— Тысячу фунтов? — усмехнулась она. — Нет, мне не надо вашей тысячи фунтов. Если вы выиграете, — я отдам вам камею без всяких денег. Я принимаю ваше пари, Лесли!
Робин Лесли был бы чрезвычайно поражен, если бы смог в этот момент прочесть мысли стоящей перед ним женщины.
На заре Робин тронулся в путь. В это же время леди Ломер и Аллан мчались в экипаже по направлению к Чикаго.
Начиналась охота на Робина…
— Это абсурд, — говорила на следующее утро Октобер, сидя в гостиной дома лорда Ричфорда. — Не понимаю, зачем вам понадобилось заниматься нашей свадьбой? Ведь мы и так муж и жена.
Робин, улыбаясь, смотрел на нее.
— Я слышал, что женщины любят вспоминать день своей свадьбы. Они тщательно берегут все, имеющее какое-нибудь отношение к этому торжественному дню.
— Да?
— Мужчине тоже есть о чем вспоминать, — продолжал Робин полусерьезно-полушутливо. — Конечно, я могу в память о прошлом отпустить себе, например, бороду, возобновить синяк под глазом и надеть живописный костюм бродяги с заплатами… Но все же я не испытал всей торжественности свадебной церемонии, и она остается для меня скрытой таинственной завесой.
— Вы были тогда ужасны, — задумчиво проговорила Октобер. — Вы имели вид настоящего бродяги… Да, вы действительно были бродягой и вдобавок еще… — она не договорила.
— Вдобавок… — был пьян, — закончил Робин.
Она утвердительно кивнула.
— Вот именно поэтому я и хочу жениться еще раз, но теперь уже трезвым!
— Когда я увидела вас сегодня, — начала Октобер, — во всем великолепии вашего мундира с золотыми эполетами на плечах, мне трудно было представить, что вы могли мыть в ручье рубашку и покупать старый костюм на взятые у женщины часы.
— Все же я оказался способным на это, — заметил Робин.
— Написали вы что-нибудь мисс Эллен? — спросила Октобер, меняя тему разговора.
— Да…
— И послали что-нибудь…
— Я отправил ей исповедь ее отца…
— Какую исповедь? — изумилась Октобер.
— Ту, которую он написал незадолго до смерти.
— Но как она попала к вам?
Робин улыбнулся:
— А вы разве не помните, как передали мне письмо там, на барже, во время нашего восхитительного путешествия? Я еще тогда спросонок вообразил, что действительно пришла почта. И вот, — продолжал он, — я отправил ей это признание старого профессора. Пусть мисс Эллен хранит его.
— Но послали ли вы ей еще что-нибудь? — допытывалась Октобер.
— Да… деньги, но конечно не подписал своего настоящего имени, — смущенно признался Робин. — Я вчера виделся, с генерал-губернатором, — продолжал он серьезно, — и рассказал ему обо всех своих приключениях…
— А как же… — Октобер запнулась, — как же с обвинением по поводу убийства?
— Я передал ему копию признания Болди. Он отправил ее своему старому другу — министру в Вашингтон.
Наступила пауза.
— Я сказал ему также, что женат, — неожиданно добавил Робин, лукаво улыбаясь.
— И он потонул в слезах?
— Нет, он великодушно продлил мой отпуск на… месяц… медовый месяц.
Опять наступило долгое молчание.
— Это значит, — сказала, наконец, Октобер, — мы… что мы официально женаты?
— Да.
Она встала, задумчиво глядя на расстилавшийся перед нею пейзаж, потом внезапно обернулась к Робину, наклонилась и поцеловала его.
В дверях появился старый Мортимер.
— Обед подан, сэр.
— Пришла почта? — спросила Октобер, чтобы как-то скрыть свое невольное смущение.
— Нет, миледи, — ответил Мортимер с поклоном. — Но я забыл вам сказать, что минут десять тому назад приходила леди Ломер.
— Леди Ломер?
Робин медленно встал.
— Да, сэр.
— И что она сказала?
— Она просила передать вам маленький пакетик. Я оставил его в столовой.
Робин вышел, ни слова не говоря. У его прибора лежала маленькая коробочка. Открыв ее, он обнаружил визитную карточку леди Ломер и камею Медичи.
На карточке было всего лишь одно слово: «Поздравляю».
После обеда вошел Мортимер и спросил, когда нужно подавать автомобиль.
— Лорд Ричфорд сегодня никуда не поедет, — ответила за мужа Октобер. — Он очень занят…

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21