- А это тоже шакал или гиена? - возразил Людвиг, указывая на громадного зверя, отделившегося от группы пировавших и приближавшегося к молодым людям, тихо рыча.
Это был лев необыкновенной величины. Переселенцы еще никогда не видали такого крупного зверя.
Явившись слишком поздно к месту пиршества, царь зверей не нашел ничего, кроме уже обглоданных костей. Конечно, этого было мало для него.
Окинув гордым, презрительным взглядом группу почтительно отошедших в сторону гиен и шакалов, лев заметил людей на лошадях и решил, что они должны вознаградить его за досадное разочарование, которое он только что испытал.
Не доходя нескольких сот шагов до всадников, лев остановился в полусогнутом положении, поднял кверху хвост, оскалил зубы, бешено потряс великолепной гривой и грозно зарычал.
Эти приемы, хорошо знакомые охотникам на львов, доказывали боерам, что зверь смотрит на них как на свою законную добычу и выбирает первую жертву, на которую ему было бы удобнее напасть.
Львы опасны всадникам только в лесной чаще или в джунглях, где движения лошади стеснены.
Будь у молодых людей все лошади в порядке, им стоило бы описать галопом несколько кругов, чтобы сбить с пути льва. Но так как у них только две лошади годились в дело, а третья, и так уже совершенно истощенная, могла упасть и тем погубить всадника, то этот способ нельзя было применить в данном случае.
Оставалось только помериться силами со страшным врагом и постараться сохранить присутствие духа.
Пит снова сел на лошадь. Сделал это он, вероятно, совершенно машинально: за минуту перед тем он отлично сознавал, что бедная Гильди едва ли может быть ему теперь полезна. Увидя льва и сознавая свою слабость, она вся дрожала.
Трое друзей выстроились в одну линию, приложили к плечам ружья и не сводили глаз со льва.
Будь трава высока, они и не заметили бы опасного соседа.
Через несколько минут, устав, очевидно, ждать, лев подошел так близко, что в два-три прыжка мог достичь молодых охотников.
- Как стрелять - всем сразу или одному за другим? - шепотом спросил Людвиг.
- По-моему, всем вместе, - ответил Пит.
- Нет, нет, лучше одному за другим! - поспешил сказать Гендрик.
Но лев, сделав гигантский прыжок, прекратил это разногласие. Три охотника почти одновременно спустили курки своих роеров. Гендрик и Людвиг промахнулись. Это было вполне естественно: их испуганные лошади не стояли на месте. Обоим молодым людям едва удалось прицелиться, и пули их полетели в пространство.
Что бы они стали делать, если бы и лошадь Пита начала так волноваться? Но, против ожидания, именно эта бедная полуживая лошадь и спасла всем троим жизнь. Гильди была утомлена до такой степени, что у нее не хватало даже сил сделать попытку спастись бегством. Ужас совершенно парализовал ее. Она не сделала ни малейшего движения, а это дало возможность Питу спокойно прицелиться и выстрелить в льва.
Пит одержал победу, достойную прославленного охотника на львов. Лев упал, как подкошенный, насмерть сраженный его пулею, моментально пробившею ему череп, так что куски мозга вылетели из головы вместе с хлынувшим потоком крови. Таким образом, смерть зверя была мгновенной. Теперь он был уже не опасен. Можно было безбоязненно подойти к нему и рассмотреть поближе.
У всех жителей Южной Африки - туземцев, колонистов, боеров и других победа над львом считается самым славным охотничьим подвигом. Подобный подвиг составлял эпоху в жизни того, кому удалось совершить его.
Трудно описать гордость и счастье Пита. Положив на месте льва, да еще таких размеров, он становился героем и смело мог надеяться получить руку Катринки.
Товарищ и брат осыпали его комплиментами. Они так любили его, что совершенно искренне поздравляли молодого охотника с таким блестящим подвигом и от души разделяли его радость. У них в сердцах не было к нему ни ревности, ни зависти.
Скромность очень красит победителя. Пит вполне доказал, что и он обладает этим прекрасным качеством, ответив брату и другу:
- Отказываюсь от половины ваших похвал в пользу Гильди. Не стой она неподвижно, подобно статуе, я тоже не мог бы прицелиться, как следует... От души желаю и вам испытать такую же удачу при первой встрече со львом.
- Благодарю за пожелание, - сказал Людвиг. - Но, я полагаю, ты не желаешь оставлять добычу здесь? Давайте-ка снимем скорее шкуру с этого грозного царя пустыни и лесов. Мы и так уже сильно запоздали, а это новый повод для наших к беспокойству.
- Отправляйся-ка вперед, Людвиг, - предложил Гендрик. - Теперь путь совершенно свободен. Пора утешить наших. Мы с Питом и одни снимем шкуру.
- Ну, так до свидания! - проговорил Людвиг. - Лечу герольдом славных вестей... Ну, и прием же будет тебе, друг Пит!
Он приподнял шляпу, пришпорил лошадь и быстро поскакал по направлению к лагерю.
Братья так преуспели в работе, за которую взялись, что через какие-нибудь четверть часа шкура была уже снята и переброшена на спину лошади Гендрика.
Однако Пит работал далеко не так быстро, как обычно. Гендрик только по этому обстоятельству понял, как сильно был утомлен брат. На этот раз он заставил-таки его сесть на свою лошадь, а сам повел Гильди.
Менее чем через час путешественники были уже так близко к лагерю, что могли видеть там движение людей.
- Что там такое? Что случилось во время нашего отсутствия? - воскликнул Гендрик, тревожно всматриваясь в сторону стоянки каравана.
Под мованой, действительно, происходило что-то необыкновенное. Люди бегали взад и вперед, очевидно чем-то сильно встревоженные, даже животные беспорядочно метались во все стороны, точно бешеные.
Поняв, что в лагере происходит что-то недоброе, молодые люди, охваченные тревогою, поспешили прибавить шагу.
Они слышали крики, видели, как слуги сгоняли животных в одно место, но никак не могли понять причину этой суматохи. Повозки были выдвинуты за ограду, и в них впрягались быки. Лошади седлались. Женщины и дети поспешно тащили разный скарб. Очевидно, боеры готовились покинуть место своей стоянки, на котором думали пробыть еще недели две.
- Да в чем же, наконец, дело? - недоумевал и Пит, тщетно стараясь понять причину этого внезапного решения переселенцев. - Неужели тебелы напали на караван с целью грабежа, несмотря на данное их предводителем нашему отцу обещание беспрепятственно пропускать караван через свои земли?
- Ну, едва ли, - возразил Гендрик. - Ведь из укрепленного лагеря легче отбить нападение дикарей, чем в пути. Тут что-то другое, но что именно - никак не могу понять.
- Да, это верно, ты прав, - задумчиво произнес Пит. - Господи, но что же, в таком случае, делается там?
Людвиг, быстро мчавшийся к ним навстречу, объяснил, наконец, загадку.
- О, бедные друзья мои!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44