Море уже было спокойным, шторм кончился.
- Сейчас! Сейчас! - зашумели рыбки.
В море показалась точка. Она стала расти и превратилась в человечка.
- Главный Управитель, - сказал Морской Конек. - Он всегда первый выходит.
И мы увидели, что в руках Главного Управителя была тоненькая веревочка. Он чихнул, дернул за веревочку и.... появился остров - с дворцом и тысячами башен, с городами, полями, лесами и со всеми жителями. И было видно на голубом экране, как человечки чистили улицы, собирали морские звезды. Из морских звезд они составляли разноцветные букеты и украшали свои дома.
Во дворце зажгли свет. И в большом зале дворца накрыли стол. За стол сели Бим-Борин-Бим, по левую руку - Главный Управитель, а по правую руку - Принцесса. Как только появилась Принцесса, кто-то тихо вздохнул. Мы оглянулись. Это вздохнул маленький Ослик, - мы даже не заметили, когда он вошел в комнату.
- Ой, как я хочу есть! - вдруг пропищал Цыпленок.
И мы тоже почувствовали, что проголодались за день.
- А у меня есть кок, - сказал Торопун-Карапун и кивнул на меня. И впервые за все наше путешествие он отдал мне приказ: - Пожалуйста, приготовьте нам ужин.
- А из чего? - спросил я.
Ослик с трудом оторвался от телевизора.
- Я сейчас принесу морскую капусту, - сказал он. - Из нее можно сварить что угодно.
Вместе с Осликом я пошел на огород. Мы стали собирать морскую капусту.
- Ты помнишь, - сказал вдруг Ослик, и глаза его немного повеселели, ты помнишь, как в твоей комнате мы построили себе домик под большим обеденным столом?
- Да, да! - подхватил я. - Это был отличный просторный дом, и главное - никто не знал, что мы живем там! Ты висел на одной его стене - помнишь? - я прикрепил коврик булавками к скатерти; а кукла в красных сапожках... то есть, прости. Принцесса сидела на перекладине у противоположной стены... Помнишь, тетя Наташа называла ее Принцесса.
- Я не хочу сейчас о ней говорить, - покачал головой Ослик. - Лучше поговорим о твоем папе. Да, так вот, когда вошел твой папа, - вспомнил Ослик, - он очень удивился, что тебя нет в комнате, - шубка висит, а тебя нет. И сел к столу...
- И его ноги в сапогах, - перебил я, - оказались в нашем домике. И мы затаились и боялись рассмеяться.
- Я очень любил твоего папу, - вздохнул Ослик. - А помнишь, как мы ждали его по вечерам, летом, на даче?
- Да, да. Мы жили тогда возле озера, а на том берегу жили разбойники, - сказал я. - А папе надо было обогнуть почти все озеро. Я очень волновался.
- Может, там и не было разбойников, - сказал Ослик. - Может, мама говорила тебе так, чтобы ты не убегал далеко?
- А ведь ты, пожалуй, прав! - засмеялся я. - Какие там разбойники! Мы с тобой были очень маленькими тогда и доверчивыми.
- Да, да, - кивнул Ослик.
- Смотрите-ка, они беседуют! - услышал я вдруг голос Цыпленка. Он глядел в окно. Пух на его голове и животике стоял дыбом от злости. - Они хотят уморить нас голодом!
- Сейчас, сейчас! - заволновался я. - Простите, друзья.
Я схватил целую охапку морской капусты, притащил ее на кухню. Там с помощью Ложки я приготовил целую гору капустных котлет. Они были немножко солеными. Только это не потому, что я перестарался, а потому, что вода в море соленая.
Мы поставили котлеты на стол и сели ужинать, продолжая смотреть телевизор. Там, во дворце, подавали какие-то удивительные яства. А мы не завидовали и уплетали котлеты с большим аппетитом.
Скоро на нашем столе не осталось ни одной маленькой, ни одной даже крошечной котлетки.
Тра-та-та! Тра-та-та! Та-та-та-та! - затрубили во дворце.
- Это значит - надо ложиться спать, - сказал Морской Конек. - Это значит - утро вечера мудренее.
СРАЖЕНИЕ
Утром я проснулся оттого, что у меня в ногах завозился Цыпленок. Я открыл глаза и увидел, что я еще в домике Ослика. Но хозяина не было. Торопун-Карапун сидел и смотрел телевизор. Рядом с ним примостились рыбки.
- Доброе утро! - сказал я шепотом. - А где Солдатик? Где Ложка?
- Солдатик охраняет дом, а Ложка еще спит, - тоже шепотом ответил Торопун-Карапун. - И во дворце все спят.
Я оделся и сел радом с Торопуном-Карапуном. И во дворце, и на всем острове никто еще не просыпался.
- Я хочу ее увидеть... - прошептал Торопун-Карапун.
Вдруг во дворце открылась маленькая калитка, и вышла Принцесса. Она побежала по улице прямо к морю. Зачерпнула рукой воду, вымыла свое белое лицо и осталась стоять у берега. Она тихо запела:
Ты заря ль моя, зорюшка,
Солнышко восхожее,
Ай люди-полюли, ой восхожее!
От звука ее голоса в руках у нее появлялись цветы.
Ай, желтые,
Люди, розовые,
Полюли, голубые,
Ой, красные!
Принцесса помахала цветами и бросила их в воду:
- Ай люли-полюли, ой, плывите!..
Из воды показался Ослик.
- Ну, чего ты упрямишься? - сказала она. - Почему ты не идешь на берег?
- Не хочу, - качнул головой Ослик. - Мне отсюда слышно. Спой еще песню тети Наташи.
- Про солнышко?
- Ага...
- А ты подойди поближе.
- Вот еще...
- Ты всегда был упрямым Осликом. Помнишь, сколько раз раньше я просила тебя: сойди, пожалуйста, с коврика, будем играть вместе на полу. А ты не хотел.
- Потому что ты важничала. Подумаешь, Прынцесса в красных сапожках. Не люблю, когда важничают.
- Не Прынцесса, а Принцесса. И вовсе я не важничаю.
Ослик упрямо помотал головой.
- Ну хорошо, хорошо. Я спою тебе песенку тети Наташи про солнышко.
И Принцесса сняла с головы красный платочек, распустила русую косу с голубыми ленточками и тихонько запела:
Ах ты солнышко восхожее,
Высоко всходило,
Далеко светило,
Через лес да поле,
Через сине море.
Ай-лейлен-ка,
Сполелеика,
Сине море...
- Ослик, выходи из сине моря, выходи на берег. Помнишь, как тетя Наташа говорила: "Что ты, малышка, закручинился?" Это она про тебя говорила, когда ты еще висел на коврике. Не упрямься, приходи скакать на бережок. Ну, подними же свое розовое копытце! Выходи!
Ослик вздохнул.
- Я ж на тебя не кричу, - просила Принцесса, - я ж тебя ласково зову. Ослик! Глупенький-Глупышкин... Самый глупый Ослик на свете!
Глаза Принцессы заблестели от слез. На экране телевизора замелькали какие-то пятна и полоски.
- Телевизор! Телевизор испортился! - закричали рыбки.
- Я сейчас исправлю, - сказал Торопун-Карапун.
Он так волновался, что перепутал колесики. Но вот наконец он повернул нужное колесико, мы все прильнули к экрану и увидели, как Ослик, переступая копытцами, приближается к берегу, на котором стоит Принцесса. Торопун-Карапун улыбался. Он был рад за маленького Ослика и Принцессу. И мы все тоже были очень рады.
И вдруг над дворцом разнеслось:
Бам-тарам-барам!
Бум-турум-бурум!
От каждого звука трубы рождался солдатик. Он брал ружье и бежал строиться около дворца. Солдат становилось все больше и больше. Из дворцового окна высунулся сам Бим-Борин-Бим с трубой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
- Сейчас! Сейчас! - зашумели рыбки.
В море показалась точка. Она стала расти и превратилась в человечка.
- Главный Управитель, - сказал Морской Конек. - Он всегда первый выходит.
И мы увидели, что в руках Главного Управителя была тоненькая веревочка. Он чихнул, дернул за веревочку и.... появился остров - с дворцом и тысячами башен, с городами, полями, лесами и со всеми жителями. И было видно на голубом экране, как человечки чистили улицы, собирали морские звезды. Из морских звезд они составляли разноцветные букеты и украшали свои дома.
Во дворце зажгли свет. И в большом зале дворца накрыли стол. За стол сели Бим-Борин-Бим, по левую руку - Главный Управитель, а по правую руку - Принцесса. Как только появилась Принцесса, кто-то тихо вздохнул. Мы оглянулись. Это вздохнул маленький Ослик, - мы даже не заметили, когда он вошел в комнату.
- Ой, как я хочу есть! - вдруг пропищал Цыпленок.
И мы тоже почувствовали, что проголодались за день.
- А у меня есть кок, - сказал Торопун-Карапун и кивнул на меня. И впервые за все наше путешествие он отдал мне приказ: - Пожалуйста, приготовьте нам ужин.
- А из чего? - спросил я.
Ослик с трудом оторвался от телевизора.
- Я сейчас принесу морскую капусту, - сказал он. - Из нее можно сварить что угодно.
Вместе с Осликом я пошел на огород. Мы стали собирать морскую капусту.
- Ты помнишь, - сказал вдруг Ослик, и глаза его немного повеселели, ты помнишь, как в твоей комнате мы построили себе домик под большим обеденным столом?
- Да, да! - подхватил я. - Это был отличный просторный дом, и главное - никто не знал, что мы живем там! Ты висел на одной его стене - помнишь? - я прикрепил коврик булавками к скатерти; а кукла в красных сапожках... то есть, прости. Принцесса сидела на перекладине у противоположной стены... Помнишь, тетя Наташа называла ее Принцесса.
- Я не хочу сейчас о ней говорить, - покачал головой Ослик. - Лучше поговорим о твоем папе. Да, так вот, когда вошел твой папа, - вспомнил Ослик, - он очень удивился, что тебя нет в комнате, - шубка висит, а тебя нет. И сел к столу...
- И его ноги в сапогах, - перебил я, - оказались в нашем домике. И мы затаились и боялись рассмеяться.
- Я очень любил твоего папу, - вздохнул Ослик. - А помнишь, как мы ждали его по вечерам, летом, на даче?
- Да, да. Мы жили тогда возле озера, а на том берегу жили разбойники, - сказал я. - А папе надо было обогнуть почти все озеро. Я очень волновался.
- Может, там и не было разбойников, - сказал Ослик. - Может, мама говорила тебе так, чтобы ты не убегал далеко?
- А ведь ты, пожалуй, прав! - засмеялся я. - Какие там разбойники! Мы с тобой были очень маленькими тогда и доверчивыми.
- Да, да, - кивнул Ослик.
- Смотрите-ка, они беседуют! - услышал я вдруг голос Цыпленка. Он глядел в окно. Пух на его голове и животике стоял дыбом от злости. - Они хотят уморить нас голодом!
- Сейчас, сейчас! - заволновался я. - Простите, друзья.
Я схватил целую охапку морской капусты, притащил ее на кухню. Там с помощью Ложки я приготовил целую гору капустных котлет. Они были немножко солеными. Только это не потому, что я перестарался, а потому, что вода в море соленая.
Мы поставили котлеты на стол и сели ужинать, продолжая смотреть телевизор. Там, во дворце, подавали какие-то удивительные яства. А мы не завидовали и уплетали котлеты с большим аппетитом.
Скоро на нашем столе не осталось ни одной маленькой, ни одной даже крошечной котлетки.
Тра-та-та! Тра-та-та! Та-та-та-та! - затрубили во дворце.
- Это значит - надо ложиться спать, - сказал Морской Конек. - Это значит - утро вечера мудренее.
СРАЖЕНИЕ
Утром я проснулся оттого, что у меня в ногах завозился Цыпленок. Я открыл глаза и увидел, что я еще в домике Ослика. Но хозяина не было. Торопун-Карапун сидел и смотрел телевизор. Рядом с ним примостились рыбки.
- Доброе утро! - сказал я шепотом. - А где Солдатик? Где Ложка?
- Солдатик охраняет дом, а Ложка еще спит, - тоже шепотом ответил Торопун-Карапун. - И во дворце все спят.
Я оделся и сел радом с Торопуном-Карапуном. И во дворце, и на всем острове никто еще не просыпался.
- Я хочу ее увидеть... - прошептал Торопун-Карапун.
Вдруг во дворце открылась маленькая калитка, и вышла Принцесса. Она побежала по улице прямо к морю. Зачерпнула рукой воду, вымыла свое белое лицо и осталась стоять у берега. Она тихо запела:
Ты заря ль моя, зорюшка,
Солнышко восхожее,
Ай люди-полюли, ой восхожее!
От звука ее голоса в руках у нее появлялись цветы.
Ай, желтые,
Люди, розовые,
Полюли, голубые,
Ой, красные!
Принцесса помахала цветами и бросила их в воду:
- Ай люли-полюли, ой, плывите!..
Из воды показался Ослик.
- Ну, чего ты упрямишься? - сказала она. - Почему ты не идешь на берег?
- Не хочу, - качнул головой Ослик. - Мне отсюда слышно. Спой еще песню тети Наташи.
- Про солнышко?
- Ага...
- А ты подойди поближе.
- Вот еще...
- Ты всегда был упрямым Осликом. Помнишь, сколько раз раньше я просила тебя: сойди, пожалуйста, с коврика, будем играть вместе на полу. А ты не хотел.
- Потому что ты важничала. Подумаешь, Прынцесса в красных сапожках. Не люблю, когда важничают.
- Не Прынцесса, а Принцесса. И вовсе я не важничаю.
Ослик упрямо помотал головой.
- Ну хорошо, хорошо. Я спою тебе песенку тети Наташи про солнышко.
И Принцесса сняла с головы красный платочек, распустила русую косу с голубыми ленточками и тихонько запела:
Ах ты солнышко восхожее,
Высоко всходило,
Далеко светило,
Через лес да поле,
Через сине море.
Ай-лейлен-ка,
Сполелеика,
Сине море...
- Ослик, выходи из сине моря, выходи на берег. Помнишь, как тетя Наташа говорила: "Что ты, малышка, закручинился?" Это она про тебя говорила, когда ты еще висел на коврике. Не упрямься, приходи скакать на бережок. Ну, подними же свое розовое копытце! Выходи!
Ослик вздохнул.
- Я ж на тебя не кричу, - просила Принцесса, - я ж тебя ласково зову. Ослик! Глупенький-Глупышкин... Самый глупый Ослик на свете!
Глаза Принцессы заблестели от слез. На экране телевизора замелькали какие-то пятна и полоски.
- Телевизор! Телевизор испортился! - закричали рыбки.
- Я сейчас исправлю, - сказал Торопун-Карапун.
Он так волновался, что перепутал колесики. Но вот наконец он повернул нужное колесико, мы все прильнули к экрану и увидели, как Ослик, переступая копытцами, приближается к берегу, на котором стоит Принцесса. Торопун-Карапун улыбался. Он был рад за маленького Ослика и Принцессу. И мы все тоже были очень рады.
И вдруг над дворцом разнеслось:
Бам-тарам-барам!
Бум-турум-бурум!
От каждого звука трубы рождался солдатик. Он брал ружье и бежал строиться около дворца. Солдат становилось все больше и больше. Из дворцового окна высунулся сам Бим-Борин-Бим с трубой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30