Но сам он не появлялся на общественной арене до тех пор, пока его жена не решила, что Чикаго слишком ничтожный городишко для их нового положения и не вынудила Юга переселиться в Нью-Йорк. Через год после этого она умерла, но Юг к тому времени уже пристрастился к жизни в высших сферах, которая стала для него доступной. Он даже расширил поле своей деятельности и стал чем-то вроде покровителя всяческих искусств и неофициальным хозяином приемов разных важных персон, прибывающих в Нью-Йорк с визитами.
По-видимому, у Юга хватало ума не лезть в дебри политики, хотя иногда к его влиянию прибегали, когда хотели воздействовать на того или иного представителя в ООН. Общественная деятельность, по-видимому, нисколько не вредила его бизнесу, акции его предприятий стояли высоко, и в свои шестьдесят два года он не имел ни одной скандальной истории.
Приглушенные звуки струнного квартета разносились по комнатам под шумок тихой болтовни. Дворецкий принял наши шляпы, а за его спиной мы увидели гостей, стоявших небольшими группами. Между ними сновали официанты с подносами, уставленными бокалами с шампанским. Обстановка была неофициальной, но большинство мужчин расхаживали в смокингах, женщины же как будто сошли с парижских журналов и были увешаны бриллиантами.
Джеральд Юг знал цену хорошим связям. Я увидел Ричи Сэйлсбюри, автора большинства вашингтонских статей, Пола Грегори, чьи политические обозрения печатались в крупнейших журналах, и Джила Синглдона, который обычно вел отдел иностранных новостей.
Когда мы вошли, Юг как раз разговаривал с Норманом Харрисоном. Он подошел поздороваться к нам с Гаем, который представил ему меня. Несмотря на свой возраст, он был еще поразительно красив, хотя у него уже намечалось небольшое брюшко. У него был острый взгляд внимательного наблюдателя, чувствовалось, что глаза его умеют засмеяться скабрезной шутке, но и приобрести ледяное выражение, если понадобится. У меня было такое чувство, что взгляд его пронзил меня насквозь, добрался до самой моей сути, когда он сказал:
— Мистер Хаммер? О да, вам недавно были посвящены заголовки всех газет.
— Чисто случайно, — сказал я.
— Но неплохо для вашего бизнеса.
Он отпустил мою руку и улыбнулся.
— Пожалуй.
— Очень жаль, что я не могу написать хоть о половине того, что мне известно, — вставил Гай.
— Почему же?
Гай усмехнулся:
— Потому что Майку может взбрести в голову писать автобиографию, в которой он меня обязательно упомянет. Как проходит вечер?
— Отлично. Мы приветствуем Накоэка Абора и сопровождающих его лиц. Знакомим его с городом и все такое прочее. Публика будет прибывать целый вечер. Давайте-ка я вас кое-кому представлю.
Гай отмахнулся.
— Не беспокойтесь. Я в общем-то знаком со всеми. А если кого и не знаю, то познакомлюсь сам.
— А вы, мистер Хаммер?
Гай не дал мне ответить:
— Не беспокойтесь о нем, Джеральд. Вы даже представить себе не можете, какие у него знакомства.
— Ну, тогда разрешите представить вас хозяйке сегодняшнего вечера.
Он подвел нас к ближайшей паре. Женщина в открытом черном платье, струившемся вокруг ее фигуры, точно темное серебро, беседовала с невысоким мужчиной восточного типа в смокинге.
— Дорогая... позвольте отвлечь вас на минуту, — сказал Джеральд.
Женщина обернулась. Волосы ее мерцали, глаза сияли, умело подкрашенные глаза казались чуть раскосыми. Когда ее взор обратился ко мне, она широко раскрыла глаза от удивления, и голос Далси Макинесс произнес:
— О, Майк, как приятно видеть вас здесь!
Гай толкнул Джеральда локтем и прошептал:
— Теперь вам понятно, что я имел в виду?
Наш хозяин засмеялся, представил нам Джеймса Лусона, поболтал еще с минуту, затем все трое оставили меня с Далси и стаканом шампанского, присоединившись к другим гостям.
— Неплохое превращение из редактора модного журнала в хозяйку приема, — улыбнулся я.
— Наши клиенты приветствуют метаморфозы такого рода.
Она взяла меня под руку и стала пробираться вместе со мной сквозь толпу гостей, кивая друзьям и знакомым, представляя меня всем подряд. Я увидел Гая, который спокойно беседовал с Норманом Харрисоном, но не слышал, о чем они беседовали.
— Такого рода вещи придают особую изысканность нашим публикациям, — продолжала Далси.
— Вряд ли это будет так, если вас увидят со мной, — ответил я.
— О, да, вы придаете пикантность всему.
— Однако это вряд ли способствует завязыванию нужных связей.
Пальцы ее сжали мою руку, и она усмехнулась.
— Пожалуй, но зато это интересные связи. После вашего ухода из бюро там поднялась такая суматоха. Мне до сих пор казалось, что мои служащие читают более изысканную литературу, но вдруг выяснилось, что и они падки до сенсаций. А вы оказались неплохим стимулом. Всего несколько вопросов, и я узнала о вас довольно много интересного.
— Удивляюсь, что вы еще до сих пор разговариваете со мной, мисс Макинесс.
— Вы вовсе не так плохо знаете женщин, — сказала она, — а зовут меня Далси. Ну вот, а теперь удовлетворите мое любопытство. Вас ведь не было в списке приглашенных, как же вы попали сюда?
— Могущество прессы. Мой друг Гай Гарднер был приглашен и притащил меня с собой. Не то чтобы мне здесь было очень интересно, но у меня с ним деловое свидание...
— Любой друг прессы — друг Джеральда. Рада, что вам это удалось. Есть здесь кто-нибудь, с кем вы хотели бы встретиться?
По крайней мере в четырех разных местах комнаты стояли мужчины, сомкнувшись тесным кружком. То и дело раздавались взрывы смеха, беседа шла с тем нелепым оживлением, когда в центре мужского круга оказывается хорошенькая женщина.
— Быть может, с девушками от Проктора? — предложил я.
Далси погрозила мне пальцем.
— Ого-го. Да они просто пускают пыль в глаза. Кроме того, они чересчур молоды для вас.
— Ну, а для этих?
Я кивнул на мужчин, сгрудившихся вокруг девушек. Всем им было далеко за пятьдесят. Она взглянула на них и весело рассмеялась.
— Забавно, не правда ли? Когда начинается очередная сессия Ассамблеи, они готовы вцепиться друг другу в горло или изобретают планы перестройки мира. Ну, а сейчас они точно школьники резвятся около двадцатилетних девушек. Ничего нет лучше хорошенького личика, если необходимо сохранить мир и спокойствие на приеме.
— Вам бы следовало прибегнуть к этому средству в ООН. Может, это именно то, что нужно.
— О, я уже думала об этом. Сначала Джеральду не понравилась эта затея, но девушки Проктора такая удачная находка, что теперь он настаивает на их приглашении. Собственно, это была идея его жены.
— Как получилось, что вы стали хозяйкой этого приема?
— Я ведь делаю карьеру, разве вы не слышали?
— Слухи, — ответил я. — Но я в этом участия не принимаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
По-видимому, у Юга хватало ума не лезть в дебри политики, хотя иногда к его влиянию прибегали, когда хотели воздействовать на того или иного представителя в ООН. Общественная деятельность, по-видимому, нисколько не вредила его бизнесу, акции его предприятий стояли высоко, и в свои шестьдесят два года он не имел ни одной скандальной истории.
Приглушенные звуки струнного квартета разносились по комнатам под шумок тихой болтовни. Дворецкий принял наши шляпы, а за его спиной мы увидели гостей, стоявших небольшими группами. Между ними сновали официанты с подносами, уставленными бокалами с шампанским. Обстановка была неофициальной, но большинство мужчин расхаживали в смокингах, женщины же как будто сошли с парижских журналов и были увешаны бриллиантами.
Джеральд Юг знал цену хорошим связям. Я увидел Ричи Сэйлсбюри, автора большинства вашингтонских статей, Пола Грегори, чьи политические обозрения печатались в крупнейших журналах, и Джила Синглдона, который обычно вел отдел иностранных новостей.
Когда мы вошли, Юг как раз разговаривал с Норманом Харрисоном. Он подошел поздороваться к нам с Гаем, который представил ему меня. Несмотря на свой возраст, он был еще поразительно красив, хотя у него уже намечалось небольшое брюшко. У него был острый взгляд внимательного наблюдателя, чувствовалось, что глаза его умеют засмеяться скабрезной шутке, но и приобрести ледяное выражение, если понадобится. У меня было такое чувство, что взгляд его пронзил меня насквозь, добрался до самой моей сути, когда он сказал:
— Мистер Хаммер? О да, вам недавно были посвящены заголовки всех газет.
— Чисто случайно, — сказал я.
— Но неплохо для вашего бизнеса.
Он отпустил мою руку и улыбнулся.
— Пожалуй.
— Очень жаль, что я не могу написать хоть о половине того, что мне известно, — вставил Гай.
— Почему же?
Гай усмехнулся:
— Потому что Майку может взбрести в голову писать автобиографию, в которой он меня обязательно упомянет. Как проходит вечер?
— Отлично. Мы приветствуем Накоэка Абора и сопровождающих его лиц. Знакомим его с городом и все такое прочее. Публика будет прибывать целый вечер. Давайте-ка я вас кое-кому представлю.
Гай отмахнулся.
— Не беспокойтесь. Я в общем-то знаком со всеми. А если кого и не знаю, то познакомлюсь сам.
— А вы, мистер Хаммер?
Гай не дал мне ответить:
— Не беспокойтесь о нем, Джеральд. Вы даже представить себе не можете, какие у него знакомства.
— Ну, тогда разрешите представить вас хозяйке сегодняшнего вечера.
Он подвел нас к ближайшей паре. Женщина в открытом черном платье, струившемся вокруг ее фигуры, точно темное серебро, беседовала с невысоким мужчиной восточного типа в смокинге.
— Дорогая... позвольте отвлечь вас на минуту, — сказал Джеральд.
Женщина обернулась. Волосы ее мерцали, глаза сияли, умело подкрашенные глаза казались чуть раскосыми. Когда ее взор обратился ко мне, она широко раскрыла глаза от удивления, и голос Далси Макинесс произнес:
— О, Майк, как приятно видеть вас здесь!
Гай толкнул Джеральда локтем и прошептал:
— Теперь вам понятно, что я имел в виду?
Наш хозяин засмеялся, представил нам Джеймса Лусона, поболтал еще с минуту, затем все трое оставили меня с Далси и стаканом шампанского, присоединившись к другим гостям.
— Неплохое превращение из редактора модного журнала в хозяйку приема, — улыбнулся я.
— Наши клиенты приветствуют метаморфозы такого рода.
Она взяла меня под руку и стала пробираться вместе со мной сквозь толпу гостей, кивая друзьям и знакомым, представляя меня всем подряд. Я увидел Гая, который спокойно беседовал с Норманом Харрисоном, но не слышал, о чем они беседовали.
— Такого рода вещи придают особую изысканность нашим публикациям, — продолжала Далси.
— Вряд ли это будет так, если вас увидят со мной, — ответил я.
— О, да, вы придаете пикантность всему.
— Однако это вряд ли способствует завязыванию нужных связей.
Пальцы ее сжали мою руку, и она усмехнулась.
— Пожалуй, но зато это интересные связи. После вашего ухода из бюро там поднялась такая суматоха. Мне до сих пор казалось, что мои служащие читают более изысканную литературу, но вдруг выяснилось, что и они падки до сенсаций. А вы оказались неплохим стимулом. Всего несколько вопросов, и я узнала о вас довольно много интересного.
— Удивляюсь, что вы еще до сих пор разговариваете со мной, мисс Макинесс.
— Вы вовсе не так плохо знаете женщин, — сказала она, — а зовут меня Далси. Ну вот, а теперь удовлетворите мое любопытство. Вас ведь не было в списке приглашенных, как же вы попали сюда?
— Могущество прессы. Мой друг Гай Гарднер был приглашен и притащил меня с собой. Не то чтобы мне здесь было очень интересно, но у меня с ним деловое свидание...
— Любой друг прессы — друг Джеральда. Рада, что вам это удалось. Есть здесь кто-нибудь, с кем вы хотели бы встретиться?
По крайней мере в четырех разных местах комнаты стояли мужчины, сомкнувшись тесным кружком. То и дело раздавались взрывы смеха, беседа шла с тем нелепым оживлением, когда в центре мужского круга оказывается хорошенькая женщина.
— Быть может, с девушками от Проктора? — предложил я.
Далси погрозила мне пальцем.
— Ого-го. Да они просто пускают пыль в глаза. Кроме того, они чересчур молоды для вас.
— Ну, а для этих?
Я кивнул на мужчин, сгрудившихся вокруг девушек. Всем им было далеко за пятьдесят. Она взглянула на них и весело рассмеялась.
— Забавно, не правда ли? Когда начинается очередная сессия Ассамблеи, они готовы вцепиться друг другу в горло или изобретают планы перестройки мира. Ну, а сейчас они точно школьники резвятся около двадцатилетних девушек. Ничего нет лучше хорошенького личика, если необходимо сохранить мир и спокойствие на приеме.
— Вам бы следовало прибегнуть к этому средству в ООН. Может, это именно то, что нужно.
— О, я уже думала об этом. Сначала Джеральду не понравилась эта затея, но девушки Проктора такая удачная находка, что теперь он настаивает на их приглашении. Собственно, это была идея его жены.
— Как получилось, что вы стали хозяйкой этого приема?
— Я ведь делаю карьеру, разве вы не слышали?
— Слухи, — ответил я. — Но я в этом участия не принимаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45