– Я, например, только о ней и мечтаю. Неделька была премерзкая.
– Хэллоуин – праздник для подростков, – заявила Ева. – В этот день они могут шантажировать взрослых и клянчить у них разные вкусности. А взрослые люди, бегающие в идиотских костюмах… Очень глупо.
– Это древняя традиция, восходящая к язычеству.
– Ой, обойдемся без лекций! – поморщилась Ева. – Вы что, тоже собираетесь во что-то вырядиться? – Она с подозрением посмотрела на Пибоди.
– А как же! Иначе мне не заработать сладостей, – ответила Пибоди с невозмутимым видом.
И в магазине, и в квартире было темно. На звонки в обе двери никто не реагировал. Ева посмотрела на часы и задумалась.
– Пожалуй, я подожду. Хочется побеседовать с ней именно сегодня.
– Вряд ли Исида рано вернется: она скорее всего на шабаше.
– Не думаю, что при данных обстоятельствах ее тянет танцевать голышом под луной. Нет, я подожду. А вы можете воспользоваться городским транспортом.
– Я могу и остаться, – пожала плечами Пибоди.
– В этом нет необходимости. Если через несколько часов она не появится, я отправлюсь к Мэвис.
– В таком виде? – Пибоди взглянула на Евины потертые джинсы и потрепанную куртку. – А вы не хотите одеться... как полагается?
– Нет. Увидимся там. – Ева села в машину, опустила стекло и высунулась. – А что у вас будет за костюм?
– Это секрет, – загадочно улыбнулась Пибоди и направилась к трамвайной остановке.
– Все-таки маскарад – глупое развлечение, – сказала сама себе Ева. Взяв трубку, она позвонила Рорку в офис.
– Ты меня чудом застала, – сказал он. – Судя по всему, ты не собираешься заезжать домой переодеться?
– Не собираюсь. Я часок-другой посижу здесь. Увидимся у Мэвис. Только давай попробуем уйти оттуда пораньше, а?
– Да, чувствую, ты настроилась повеселиться.
– Хэллоуин… – Ева посмотрела на розового кролика шести футов ростом, переходившего дорогу прямо перед ее машиной. – Не понимаю, что в этом веселого.
– Ева, кое для кого это просто повод подурачиться, но для некоторых – религиозный праздник. Самайн, начало кельтской зимы. Начало года. День, когда старый год уже умер, а новый еще не родился. В эту ночь грань между реальностью и фантастикой едва различима.
– Бог ты мой! – воскликнула Ева. – Я трепещу.
– Ладно, сегодня вечером, пожалуй, мы воспримем это как предлог подурачиться. Хочешь напиться и предаться разврату?
– О! – улыбнулась она. – Звучит заманчиво.
– Можем начать прямо сейчас. Секс по телефону!
– По служебной линии? Это запрещено. Кроме того, в любой момент может подключиться диспетчерская.
– Тогда я не буду рассказывать, как я хочу до тебя дотронуться. И прижаться к тебе губами. Как это волнительно – чувствовать под своим телом твое, входить в тебя, когда ты извиваешься в порыве страсти, прерывисто дышишь, запускаешь пальцы мне в волосы…
– Перестань сейчас же! – воскликнула Ева, осознав, что внутри у нее того и гляди разгорится настоящий пожар. – Встретимся у Мэвис – домой поедем пораньше. Вот тогда все и расскажешь.
– Ева!
– Да?
– Я тебя обожаю. – С этими словами Рорк отключился.
Она вздохнула и пробормотала себе под нос:
– Ну когда я к этому привыкну?
Секс для Евы всегда был занятием расслабляющим, доставляющим легкое удовольствие. Пока она не встретила Рорка. Он мог творить с ней такое, что у нее во рту пересыхало от желания. А самое главное – он полностью завладел ее сердцем, и от этого Еве становилось иногда страшно.
Тайну и необоримую силу любви она никак не могла постичь…
Ева нахмурилась и взглянула на окна квартиры над магазином. Когда-то ей показалось, что именно там обитает любовь… Любовь и сила. Исида – сильная женщина. И могущественная. Неужели любовь могла настолько ее ослепить?
«Что ж, и такое возможно», – решила Ева. Она же, например, знала, что долгие годы Рорк скорее обходил закон, нежели ему следовал. Даже, черт подери, нарушал его! Он воровал, обманывал, мошенничал. Не исключено, что и убивал. Маленький оборвыш из дублинских трущоб боролся за место под солнцем как мог. И за это она не могла его осуждать.
Но что бы она делала, если бы сейчас он воспользовался своим положением и могуществом, чтобы уничтожить кого-то? Перестала бы его любить? На этот вопрос Ева ответить не могла, но точно знала, что сразу бы обо всем догадалась. А тот кодекс чести, которым она руководствовалась, не позволил бы ей жить с убийцей.
Возможно, кодекс чести Исиды не так суров?
И все же, сидя в темной машине и глядя на неосвещенные окна, Ева чувствовала: что-то здесь не сходится…
«Но ведь Форт почти признался, – напомнила она себе. – Как только я предъявила ему улики, он пошел на попятную… Нет, не совсем так. Он изменил линию поведения, когда я упомянула Исиду. Он ее защищал. Пошел ради нее на жертву».
Пораженная этой новой для себя мыслью, Ева вылезла из машины и перешла дорогу. На улице было полно народу, многие – в карнавальных костюмах. Едва она ступила на тротуар, мимо нее пронеслась стайка галдящих во все горло подростков. Никто не обратил внимания на женщину в кожаной куртке, поднимающуюся по лестнице к неосвещенной квартире.
С минуту Ева стояла на крыльце, оглядывая улицу и близлежащие дома. “В этом районе все заняты только своими делами, – подумала она. – А соседи давно привыкли к тому, что в эту квартиру ходят самые разные люди".
Чтобы проверить свою теорию, Ева подергала ручку двери. Дверь была закрыта, поэтому она достала из кармана спецкарту и открыла электронный замок. Несколько секунд ждала, что раздастся сигнал тревоги, но по-прежнему было тихо.
«Сигнализации нет», – поняла Ева. Она боролась с искушением войти. Конечно, у обычных граждан спецкарточек не бывает, но есть и другиехпособы взламывать замки. Вчера в квартире тоже никого не было. Форт и Исида находились в участке. Так что кто-то мог проникнуть внутрь и подложить в комод измазанный кровью балахон.
Ева прикрыла дверь и задумалась. Мириам назвала его имя. Назвала, когда сидела на полу с окровавленными руками. Но ведьма страдает галлюцинациями, очень внушаемая…
Черт подери! Ева спустилась с лестницы и вернулась к машине. Улики налицо. Мотивы и возможности имеются. Все как по учебнику. Да и убийца уже в камере – убийца, с которой Чез состоял в тайной связи, занимался с ней сексом и, пользуясь своим влиянием, притащил в общину.
«Все сходится, – сказала она себе. – Но в этом-то и проблема… Словно кто-то специально все подстроил. Одно только никак не вписывается – любовь. Бескорыстная, преданная, искренняя. Из-за нее картина получается смазанной… А что, если все действительно разыграно по сценарию? Это необходимо выяснить. Причем чем скорее, тем лучше».
Ева собралась позвонить Пибоди, потянулась к трубке и тут вдруг услышала душераздирающий вопль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
– Хэллоуин – праздник для подростков, – заявила Ева. – В этот день они могут шантажировать взрослых и клянчить у них разные вкусности. А взрослые люди, бегающие в идиотских костюмах… Очень глупо.
– Это древняя традиция, восходящая к язычеству.
– Ой, обойдемся без лекций! – поморщилась Ева. – Вы что, тоже собираетесь во что-то вырядиться? – Она с подозрением посмотрела на Пибоди.
– А как же! Иначе мне не заработать сладостей, – ответила Пибоди с невозмутимым видом.
И в магазине, и в квартире было темно. На звонки в обе двери никто не реагировал. Ева посмотрела на часы и задумалась.
– Пожалуй, я подожду. Хочется побеседовать с ней именно сегодня.
– Вряд ли Исида рано вернется: она скорее всего на шабаше.
– Не думаю, что при данных обстоятельствах ее тянет танцевать голышом под луной. Нет, я подожду. А вы можете воспользоваться городским транспортом.
– Я могу и остаться, – пожала плечами Пибоди.
– В этом нет необходимости. Если через несколько часов она не появится, я отправлюсь к Мэвис.
– В таком виде? – Пибоди взглянула на Евины потертые джинсы и потрепанную куртку. – А вы не хотите одеться... как полагается?
– Нет. Увидимся там. – Ева села в машину, опустила стекло и высунулась. – А что у вас будет за костюм?
– Это секрет, – загадочно улыбнулась Пибоди и направилась к трамвайной остановке.
– Все-таки маскарад – глупое развлечение, – сказала сама себе Ева. Взяв трубку, она позвонила Рорку в офис.
– Ты меня чудом застала, – сказал он. – Судя по всему, ты не собираешься заезжать домой переодеться?
– Не собираюсь. Я часок-другой посижу здесь. Увидимся у Мэвис. Только давай попробуем уйти оттуда пораньше, а?
– Да, чувствую, ты настроилась повеселиться.
– Хэллоуин… – Ева посмотрела на розового кролика шести футов ростом, переходившего дорогу прямо перед ее машиной. – Не понимаю, что в этом веселого.
– Ева, кое для кого это просто повод подурачиться, но для некоторых – религиозный праздник. Самайн, начало кельтской зимы. Начало года. День, когда старый год уже умер, а новый еще не родился. В эту ночь грань между реальностью и фантастикой едва различима.
– Бог ты мой! – воскликнула Ева. – Я трепещу.
– Ладно, сегодня вечером, пожалуй, мы воспримем это как предлог подурачиться. Хочешь напиться и предаться разврату?
– О! – улыбнулась она. – Звучит заманчиво.
– Можем начать прямо сейчас. Секс по телефону!
– По служебной линии? Это запрещено. Кроме того, в любой момент может подключиться диспетчерская.
– Тогда я не буду рассказывать, как я хочу до тебя дотронуться. И прижаться к тебе губами. Как это волнительно – чувствовать под своим телом твое, входить в тебя, когда ты извиваешься в порыве страсти, прерывисто дышишь, запускаешь пальцы мне в волосы…
– Перестань сейчас же! – воскликнула Ева, осознав, что внутри у нее того и гляди разгорится настоящий пожар. – Встретимся у Мэвис – домой поедем пораньше. Вот тогда все и расскажешь.
– Ева!
– Да?
– Я тебя обожаю. – С этими словами Рорк отключился.
Она вздохнула и пробормотала себе под нос:
– Ну когда я к этому привыкну?
Секс для Евы всегда был занятием расслабляющим, доставляющим легкое удовольствие. Пока она не встретила Рорка. Он мог творить с ней такое, что у нее во рту пересыхало от желания. А самое главное – он полностью завладел ее сердцем, и от этого Еве становилось иногда страшно.
Тайну и необоримую силу любви она никак не могла постичь…
Ева нахмурилась и взглянула на окна квартиры над магазином. Когда-то ей показалось, что именно там обитает любовь… Любовь и сила. Исида – сильная женщина. И могущественная. Неужели любовь могла настолько ее ослепить?
«Что ж, и такое возможно», – решила Ева. Она же, например, знала, что долгие годы Рорк скорее обходил закон, нежели ему следовал. Даже, черт подери, нарушал его! Он воровал, обманывал, мошенничал. Не исключено, что и убивал. Маленький оборвыш из дублинских трущоб боролся за место под солнцем как мог. И за это она не могла его осуждать.
Но что бы она делала, если бы сейчас он воспользовался своим положением и могуществом, чтобы уничтожить кого-то? Перестала бы его любить? На этот вопрос Ева ответить не могла, но точно знала, что сразу бы обо всем догадалась. А тот кодекс чести, которым она руководствовалась, не позволил бы ей жить с убийцей.
Возможно, кодекс чести Исиды не так суров?
И все же, сидя в темной машине и глядя на неосвещенные окна, Ева чувствовала: что-то здесь не сходится…
«Но ведь Форт почти признался, – напомнила она себе. – Как только я предъявила ему улики, он пошел на попятную… Нет, не совсем так. Он изменил линию поведения, когда я упомянула Исиду. Он ее защищал. Пошел ради нее на жертву».
Пораженная этой новой для себя мыслью, Ева вылезла из машины и перешла дорогу. На улице было полно народу, многие – в карнавальных костюмах. Едва она ступила на тротуар, мимо нее пронеслась стайка галдящих во все горло подростков. Никто не обратил внимания на женщину в кожаной куртке, поднимающуюся по лестнице к неосвещенной квартире.
С минуту Ева стояла на крыльце, оглядывая улицу и близлежащие дома. “В этом районе все заняты только своими делами, – подумала она. – А соседи давно привыкли к тому, что в эту квартиру ходят самые разные люди".
Чтобы проверить свою теорию, Ева подергала ручку двери. Дверь была закрыта, поэтому она достала из кармана спецкарту и открыла электронный замок. Несколько секунд ждала, что раздастся сигнал тревоги, но по-прежнему было тихо.
«Сигнализации нет», – поняла Ева. Она боролась с искушением войти. Конечно, у обычных граждан спецкарточек не бывает, но есть и другиехпособы взламывать замки. Вчера в квартире тоже никого не было. Форт и Исида находились в участке. Так что кто-то мог проникнуть внутрь и подложить в комод измазанный кровью балахон.
Ева прикрыла дверь и задумалась. Мириам назвала его имя. Назвала, когда сидела на полу с окровавленными руками. Но ведьма страдает галлюцинациями, очень внушаемая…
Черт подери! Ева спустилась с лестницы и вернулась к машине. Улики налицо. Мотивы и возможности имеются. Все как по учебнику. Да и убийца уже в камере – убийца, с которой Чез состоял в тайной связи, занимался с ней сексом и, пользуясь своим влиянием, притащил в общину.
«Все сходится, – сказала она себе. – Но в этом-то и проблема… Словно кто-то специально все подстроил. Одно только никак не вписывается – любовь. Бескорыстная, преданная, искренняя. Из-за нее картина получается смазанной… А что, если все действительно разыграно по сценарию? Это необходимо выяснить. Причем чем скорее, тем лучше».
Ева собралась позвонить Пибоди, потянулась к трубке и тут вдруг услышала душераздирающий вопль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74