Я участвовал в этой борьбе.
Даже сегодня делал работу, возложенную на меня государством. Теперь я
решил сменить спецовку на дорожный костюм.
Сердце бьется... Сейчас появится Кэтрин, обнимет меня и спросит:
"Пойдем?"
Послушайте, Н.Н., Кэтрин сказала, что я обязательно вернусь. Вы
такие, сказала она. На письменном столе я оставляю чистые листы и
авторучку. Если я и вернусь... Послышалось!.. Пройдет немало времени. О
чем тогда писать? Неужели и тогда единственное, о чем можно писать, будет
то, что видел где-то там, где нас нет? Ведь это чистые листы, на них
должно писать лишь...
Явилась Кэтрин.
Сегодня ее волосы застыли черными лучами. (Странно, не правда ли?
Черные лучи...) На вид они такие жесткие, а я утонул в них губами. От ее
тела веет холодом. Тело облачено во все черное. Какая-то необычная
одежда... Кэтрин была мне милей в черных вельветовых джинсах или
юбке-шотландке. Впрочем, сейчас это не главное.
Явилась Кэтрин. Исследователь подошел к стеклянной клетке и постучал
ногтем по стеклу. Белый мышонок - единственный обитатель клетки - встал на
задние лапки и ткнулся носом в то место, к которому прикоснулся палец
исследователя. Глаза белого мышонка посылают слабые лучи в глаза
исследователя. Глаза исследователя равнодушны. Они привыкли видеть смерть
таких милых белых мышат. Исследователь устал от однообразия смерти. Он
отработанным движением опускает руку в клетку и касается пальцами белой
шерстки. Мышонок благодарно трется шерсткой о кисть существа в красном
балахоне с узкими прорезями для глаз. Исследователь переносит мышонка из
клетки на лабораторный столик и берет заранее приготовленный шприц с...
Черт возьми, в пальцах Кэтрин ничего не было, когда они коснулись
моих губ, но я ощутил крупную горошину и сжал инстинктивно губы. Кэтрин
протолкнула горошину языком. Псом поцеловала меня. Кажется, дело сделано.
Так просто и обыденно. Неожиданно просто и...
Все не о том! Я уже не ощущаю рук, не владею ими, не вижу их, однако
авторучка продолжает оставлять след на бумаге. Хлынул звездный дождь.
Звездные струи хлещут в окно. Звезды влетают в черный кроем окна и,
ударившись о подоконник, перепрыгивают на стол. Звезды гаснут на столе или
в окружающей стол темноте. Они угасают в свете настольной лампы.
В темноте Вселенной пятно света от настольной лампы.
В пятне света по листу бумаги бегает авторучка.
На бумагу ложатся слова. Строка за строкой.
В пятне света гаснут звезды.
В пятне света нет меня...
P.S. Уже одевшись, я попросил Кэтрин подождать минутку. Мы стояли у
двери. И тогда я вспомнил...
Помните, Н.Н., в первый же час моего визита в столицу Вы поили меня
чаем на кухне из большой чашки с двумя ручками? Вам пора было в редакцию.
Вы уже опоздали. Мне было страшно неудобно. А Вы заботливо отпаивали меня
с дороги чаем. Потом сказали: "Мой дом - твой дом". И это было сказано
через два года после нашей первой встречи, длившейся час с небольшим. Мне
тогда даже нечего было ответить. Вы - единственный человек, сказавший мне
это. Даже Кэтрин не сказала этих слов. Помните, Н.Н., даже Кэтрин! Каждый
визит к Вам дается мне с большим напряжением - Ваша супруга ревниво
оберегает время и кров своего мужа. Вот теперь уход в мир иной - туда, где
мне не скажут: наш дом - твой дом. Понимаете, что я хочу сказать? "До
встречи?"
г========================================================================¬
¦ Этот текст сделан Harry Fantasyst SF&F OCR Laboratory ¦
¦ в рамках некоммерческого проекта "Сам-себе Гутенберг-2" ¦
¦------------------------------------------------------------------------¦
¦ Если вы обнаружите ошибку в тексте, пришлите его фрагмент ¦
¦ (указав номер строки) netmail'ом: Fido 2:463/2.5 Igor Zagumennov ¦
L========================================================================-
1 2 3 4 5 6
Даже сегодня делал работу, возложенную на меня государством. Теперь я
решил сменить спецовку на дорожный костюм.
Сердце бьется... Сейчас появится Кэтрин, обнимет меня и спросит:
"Пойдем?"
Послушайте, Н.Н., Кэтрин сказала, что я обязательно вернусь. Вы
такие, сказала она. На письменном столе я оставляю чистые листы и
авторучку. Если я и вернусь... Послышалось!.. Пройдет немало времени. О
чем тогда писать? Неужели и тогда единственное, о чем можно писать, будет
то, что видел где-то там, где нас нет? Ведь это чистые листы, на них
должно писать лишь...
Явилась Кэтрин.
Сегодня ее волосы застыли черными лучами. (Странно, не правда ли?
Черные лучи...) На вид они такие жесткие, а я утонул в них губами. От ее
тела веет холодом. Тело облачено во все черное. Какая-то необычная
одежда... Кэтрин была мне милей в черных вельветовых джинсах или
юбке-шотландке. Впрочем, сейчас это не главное.
Явилась Кэтрин. Исследователь подошел к стеклянной клетке и постучал
ногтем по стеклу. Белый мышонок - единственный обитатель клетки - встал на
задние лапки и ткнулся носом в то место, к которому прикоснулся палец
исследователя. Глаза белого мышонка посылают слабые лучи в глаза
исследователя. Глаза исследователя равнодушны. Они привыкли видеть смерть
таких милых белых мышат. Исследователь устал от однообразия смерти. Он
отработанным движением опускает руку в клетку и касается пальцами белой
шерстки. Мышонок благодарно трется шерсткой о кисть существа в красном
балахоне с узкими прорезями для глаз. Исследователь переносит мышонка из
клетки на лабораторный столик и берет заранее приготовленный шприц с...
Черт возьми, в пальцах Кэтрин ничего не было, когда они коснулись
моих губ, но я ощутил крупную горошину и сжал инстинктивно губы. Кэтрин
протолкнула горошину языком. Псом поцеловала меня. Кажется, дело сделано.
Так просто и обыденно. Неожиданно просто и...
Все не о том! Я уже не ощущаю рук, не владею ими, не вижу их, однако
авторучка продолжает оставлять след на бумаге. Хлынул звездный дождь.
Звездные струи хлещут в окно. Звезды влетают в черный кроем окна и,
ударившись о подоконник, перепрыгивают на стол. Звезды гаснут на столе или
в окружающей стол темноте. Они угасают в свете настольной лампы.
В темноте Вселенной пятно света от настольной лампы.
В пятне света по листу бумаги бегает авторучка.
На бумагу ложатся слова. Строка за строкой.
В пятне света гаснут звезды.
В пятне света нет меня...
P.S. Уже одевшись, я попросил Кэтрин подождать минутку. Мы стояли у
двери. И тогда я вспомнил...
Помните, Н.Н., в первый же час моего визита в столицу Вы поили меня
чаем на кухне из большой чашки с двумя ручками? Вам пора было в редакцию.
Вы уже опоздали. Мне было страшно неудобно. А Вы заботливо отпаивали меня
с дороги чаем. Потом сказали: "Мой дом - твой дом". И это было сказано
через два года после нашей первой встречи, длившейся час с небольшим. Мне
тогда даже нечего было ответить. Вы - единственный человек, сказавший мне
это. Даже Кэтрин не сказала этих слов. Помните, Н.Н., даже Кэтрин! Каждый
визит к Вам дается мне с большим напряжением - Ваша супруга ревниво
оберегает время и кров своего мужа. Вот теперь уход в мир иной - туда, где
мне не скажут: наш дом - твой дом. Понимаете, что я хочу сказать? "До
встречи?"
г========================================================================¬
¦ Этот текст сделан Harry Fantasyst SF&F OCR Laboratory ¦
¦ в рамках некоммерческого проекта "Сам-себе Гутенберг-2" ¦
¦------------------------------------------------------------------------¦
¦ Если вы обнаружите ошибку в тексте, пришлите его фрагмент ¦
¦ (указав номер строки) netmail'ом: Fido 2:463/2.5 Igor Zagumennov ¦
L========================================================================-
1 2 3 4 5 6