня почти сразу же отвлекло возникшее в воздухе противоестественное светящееся пятно. Портал открылся. Подняв Мерет, я шагнул в него, надеясь, что в Лормте ждут нашего возвращения.
Судя по всему, Оуэн распорядился, чтобы в лормтском подвале постоянно кто-то дежурил. Когда я появился там, неподалеку стоял пожилой ученый, на лице которого застыли удивление и страх. Я напрягся, пытаясь подобрать подходящие эсткарпские слова.
— Не стой так, — сказал я ему. — Позови лекаря!
Он молча схватил фонарь и бросился к дальней двери, но навстречу ему уже спешили двое.
К нам быстрым шагом приближались подруга Дюратана и Мудрая, узнавшие, благодаря своим колдовским способностям, об открытии портала. Увидев, что Мерет ранена, они перешли на бег. Отправив ученого, чтобы тот сообщил о нашем возвращении остальным, они помогли мне уложить Мерет на деревянную скамейку.
— Что с ней? — спросила Мудрая.
— Нам пришлось драться, — ответил я. — Гурбориан и Гратч мертвы. Похоже, у Мерет сломана нога.
Мудрая осторожно ощупывала тело, руки и ноги Мерет.
— Несколько ребер тоже сломаны, — бросила она, — и кто знает, что еще. — Она яростно уставилась на меня, словно считая лично ответственным за случившееся.
— Ты тоже ранен? — спросила подруга Дюратана, поднимая фонарь, чтобы лучше осветить меня.
— Всего лишь пара царапин, — ответил я. — Займись женщиной — ее раны куда более серьезны.
Мерет внезапно открыла глаза и пошевелила пальцами.
— Кажется, она просит свою доску, — заметила подруга Дюратана. Она повернулась к Мерет. — Ты этого хочешь?
Мерет отчаянно закивала. К счастью — или, возможно, благодаря многолетней привычке — доска и мел остались в кармане камзола Мерет. Мудрая достала их, а подруга Дюратана помогла Мерет сесть, чтобы Та могла писать. Я поднял фонарь так, чтобы на доску падало побольше света.
Глава 24
Мерет — события в замке Кревонель и Лормте
(21 день. Месяц Ледяного Дракона / 20 день, Луна Ножа)
Мучения, которые доставляло мне поврежденное правое бедро, и жгучая боль в левом колене заглушили все неприятные ощущения, связанные с путешествием через портал. Я поняла, что вернулась в Лормт, лишь когда ко мне обратилась Нолар, а Джонджа достала из кармана моего камзола грифельную доску — всего-навсего треснувшую. Постепенно ко мне стали возвращаться и другие чувства, помимо боли. Я с удивлением ощутила то же мысленное воздействие, что и раньше, за столом переговоров в Кревонеле, но на этот раз оно было гораздо сильнее.
Вспомнив блеск серебра, мелькнувший в руке Казариана, когда он отошел от тела мертвого барона, я схватила оставшийся у меня кусок мела и написала на доске, дав прочитать Казариану:
«Ты нашел камень. Я чувствую его присутствие. Покажи».
Мгновение поколебавшись, он медленно вытащил цепочку. Сверкающий голубой камень, который я когда-то впервые увидела в Веннеснорте, снова закачался перед моими глазами в Лормте.
Джонджа громко вздохнула.
— Это и в самом деле вместилище великой Силы, — прошептала она.
Нолар задумчиво разглядывала камень.
— Я ощущаю нечто сродни могуществу моего собственного Камня Коннарда, — сказала она, — Возможно, и этот камень обладает подобными же целительными свойствами, которые могли бы облегчить страдания Мерет.
Казариан опустил кулон в мою протянутую руку.
Едва камень коснулся моей ладони, все остальные ощущения исчезли, словно провалившись в бездонный колодец. Казалось, прямо у меня в голове зазвучал странный, настойчивый голос, обращавшийся ко мне напрямую. Прежде чем я лишилась способности действовать, мне удалось сунуть руку в карман и разжать пальцы, разорвав контакт с камнем.
Схватив доску, я написала для Нолар:
«Эльзенар вложил в этот камень некое сообщение — срочную просьбу о помощи. Я готова записать его, но у меня дрожит рука.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
Я оказался прав, решив не выскакивать за дверь сломя голову, поскольку прямо перед дверью стоял Бодрик с топором, готовый нанести сокрушительный удар.
Конечно, удар предназначался нашим врагам — на тот случай, если бы им удалось одержать верх, — но в спешке случаются весьма досадные ошибки. Я искренне похвалил Бодрика, а он сообщил, что все люди Рептура и двое наших мертвы.
— Входи, — приказал я. — Нужно поскорее избавиться от наших высокопоставленных гостей. Барон Гурбориан, на свою беду, смазал свой кинжал ядом" разлагающим плоть, так что будь осторожен.
Бодрик бросил взгляд на то, что осталось от Гурбориана, и улыбнулся.
— Самый безопасный способ отнести эту падаль к реке — завернуть ее в какой-нибудь ковер, — сказал он. Окинув взглядом царивший в зале беспорядок, Бодрик добавил:
— Геннард будет весьма недоволен, хозяин. Он терпеть не может грязи. Могу поспорить, поломанная мебель его тоже не обрадует.
— Геннард может заняться уборкой утром, — заметил я. — Проследи, чтобы яд не просочился сквозь ткань, когда будешь поднимать эти.., останки. Труп Гратча особого обращения не требует; для своих стрелок он, судя по всему, выбрал удушающее зелье. Я займусь ранами благородного барона. Возможно, нам потребуется костоправ.
Бодрик с уважением отдал честь Мерет, затем ушел за помощью, Я поднял Мерет на руки и как можно быстрее понес ее к ближайшему коридору, ведущему в подземелья моего замка.
К счастью, правая рука уже оправилась от последствий удара Гурбориана. Если бы Мерет столь умело не отразила своим посохом удар, нацеленный мне в голову, я, скорее всего, был бы уже мертв. К сожалению, я не мог спросить ее, насколько сильно она пострадала.
Глаза ее были закрыты, но я не знал — просто от усталости или же она потеряла сознание от боли и слабости. Я не смел остановиться, чтобы попросить ее написать что-нибудь на грифельной доске. Мне самому приходилось ломать кости во время охоты и в схватках, и я понимал, что сейчас она испытывает сильную боль.
Я пытался двигаться как можно быстрее и при этом как можно меньше ее трясти. Тем не менее путь до комнаты с порталом показался мне бесконечным. Я был рад, что незадолго до встречи с Гурборианом предусмотрительно спустился вниз и зажег факелы, обеспечив нам освещенный путь, на случай, если придется спешно — или с боем — отступать к порталу, завладев камнем Эльзенара. Поскольку на руках у меня была Мерет, я не мог нести факел или свечу.
Добравшись, наконец, до нижнего коридора, я вынужден был положить Мерет на пол, чтобы достать Ключ Старшего и отпереть дверь, ведущую к порталу. Вспомнив, как в прошлый раз эта дверь закрылась позади меня, я предположил, что и теперь магия сработает так же, едва мы войдем в комнату. Мне все же стало не по себе, когда я увидел, как тяжелая дверь захлопывается у меня за спиной, но меня почти сразу же отвлекло возникшее в воздухе противоестественное светящееся пятно. Портал открылся. Подняв Мерет, я шагнул в него, надеясь, что в Лормте ждут нашего возвращения.
Судя по всему, Оуэн распорядился, чтобы в лормтском подвале постоянно кто-то дежурил. Когда я появился там, неподалеку стоял пожилой ученый, на лице которого застыли удивление и страх. Я напрягся, пытаясь подобрать подходящие эсткарпские слова.
— Не стой так, — сказал я ему. — Позови лекаря!
Он молча схватил фонарь и бросился к дальней двери, но навстречу ему уже спешили двое.
К нам быстрым шагом приближались подруга Дюратана и Мудрая, узнавшие, благодаря своим колдовским способностям, об открытии портала. Увидев, что Мерет ранена, они перешли на бег. Отправив ученого, чтобы тот сообщил о нашем возвращении остальным, они помогли мне уложить Мерет на деревянную скамейку.
— Что с ней? — спросила Мудрая.
— Нам пришлось драться, — ответил я. — Гурбориан и Гратч мертвы. Похоже, у Мерет сломана нога.
Мудрая осторожно ощупывала тело, руки и ноги Мерет.
— Несколько ребер тоже сломаны, — бросила она, — и кто знает, что еще. — Она яростно уставилась на меня, словно считая лично ответственным за случившееся.
— Ты тоже ранен? — спросила подруга Дюратана, поднимая фонарь, чтобы лучше осветить меня.
— Всего лишь пара царапин, — ответил я. — Займись женщиной — ее раны куда более серьезны.
Мерет внезапно открыла глаза и пошевелила пальцами.
— Кажется, она просит свою доску, — заметила подруга Дюратана. Она повернулась к Мерет. — Ты этого хочешь?
Мерет отчаянно закивала. К счастью — или, возможно, благодаря многолетней привычке — доска и мел остались в кармане камзола Мерет. Мудрая достала их, а подруга Дюратана помогла Мерет сесть, чтобы Та могла писать. Я поднял фонарь так, чтобы на доску падало побольше света.
Глава 24
Мерет — события в замке Кревонель и Лормте
(21 день. Месяц Ледяного Дракона / 20 день, Луна Ножа)
Мучения, которые доставляло мне поврежденное правое бедро, и жгучая боль в левом колене заглушили все неприятные ощущения, связанные с путешествием через портал. Я поняла, что вернулась в Лормт, лишь когда ко мне обратилась Нолар, а Джонджа достала из кармана моего камзола грифельную доску — всего-навсего треснувшую. Постепенно ко мне стали возвращаться и другие чувства, помимо боли. Я с удивлением ощутила то же мысленное воздействие, что и раньше, за столом переговоров в Кревонеле, но на этот раз оно было гораздо сильнее.
Вспомнив блеск серебра, мелькнувший в руке Казариана, когда он отошел от тела мертвого барона, я схватила оставшийся у меня кусок мела и написала на доске, дав прочитать Казариану:
«Ты нашел камень. Я чувствую его присутствие. Покажи».
Мгновение поколебавшись, он медленно вытащил цепочку. Сверкающий голубой камень, который я когда-то впервые увидела в Веннеснорте, снова закачался перед моими глазами в Лормте.
Джонджа громко вздохнула.
— Это и в самом деле вместилище великой Силы, — прошептала она.
Нолар задумчиво разглядывала камень.
— Я ощущаю нечто сродни могуществу моего собственного Камня Коннарда, — сказала она, — Возможно, и этот камень обладает подобными же целительными свойствами, которые могли бы облегчить страдания Мерет.
Казариан опустил кулон в мою протянутую руку.
Едва камень коснулся моей ладони, все остальные ощущения исчезли, словно провалившись в бездонный колодец. Казалось, прямо у меня в голове зазвучал странный, настойчивый голос, обращавшийся ко мне напрямую. Прежде чем я лишилась способности действовать, мне удалось сунуть руку в карман и разжать пальцы, разорвав контакт с камнем.
Схватив доску, я написала для Нолар:
«Эльзенар вложил в этот камень некое сообщение — срочную просьбу о помощи. Я готова записать его, но у меня дрожит рука.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66