Все
это есть здесь. И здесь есть все относительно шара, появившегося в кабине
катера.
Пинчук недоверчиво смотрел на плоскую металлическую кассету.
- Значит, вы считаете, абсолютно все?
Гудков посмотрел через стол на Наташу. Девушка опять улыбнулась, но ее
лицо тут же стало серьезным.
- Нет, - твердо сказал он. - Здесь есть все, кроме самого главного.
Здесь отсутствуют наши субъективные ощущения. Отсутствует психологическая
среда субъекта, по современной терминологии, - не смог удержаться он. -
Здесь нет нашей стопроцентной уверенности в том, что это было живое
существо, причем все время одно и то же. И здесь нет того леденящего
чувства, когда кажется, будто оно заглядывает вам в душу.
- Да, - неожиданно сказал Штуб. - Если говорить откровенно... Впрочем,
вы уже понимаете.
- Так, - произнес психолог. - Но что они дают, все эти субъективные
ощущения? Их ведь, как говорится, к делу не подошьешь. Что прикажете с ними
делать?
- Вы профессионал, вам виднее, - сказал Гудков. - От себя могу
добавить одно. Вы видели когда-нибудь озеро в безветренную погоду?
- Разумеется, - недоуменно проговорил Пинчук. - Но...
- А рыбу, резвящуюся на его зеркальной поверхности? А лучше - змею,
плывущую рядом с берегом?
- Да... То есть нет, - совсем растерялся психолог. - То есть,
разумеется, да. Рыбы видел сколько угодно. А вот змей, по-моему, как-то не
довелось. Но зачем...
- А еще лучше - картинку с изображением Великого морского змея?
- Конечно, видел, - оживился Пинчук. - Знаете, сейчас общепризнано,
что Великий морской змей суть такой же объективно-субъективный феномен, как
и шаровая молния. В обоих случаях для успешного наблюдения необходимо
присутствие воспринимающего субъекта. Так и в квантовой механике, творят,
прибор иногда влияет на результат измерения... Вы, наверное, знакомы и с
квантовой механикой?
- Изучал, - кивнул Гудков. - Так вот, морской змей, как и многие
водные животные, имеет, грубо говоря, форму тела вращения. В первом
приближении, форму трехмерного цилиндра. Но вы помните, как обычно рисуют
плывущего морского змея?
- Да, конечно, - заторопился психолог. - Обычно рисуют так, - он
показал рукой. - В виде этакой извилистой линии...
- Правильно, - сказал Гудков. - Плывущий морской змей имеет форму
вертикальной синусоиды. Над водой при этом выступает несколько горбов,
остающихся неподвижными относительно друг друга. На деле змей очень быстро
извивается, и поэтому быстро плывет, а его тело пересекает поверхность воды
в нескольких местах. Какую форму, по-вашему, имеют эти пересечения?
- Пересечения тела змея с поверхностью? - переспросил психолог. - Ну,
они... По-моему, они круглые.
- Правильно. В первом приближении это окружности или эллипсы,
поскольку, как мы уже знаем, тело змея в первом приближении - цилиндр. Но
поскольку это цилиндр неправильный, постепенно сужающийся, то и радиусы
этих окружностей неодинаковы...
- Понятно, - отозвался психолог. - Вы обяясняете очень доходчиво.
Никогда в жизни бы не поверил, что смогу разобраться в такой казуистике! Но
зачем вы, голубчик, так подробно нам об этом рассказываете?
- Этот простой пример позволит нам с ходу решить проблему, над которой
вы и ваши коллеги ломали голову не один десяток лет, - твердо сказал
Гудков.
Он посмотрел на Наташу. Она слушала очень внимательно, было видно, что
она все понимает, и это означало - он выбрал правильный путь изложения
своих мыслей.
- При чем здесь мои коллеги? Никто из них, по-моему, даже не слыхал о
Цирцее.
- Я имею в виду проблему НЛО, - объяснил Гудков. - Представьте себе,
что в плоскости, которой является поверхность воды, живут двухмерные
существа.
- Двухмерные? - переспросил Пинчук. - Какие такие двухмерные? Что вы
хотите этим сказать?
- Двухмерные - значит, плоские. Плоские, как бесконечно тонкий лист
папиросной бумаги. Существа, живущие только в двух измерениях. У них
двухмерные тела, и органы чувств тоже двухмерные. Они не воспринимают
ничего, находящегося за пределами плоскости, в которой живут. Ничего вне
пределов бесконечно тонкой пленки воды. Как они воспримут Великого морского
змея?
- Ну, не знаю, - признался Пинчук. - Мне, право, трудно сообразить. А
вы, голубчик, сами-то как считаете?
- Я? - сказал Гудков. Он говорил все более убежденно, потому что
мысль, которая возникла у него во время погони за вереницей бледных огней,
до сих пор была всего-навсего мыслью. Теперь она осуществлялась,
превращалась в высказанные слова. - Естественно, они воспримут его только
как эти окружности, как вереницу окружностей, которые получаются в местах
пересечения тела нашего змея с их плоским двухмерным миром.
Он снова посмотрел на Наташу. И опять взгляд ее внимательных синих
глаз придал ему вдохновения.
- Ну, допустим, что так, - согласился Пинчук. - Только зачем вы
все-таки это рассказываете? Ведь ваши слова не имеют отношения не только к
теме нашего разговора, но и вообще к миру, в котором мы с вами живем. Это
просто игра ума, фантазия, но не более. Какие-то двухмерные вещества, то
есть существа...
- Вы так думаете? - спросил Гудков. - А теперь представьте себе, что
наш мир является частью более сложного, четырехмерного мира, точно так же,
как произвольная плоскость - это лишь ничтожная часть нашего трехмерного
пространства. Представьте себе, что в этом высшем четырехмерном мире наша
вселенная суть то же самое, чем представляется нам плоская поверхность
озера или моря. Представьте себе, что этот мир, невидимый и неосязаемый
нашими органами чувств, населяют существа, тоже лежащие в другом измерении,
четырехмерные. Они - если это аналоги наших птиц - носятся где-то над нашим
миром, любуются своими отражениями в нем, но остаются для нас
непознаваемыми. А аналоги наших рыб плавают под нашим пространством и дышат
своими четырехмерными жабрами, не подозревая о нашем существовании. Но есть
и другие. Они, как Великий морской змей, живут где-то в пучине, в бездне
глубоко под нашим миром, но иногда всплывают к нему - к поверхности своего
моря - подышать, глотнуть свежего воздуха...
- Четырехмерного воздуха? - язвительно поинтересовался психолог.
- Конечно, - кивнул Гудков. - И еще представьте себе, что они, как и
наши змеи, тоже имеют форму тела вращения - только четырехмерного.
Например, форму четырехмерного цилиндра. И когда такое существо, всплывая,
пересекает наше пространство, его сечение нашим пространством дает сферу. А
если такое существо пересекается с нашим миром несколько раз - например,
когда изгибается, чтобы быстро плыть, - то цепочку сфер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
это есть здесь. И здесь есть все относительно шара, появившегося в кабине
катера.
Пинчук недоверчиво смотрел на плоскую металлическую кассету.
- Значит, вы считаете, абсолютно все?
Гудков посмотрел через стол на Наташу. Девушка опять улыбнулась, но ее
лицо тут же стало серьезным.
- Нет, - твердо сказал он. - Здесь есть все, кроме самого главного.
Здесь отсутствуют наши субъективные ощущения. Отсутствует психологическая
среда субъекта, по современной терминологии, - не смог удержаться он. -
Здесь нет нашей стопроцентной уверенности в том, что это было живое
существо, причем все время одно и то же. И здесь нет того леденящего
чувства, когда кажется, будто оно заглядывает вам в душу.
- Да, - неожиданно сказал Штуб. - Если говорить откровенно... Впрочем,
вы уже понимаете.
- Так, - произнес психолог. - Но что они дают, все эти субъективные
ощущения? Их ведь, как говорится, к делу не подошьешь. Что прикажете с ними
делать?
- Вы профессионал, вам виднее, - сказал Гудков. - От себя могу
добавить одно. Вы видели когда-нибудь озеро в безветренную погоду?
- Разумеется, - недоуменно проговорил Пинчук. - Но...
- А рыбу, резвящуюся на его зеркальной поверхности? А лучше - змею,
плывущую рядом с берегом?
- Да... То есть нет, - совсем растерялся психолог. - То есть,
разумеется, да. Рыбы видел сколько угодно. А вот змей, по-моему, как-то не
довелось. Но зачем...
- А еще лучше - картинку с изображением Великого морского змея?
- Конечно, видел, - оживился Пинчук. - Знаете, сейчас общепризнано,
что Великий морской змей суть такой же объективно-субъективный феномен, как
и шаровая молния. В обоих случаях для успешного наблюдения необходимо
присутствие воспринимающего субъекта. Так и в квантовой механике, творят,
прибор иногда влияет на результат измерения... Вы, наверное, знакомы и с
квантовой механикой?
- Изучал, - кивнул Гудков. - Так вот, морской змей, как и многие
водные животные, имеет, грубо говоря, форму тела вращения. В первом
приближении, форму трехмерного цилиндра. Но вы помните, как обычно рисуют
плывущего морского змея?
- Да, конечно, - заторопился психолог. - Обычно рисуют так, - он
показал рукой. - В виде этакой извилистой линии...
- Правильно, - сказал Гудков. - Плывущий морской змей имеет форму
вертикальной синусоиды. Над водой при этом выступает несколько горбов,
остающихся неподвижными относительно друг друга. На деле змей очень быстро
извивается, и поэтому быстро плывет, а его тело пересекает поверхность воды
в нескольких местах. Какую форму, по-вашему, имеют эти пересечения?
- Пересечения тела змея с поверхностью? - переспросил психолог. - Ну,
они... По-моему, они круглые.
- Правильно. В первом приближении это окружности или эллипсы,
поскольку, как мы уже знаем, тело змея в первом приближении - цилиндр. Но
поскольку это цилиндр неправильный, постепенно сужающийся, то и радиусы
этих окружностей неодинаковы...
- Понятно, - отозвался психолог. - Вы обяясняете очень доходчиво.
Никогда в жизни бы не поверил, что смогу разобраться в такой казуистике! Но
зачем вы, голубчик, так подробно нам об этом рассказываете?
- Этот простой пример позволит нам с ходу решить проблему, над которой
вы и ваши коллеги ломали голову не один десяток лет, - твердо сказал
Гудков.
Он посмотрел на Наташу. Она слушала очень внимательно, было видно, что
она все понимает, и это означало - он выбрал правильный путь изложения
своих мыслей.
- При чем здесь мои коллеги? Никто из них, по-моему, даже не слыхал о
Цирцее.
- Я имею в виду проблему НЛО, - объяснил Гудков. - Представьте себе,
что в плоскости, которой является поверхность воды, живут двухмерные
существа.
- Двухмерные? - переспросил Пинчук. - Какие такие двухмерные? Что вы
хотите этим сказать?
- Двухмерные - значит, плоские. Плоские, как бесконечно тонкий лист
папиросной бумаги. Существа, живущие только в двух измерениях. У них
двухмерные тела, и органы чувств тоже двухмерные. Они не воспринимают
ничего, находящегося за пределами плоскости, в которой живут. Ничего вне
пределов бесконечно тонкой пленки воды. Как они воспримут Великого морского
змея?
- Ну, не знаю, - признался Пинчук. - Мне, право, трудно сообразить. А
вы, голубчик, сами-то как считаете?
- Я? - сказал Гудков. Он говорил все более убежденно, потому что
мысль, которая возникла у него во время погони за вереницей бледных огней,
до сих пор была всего-навсего мыслью. Теперь она осуществлялась,
превращалась в высказанные слова. - Естественно, они воспримут его только
как эти окружности, как вереницу окружностей, которые получаются в местах
пересечения тела нашего змея с их плоским двухмерным миром.
Он снова посмотрел на Наташу. И опять взгляд ее внимательных синих
глаз придал ему вдохновения.
- Ну, допустим, что так, - согласился Пинчук. - Только зачем вы
все-таки это рассказываете? Ведь ваши слова не имеют отношения не только к
теме нашего разговора, но и вообще к миру, в котором мы с вами живем. Это
просто игра ума, фантазия, но не более. Какие-то двухмерные вещества, то
есть существа...
- Вы так думаете? - спросил Гудков. - А теперь представьте себе, что
наш мир является частью более сложного, четырехмерного мира, точно так же,
как произвольная плоскость - это лишь ничтожная часть нашего трехмерного
пространства. Представьте себе, что в этом высшем четырехмерном мире наша
вселенная суть то же самое, чем представляется нам плоская поверхность
озера или моря. Представьте себе, что этот мир, невидимый и неосязаемый
нашими органами чувств, населяют существа, тоже лежащие в другом измерении,
четырехмерные. Они - если это аналоги наших птиц - носятся где-то над нашим
миром, любуются своими отражениями в нем, но остаются для нас
непознаваемыми. А аналоги наших рыб плавают под нашим пространством и дышат
своими четырехмерными жабрами, не подозревая о нашем существовании. Но есть
и другие. Они, как Великий морской змей, живут где-то в пучине, в бездне
глубоко под нашим миром, но иногда всплывают к нему - к поверхности своего
моря - подышать, глотнуть свежего воздуха...
- Четырехмерного воздуха? - язвительно поинтересовался психолог.
- Конечно, - кивнул Гудков. - И еще представьте себе, что они, как и
наши змеи, тоже имеют форму тела вращения - только четырехмерного.
Например, форму четырехмерного цилиндра. И когда такое существо, всплывая,
пересекает наше пространство, его сечение нашим пространством дает сферу. А
если такое существо пересекается с нашим миром несколько раз - например,
когда изгибается, чтобы быстро плыть, - то цепочку сфер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10