Я ожидал смерти, Спасатель, а попал в рай!
Широкая долина, покрытая золотистой травой, темно-красные титановые деревья. Небольшая речка петляет среди оранжевого перистого кустарника, — Бронг вздохнул. — Колыбель свободы и покоя. Мы проехали прямо к реке, пытаясь найти лелейо. Терять было уже нечего, и я надеялся хотя бы встретить свой народ. Даже твой сумасшедший отец, казалось, частично пришел в себя. Ксенологи бьются над вопросом: как аборигены обходятся без машин? Эта загадка мучила твою мать, а теперь захватила и его.
Но ответа мы так и не узнали. Хотя долина и походила на рай, когда мы увидели ее, нельзя забывать про здешние зимы. Полярные зимы, Спасатель!
Он вздрогнул.
— Даже здесь, в Зоне, зимой наметает несколько метров снега. А там, возле ледника, почти у самого полюса, снега намного больше. Это не место для голых дикарей, живущих собирательством. Так куда же они деваются?
— На южный полюс?
— Через две тысячи километров? — Бронг покачал головой. — Через джунгли, бури, горы, океаны, где даже самый лучший наш саноход не преодолевал и одной тысячи?
— Гуманоиды? — Кет всматривался в неподвижное лицо. — Может быть, им помогают гуманоиды?
— Кто знает? — Он пожал плечами. — Вероятно, твой отец надеялся это выяснить, после того как убьет меня. А я хотел лишь перемирия, чтобы добраться до дома живым. Тогда я был еще новичком в искусстве спасаться.
Рин Кирон ехал в башне. На полпути к реке он сообщил мне по голосвязи, что видит пятна ржавчины на защитном слое машины. Ржавка мгновенно въелась в те места, которые повредил камнепад. Рин хихикал, как безумец, говоря мне об этом.
Чуть позже он сказал, что в поле зрения появилась драконья мышь. Она вынырнула из облаков и полетела над нами, описывая круги. У реки мы пробились через полосу пламенника и обнаружили на берегу группу лелейо.
Три молодые пары и несколько маленьких детей, большая часть которых играла, подбрасывая и ловя маленький красный камешек. Один мальчик нырял в воду и вытаскивал оттуда что-то, что они потом ели. А на большом валуне сидел пожилой золотобородый мужчина и улыбался, глядя на детей.
Все они были голыми. Река стекала с ледника, но вода не обжигала холодом их тела. Худые и грациозные, с яркими волосами и зеленоватыми глазами, они, похоже, чувствовали себя абсолютно свободными и счастливыми.
Бозун печально рассматривал свои золотые руки.
— Спасатель, — сказал он тихо, — ты даже представить себе не можешь, что я ощутил при взгляде на эту картину. Мне так хотелось присоединиться к ним. Уйти от твоего отца: к тому моменту наши отношения приняли совершенно мрачный оборот. Выйти из машины, скинуть одежду и нырнуть в чистую воду. Смыть с себя и Команду, и Зону, и весь мир Каи.
Может быть, я бы от этого умер, Спасатель, — он поднял голову. — Но ведь мог и выжить, и мысль об этом постоянно преследует меня. Мама говорила, что иммунитета у меня нет, но ведь надежных тестов никогда не проводилось. В тот раз, когда я столкнулся с заразой, медики очень удивились, что я дожил до ампутации.
Бронг снова замолчал, и его неподвижное темное лицо казалось еще более длинным и мрачным, чем обычно. Золотые протезы немного дрожали, когда он разжал кулаки и сжал их вновь.
— Да, Спасатель, — вздохнул он наконец. — Я упустил свой шанс попасть в рай.
18. Драконья мышь
Огромное крылатое существо-мутант. Хищник. Произошли от местных животных, одомашненных первыми лелейо.
Маленький человек вытер слезы желтым рукавом.
— Мы остановили машину на песчаной косе сразу за перистым кустарником, — продолжал он угрюмо. — Лелейо совершенно не испугались. Скорее, они не обратили на нас внимания. Мы смотрели на них…
Он остановился и высморкался.
— Тебе, конечно, не понять, как я себя чувствовал. Твоя мать часто рассуждала об их культуре: особый тип цивилизации, основанный на разуме, а не на вещах. Но, несмотря на это, я всегда стыдился своей крови лелейо. Голые дикари! Бродят по джунглям, бегая от собственной грязи, голыми руками выкапывают коренья и едят их. Жалкие двуногие животные! Это распространенное представление, и мне было трудно поверить в ту счастливую картину, которую мы видели.
Не знаю, о чем думал твой отец. Мы некоторое время наблюдали, затем он велел мне подъехать поближе. Лелейо по-прежнему игнорировали нас, только драконья мышь закричала и спикировала вниз. От ее крика у меня мурашки по коже пошли, хотя мы и были неплохо защищены.
Она пролетела над нами и устроилась на ржаво-зеленой скале над тем стариком у воды. Мы продолжали приближаться, но она больше не двигалась и не вопила. Машина подъехала, наверное, метров на сорок.
Жуткая зверюга, правда, гладкая и на вид чистая. Все ее тело и крылья покрыты тонким белым мехом. Она цеплялась за камень мощными черными когтями, которыми с легкостью разорвала бы человека пополам. Кривой черный клюв вполне мог разломать нашу машину. А глаз у нее…
Его передернуло.
— Фасетчатый, как у насекомых с Терры. Такая сверкающая алмазная полоска через полголовы, под довольно неприятного вида острым гребнем. Никогда не поймешь, на что она смотрит — на все сразу, наверное. Этот глаз мне до сих пор страшно вспоминать. И все же существо было красивым, и твоей матери оно бы понравилось. Хищник в четверть тонны весом, такой изящный и гибкий, что хотелось увидеть, как он охотится. Я размышлял, почему драконья мышь не бросается на лелейо и почему они не боятся.
Я также не понимал, почему они не опасаются нас. Дети продолжали играть с камешком. Одна из парочек была в воде, точнее, в основном под водой: они занимались там любовью. Никто из них вроде бы нас не замечал, пока Кирон не приказал мне приблизиться еще немного.
Тогда тот мальчик прекратил нырять и пошел нам навстречу, жестами прося остановиться. Это был тощий темнокожий ребенок лет семи или восьми. С длинных волос стекала вода. Он наверняка никогда не бывал в Зоне: там появлялись только взрослые. Но он заговорил с нами на языке Каи, к тому же довольно бегло.
«Друзья, пожалуйста, не подводите вашу золотую машину еще ближе, — услышали мы. — Мы не привыкли к ультрафиолетовому излучению, а вы ведь не хотите причинить нам ненужные неприятности».
Твой отец ответил, что мы пришли как друзья, хотим узнать о его народе и разведать залежи полезных руд. В обмен мы можем предложить им дары кайской цивилизации.
На мальчика эти слова не произвели никакого впечатления. Его народ видел нашу Зону и решил, что вещи с Каи на Малили бесполезны. Если мы хотим подтвердить свое дружелюбие, то нам следует покинуть планету и прекратить причинять им вред.
Кирон спросил, видел ли он где-нибудь гуманоидов.
Ребенок засмеялся. Он заявил, что мы — рабы машин, но на Малили машины бесполезны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Широкая долина, покрытая золотистой травой, темно-красные титановые деревья. Небольшая речка петляет среди оранжевого перистого кустарника, — Бронг вздохнул. — Колыбель свободы и покоя. Мы проехали прямо к реке, пытаясь найти лелейо. Терять было уже нечего, и я надеялся хотя бы встретить свой народ. Даже твой сумасшедший отец, казалось, частично пришел в себя. Ксенологи бьются над вопросом: как аборигены обходятся без машин? Эта загадка мучила твою мать, а теперь захватила и его.
Но ответа мы так и не узнали. Хотя долина и походила на рай, когда мы увидели ее, нельзя забывать про здешние зимы. Полярные зимы, Спасатель!
Он вздрогнул.
— Даже здесь, в Зоне, зимой наметает несколько метров снега. А там, возле ледника, почти у самого полюса, снега намного больше. Это не место для голых дикарей, живущих собирательством. Так куда же они деваются?
— На южный полюс?
— Через две тысячи километров? — Бронг покачал головой. — Через джунгли, бури, горы, океаны, где даже самый лучший наш саноход не преодолевал и одной тысячи?
— Гуманоиды? — Кет всматривался в неподвижное лицо. — Может быть, им помогают гуманоиды?
— Кто знает? — Он пожал плечами. — Вероятно, твой отец надеялся это выяснить, после того как убьет меня. А я хотел лишь перемирия, чтобы добраться до дома живым. Тогда я был еще новичком в искусстве спасаться.
Рин Кирон ехал в башне. На полпути к реке он сообщил мне по голосвязи, что видит пятна ржавчины на защитном слое машины. Ржавка мгновенно въелась в те места, которые повредил камнепад. Рин хихикал, как безумец, говоря мне об этом.
Чуть позже он сказал, что в поле зрения появилась драконья мышь. Она вынырнула из облаков и полетела над нами, описывая круги. У реки мы пробились через полосу пламенника и обнаружили на берегу группу лелейо.
Три молодые пары и несколько маленьких детей, большая часть которых играла, подбрасывая и ловя маленький красный камешек. Один мальчик нырял в воду и вытаскивал оттуда что-то, что они потом ели. А на большом валуне сидел пожилой золотобородый мужчина и улыбался, глядя на детей.
Все они были голыми. Река стекала с ледника, но вода не обжигала холодом их тела. Худые и грациозные, с яркими волосами и зеленоватыми глазами, они, похоже, чувствовали себя абсолютно свободными и счастливыми.
Бозун печально рассматривал свои золотые руки.
— Спасатель, — сказал он тихо, — ты даже представить себе не можешь, что я ощутил при взгляде на эту картину. Мне так хотелось присоединиться к ним. Уйти от твоего отца: к тому моменту наши отношения приняли совершенно мрачный оборот. Выйти из машины, скинуть одежду и нырнуть в чистую воду. Смыть с себя и Команду, и Зону, и весь мир Каи.
Может быть, я бы от этого умер, Спасатель, — он поднял голову. — Но ведь мог и выжить, и мысль об этом постоянно преследует меня. Мама говорила, что иммунитета у меня нет, но ведь надежных тестов никогда не проводилось. В тот раз, когда я столкнулся с заразой, медики очень удивились, что я дожил до ампутации.
Бронг снова замолчал, и его неподвижное темное лицо казалось еще более длинным и мрачным, чем обычно. Золотые протезы немного дрожали, когда он разжал кулаки и сжал их вновь.
— Да, Спасатель, — вздохнул он наконец. — Я упустил свой шанс попасть в рай.
18. Драконья мышь
Огромное крылатое существо-мутант. Хищник. Произошли от местных животных, одомашненных первыми лелейо.
Маленький человек вытер слезы желтым рукавом.
— Мы остановили машину на песчаной косе сразу за перистым кустарником, — продолжал он угрюмо. — Лелейо совершенно не испугались. Скорее, они не обратили на нас внимания. Мы смотрели на них…
Он остановился и высморкался.
— Тебе, конечно, не понять, как я себя чувствовал. Твоя мать часто рассуждала об их культуре: особый тип цивилизации, основанный на разуме, а не на вещах. Но, несмотря на это, я всегда стыдился своей крови лелейо. Голые дикари! Бродят по джунглям, бегая от собственной грязи, голыми руками выкапывают коренья и едят их. Жалкие двуногие животные! Это распространенное представление, и мне было трудно поверить в ту счастливую картину, которую мы видели.
Не знаю, о чем думал твой отец. Мы некоторое время наблюдали, затем он велел мне подъехать поближе. Лелейо по-прежнему игнорировали нас, только драконья мышь закричала и спикировала вниз. От ее крика у меня мурашки по коже пошли, хотя мы и были неплохо защищены.
Она пролетела над нами и устроилась на ржаво-зеленой скале над тем стариком у воды. Мы продолжали приближаться, но она больше не двигалась и не вопила. Машина подъехала, наверное, метров на сорок.
Жуткая зверюга, правда, гладкая и на вид чистая. Все ее тело и крылья покрыты тонким белым мехом. Она цеплялась за камень мощными черными когтями, которыми с легкостью разорвала бы человека пополам. Кривой черный клюв вполне мог разломать нашу машину. А глаз у нее…
Его передернуло.
— Фасетчатый, как у насекомых с Терры. Такая сверкающая алмазная полоска через полголовы, под довольно неприятного вида острым гребнем. Никогда не поймешь, на что она смотрит — на все сразу, наверное. Этот глаз мне до сих пор страшно вспоминать. И все же существо было красивым, и твоей матери оно бы понравилось. Хищник в четверть тонны весом, такой изящный и гибкий, что хотелось увидеть, как он охотится. Я размышлял, почему драконья мышь не бросается на лелейо и почему они не боятся.
Я также не понимал, почему они не опасаются нас. Дети продолжали играть с камешком. Одна из парочек была в воде, точнее, в основном под водой: они занимались там любовью. Никто из них вроде бы нас не замечал, пока Кирон не приказал мне приблизиться еще немного.
Тогда тот мальчик прекратил нырять и пошел нам навстречу, жестами прося остановиться. Это был тощий темнокожий ребенок лет семи или восьми. С длинных волос стекала вода. Он наверняка никогда не бывал в Зоне: там появлялись только взрослые. Но он заговорил с нами на языке Каи, к тому же довольно бегло.
«Друзья, пожалуйста, не подводите вашу золотую машину еще ближе, — услышали мы. — Мы не привыкли к ультрафиолетовому излучению, а вы ведь не хотите причинить нам ненужные неприятности».
Твой отец ответил, что мы пришли как друзья, хотим узнать о его народе и разведать залежи полезных руд. В обмен мы можем предложить им дары кайской цивилизации.
На мальчика эти слова не произвели никакого впечатления. Его народ видел нашу Зону и решил, что вещи с Каи на Малили бесполезны. Если мы хотим подтвердить свое дружелюбие, то нам следует покинуть планету и прекратить причинять им вред.
Кирон спросил, видел ли он где-нибудь гуманоидов.
Ребенок засмеялся. Он заявил, что мы — рабы машин, но на Малили машины бесполезны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59