– Позволь заметить, – осторожно сказал Мугаджар, – что наша атака причинит противнику столько же вреда, сколько укус комара слону…
– Ты что, испугался горстки каких-то немедийских наемников? Взгляни!
И Конан протянул сотнику хрустальный шар. Кшатрий посмотрел сквозь него на равнину и вскрикнул от изумления.
– Но там никого нет! Что за чудо?! Только щебень да полсотни воинов с прямыми мечами!
– Справишься с ними?
– Еще бы! Но что это за штука, заставившая исчезнуть целую армию?
Он недоуменно покрутил в руках сверкавший гранями кусок хрусталя.
– Никакой армии нет, – усмехнулся Конан, – это морок, насланный стигийцем. Ты сейчас смотрел на пустыню через глаз демона, которого я не так давно прикончил на дне пропасти, лежащей посреди княжества Гадхары. Сие око, доставшееся мне в качестве боевого трофея, способно различать иллюзорные явления и отделять подлинное от мнимого. Теперь мы знаем, что армия колдуна – всего лишь мираж. Очевидно, призрачные воины вселяют врагам ужас, а немедийцы делают все остальное. Что ж, сегодня им придется распроститься с мифом о собственной непобедимости. Стройте воинов, и да поможет нам Асура!
– А что делать с пленным? – спросил Мугаджар, кивнув на викиля. – Разреши снести ему голову, он нам больше не нужен.
– Нет, – оборвал Конан, – дайте ему саблю и пусть в бою докажет свою преданность. Он знает потайную калитку, ведущую в город, а это нам еще пригодится.
Узнав, что несметные силы, марширующие по пустыне, всего лишь мираж, вендийцы приободрились и резво спустились вниз. Пехотинцы выстроились в шеренгу, став на одно колено и прикрывшись щитами. Свои длинные копья они воткнули древками в землю и наклонили их в сторону приближавшегося неприятеля. За спинами пехотинцев встали лучники.
Мугаджар вывел всадников вперед и, подняв своего горячего коня на дыбы, взмахнул над головой саблей.
– Смерть мехемцем! Да здравствует Вендия!
– Вперед! – рявкнул Конан. – Во имя Крома, Мардука, Асуры и Митры – вперед!
Вендийские конники понеслись навстречу наступающим. Все ближе надвигались первые ряды воинов стигийского колдуна, миг – и… кшатрии промчались сквозь их ряды, словно сквозь туман на лесной поляне. Они пытались рубить саблями, но клинки проходили сквозь призрачные тела, не причинив им никакого вреда, а вороги, глядя прямо перед собой невидящими глазами, все так же упорно двигались вперед, не замечая, что противник уже проник в их ряды.
– Ищите немедийцев! – отдавал Конан приказы своим людям. – Убейте их всех!
– Я вижу их, раджиб, – услышал он крик викиля. Мехемец вдруг развернул коня и во весь опор погнал его прямо на киммерийца.
– Я узнал тебя, проклятый Дастан! – завопил он, размахивая саблей. – Умри же, немедийский пес!
– Да ты спятил! – гаркнул варвар, едва успев отбить удар мехемца. – Протри глаза, дурень, я что, похож на шахсара?!
Викиль снова размахнулся и… исчез. Вместо него Конан увидел светловолосого рыцаря в помятой кирасе, шишаке и с длинным мечом в руке. Клинок взлетел, целя в голову варвара, и Конан, испустив яростный боевой клич, вступил в схватку.
Они рубились посреди марширующих призрачных воинов, некоторые из которых проходили прямо сквозь сцепившихся не на жизнь, а на смерть противников, лишь на миг окутывая их туманными облачками. Звенели клинки, пот заливал глаза киммерийца, а в груди его клокотал бешеный гнев. Откуда взялся этот рыцарь? Кто он – один из немедийских наемников? Как бы то ни было, ублюдок найдет свою смерть на этом поле!
Предчувствие не обмануло: отбив очередной выпад рыцаря, варвар обрушил свой клинок на его шлем. Шишак выдержал удар, но из-под шлема потекла темная струя крови, воин зашатался и рухнул на землю. Склонившись над поверженным, Конан не смог сдержать крик изумления: перед ним, распростершись на горячем щебне, судорожно подергивалось в предсмертных муках тело Абу-Гарима.
– Проклятье! – взревел варвар, поворачивая коня обратно к скалам. – Стигийский колдун обманул-таки меня!
Он пустил коня в галоп, стараясь побыстрей миновать призрачные колонны. И, вырвавшись вперед наступавших, понял, что опоздал.
Вендийцы яростно сражались с вендийцами. Строй пехотинцев был разорван, многие лежали на земли в лужах крови, другие отчаянно отбивались от всадников Мугаджара. Конан увидел с дюжину трупов кшатриев, пронзенных стрелами: очевидно, летя в атаку на своих, воины Мугаджара стали жертвами лучников, укрывшихся за спинами пехоты.
– Назад! – отчаянно завопил киммериец, поднимаясь в стременах. – Это колдовство!
Тщетно взывал он к своим людям. «Смерть мехемцам!» – вопили конники, рубя своих товарищей. «Смерть немедийцам!» – откликались те, нанося ответные удары.
Конан увидел, как сцепились в смертельной схватке сотники Аджар и Мугаджар. Аджару удалось выбить противника из седла, и они рубились пешими, осыпая друг друга страшными проклятиями. Варвар направил коня к дерущимся, надеясь разнять их, но в этот момент сабля Мугаджара рассекла грудь соперника. Падая, Аджар успел поразить своего недавнего приятеля, и оба они рухнули на землю, обливаясь кровью.
Еще немного, и вендийскому отряду пришел конец. Ни один из кшатриев не уцелел: все они полегли под ударами своих же товарищей, думая, что сражаются с мехемцами или немедийцами. Это был разгром, полный и бесповоротный.
Конан редко испытывал страх на поле брани, но сейчас ужас сковал его члены. Так вот в чем была тайна стигийского колдуна! Не призрачные войска и не дружина наемников одерживали победы над врагами: нападавшие сами уничтожали друг друга. Косальцы, туранцы, афгулы и кто там еще приходил себе на погибель в Сокровенную Долину…
Оглянувшись, Конан увидел, что призрачное войско исчезло. Только мертвая пустыня расстилалась перед ним, и по белому щебню неторопливо приближался к варвару отряд высокорослых светлокожих людей с прямыми мечами у пояса.
Впереди, улыбаясь ему как старому знакомому, ехал Бравгард: левая рука уперта в бок, правая поигрывает тяжелой булавой.
– Привет тебе, раджиб, – осклабился он, подъехав. – Что же это твои кшатрии друг дружку перебили? Перегрелись небось на нашем солнышке. Ай-яй-яй!
– Ваша взяла, – проворчал варвар, подавая немедийцу свой меч. – Помнишь уговор? Я сдаюсь.
– Как же, помню, – хохотнул Бравгард, – долг платежом красен!
Сказав так, он быстро взмахнул булавой и обрушил ее на пернатый шлем Конана.
Качнувшись в седле, киммериец тяжело рухнул под ноги своего взмыленного коня.
ГЛАВА 10
Соблазн
Голова раскалывалась. Конан с трудом открыл глаза. Он лежал на широком ложе, покрытом шелковым покрывалом. В полумраке комнаты едва трепетал слабый свет, и варвару показалось, что в его ногах сидит какое-то существо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23