она ярко сверкала белыми сполохами и более всего напоминала чудовищных размеров перевернутую суповую миску, увенчанную не то рогом, не то усом с алым шариком на конце. Там, где полагалось быть лицу, темнели три отверстия, кои при наличии воображения можно было отождествить с глазами и ртом. Из всех отверстий валом валил желтый дым.
Чудовище загородило людям дорогу и застыло, медленно поднимая и опуская согнутые в локтях короткие толстые руки.
– Привет тебе, о Страж Безмолвия! – привстал на стременах шахсар, прикладывая к сердцу ладонь и кланяясь. – Мы прибыли, дабы испросить разрешения повидать твоего господина и засвидетельствовать ему свое почтение. Если он соблаговолит нас принять, мы войдем под его кров, если нет – удалимся с миром.
– Клянусь кишками дохлого ванира… – начал было Бравгард, но Дастан жестом приказал спутнику умолкнуть.
Под суповой миской Стража что-то загудело, дым повалил гуще, потом железная голова монстра пришла в движение и с ужасным скрипом повернулась затылком к гостям – стали видны начертанные на гладкой поверхности магические знаки.
– Не обращай внимания на этого урода, – шепнул шахсар своему товарищу, – он безобидный, только с виду страшный. Магарбан постарался, дабы отпугивать тех, кто рискнет нарушить его уединение. Но, так как сюда, кроме меня и немого Махры, никто не ходит, монстр скучает от безделья и, кажется, постепенно ржавеет. В прошлый раз его башка скрипела гораздо меньше.
Алый шар над головой Стража полыхнул ярким сполохом и угас. Железная супница снова заскрежетала, поворачиваясь, желтый дым почти исчез, и стали видны багровые точки в круглых глазницах. Из неподвижного рта долетел слабый голос, похожий на птичий клекот:
– Вас примут.
Сообщив это радостное известие, монстр попятился, налетел спиной на камень, выпустил из всех трех дырок густые желтые клубы и удалился в свое убежище – все так же спиной вперед.
– А что, колдун мог бы не принять шахсара Эль-Мехема? – спросил Бравгард, когда кони прошли добрую сотню шагов и безмолвный истукан исчез за поворотом скалы.
– Теоретически, – хохотнул Дастан, – но кто же откажется поболтать с таким приятным собеседником, как я? Кстати, вот и наш радушный хозяин!
Впереди, возле черного отверстия в скале, скрестив на впалой груди сухие длинные руки, величественно ожидал их приближения стигийский маг Арр-Магарбан-ин-Баррудэд-Хатта-Оммон собственной персоной.
ГЛАВА 2
Предание Эль-Мехема
Легенда гласит, что долина Мехем-Ту, лежащая между отрогов гор Тайдук-Нубас как раз на границе между Вендией и Косалой, была некогда цветущим садом, благословенным оазисом среди голых скал. Рассказывают также, что в давние времена мехараджуб Вакришамитра построил в этом уединенном месте город и назвал его Эль-Мехем, что значит «Поселение Сокровенной Долины». Здесь, за высокими зубчатыми стенами, под охраной восьми высоких башен, на которых день и ночь несли стражу доблестные кшатрии в сверкающих островерхих шлемах, среди пышных дворцов и тенистых парков, владыка отдыхал от важных государственных дел, коими вынужден был заниматься в своей резиденции в столице Вендии. Наслаждаясь журчанием фонтанных струй, пением и танцами многочисленных гурий, мехараджуб предавался возвышенным размышлениям о странности всего земного, сочинял стихи и перебирал струны ситара, пока не наступала пора вернуться в блистательную, но суетную Айодхью, чтобы разоблачить очередной заговор, посадить организаторов на колья или растоптать слонами, а затем предать огню и мечу княжества непокорных раджубов.
Легенда гласит, что однажды, когда Вакришамитра сидел под тенистым фиговым деревом в обществе шести наложниц, прекрасных, как розы весенней ночью, явился ему во всем своем грозном величии сам Асура – Царь Небесный. Огненная колесница, запряженная шестью острокрылыми птицами с женскими лицами, опустилась в долину Мехем-Ту среди страшного грохота и языков пламени, погубивших оазис, но не тронувших города. Владыка же Небесной Тверди и Круга Земного приступил к мехараджубу, озадачив последнего такими речами:
«Несчастный, ничтожный и пребывающий в слепоте, – сказал Асура, – жалок удел твой! Повелевая многими, ты не властвуешь над собой, оттого твои подданные пребывают в вечном страхе и неуверенности и стали забывать меня, своего истинного повелителя. Ты же, уединяясь среди садов, не можешь сполна насладиться их тенью, и плоды древесные не в силах тебя насытить!»
Надо сказать, что Вакришамитра мало что понял из этой грозной речи. Подданные исправно платили налоги, славили мехараджуба и усердно молились в храмах. Плоды древесные, зреющие в садах Эль-Мехема, были сочны, вкусны и насыщали не хуже мяса молодых ланей, павлиньих языков и мозгов живых обезьян. Однако мехараджуб не осмелился спорить с богом, чей лик сиял ярче сотни солнц, а голос гремел, подобно тысячам боевых труб.
«Ты должен вступить на Тропу, – проревел Асура, – нельзя вечно стоять в двух лодках! Когда рыба поймана – сеть выбрасывают! Встань, умри и иди прочь!»
Странны и непонятны были речи Царя Небесного, но тут от мощных раскатов его голоса фиговое дерево затряслось, и несколько плодов упало сверху, пребольно стукнув мехараджуба по темени.
Легенда гласит, что в тот же миг Вакришамитра понял очень многие вещи, которые безуспешно пытался потом втолковать ученикам на протяжении всей своей жизни (например, почему надо выбрасывать сеть и как можно, умерев, все же куда-то идти). Бывший мехараджуб послушался Асуру и немедленно удалился в горы, где двадцать лет и три года питался одними акридами и диким медом. Прекрасные наложницы последовали за своим господином и стали его первыми слушательницами, положив начало до сих пор существующей секте вакришамитов. По-другому эти люди именуются фигиатами – в честь дерева, плоды коего оказали на основоположника движения столь благотворное воздействие. Фигиаты живут в горах и диких джунглях, подолгу сидят со скрещенными ногами на голой земле и всегда имеют ровно по шесть жен, с коими вступают в сношения исключительно ради продления колен своих.
Легенда умалчивает, кто первым проник за стены города, много веков пребывавшего в запустении, ибо, после исчезновения мехараджуба, его законная супруга, разыскав покинутое убежище мужа, предала Эль-Мехем разграблению. Не помогли никакие ссылки на явление грозного бога: вельмож частью удавили, частью растоптали слонами, людей попроще посадили на кол или повесили на крючья возле Балдахских ворот. Не одну сотню раз проливались дожди и выгорали листья в мехемских садах, пока наконец безымянные искатели счастья вновь обосновались за его стенами.
Скорее всего, это были беглые рабы из Косалы и представители низших каст из Вендии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
Чудовище загородило людям дорогу и застыло, медленно поднимая и опуская согнутые в локтях короткие толстые руки.
– Привет тебе, о Страж Безмолвия! – привстал на стременах шахсар, прикладывая к сердцу ладонь и кланяясь. – Мы прибыли, дабы испросить разрешения повидать твоего господина и засвидетельствовать ему свое почтение. Если он соблаговолит нас принять, мы войдем под его кров, если нет – удалимся с миром.
– Клянусь кишками дохлого ванира… – начал было Бравгард, но Дастан жестом приказал спутнику умолкнуть.
Под суповой миской Стража что-то загудело, дым повалил гуще, потом железная голова монстра пришла в движение и с ужасным скрипом повернулась затылком к гостям – стали видны начертанные на гладкой поверхности магические знаки.
– Не обращай внимания на этого урода, – шепнул шахсар своему товарищу, – он безобидный, только с виду страшный. Магарбан постарался, дабы отпугивать тех, кто рискнет нарушить его уединение. Но, так как сюда, кроме меня и немого Махры, никто не ходит, монстр скучает от безделья и, кажется, постепенно ржавеет. В прошлый раз его башка скрипела гораздо меньше.
Алый шар над головой Стража полыхнул ярким сполохом и угас. Железная супница снова заскрежетала, поворачиваясь, желтый дым почти исчез, и стали видны багровые точки в круглых глазницах. Из неподвижного рта долетел слабый голос, похожий на птичий клекот:
– Вас примут.
Сообщив это радостное известие, монстр попятился, налетел спиной на камень, выпустил из всех трех дырок густые желтые клубы и удалился в свое убежище – все так же спиной вперед.
– А что, колдун мог бы не принять шахсара Эль-Мехема? – спросил Бравгард, когда кони прошли добрую сотню шагов и безмолвный истукан исчез за поворотом скалы.
– Теоретически, – хохотнул Дастан, – но кто же откажется поболтать с таким приятным собеседником, как я? Кстати, вот и наш радушный хозяин!
Впереди, возле черного отверстия в скале, скрестив на впалой груди сухие длинные руки, величественно ожидал их приближения стигийский маг Арр-Магарбан-ин-Баррудэд-Хатта-Оммон собственной персоной.
ГЛАВА 2
Предание Эль-Мехема
Легенда гласит, что долина Мехем-Ту, лежащая между отрогов гор Тайдук-Нубас как раз на границе между Вендией и Косалой, была некогда цветущим садом, благословенным оазисом среди голых скал. Рассказывают также, что в давние времена мехараджуб Вакришамитра построил в этом уединенном месте город и назвал его Эль-Мехем, что значит «Поселение Сокровенной Долины». Здесь, за высокими зубчатыми стенами, под охраной восьми высоких башен, на которых день и ночь несли стражу доблестные кшатрии в сверкающих островерхих шлемах, среди пышных дворцов и тенистых парков, владыка отдыхал от важных государственных дел, коими вынужден был заниматься в своей резиденции в столице Вендии. Наслаждаясь журчанием фонтанных струй, пением и танцами многочисленных гурий, мехараджуб предавался возвышенным размышлениям о странности всего земного, сочинял стихи и перебирал струны ситара, пока не наступала пора вернуться в блистательную, но суетную Айодхью, чтобы разоблачить очередной заговор, посадить организаторов на колья или растоптать слонами, а затем предать огню и мечу княжества непокорных раджубов.
Легенда гласит, что однажды, когда Вакришамитра сидел под тенистым фиговым деревом в обществе шести наложниц, прекрасных, как розы весенней ночью, явился ему во всем своем грозном величии сам Асура – Царь Небесный. Огненная колесница, запряженная шестью острокрылыми птицами с женскими лицами, опустилась в долину Мехем-Ту среди страшного грохота и языков пламени, погубивших оазис, но не тронувших города. Владыка же Небесной Тверди и Круга Земного приступил к мехараджубу, озадачив последнего такими речами:
«Несчастный, ничтожный и пребывающий в слепоте, – сказал Асура, – жалок удел твой! Повелевая многими, ты не властвуешь над собой, оттого твои подданные пребывают в вечном страхе и неуверенности и стали забывать меня, своего истинного повелителя. Ты же, уединяясь среди садов, не можешь сполна насладиться их тенью, и плоды древесные не в силах тебя насытить!»
Надо сказать, что Вакришамитра мало что понял из этой грозной речи. Подданные исправно платили налоги, славили мехараджуба и усердно молились в храмах. Плоды древесные, зреющие в садах Эль-Мехема, были сочны, вкусны и насыщали не хуже мяса молодых ланей, павлиньих языков и мозгов живых обезьян. Однако мехараджуб не осмелился спорить с богом, чей лик сиял ярче сотни солнц, а голос гремел, подобно тысячам боевых труб.
«Ты должен вступить на Тропу, – проревел Асура, – нельзя вечно стоять в двух лодках! Когда рыба поймана – сеть выбрасывают! Встань, умри и иди прочь!»
Странны и непонятны были речи Царя Небесного, но тут от мощных раскатов его голоса фиговое дерево затряслось, и несколько плодов упало сверху, пребольно стукнув мехараджуба по темени.
Легенда гласит, что в тот же миг Вакришамитра понял очень многие вещи, которые безуспешно пытался потом втолковать ученикам на протяжении всей своей жизни (например, почему надо выбрасывать сеть и как можно, умерев, все же куда-то идти). Бывший мехараджуб послушался Асуру и немедленно удалился в горы, где двадцать лет и три года питался одними акридами и диким медом. Прекрасные наложницы последовали за своим господином и стали его первыми слушательницами, положив начало до сих пор существующей секте вакришамитов. По-другому эти люди именуются фигиатами – в честь дерева, плоды коего оказали на основоположника движения столь благотворное воздействие. Фигиаты живут в горах и диких джунглях, подолгу сидят со скрещенными ногами на голой земле и всегда имеют ровно по шесть жен, с коими вступают в сношения исключительно ради продления колен своих.
Легенда умалчивает, кто первым проник за стены города, много веков пребывавшего в запустении, ибо, после исчезновения мехараджуба, его законная супруга, разыскав покинутое убежище мужа, предала Эль-Мехем разграблению. Не помогли никакие ссылки на явление грозного бога: вельмож частью удавили, частью растоптали слонами, людей попроще посадили на кол или повесили на крючья возле Балдахских ворот. Не одну сотню раз проливались дожди и выгорали листья в мехемских садах, пока наконец безымянные искатели счастья вновь обосновались за его стенами.
Скорее всего, это были беглые рабы из Косалы и представители низших каст из Вендии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23