— Идите скорее! — закричал он. — Я такого человека встретил, такого!.. Да бросьте вы своих крокодилов, идёмте, пока он не ушёл.
Мы побежали к причалу.
Там стоял смуглый молодой парень в сапогах, в огромной соломенной шляпе. За голенищем у него торчал здоровенный нож.
— Знакомьтесь, — сказал переводчик. — Эрнандо — охотник за крокодилами.
«Вот так раз!»
— Спросите, — выпалил я, — правда, что его профессия самая опасная в мире?
Переводчик спросил. Эрнандо так и вытаращил на меня глаза.
Он стоял, широко расставив ноги, и вертел в пальцах шнурок от ножа.
— Он не понимает вашего вопроса, — объяснил переводчик. — Он говорит, что самая опасная в мире профессия — это врач. Его брат работает в заразных бараках.
Я вздохнул.
— Ну, пускай тогда он расскажет, как ловят крокодилов.
Эрнандо быстро заговорил. Переводчик едва за ним поспевал.
— Их в заповеднике несколько человек. Он говорит, что они по очереди отправляются в болота и ищут места, где самки крокодилов кладут яйца. Прежде чем отложить яйца, крокодилиха роет ямку, а потом забрасывает её прелыми листьями и ветвями. Оттого что листья гниют, в ямке всегда тепло. Найдя такую кучу, Эрнандо разрывает её, собирает яйца в сумку и приносит сюда, в заповедник. Здесь крокодильи яйца помещают в инкубатор, и из них вылупляются крокодилята. Крокодилят выращивают и выпускают в загоны к большим животным. У крокодилов очень дорогая кожа. Ради неё их и разводят.
— А как же ловля сетями? Как же петли? Как вертолёт? — растерянно спросил я.
— Не нужны. Проще всего крокодилов ловить именно так.
— А нож? Зачем ему нож?
— Нож ему нужен, чтобы прорубать дорогу в тростнике. Эрнандо спрашивает: не хотим ли мы посмотреть, как живут маленькие крокодилята?

КРОКОДИЛЯТА
Длинные, закрытые частой сеткой вольеры.
Эрнандо подвёл нас к одному, снял замок и распахнул дверь. Внутри узкого, с проточной водой посередине вольера произошло какое-то движение. Сперва я даже не понял, что случилось. Просто шевельнулся и подвинулся в сторону воды чёрный волнистый пол.
Затем я присмотрелся и даже присвистнул от удивления. Пол был покрыт сплошной шевелящейся массой маленьких крокодильчиков. Каждый — длиной чуть больше авторучки. При виде нас они дружно кинулись к воде. Самые проворные успели прыгнуть и притаиться на дне.
Один крокодилёнок отстал. Он замер, прижавшись пузечком к песку, подняв вверх острую мордочку и настороженно глядя на нас. Губы бантиком… Выпуклые бисерные глазки… Крокодилёнок с минуту смотрел на Эрнандо, который возился с дверью, потом перевёл взгляд на мои ботинки. Должно быть, он принял их за живые существа (я переминался с ноги на ногу). Крокодилёнок вздрогнул и стремглав бросился догонять товарищей. Не рассчитав, он промчался по их спинам и — шлёп! — плюхнулся в воду.
Мы вышли из вольера, Эрнандо запер его.
В соседних сидели крокодилята побольше.
— Здесь — двухмесячные… Здесь — четырёхмесячные… — объяснял он. — Больших нельзя держать вместе с маленькими — маленькие останутся голодными. И в озеро пускать нельзя — съедят.
Я вспомнил, как зубастые папаши этих крокодилят рвут на куски жилистое мясо.
Конечно, пускай подрастут, пускай сперва сами станут зубастыми.

ПРОЩАЙ, ЭРНАНДО!
В день отъезда мы в последний раз отправились побродить по заповеднику.
Около озера стояла знакомая повозка. Лошадь, опустив морду, щипала хрусткую траву. Возница перетаскивал к загородке ящики. В стороне над забором качалась шляпа Эрнандо.
Охотник сидел внутри загородки на стволе упавшего дерева. Это было когда-то большое, могучее дерево. Теперь оно лежало, подняв кверху короткие чёрные корни. Ствол измазан болотной грязью.
Я подошёл к Эрнандо. Он пел. В руке у него была палка, распевая, он то и дело ударял ею по стволу.
— А-ра-ра-раа!.. — пел Эрнандо.
Стук! Стук! Стук! — стучала палка.
И тут болотная жижа у ног Эрнандо шевельнулась, большой скрюченный крокодил неуклюже, боком вылез на берег и уставился на человека.
Эрнандо слез с дерева, подошёл к загородке, вытащил из травы припрятанную бычью кость. Он бросил её крокодилу, и тот стал жадно кусать, как собака, приподнимаясь на передних лапах и ударяя костью о землю.
— Эрнандо, не уходи, подожди минутку! — попросил я и бросился за переводчиком.
Вот какую историю рассказал нам охотник.
Это был самый быстрый и самый ловкий из всех крокодилов Гуамы. Ему ничего не стоило переплыть четыре раза в день лагуну, если на другом берегу кричали цапли или плескалась рыба. Когда привозили кости, он успевал захватить самый большой кусок. В драке ему не было равных.
Но однажды крокодил заболел. Надо сказать, что крокодилы болеют так же, как люди. У них бывает воспаление лёгких, резь в желудке и даже больное сердце. У этого крокодила болезнь поразила позвоночник. Она изогнула его кости. Животное не могло теперь быстро плавать и драться. Маленькие крокодилы стали вырывать у него изо рта мясо. Он превратился в пожирателя слизняков и дохлых рыб.
И вот тогда-то Эрнандо впервые принёс ему еду. Чтобы другие крокодилы не могли отнять её, он приучил больного приплывать на стук.
— Бедный кокодрило! Порой ему кажется, что он по-прежнему ловок и силен, он вступает в драку и каждый раз получает затрещины. Если ему ещё сломают и челюсть, он погибнет, — закончил Эрнандо свой рассказ.
С дороги уже доносились гудки автомобиля.
— Прощай, Эрнандо! — сказал я.
Мы протянули друг другу руки. Эрнандо стоял по ту сторону загородки, я — по эту. Около его ног замер, опустив морду и полузакрыв глаза, больной крокодил.
Рука охотника была жёсткая, с узловатыми пальцами.
— Про-чай-те! — сказал он и засмеялся. Он первый раз в жизни говорил не по-испански. У него были весёлые, добрые глаза — у этого охотника за крокодилами.
НОЧНЫЕ ПУТЕШЕСТВЕННИКИ
Я прощался с Кубой.
Перед отъездом плохо спал.
Ночью кто-то ходил по дороге.
Сначала слышалось осторожное шуршание в кустах. Раздавался негромкий плеск, таинственный незнакомец вступал в воду — сотни маленьких лужиц сохранялись после дождя в лесу.
Затем еле слышно поскрипывал песок — гость преодолевал последние метры, которые оставались ему до дороги. И, наконец, слышалось приглушённое царапанье и пощёлкиванье — он крался по асфальту.
Вот покатился задетый им камешек. Вот чавкнуло в канаве. Ночной посетитель перешёл дорогу. Снова зашуршали сухие листья — шаги удалились в сторону моря…
Лёжа в постели, я слушал эти звуки и в конце концов однажды не выдержал: встал, оделся и крадучись вышел на дорогу.
Небо было затянуто облаками. Ни луны, ни звёзд. Чернильная тьма. Я сделал наугад несколько шагов, почувствовал босой ногой тёплый неровный асфальт, присел на корточки и стал слушать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33