Голова и шея "ламы" были хорошо набиты шерстью, так что держались прямо и возвышались над головой вакеро, который весь был покрыт шкурой животного, причем глаза его приходились на высоте груди чучела. Преобразившись таким образом, индеец захватил свое любимое оружие - болас. Мы упоминали об этом оружии, рассказывая об уничтожении свирепого быка. Оно состоит из трех свинцовых шаров или камней, один из которых менее тяжел, чем остальные. Каждый шарик прикреплен к ремню или, лучше, к веревке, сделанной из жил вигони; другие концы этих веревок связаны вместе. Охотник держит в руке самый маленький из трех шаров и вертит остальные два над своей головой до тех пор, пока они приобретут необходимую скорость. Тогда он прицеливается и бросает болас; оружие, описывая быстрые круги, со страшной силой обвивается вокруг первого встреченного им предмета. Какова бы ни была сила животного, но если ноги его будут спутаны боласом, оно непременно сразу свалится. Но нужно много ловкости и опытности, чтобы бросить болас прицельно; неловкие же новички часто разбивают собственные головы, вместо того, чтобы остановить животное, за которым охотились.
Стадо вигоней спокойно проходило ярдах в двухстах от хижины, в которой наши путешественники провели ночь. С боласом в руке, вакеро пробежал первые сто ярдов насколько мог быстро, а потом, по мере приближения к стаду все более замедлял шаги; таким образом, он прошел мимо гуанако, не спугнув их, что было хорошим началом. Вигони, видя спокойствие своего вожака, ничуть не встревожились. К этому-то вожаку и направился замаскировавшийся индеец; его легко было узнать среди стада по более крупным размерам и твердой походке. Удастся ли охотнику обмануть это старое, опытное животное? Вот оно насторожилось, вот ударяет ногой о землю, и вслед за тем раздается его резкий свист. Послушное стадо стекается к вожаку и вот оно уже пустилось наутек. Но в эту секунду мнимая лама резко поднимается на задние ноги, завертелся, промелькнул болас - и старый вожак катается по земле.
А где же быстрые вигони? Вы, наверное, думаете, что очень далеко от охотника, который грозит им смертью? Нет, бедные животные вернулись, чтобы разделить участь того, за кем привыкли следовать и кто всегда оберегал их. Вот они окружили его, издавая жалобные крики. Теперь вакеро уже не нужно скрываться; он убивает одно за другим эти жалкие создания, которые даже и не думают бежать. Вот все они лежат мертвые, ни одно не спаслось от ножа охотника. Их агония уже кончилась, последний стон замер. В долине раздается только топот убегающих гуанако, испуганных лам и альпак.
Леон насчитал девятнадцать вигоней. Индеец уверял его, что это не первая такая охота на его веку и что каждый раз, когда удается убить вожака, все остальные вигони добровольно разделяют его участь и позволяют убить себя, не оказывая ни малейшего сопротивления.
X. Ловля кондора
С помощью мула и лошади быстро перетащили убитых вигоней к самой хижине. Одна из них тотчас была разрезана на части, и лучший кусок был зажарен: свежий воздух пуны обострил аппетит путешественников, и они с большим удовольствием позавтракали.
Но мертвые вигони и свежая шкура убитого накануне быка вскоре привлекли кондоров, этих огромных ястребов, которые зачастую питаются падалью. Четыре или пять птиц парили уже над головой вакеро, и тот спросил Леона, не желает ли он посмотреть, как ловят этих птиц. Легко угадать ответ Леона; никогда еще его любопытство не было так сильно. Неужели болас может настичь этих ястребов, которые никогда не подпускают к себе человека даже на расстояние ружейного выстрела? Только когда они так наедятся своей отвратительной пищи, что не в состоянии летать, - только тогда можно их убить или захватить; но если они еще голодны - это просто немыслимо: какие угодно хитрости, применяемые охотниками, не только не достигают цели, а, напротив, лишь усиливают природную осторожность этих птиц. Другие породы коршунов здесь охраняются законом: например, кто убьет черного коршуна, подвергается наказанию, платит штраф, потому что птицы эти считаются очень полезными, они очищают природу от разлагающихся трупов, вызывающих заразные болезни. Головы же кондоров, наоборот, оцениваются, как головы разбойников, потому что эти птицы наносят огромный ущерб владельцам стад; каждый из этих хищников ежегодно пожирает немалое количество ягнят, молодых лам и альпак. К тому же и огромные перья их очень ценятся в городах Южной Америки. Все это делает кондора хорошей добычей, и когда представляется возможность, охотники стараются не упустить его.
Вакеро взял длинную веревку и свежую шкуру быка и велел Гуапо следовать за ним с двумя лошадьми. Пройдя довольно значительное расстояние от хижины, они подошли к вырытой в земле яме, которая, по всей вероятности, не раз служила индейцу в подобных случаях. Вакеро спрыгнул в яму и растянулся на дне, старательно прикрывшись шкурой так, чтобы окровавленная сторона ее была повернута наружу. Можно было подумать, что она просто разложена для просушки. Гуапо и лошади были здесь только для того, чтобы обмануть кондоров, которые с высоты внимательно наблюдали за тем, что делалось в долине.
Вакеро был так хорошо скрыт в яме под шкурой, что его невозможно было заметить, и поэтому когда Гуапо с лошадьми возвратился к хижине, кондоры были убеждены, что здесь не осталось ничего, кроме свежей шкуры, растянутой на солнце; красный цвет кожи казался им мясом.
Вскоре кондоры спустились, и самый больший из них, который был, без сомнения, и самый жадный, сел невдалеке от вакеро. Через несколько минут, не заметив ничего подозрительного, он стал понемногу приближаться и наконец взобрался на самую шкуру и начал рвать ее клювом. Но в эту минуту кожа вдруг приподнялась, кондор быстро захлопал крыльями, стараясь улететь, но напрасно. Вакеро крепко держал его за ногу. Остальные, конечно, вмиг поднялись на недосягаемую высоту.
Леон думал, что вакеро тотчас вылезет из-под шкуры. Но хитрый охотник, сидя на земле и продолжая держать птицу за ногу, старательно прикрывал шкурой свою голову и плечи, потому что хорошо знал, что коршун не преминул бы выклевать ему глаза или по крайней мере сильно ранил, если бы он раскрылся. Защищенный таким образом индеец привязал веревку к ноге птицы и после этого бросился бежать со всех ног. Кондор, почувствовав себя свободным, начал быстро подниматься, не выпуская из когтей кожи, которую старался утащить с собой. Леон воскликнул, думая, что охота не удалась; но вакеро держал веревку в руках и, благодаря упрямству кондора, который не выпускал свою добычу, вскоре заставил его спуститься на землю. Здесь с помощью Гуапо, не без труда и хитрости, ему удалось наконец продеть веревку кондору в ноздри, после чего огромную птицу притащили к хижине и привязали здесь пока к столбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45