– Пора идти домой к Дэнни. Уже день.
Пилон отбросил крест, так как он уже больше не был нужен, и стер спасительную черту.
– А теперь, – сказал он, – мы должны запомнить это место по деревьям и камшям, потому что никаких заметок делать нельзя.
– Давай выкопаем его сейчас, – предложил Большой Джо.
– И пусть вся Тортилья-Флэт явится к нам на подмогу, – саркастически закончил Пилон.
Они внимательно осмотрели все кругом, замечая:
– Вот три дерева рядом справа и два слева. Вон там кусты, а тут большой камень.
Наконец они ушли от клада, старательно запоминая дорогу.
В доме Дэнни они увидели усталых друзей.
– Вы что-нибудь нашли? –осведомились те.
– Нет, – быстро ответил Пилон, предупреждая признание, готовое сорваться с губ Большого Джо.
– Пабло думал, что видел свет, но свет исчез прежде, чем он до него добрался. А Пират видел призрак старухи, и с ней была его собака.
Пират заулыбался.
– Старуха оказала, что моя собака теперь счастлива.
– Со мной пришел Большой Джо Португалец, он вернулся из армии, – возвестил Пилон.
– Здорово, Джо.
– У вас тут очень неплохо, – сказал Португалец, непринужденно опускаясь в кресло.
– Держись подальше от моей кровати, – предупредил его Дэнни, ибо он знал, что Джо Португалец отсюда больше не уйдет. В том, как он сидел в кресле, закинув ногу на ноту, чувствовалась домашняя небрежность.
Пират вышел во двор, забрал свою тачку и отправился в лес рубить дрова; но остальные пятеро улеглись, подставляя себя тем солнечным лучам, которые успели пробиться сквозь туман, и вскоре крепко уснули.
Когда они проснулись, день был уже в разгаре. Пробудившись, они потянулись, сели и скучным взглядом уставились на залив, на коричневый танкер, который медленно выходил в открытое море. Пират оставил на столе свои сумки, и друзья, открыв их, достали еду, которую собрал Пират.
Большой Джо направился по дорожке к покосившейся калитке.
– Вечером увидимся, – крикнул он Пилону.
Пилон провожал его тревожным взглядом, пока не убедился, что Большой Джо спускается по холму в Монтерей, а не поднимается к лесу. Четверо друзей расположились поудобнее и в приятной дремоте следили за тем, как наступает вечер.
В сумерках вернулся Джо Португалец. Пилон отвел его в угол двора, подальше от дома, и они коротко посовещались.
–Мы возьмем инструменты взаймы у миссис Моралес,– сказал Пилон. – Лопата и мотыга прислонены к ее курятнику.
Когда совсем стемнело, они отправились в путь.
– Мы идем в гости к девочкам, знакомым Джо Португальца, – сообщил Пилон остальным.
Пилон и Джо осторожно проникли во двор миссис Моралес и взяли взаймы лопату и мотыгу. И тут Большой Джо вытащил из придорожного бурьяна бутыль вина.
– Ты продал клад, – в ярости крикнул Пилон, – ты предатель, о собачья собака!
Большой Джо невозмутимо успокоил его.
– Я не сказал, где лежит клад, – заявил он с достоинством. – Я сказал вот так: «Мы нашли клад, – сказал я. – Но он принадлежит Дэнни. Когда Дэнни его получит, я займу у него доллар и заплачу за вино».
Пилон был ошеломлен.
– И тебе поверили, и тебе дали вина? – с сомнением в голосе спросил он.
– Ну, – запнувшись объяснил Большой Джо,– я оставил одну вещь в залог того, что я принесу доллар.
Пилой молниеносно повернулся и схватил его за горло.
– Что ты оставил?
– Только одно крохотное одеяло, Пилон, – жалобно проскулил Большой Джо.– Всего одно одеяло.
Пилон принялся его трясти, но Большой Джо был так грузен, что Пилону удалось встряхнуть только самого себя.
– Какое одеяло? – крикнул он. – Говори, какое одеяло ты украл?
Большой Джо захныкал:
– Только одно – у Дэнни. Одно-единственное. Ведь у него их два. Я взял только самое-самое крохотное. Не бей меня, Пилон. Второе было больше. А это Дэнни получит обратно, когда мы выкопаем клад.
Пилон одним рывком повернул его и вложил все свое негодование в меткий пинок.
– Свинья, – сказал он. – Подлый ворюга. Ты вернешь это одеяло, а не то я из тебя ремней понаделаю.
Большой Джо попробовал смягчить его.
– Я подумал, что ведь мы стараемся для Дэнни,– прошептал он. – Я подумал: «Дэнни будет так рад, и он сможет купить себе сто новых одеял».
– Замолчи, – сказал Пилон. – Ты вернешь это самое одеяло, или я тебя камнем изобью.
Он взял бутылку, откупорил ее и сделал несколько глотков, чтобы успокоить свою возмущенную щепетильность; а потом воткнул пробку обратно и не дал Португальцу ни капли.
– За эту кражу копать будешь ты. Бери инструмент и иди за мной.
Большой Джо заскулил, как щенок, и повиновался. У него не хватало мужества восстать против праведного гнева Пилона.
Они долго искали заветное место. Было уже очень поздно, когда Пилон наконец указал на три стоящие рядом дерева.
– Тут, – заявил он.
Они рыскали по прогалине, пока не нашли круглую впадину. В эту ночь лес не был затянут туманом, и им помогал лунный свет.
Теперь, поскольку ему не надо было копать, Пилон начал развивать новую теорию добывания кладов.
– Иногда деньги закапывали в мешках, – сказал он.– И мешки эти сгнивали. Если ты будешь копать прямо на этом месте, то можешь растерять часть денег.
Он очертил впадину широким кругом.
– Так вот, вырой по этой черте глубокую канаву, и мы подберемся к сокровищу снизу.
– А ты разве копать не будешь? – спросил Большой Джо.
Пилон дал выход своей ярости.
– Значит, это я ворую одеяла? – кричал он. – Это я краду вещи с постели друга, который приютил меня?
– Ну, один я копать не стану, – заявил Большой Джо.
Пилон схватил большой сосновый сук, который еще накануне был половиной святого креста, и грозно приблизился к Большому Джо Португальцу.
– Вор! – прорычал он. – Грязная свинья, фальшивый друг! Бери лопату.
Храбрость Большого Джо испарилась, и он нагнулся за лопатой. Он, возможно, и заспорил бы, но совесть его была слишком нечиста, и Пилон, на чьей стороне были правота и сосновая дубинка, внушал ему сильный страх.
Большой Джо питал отвращение к самой идее копания. В траектории движущейся лопаты не было ничего эстетического. Цель же всей работы, то есть извлечение земли из одного места и перенесение ее в другое, не может не показаться человеку с более возвышенными устремлениями бесполезной и нелепой. Чего достигнет он, даже если посвятит копанию всю свою жизнь? Правда, чувства Большого Джо не были столь сложны. Он просто не любил копать. Он записался в армию чтобы драться, а вместо этого только и делал, что копал.
Но Пилон зорко следил за ним, и вокруг места с кладом начала изгибаться канава. Ссылки на болезнь, голод и непосильность подобного труда не приносили пользы. Пилон был неумолим и, не переставая, попрекал Джо преступной кражей одеяла. Джо хныкал, жаловался, протягивал руки, чтобы показать ссадины и мозоли, но Пилон не давал ему передышки и заставлял копать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47