Он подозрительно осмотрел незнакомца. Это был моложавый, гладко выбритый человек с мелкими чертами лица и беспокойными голубыми глазами. Но когда он приблизился, Маркс вынужден был признать, что первое впечатление было ошибочным: незнакомец не был так молод, как выглядел. Ему лет сорок, подумал Маркс. Незнакомец остановил его:
— Вас зовут Маркс?
— Да, сэр.
— Вы видели мистера Фальмута?
— Нет еще…
— Он желает сейчас же вас видеть.
— Где он?
— В Кенсингтонском полицейском участке… Там кого-то арестовали, и вы нужны, чтобы опознать арестованного.
Сердце вора упало.
— Но я получу награду? — спросит он с трепетом. — Я получу, если опознаю его?
Незнакомец утвердительно кивнул головой, и надежды Билли ожили.
— Идите за мной, — продолжал новый знакомый. — Фальмут не хочет, чтобы нас видели вместе. Возьмите билет первого класса до Кенсингтона и садитесь в купе рядом со мной.
Он повернулся и пошел по направлению к Чаринг-Кроссу. Билли следовал за ним на небольшом расстоянии.
На платформе они встретились, но новый знакомый не подал вида, что узнал его. Подошел поезд, Маркс вошел в вагон первого класса и занял свободное купе.
По дороге между Чаринг-Кроссом и Вестминстером он вновь обдумал свое положение. Между Вестминстером и Сен-Джемс-Парком он приготовился к извинениям перед Фальмутом. Между Сен-Джемс-Парком и Викторией он окончательно решил, как будет защищать свои права на часть обещанной награды. Вдруг Билли почувствовал струю свежего воздуха и, повернув голову, увидел, что его новый знакомый стоит на подножке купе, держась руками за дверцу.
— Опустите окно, — приказал новый знакомый, и Маркс, повинуясь властному голосу, открыл окно. В ту же секунду раздался звук разбитого стекла.
— В чем дело? — с удивлением спросил Маркс.
Вместо ответа новый знакомый отделился от дверцы, ловко перебрался на соседнюю подножку и исчез.
— В чем дело? — недоуменно повторил Маркс и взглянул на пол. У его ног, рядом с разбитым флаконом блестел золотой. Ничего не понимая и бессмысленно глядя на золотой, Маркс постоял, и, когда поезд подходил к Виктории, быстро нагнулся за золотым…
Глава 10. ТРИ СМЕРТИ
Пассажир, вошедший в вагон в Кенсингтоне, открыл дверцу в купе и отскочил назад. Кондуктор и встревоженный начальник станции прибежали, распахнули дверь, и острый миндальный запах наполнил станцию.
Небольшая кучка пассажиров, собралась около них и, заглядывая друг другу через плечи, расспрашивала, что случилось. Вызвали доктора и полицейского с соседней улицы.
Из купе вынесли мертвого человека и положили на перроне.
— В купе ничего не нашли? — спросил полицейский.
— Золотой и разбитую бутылку.
Полицейский принялся обыскивать карманы мертвого.
— Не думаю, чтобы на нем были какие-либо бумаги… Вот билет первого класса… Вот карточка… По всей вероятности, самоубийство.
Он поднес карточку к глазам, прочел и изменился в лице. Отдав короткие приказания, поднялся и стрелой помчался на телеграф.
Инспектор Фальмут, урвавший несколько часов для сна на Даунинг-стрит, встал с тяжелой головой и неприятным предчувствием, что, несмотря на принятые меры, день кончится плохо. Не успел он как следует одеться, как ему доложили о приходе начальника полиции.
— Я получил ваш рапорт, Фальмут, — сказал начальник. — Вы поступили совершенно правильно, отпустив Маркса… Вы имеете от него какие-либо сведения?
— Нет.
— Гм, — задумался начальник полиции. — Хотел бы я…
Вдруг он спросил:
— Думали ли вы о том, что Четверка заподозрила опасность и, вероятно, приняла свои меры?
— Конечно, сэр.
— Не приходило вам в голову, что они могут изменить свой план?
— Н-нет… Может быть, впрочем, они решат бежать из Англии.
— А, может быть, в то время, как Маркс следит за ними, они сами следят за Марксом?
— Билли ловкий парень, — с гримасой ответил инспектор.
— Они тоже не промах. Думаю, вам следует разыскать Маркса и приставить к нему двух лучших ваших людей.
— Пожалуй, — согласился Фальмут, — Жалею, что сразу этого не сделал.
— Пойду к сэру Филиппу, — сказал начальник полиции. — Хочу немного его попугать.
— Зачем?
— Чтобы он обратно взял свой законопроект. Вы читали утренние газеты?
— Нет.
— Все единодушно требуют, чтобы законопроект был снят… Они говорят, что дело не заслуживает такого риска. Кроме того, мол, вся страна не едина во мнении относительно проведения закона о выдаче иностранцев. Понятно, они боятся, чтобы настойчивость и упорство Рамона не создали трагических последствий. Вот я и хочу немножко попугать его.
Он поднялся по лестнице. По пути его несколько раз останавливали подчиненные. Эта система была введена после случая с переодетым инспектором. Теперь министр иностранных дел был словно за каменной стеной. Чтобы пройти к нему, нужно было знать «пароль» и, во избежание повторных случаев с переодеванием, были приняты специальные меры: без «пароля» не пропустили бы самого начальника полиции, Фальмута — тоже.
Начальник полиции хотел постучать в дверь, как вдруг почувствовал, что его схватили за руку. Он обернулся и увидел Фальмута — бледного, с выпученными от ужаса глазами.
— Они убили Маркса. Его нашли мертвым в вагоне на Кенсингтонском вокзале.
Начальник полиции свистнул сквозь зубы.
— Чем они его убили?
— Газом. Это ученые люди. Ради Бога, уговорите Рамона взять обратно проклятый билль. Мы не можем спасти его. Я чувствую, что он погиб.
— Чепуха! — резко остановил его полковник. — У вас разыгрались нервы. Вы плохо спали, мой друг. Все это не похоже на вас, Фальмут… Мы должны спасти его.
Он отвернулся от инспектора и пальцем поманил к себе одного из полицейских, дежуривших в коридоре.
— Сержант, передайте инспектору Коллинсу, чтобы он немедленно вызвал все резервы полиции. Мы построим на сегодняшний день вокруг Рамона живую стену так, чтобы ни один человек не мог проникнуть сквозь нее.
Через час Лондон стал свидетелем зрелища, какого столица не видела за всю свою историю. Из всех городских районов были двинуты армии полицейских. Они наполнили трамваи, поезда, автобусы, коляски, телеги, грузовики, все средства передвижения столичного города. Потоками лились со станций подземной железной дороги, по широким и узким улицам…
Уайтхолл переполнился до отказа. Сен-Джемс-Парк был черен от полицейских. Уличное движение на Уайтхолле, Чарльз-стрит, Бердидж-Уоке и восточной части Мэлл было остановлено плотными рядами конных констеблей. Сен-Джордж-стрит также была наводнена полицией. На крыше каждого дома стояло по человеку в черном мундире. Все дома, окна которых выходили на резиденцию министра иностранных дел, были тщательно осмотрены и обысканы. Создавалось впечатление, будто столица была на осадном положении, и, действительно, двум гвардейским полкам ведено было находиться под ружьем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
— Вас зовут Маркс?
— Да, сэр.
— Вы видели мистера Фальмута?
— Нет еще…
— Он желает сейчас же вас видеть.
— Где он?
— В Кенсингтонском полицейском участке… Там кого-то арестовали, и вы нужны, чтобы опознать арестованного.
Сердце вора упало.
— Но я получу награду? — спросит он с трепетом. — Я получу, если опознаю его?
Незнакомец утвердительно кивнул головой, и надежды Билли ожили.
— Идите за мной, — продолжал новый знакомый. — Фальмут не хочет, чтобы нас видели вместе. Возьмите билет первого класса до Кенсингтона и садитесь в купе рядом со мной.
Он повернулся и пошел по направлению к Чаринг-Кроссу. Билли следовал за ним на небольшом расстоянии.
На платформе они встретились, но новый знакомый не подал вида, что узнал его. Подошел поезд, Маркс вошел в вагон первого класса и занял свободное купе.
По дороге между Чаринг-Кроссом и Вестминстером он вновь обдумал свое положение. Между Вестминстером и Сен-Джемс-Парком он приготовился к извинениям перед Фальмутом. Между Сен-Джемс-Парком и Викторией он окончательно решил, как будет защищать свои права на часть обещанной награды. Вдруг Билли почувствовал струю свежего воздуха и, повернув голову, увидел, что его новый знакомый стоит на подножке купе, держась руками за дверцу.
— Опустите окно, — приказал новый знакомый, и Маркс, повинуясь властному голосу, открыл окно. В ту же секунду раздался звук разбитого стекла.
— В чем дело? — с удивлением спросил Маркс.
Вместо ответа новый знакомый отделился от дверцы, ловко перебрался на соседнюю подножку и исчез.
— В чем дело? — недоуменно повторил Маркс и взглянул на пол. У его ног, рядом с разбитым флаконом блестел золотой. Ничего не понимая и бессмысленно глядя на золотой, Маркс постоял, и, когда поезд подходил к Виктории, быстро нагнулся за золотым…
Глава 10. ТРИ СМЕРТИ
Пассажир, вошедший в вагон в Кенсингтоне, открыл дверцу в купе и отскочил назад. Кондуктор и встревоженный начальник станции прибежали, распахнули дверь, и острый миндальный запах наполнил станцию.
Небольшая кучка пассажиров, собралась около них и, заглядывая друг другу через плечи, расспрашивала, что случилось. Вызвали доктора и полицейского с соседней улицы.
Из купе вынесли мертвого человека и положили на перроне.
— В купе ничего не нашли? — спросил полицейский.
— Золотой и разбитую бутылку.
Полицейский принялся обыскивать карманы мертвого.
— Не думаю, чтобы на нем были какие-либо бумаги… Вот билет первого класса… Вот карточка… По всей вероятности, самоубийство.
Он поднес карточку к глазам, прочел и изменился в лице. Отдав короткие приказания, поднялся и стрелой помчался на телеграф.
Инспектор Фальмут, урвавший несколько часов для сна на Даунинг-стрит, встал с тяжелой головой и неприятным предчувствием, что, несмотря на принятые меры, день кончится плохо. Не успел он как следует одеться, как ему доложили о приходе начальника полиции.
— Я получил ваш рапорт, Фальмут, — сказал начальник. — Вы поступили совершенно правильно, отпустив Маркса… Вы имеете от него какие-либо сведения?
— Нет.
— Гм, — задумался начальник полиции. — Хотел бы я…
Вдруг он спросил:
— Думали ли вы о том, что Четверка заподозрила опасность и, вероятно, приняла свои меры?
— Конечно, сэр.
— Не приходило вам в голову, что они могут изменить свой план?
— Н-нет… Может быть, впрочем, они решат бежать из Англии.
— А, может быть, в то время, как Маркс следит за ними, они сами следят за Марксом?
— Билли ловкий парень, — с гримасой ответил инспектор.
— Они тоже не промах. Думаю, вам следует разыскать Маркса и приставить к нему двух лучших ваших людей.
— Пожалуй, — согласился Фальмут, — Жалею, что сразу этого не сделал.
— Пойду к сэру Филиппу, — сказал начальник полиции. — Хочу немного его попугать.
— Зачем?
— Чтобы он обратно взял свой законопроект. Вы читали утренние газеты?
— Нет.
— Все единодушно требуют, чтобы законопроект был снят… Они говорят, что дело не заслуживает такого риска. Кроме того, мол, вся страна не едина во мнении относительно проведения закона о выдаче иностранцев. Понятно, они боятся, чтобы настойчивость и упорство Рамона не создали трагических последствий. Вот я и хочу немножко попугать его.
Он поднялся по лестнице. По пути его несколько раз останавливали подчиненные. Эта система была введена после случая с переодетым инспектором. Теперь министр иностранных дел был словно за каменной стеной. Чтобы пройти к нему, нужно было знать «пароль» и, во избежание повторных случаев с переодеванием, были приняты специальные меры: без «пароля» не пропустили бы самого начальника полиции, Фальмута — тоже.
Начальник полиции хотел постучать в дверь, как вдруг почувствовал, что его схватили за руку. Он обернулся и увидел Фальмута — бледного, с выпученными от ужаса глазами.
— Они убили Маркса. Его нашли мертвым в вагоне на Кенсингтонском вокзале.
Начальник полиции свистнул сквозь зубы.
— Чем они его убили?
— Газом. Это ученые люди. Ради Бога, уговорите Рамона взять обратно проклятый билль. Мы не можем спасти его. Я чувствую, что он погиб.
— Чепуха! — резко остановил его полковник. — У вас разыгрались нервы. Вы плохо спали, мой друг. Все это не похоже на вас, Фальмут… Мы должны спасти его.
Он отвернулся от инспектора и пальцем поманил к себе одного из полицейских, дежуривших в коридоре.
— Сержант, передайте инспектору Коллинсу, чтобы он немедленно вызвал все резервы полиции. Мы построим на сегодняшний день вокруг Рамона живую стену так, чтобы ни один человек не мог проникнуть сквозь нее.
Через час Лондон стал свидетелем зрелища, какого столица не видела за всю свою историю. Из всех городских районов были двинуты армии полицейских. Они наполнили трамваи, поезда, автобусы, коляски, телеги, грузовики, все средства передвижения столичного города. Потоками лились со станций подземной железной дороги, по широким и узким улицам…
Уайтхолл переполнился до отказа. Сен-Джемс-Парк был черен от полицейских. Уличное движение на Уайтхолле, Чарльз-стрит, Бердидж-Уоке и восточной части Мэлл было остановлено плотными рядами конных констеблей. Сен-Джордж-стрит также была наводнена полицией. На крыше каждого дома стояло по человеку в черном мундире. Все дома, окна которых выходили на резиденцию министра иностранных дел, были тщательно осмотрены и обысканы. Создавалось впечатление, будто столица была на осадном положении, и, действительно, двум гвардейским полкам ведено было находиться под ружьем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24