- И как скоро это случится? - Перепугавшись на всякий случай осведомился Ухов. - Или это ваша партийная тайна?
- Наступит семнадцатый год и настанет Ночь Длинных Ножей. - Заучено, но неуверенно и даже лениво сообщил волосатый. - Демократов повесим на столбах, евреев отправим в газовые камеры, а журналюг спалим в крематориях.
- А как быть тем кто не еврей, не демократ и даже не журналюга, как быть такими как мы, простым смертным?
- Прокатите за журналюг. - Подумав, раз и навсегда решил властелин мира. - Да вы не переживайте, там разберемся. А чего приперлись-то? Что вам здесь надо?
- Нам надо тебя, если ты Виктор Игнатьевич Буров.
- Это вы угадали, а кто вы такие и что вам от меня надо?
- Очень хорошо, гражданин Буров, вы то нам и нужны. - Плотоядно улыбнувшись кивнул Ухов. - Мы из милиции. Впустите нас в дом, а сами быстро собирайтесь.
- Что? - Машинально открывая калитку не на шутку встревожился нацист. - Уже два месяца я веду упорядоченный образ жизни! Не пью, никого не бью, за что?
- За Владимира Валентиновича Соколовского. - Входя во двор пояснил Ухов, а я добавил. - Вы действительно никого не бьете, вы убиваете.
- Что за чушь вы несете? Последний раз я чистил ему рожу два месяца назад. Потом в магазине я видел его собственными глазами. Живым и невредимым этот старый козел блеял и скакал перед Инкой. Я тогда тоже хотел рога ему погнуть, да передумал чего-то. Инку жалко стало, да и у меня дела пошли в гору. Чего вы мне лепите? Сами-то хоть знаете?
- Хватит травить нам баланду, эти байки мы слышали миллион раз. Понимающе ухмыльнулся Макс. - Ближе к теме. Докладывай, чем ты руководствовался, когда в упор, на глазах у тещи, ты пристрелил Владимира Соколовского.
- Ну вы буреете, мужики. - Рассеяно приземляясь на крыльцо Буров облизал пересохшие губы. - Тут от своих грехов не знаешь как отмыться, а вы ещё и чужие шьете.
- Ладно, Буров, шуткуем мы. - Сжалился я над несчастной рыжей сукой, что уставилась на меня тоскливыми собачьими глазами. - А вот теперь отвечай серьезно, где твоя записная книжка, расческа и наручные часы?
- Ну и шуточки у вас, менты гребанные! - Вместо того, чтобы учтиво ответить на вопрос попер на нас Буров. - Ведь я в самом деле подумал, что Инкиного козла ктото замочил. Думайте, что говорите! Такими вещами не шутят!
- Не волуйся, Витек, его и в самом деле замочили. - Успокоил его Макс. - Сейчас перед нами стоит задача, как можно скорее найти убийцу. Если мы этого не сделаем, то, как единственного реального подозреваемого мы захомутаем тебя, а там иди доказывай, что не верблюд. То есть ты не меньше нас заинтересован в скорейшей поимке преступников. Я правильно говорю?
- Правильно, неправильно, какая разница? Козла жалко, он хоть и замшелый снаружи, а внутри мужик был хороший. Что от меня - то требуется?
- Правды. Отвечай, куда ты дел часы, книжку и расческу?
- А хрен его знает. Может сам обронил, может в бане свистнули, а может те развратные узбеки обшмонали, или в трезвяке менты позарились. Точно-то вспомнить не могу. Когда я утром в трезвяке одевался тот капитан ничего этого мне не отдал и сказал, что у меня в кармане не было ни гроша, а я хорошо помню, что брал с собою в баню пятьсот рублей с какими - то копейками. Бабки тоже исчезли. А ты попробуй, поспорь с ним, себе дороже будет. Он жирный как американскй шериф и злющий словнемецкая овчарка. Извинился я, взял квитанцию и убрался восвояси.
- Когда это произошло? - Вновь перехватил я инициативу.
- В баню я пошел двадцать четвертого, а домой вернулся двадцать пятого февраля.
- В какой бане ты мылся и в какой вытрезвитель потом пошел.
- Я не пошел. - Обиделся Буров. - Меня повезли. Повезли от бани "Родник" в заводской вытрезвитель. Спрашивается, зачем? Я и сам был в состоянии поймать тачку.
- А ты хоть помнишь на какой машине менты доставили тебя в вытрезвитель?
- Конечно, белая "шестерка" со спецполосой и надлисью "милиция".
- А ты случаем не запомнил её госномер?
- Ага, всю жизнь я спал и мечтал запоминать номера ментовских тачек!
- Опиши внешность этих ментов.
- Ага, так они и дали себя разглядывать! Как дьяволы из машины выпрыгнули, дубинками по балде стучать начали. Я заорал, а они ещё пуще. Тут я и вырубился. Очнулся когда мы во двор трезвяка заехали. Там меня вытряхнули на руки какого - то мента, а сами смылись. Наверное это они мои часы и бабки крысанули, дешевка!
- Успокойся, Буров, что сделано того не воротишь. Лучше расскажи нам с кем ты в тот день бухал в бане и кто в ту смену был банщиком? Помнишь?
- Конечно. Вадим Семенович Мыльников, хитрющий мужик, продувной. Ему, что своего нагреть, что чужого облапошить, разницы нет, были бы бабки. Наверное из - за это ему клюв и отшибли. Рот у него направо скошен, а носяра налево сломан. Вот с ним, в его подсобке мы и бухали. Он вкус бабок за версту чует. Не успел я прийти, как он ко мне с предложением. Мол, как Витек, бабки в моем сейфе спрячешь, или в штанах оставишь? Естественно я ему их отдал. Так он у тебя два, три червонца вытянет, а в брюках все потеряешь. Отдал и пошел в парилку. через десять минут выхожу, а он мне подмигивает, мол, с легким паром! Надо бы это дело отметить. А я и не возражаю.
- Иди в буфет, мочало банное, сообрази литруху и чего закусить.
- Это мы мигом. - Засуетился он. - Не успеешь и помыться как стол будет накрыт.
Через полчасика я завалил в подсобку и мы крепко выпили.
- Кроме банщика там кто - нибудь был?
- Ну да, две банные шлюхи, Галька, да Валька. Они уже в тираж вышли и поэтому их редко заказывали. Часами без работы сидели. Что ты! Спит, гепатит, простатит! Сейчас и от молодых - то потаскух стараются подальше держаться, а уж про старух и говорить нечего. Ни физического удовольствия, ни эстетического наслаждения. Одно расстройство и неприятности.
- Буров, мы сюда не затем пришли, чтобы слушать твои философские размышления.Не выдержал Ухов. - Ты по делу говори, по существу.
- А я по существу и говорю. - Обиделся нацист и обхватив руками плечи поежился от холода. - Часов в двенадцать, когда баню закрыли, Вадим впустил ещё двух узбеков с проститутками. Они тоже принесли спиртное и закуску, а потом начали вытворять такое, что даже мне смотреть было стыдно. Я сделал им тактичное замечание, а они разбили мне нос. Наверное повредили какой-то сосуд, потому что крови вытекло как из доброго кабана. Вадим мне эту кровь минут десять останавливал. А когда остановил, я выглянл в предбанник и увидел, что азиаты по прежнему занимаются развратом. В трех метрах от меня маячила задница одного из них. Незаметно к нему подкравшись я обварил кипятком все его яйца. Вот смеху - то было! Как вспомнишь, так и жить хочется!
Этот, вареный, заорал и тут же в бассейн сиганул. Воет, руками по водной глади шлепает, будто я их ему не ошпарил, а напрочь ампутировал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98