Однако допустил ошибку: чересчур ей доверяя, рассказал обо всем. Что обеих и погубило.
В рассуждениях Розы, довольно сбивчивых, но не лишенных резона, вырисовывался тревожный образ Оскара.
Мегрэ снова направился к телефону, но звонили не ему. Просили Фреда. Фред деликатно оставил приоткрытой дверь туалетной комнаты.
— Алло… Да… Что?.. Что ты там делаешь?.. Да… Да, он здесь. Не кричи так громко, у меня уши лопнут… Хорошо… Да, я знаю… Зачем?.. Глупо, малыш… Лучше все рассказать… Именно так… Не знаю, что он решит… Оставайся там… Возможно, он придет…
Фред вернулся к столу чем-то озабоченный.
— Кузнечик, — сказал он, словно себе самому. Потом сел, но есть принялся не сразу. — Никак не пойму, что ему взбрело в голову. Кузнечик работает у меня уже пять лет, но я никогда не знаю, что у него на уме. Даже не говорит, где живет. Ничуть не удивлюсь, если у него семья, дети.
— Где он? — спросил Мегрэ.
— Возле Сакре-Кёр, «У Франсиса» — это забегаловка на углу, там один бородач всегда рассказывает байки. Улавливаете суть?
Фред напряженно размышлял, пытался понять.
— Любопытно, что напротив разгуливает и инспектор Лоньон.
— Почему Кузнечик «У Франсиса»?
— Не объяснил. Насколько я понял, из-за какого-то Филиппа. Кузнечик знает всех гомиков квартала, я даже думал, что он сам такой. А может, — конечно, между нами — балуется наркотиками. Уверен, вы этим не воспользуетесь, и, клянусь, в моем заведении этого никогда не будет.
— Филипп частенько захаживает к «Франсису»?
— Судя по всему, да. Может, Кузнечик знает больше.
— И все-таки не ясно, почему он там оказался.
— Ладно, скажу, коли вы еще не догадались. Но имейте в виду: это его идея. Он думает, что нам выгодно помочь вам: услуга за услугу — при случае и вы будете сговорчивее. В нашем деле надо ладить со всеми. Впрочем, кажется, не только он идет по следу — там же крутится Лоньон.
Мегрэ и ухом не повел. Фред удивился:
— Вы туда не пойдете? И добавил:
— Понял. Вам звонят сюда, и вы не можете уйти. Мегрэ направился к телефону.
— Торранс? У тебя есть кто-нибудь под рукой? Трое? Хорошо! Отправь их на площадь Тертр. Пусть понаблюдают за бистро «У Франсиса». Попроси восемнадцатый округ послать им подкрепление… Нет, точно не знаю. Буду здесь.
Теперь, не решаясь покинуть «Пикреттс», он сожалел, что избрал это заведение своим штабом.
Зазвонил телефон. Опять Лапуэнт.
— Ничего не могу понять, шеф. Вот уже полчаса он кружит по Монмартру. Неужели подозревает, что за ним следят, и пытается оторваться? Зашел в кафе на улице Лепик, потом спустился к площади Бланш, заглянул в две пивнушки. Снова вернулся на Лепик. Забрел в какой-то дом на улице Толозе; там, во дворе, мастерская, в ней живет старушенция, бывшая певичка из кафешантана.
— Наркоманка?
— Да. Жакен поговорил с ней после ухода Филиппа. Она еще хуже графини. Пьяница. Расхохоталась и стала уверять, что, мол, не смогла дать ему то, чего он искал.
— Только этого не хватало! Где он сейчас?
— Ест яйца вкрутую в баре на улице Толозе. Дождь льет как из ведра. Все нормально.
— Возможно, он отправится на площадь Тертр.
— Недавно мы подошли туда, но он вдруг повернул назад. Надеюсь, все-таки решится. У меня ноги окоченели.
Роза с новенькой убирали со стола. Фред сходил за бутылкой коньяка и, пока подавали кофе, наполнил две рюмки.
— Пора переодеваться, — сказал он. — Я вас не гоню. Будьте как дома. Ваше здоровье.
— Вам не приходила мысль, что Кузнечик знает Оскара?
— Ну и дела! Только что подумал об этом.
— Днем он всегда на скачках, не так ли?
— И вполне вероятно, что человек вроде Оскара, которому нечего делать, проводит время там же. Вы это хотите сказать?
Фред допил коньяк, вытер губы, взглянул на томившуюся от скуки девицу и подмигнул Мегрэ.
— Пойду, — сказал он. — Поднимись-ка наверх, малышка, я поговорю с тобой о номере. Он снова подмигнул и тихо добавил:
— Надо проводить время с удовольствием, правда? В зале остался один Мегрэ.
— Шеф, он поднялся на площадь Тертр и чуть не столкнулся с инспектором Лоньоном — тот едва успел отскочить.
— Ты уверен, что он его не видел?
— Уверен. Он подошел к «Франсису», посмотрел через витрину. Там сейчас почти никого нет, так, несколько завсегдатаев с мрачными лицами. В кафе не заходил. Потом направился по улице Мон-Сени, спустился по лестнице. На площади Константен-Пекёр задержался у другого кафе. В зале, посредине, огромная плита, на полу опилки, столики мраморные, а хозяин играет в карты с посетителями из ближайших домов.
Появилась новенькая. Чуть смущенная, не зная, куда приткнуться, она подсела к Мегрэ. Видимо, чтобы не оставлять его одного. На ней было черное шелковое платье, принадлежавшее Арлетте.
— Как тебя зовут?
— Женевьева, а здесь Долли. Завтра меня будут фотографировать в этом платье.
— Сколько тебе лет?
— Двадцать три. Вы видели Арлетту на сцене? Говорят, она была бесподобна. А я вот не совсем ловкая, да? Снова позвонил Лапуэнт, голос раздраженный.
— Ходит по кругу, словно лошадь в цирке, а мы за ним. Дождь проливной. Опять площадь Клиши, площадь Бланш, те же самые пивнушки. Наркотиков у него нет, и он стал выпивать; здесь стаканчик, там стаканчик. Никак не найдет то, что ищет; идет все медленнее, прижимаясь к домам.
— Он ничего не подозревает?
— Нет. Жанвье переговорил с Лоньоном. Он узнал о «Франсисе», когда ходил по тем адресам, где был Филипп прошлой ночью. Ему прямо сказали, что Филипп появляется в баре время от времени и, вероятно, кто-то дает ему наркотики.
— Кузнечик там?
— Нет. Ушел несколько минут назад. Филипп спускается по лестнице на улице Мон-Сени, наверняка пойдет к площади Константен-Пекёр, в кафе.
Пришли Таня с Кузнечиком. Рекламные огни «Пикреттс» еще не зажигал, но все привыкли приходить рано, чувствуя себя здесь как дома. Прежде чем идти наверх переодеваться, в зал заглянула Роза с кухонным полотенцем в руке.
— А, вот ты где! — обратилась она к новенькой. Затем, осмотрев ее с головы до ног, добавила:
— В следующий раз не надевай платье так рано — затаскаешь.
И бросила Мегрэ:
— Наливайте, господин комиссар. Бутылка на столе.
Таня, казалось, была не в настроении. Изучающе взглянув на новенькую, она слегка пожала плечами.
— Подвинься-ка.
Потом она долго смотрела на Мегрэ.
— Вы нашли его?
— Надеюсь, к ночи найдем.
— А вы не думаете, что он может пойти на крайности?
Она тоже что-то знала. Получалось, каждый что-то знал. У него еще вчера сложилось такое впечатление. Теперь Таню мучил вопрос: не лучше ли все рассказать?
— Ты когда-нибудь видела его с Арлеттой?
— Я не знаю, ни кто он, ни какой он из себя.
— Но ты знаешь, что он существует?
— Догадываюсь.
— Что ты еще знаешь?
— Где его искать.
Она считала этот разговор унизительным для себя, поэтому говорила с недовольным видом, словно нехотя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
В рассуждениях Розы, довольно сбивчивых, но не лишенных резона, вырисовывался тревожный образ Оскара.
Мегрэ снова направился к телефону, но звонили не ему. Просили Фреда. Фред деликатно оставил приоткрытой дверь туалетной комнаты.
— Алло… Да… Что?.. Что ты там делаешь?.. Да… Да, он здесь. Не кричи так громко, у меня уши лопнут… Хорошо… Да, я знаю… Зачем?.. Глупо, малыш… Лучше все рассказать… Именно так… Не знаю, что он решит… Оставайся там… Возможно, он придет…
Фред вернулся к столу чем-то озабоченный.
— Кузнечик, — сказал он, словно себе самому. Потом сел, но есть принялся не сразу. — Никак не пойму, что ему взбрело в голову. Кузнечик работает у меня уже пять лет, но я никогда не знаю, что у него на уме. Даже не говорит, где живет. Ничуть не удивлюсь, если у него семья, дети.
— Где он? — спросил Мегрэ.
— Возле Сакре-Кёр, «У Франсиса» — это забегаловка на углу, там один бородач всегда рассказывает байки. Улавливаете суть?
Фред напряженно размышлял, пытался понять.
— Любопытно, что напротив разгуливает и инспектор Лоньон.
— Почему Кузнечик «У Франсиса»?
— Не объяснил. Насколько я понял, из-за какого-то Филиппа. Кузнечик знает всех гомиков квартала, я даже думал, что он сам такой. А может, — конечно, между нами — балуется наркотиками. Уверен, вы этим не воспользуетесь, и, клянусь, в моем заведении этого никогда не будет.
— Филипп частенько захаживает к «Франсису»?
— Судя по всему, да. Может, Кузнечик знает больше.
— И все-таки не ясно, почему он там оказался.
— Ладно, скажу, коли вы еще не догадались. Но имейте в виду: это его идея. Он думает, что нам выгодно помочь вам: услуга за услугу — при случае и вы будете сговорчивее. В нашем деле надо ладить со всеми. Впрочем, кажется, не только он идет по следу — там же крутится Лоньон.
Мегрэ и ухом не повел. Фред удивился:
— Вы туда не пойдете? И добавил:
— Понял. Вам звонят сюда, и вы не можете уйти. Мегрэ направился к телефону.
— Торранс? У тебя есть кто-нибудь под рукой? Трое? Хорошо! Отправь их на площадь Тертр. Пусть понаблюдают за бистро «У Франсиса». Попроси восемнадцатый округ послать им подкрепление… Нет, точно не знаю. Буду здесь.
Теперь, не решаясь покинуть «Пикреттс», он сожалел, что избрал это заведение своим штабом.
Зазвонил телефон. Опять Лапуэнт.
— Ничего не могу понять, шеф. Вот уже полчаса он кружит по Монмартру. Неужели подозревает, что за ним следят, и пытается оторваться? Зашел в кафе на улице Лепик, потом спустился к площади Бланш, заглянул в две пивнушки. Снова вернулся на Лепик. Забрел в какой-то дом на улице Толозе; там, во дворе, мастерская, в ней живет старушенция, бывшая певичка из кафешантана.
— Наркоманка?
— Да. Жакен поговорил с ней после ухода Филиппа. Она еще хуже графини. Пьяница. Расхохоталась и стала уверять, что, мол, не смогла дать ему то, чего он искал.
— Только этого не хватало! Где он сейчас?
— Ест яйца вкрутую в баре на улице Толозе. Дождь льет как из ведра. Все нормально.
— Возможно, он отправится на площадь Тертр.
— Недавно мы подошли туда, но он вдруг повернул назад. Надеюсь, все-таки решится. У меня ноги окоченели.
Роза с новенькой убирали со стола. Фред сходил за бутылкой коньяка и, пока подавали кофе, наполнил две рюмки.
— Пора переодеваться, — сказал он. — Я вас не гоню. Будьте как дома. Ваше здоровье.
— Вам не приходила мысль, что Кузнечик знает Оскара?
— Ну и дела! Только что подумал об этом.
— Днем он всегда на скачках, не так ли?
— И вполне вероятно, что человек вроде Оскара, которому нечего делать, проводит время там же. Вы это хотите сказать?
Фред допил коньяк, вытер губы, взглянул на томившуюся от скуки девицу и подмигнул Мегрэ.
— Пойду, — сказал он. — Поднимись-ка наверх, малышка, я поговорю с тобой о номере. Он снова подмигнул и тихо добавил:
— Надо проводить время с удовольствием, правда? В зале остался один Мегрэ.
— Шеф, он поднялся на площадь Тертр и чуть не столкнулся с инспектором Лоньоном — тот едва успел отскочить.
— Ты уверен, что он его не видел?
— Уверен. Он подошел к «Франсису», посмотрел через витрину. Там сейчас почти никого нет, так, несколько завсегдатаев с мрачными лицами. В кафе не заходил. Потом направился по улице Мон-Сени, спустился по лестнице. На площади Константен-Пекёр задержался у другого кафе. В зале, посредине, огромная плита, на полу опилки, столики мраморные, а хозяин играет в карты с посетителями из ближайших домов.
Появилась новенькая. Чуть смущенная, не зная, куда приткнуться, она подсела к Мегрэ. Видимо, чтобы не оставлять его одного. На ней было черное шелковое платье, принадлежавшее Арлетте.
— Как тебя зовут?
— Женевьева, а здесь Долли. Завтра меня будут фотографировать в этом платье.
— Сколько тебе лет?
— Двадцать три. Вы видели Арлетту на сцене? Говорят, она была бесподобна. А я вот не совсем ловкая, да? Снова позвонил Лапуэнт, голос раздраженный.
— Ходит по кругу, словно лошадь в цирке, а мы за ним. Дождь проливной. Опять площадь Клиши, площадь Бланш, те же самые пивнушки. Наркотиков у него нет, и он стал выпивать; здесь стаканчик, там стаканчик. Никак не найдет то, что ищет; идет все медленнее, прижимаясь к домам.
— Он ничего не подозревает?
— Нет. Жанвье переговорил с Лоньоном. Он узнал о «Франсисе», когда ходил по тем адресам, где был Филипп прошлой ночью. Ему прямо сказали, что Филипп появляется в баре время от времени и, вероятно, кто-то дает ему наркотики.
— Кузнечик там?
— Нет. Ушел несколько минут назад. Филипп спускается по лестнице на улице Мон-Сени, наверняка пойдет к площади Константен-Пекёр, в кафе.
Пришли Таня с Кузнечиком. Рекламные огни «Пикреттс» еще не зажигал, но все привыкли приходить рано, чувствуя себя здесь как дома. Прежде чем идти наверх переодеваться, в зал заглянула Роза с кухонным полотенцем в руке.
— А, вот ты где! — обратилась она к новенькой. Затем, осмотрев ее с головы до ног, добавила:
— В следующий раз не надевай платье так рано — затаскаешь.
И бросила Мегрэ:
— Наливайте, господин комиссар. Бутылка на столе.
Таня, казалось, была не в настроении. Изучающе взглянув на новенькую, она слегка пожала плечами.
— Подвинься-ка.
Потом она долго смотрела на Мегрэ.
— Вы нашли его?
— Надеюсь, к ночи найдем.
— А вы не думаете, что он может пойти на крайности?
Она тоже что-то знала. Получалось, каждый что-то знал. У него еще вчера сложилось такое впечатление. Теперь Таню мучил вопрос: не лучше ли все рассказать?
— Ты когда-нибудь видела его с Арлеттой?
— Я не знаю, ни кто он, ни какой он из себя.
— Но ты знаешь, что он существует?
— Догадываюсь.
— Что ты еще знаешь?
— Где его искать.
Она считала этот разговор унизительным для себя, поэтому говорила с недовольным видом, словно нехотя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31