— Позвоните в Нью-Лондон. Обычно мы отправляем туда…
Дежурная не договорила — ее позвал мужской голос.
Стив, уверенный, что телефонистка не отключилась, спросил:
— Слышали?
— Да. Они там с ног сбились. Соединить вас с Нью-Лондоном?
— Пожалуйста. Ждать долго?
— Не думаю. Опустите сорок центов.
Он вдруг почувствовал такую усталость, что попросил бы официантку позвонить вместо него, если бы осмелился. Ночью он видел машины «скорой помощи» и потерпевших, которые ожидали их прибытия на дороге, но, разумеется, не подумал, каково родственникам вроде него, когда, пытаясь навести справки, они сталкиваются со всякими несуразными сложностями.
— Нью-лондонская больница слушает.
Он задал тот же вопрос, что и звоня в Уотерли, Дважды повторил фамилию по буквам.
— Вы не знаете, она не в хирургическом отделении?
— Не знаю, мисс. Это моя жена. Она подверглась нападению на дороге.
Внезапно он понял, насколько глупы его вопросы.
Ненси не может значиться под своей фамилией: газета же сообщила, что личность ее не установлена.
— Вы слушаете? В списках ее фамилии наверняка нет.
— Под каким же именем она зарегистрирована?
— Ни под каким. О случившемся я только что узнал из газеты.
— Возраст?
— Тридцать четыре года. На вид не больше тридцати.
В газете тоже указано: тридцать.
Придется опять вызывать Уотерли: там ведь искали на Хоген. Правда, ему разъяснили, что после одиннадцати вечера в больницу никто не поступил, но в приемном покое могли ошибиться.
— Очень сожалею, но у нас в таком состоянии никого нет. Прошлой ночью нам не раз пришлось направлять «скорую» в другие больницы.
Он подождал, пока телефонистка снова ответит ему.
— Еще раз дайте Уотерли.
Ей, видимо, было неудобно напоминать, что в аппарат нужно опустить деньги. Стив отпил глоток. Не для удовольствия и не из пристрастия к спиртному. В душной кабине у него начала кружиться голова, а приоткрыть дверь он не решался, стесняясь докучать людям своим несчастьем.
— Простите, что надоедаю, мисс, но я только сейчас сообразил, что жена не может быть записана под своей фамилией.
Он объяснил почему, пытаясь поставить все точки над «i». Лоб у него взмок. От рубашки разило потом.
Неужели он явится к Ненси в таком вот виде, даже не побрившись?
— Нет, мистер, не значится. Я тщательно все проверила. А вы обращались в Нью-Лондон?
Обескураженный, он повесил трубку. Официантка, с которой он поделился результатом розысков, посоветовала:
— Почему бы вам не обратиться в полицию?
У него осталось два доллара. Ремонт машины придется оплатить чеком. В такой ситуации ему не решатся отказать.
— Мне очень неловко, но я попрошу еще мелочи.
Он чувствовал себя совершенно уничтоженным, шел, опустив плечи, понурив голову.
— Полиция города Пенничак?
Звучный голос, ответивший ему, заполнил кабину:
— Что вам угодно?
Он все объяснил. В который раз?
— Сожалею, старина, но это не по моему ведомству.
Я здесь один. О чем-то похожем слышал, но произошло это за пределами нашей общины. Побывайте у шерифа или в полиции штата. По-моему, скорее всего, этим занялась полиция штата. Их люди патрулировали всю ночь. Звоните в Лаймстоун, номер триста тридцать семь.
С той минуты, как он обратился в полицию, Стив не переставал видеть профиль Сида Хэллигена с прилипшей к губе сигаретой.
— Да… Да… В общем, я в курсе… Лейтенанта, который непосредственно занимался этим делом, сейчас нет.
Вернется через час… Что? Вы муж?.. Назовите вашу фамилию, я запишу. «X» как Хэмфри. «О» — как?.. Да. Вы были на месте происшествия? Нет?.. Вам ничего не известно?.. Предполагаю, что ее отвезли в больницу Уотерли…
Там ее нет? Вы уверены? А в Лейкфилд звонили? Прошлой ночью было столько работы, что людей размещали всюду, где удастся…
После Лейкфилда, где тоже ничего не знали, Стив чуть не отказался от дальнейших звонков, но все-таки решил испытать последний шанс. Ему назвали больницу в Хейуорде, почти в том же секторе.
Он едва осмелился повторить уже привычные слова, казавшиеся теперь такими глупыми.
— К вам не поступала ночью женщина, подвергшаяся нападению на дороге?
— Кто говорит?
— Ее муж. Я прочел утреннюю газету и убежден, что там пишут о моей жене.
— Где вы находитесь?
— В Нью-Гэмпшире. Она у вас?
— Если это женщина, раненная в голову, да.
— Могу я с ней поговорить?
— К сожалению, нет. Телефон проведен только в одиночные палаты.
— Полагаю, подойти к аппарату она не может?
— Вряд ли. Впрочем, подождите. Спрошу у дежурной по этажу.
Наконец-то он ее нашел! Их разделяет еще миль сто двадцать, но он по крайней мере знает, где она. Будь она мертва, ему бы сказали. Во всяком случае, регистратор приемного покоя пришла бы в замешательство. Его огорчило, что Ненси не в отдельной палате. Он представил себе полдюжины коек, выстроившихся вдоль стены, стонущих больных.
— Алло! Вы слушаете?
— Да.
— Ваша жена подойти не может. Врач запретил ее беспокоить.
— Как она?
— Ничего.
— Пришла в себя?
— Если вы немного подождете, я соединю вас со старшей сестрой: она хочет поговорить с вами.
Снова голос, но уже пожилой; тон более официальный, чем у регистратора:
— Мне сказали, что вы муж нашей больной.
— Да, миссис. Как она?
— Хорошо, насколько возможно в ее состоянии.
Час назад врач опять осматривал ее и подтвердил, что череп цел.
— Ранение тяжелое?
— Больше всего она страдает от перенесенного потрясения.
— В сознание пришла?
Пауза. Сестра явно колебалась, что ответить.
— Доктор прописал вашей жене полный покой и запретил допрашивать ее. Перед уходом дал ей лекарство, и она проспит несколько часов. Назовите, пожалуйста, вашу фамилию.
В который раз сегодня он произносит ее по буквам?
Неужели в последний?
— Адрес, номер телефона… Лейтенант из полиции, приходивший рано утром, просил нас записать эти данные, если кто-нибудь явится ее опознать. Он заедет в течение дня.
— Я сейчас же выезжаю. В случае, если жена проснется, будьте добры, скажите ей…
Что ей сказать? Что он приедет? Больше говорить нечего.
— Рассчитываю быть у вас часа через три-четыре.
Точно не знаю. Еще не смотрел по карте.
И почти умоляющим тоном добавил:
— Нельзя ли перевести ее в одиночную палату? Разумеется, я за все заплачу…
— Дорогой мистер, будьте довольны и тем, что мы нашли для нее койку.
Внезапно беспричинно у него по щекам потекли слезы, и он с неуместной горячностью выпалил:
— Благодарю вас, миссис. Позаботьтесь о ней.
Когда он вернулся к стойке, официантка молча поставила перед ним яичницу с беконом:
— Вы должны подкрепиться.
— Она в Хейуорде.
— Знаю. Я слышала.
Он не предполагал, что говорил так громко. Другие тоже слышали — на него смотрели с сочувственным любопытством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32