Но я не питаю надежды, что им может повезти больше, чем всем другим.
– Надежды! – сердито повторил один из Красных Мантий. – Давайте лучше надеяться, что эти Возлюбленные сровняют колдунов с землей! Вы вообще понимаете, что это будет означать для нас, если они вдруг сумеют истребить этих гнусных тварей, тогда как мы не смогли? Мы станем посмешищем для всего Ансалона! Я бы предложил сохранить новость о появлении Возлюбленных между нами. Ничего не говорить колдунам.
– Слишком поздно, – мрачно произнес один из Черных Мантий. – Теперь, когда об этом знают жрецы, повсюду начнутся молебны, волна истерии захлестнет все земли, монахи начнут прыскать налево и направо святой водой. И они найдут способ обвинить во всем магов. Вот подождите, увидите, что все так и будет.
– И именно по этой причине нам необходимо понять, какими принципами мы будем руководствоваться, имея дело с Возлюбленными, и сообщить о нашем решении людям, – сказала Дженна. – Магов должны видеть работающими наравне со всеми остальными ради нахождения ответа на загадку, даже если это будет означать объединение сил со жрецами, колдунами и мистиками.
– Значит, получается, мы не можем сохранить дело в тайне, – кисло произнес кто-то из Белых Мантий. – А что скажет госпожа Корин?
– Я согласна с госпожой Дженной. Мы должны открыто и искренне рассказать о Возлюбленных. Проблемы, с которыми сталкивались маги в последнее время, явились результатом того, что мы постоянно все замалчивали, окружая себя загадочностью и секретностью.
– О, с этим я совершенно согласен, – вступил в разговор Даламар. – Предлагаю открыть двери Башни и пригласить сюда на денек всех желающих. Мы сможем показать им разные чудеса, будем взрывать огненные шары и все такое, а потом подадим на лужайке молочный коктейль с печеньем.
– Ты можешь насмехаться сколько тебе угодно, мой друг, – холодно произнесла Дженна, – но от этого дело не сдвинется с места. У тебя есть какое-нибудь практическое предложение, Магистр Черных Мантий?
Даламар на минуту умолк, рассеянно рисуя изящным пальцем магический знак на поверхности стола.
– Наиболее загадочным мне кажется то, какое отношение к этому делу имеет Мина, – произнес он в итоге.
– Мина! – воскликнула Дженна удивленно. – Не понимаю, что здесь такого загадочного. У этой девушки нет принципов. Раньше она была пешкой Такхизис. Теперь она пешка Чемоша. Она просто променяла одного хозяина на другого.
– Интересно то, что на телах этих несчастных существ выжжена отметина от ее губ, – пояснил Даламар.
– Прошу тебя, оставь в покое стол! – сказала Дженна, опуская ладонь на его руку. – В последний раз, когда ты так делал, в столешнице выгорела дыра. Что касается Мины, она всего лишь смазливое личико, с помощью которого Чемош обрекает молодых людей на печальную судьбу.
Даламар стер магический знак рукавом черной мантии.
– И все равно мне кажется, что она является тем ключом, которым можно отпереть замок этой тайны.
Нуитари нисколько не удивился, что мысли его жреца текут в том же направлении, что и его собственные. Между Нуитари и Даламаром существовала тесная связь. Они вместе, Бог и человек, испытали немало. Нуитари планировал со временем сделать Даламара Смотрителем Башни под Кровавым морем. Хотя и не сейчас. Не раньше чем он уладит все дела со своими кузенами.
– Бьюсь об заклад, ты не стал бы так сильно интересоваться Миной, если бы она оказалась старой каргой вроде меня, – сказала Дженна насмешливо, хлопнув Даламара по руке.
Даламар схватил ее ладонь и поднес к губам:
– Ты никогда не превратишься в старую каргу, моя дорогая. И ты прекрасно это знаешь.
Дженна, которая действительно это знала, улыбнулась ему и вернулась к делу:
– Ты не хочешь что-нибудь добавить, госпожа Корин?
– Судя по тому, на что намекал этот Возлюбленный, уничтожить подобное существо будет непросто всем – и жрецам, и магам, и колдунам. Я предлагаю поручить тем ученикам, которые постоянно занимаются в Башне, поискать в старых книгах какие-нибудь сведения о похожих существах, особенно если они упоминаются в связи с Чемошем.
– Они уже работают над этим, – сказала Дженна. – Я связалась с эстетиками, попросила их отыскать подходящие книги в Великой Библиотеке. Хотя и сомневаюсь, что им удастся что-нибудь узнать. Насколько я понимаю, до сих пор на Ансалоне не видели ничего похожего на этих Возлюбленных. Что-нибудь еще? У кого-нибудь есть вопросы?
Дженна обвела взглядом сидящих за столом. Маги были погружены в угрюмое молчание и только покачали в ответ головами в капюшонах.
– Что ж, хорошо. Идем дальше. Сейчас Конклаву предстоит выработать основные правила, которыми будут руководствоваться все маги, встречаясь с Возлюбленными. Первое и главное: мы должны найти способы узнавать их.
– И защитить невинных людей, которых могут обвинить ложно, – добавила одна из Белых Мантий.
– И защитить нас самих, которых могут обвинить ложно, – подхватила Черная Мантия.
– Как мне кажется… – начал кто-то из Красных Мантий.
Нуитари отвернулся. Подобные дискуссии могли длиться часами, прежде чем маги приходили к соглашению.
– Кузены мои, – произнес он, – я хотел бы поговорить с вами.
– Мы внимательно тебя слушаем, братец, – произнесла Лунитари. Солинари, стоящий рядом с ней, согласно закивал.
Три Бога наблюдали за происходящим со своих небес, и, хотя ни один из смертных не мог увидеть их, каждый явился в своем излюбленном облике. Лунитари предстала энергичной рыжеволосой женщиной в красном платье и красной накидке, отделанной горностаем и золотыми нитями. Солинари принял вид молодого мускулистого мужчины. На нем были белые одеяния, расшитые серебром. Нуитари пришел, как обычно, в образе человека с лицом, похожим на луну, с тяжелыми веками и пухлыми губами. На нем была простая непроницаемо-черная мантия без всякой отделки. Лунитари тут же догадалась, что что-то нечисто.
– Ты что-то знаешь о Возлюбленных, кузен, – сказала она взволнованно. – Чемош тебе что-то рассказал.
Нуитари принял насмешливый вид:
– Чемош слишком задается, чтобы снисходить до разговоров со мной. Он считает, будто придумал что-то невероятно мудрое. Вот лично на меня это все не произвело особенного впечатления. Какой-нибудь способ уничтожить эти бродячие останки непременно найдется, и всему этому придет конец.
– Тогда о чем же ты хотел с нами поговорить? – спросил Солинари.
– Я отстроил Башню Высшего Волшебства, – сообщил Нуитари. – Мою собственную Башню.
Оба кузена непонимающе воззрились на него.
– Что? – переспросила Лунитари, не в силах поверить, что услышала все правильно.
– Я отстроил Башню Высшего Волшебства, – повторил Нуитари. – Восстановил ту, которая когда-то стояла в Истаре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
– Надежды! – сердито повторил один из Красных Мантий. – Давайте лучше надеяться, что эти Возлюбленные сровняют колдунов с землей! Вы вообще понимаете, что это будет означать для нас, если они вдруг сумеют истребить этих гнусных тварей, тогда как мы не смогли? Мы станем посмешищем для всего Ансалона! Я бы предложил сохранить новость о появлении Возлюбленных между нами. Ничего не говорить колдунам.
– Слишком поздно, – мрачно произнес один из Черных Мантий. – Теперь, когда об этом знают жрецы, повсюду начнутся молебны, волна истерии захлестнет все земли, монахи начнут прыскать налево и направо святой водой. И они найдут способ обвинить во всем магов. Вот подождите, увидите, что все так и будет.
– И именно по этой причине нам необходимо понять, какими принципами мы будем руководствоваться, имея дело с Возлюбленными, и сообщить о нашем решении людям, – сказала Дженна. – Магов должны видеть работающими наравне со всеми остальными ради нахождения ответа на загадку, даже если это будет означать объединение сил со жрецами, колдунами и мистиками.
– Значит, получается, мы не можем сохранить дело в тайне, – кисло произнес кто-то из Белых Мантий. – А что скажет госпожа Корин?
– Я согласна с госпожой Дженной. Мы должны открыто и искренне рассказать о Возлюбленных. Проблемы, с которыми сталкивались маги в последнее время, явились результатом того, что мы постоянно все замалчивали, окружая себя загадочностью и секретностью.
– О, с этим я совершенно согласен, – вступил в разговор Даламар. – Предлагаю открыть двери Башни и пригласить сюда на денек всех желающих. Мы сможем показать им разные чудеса, будем взрывать огненные шары и все такое, а потом подадим на лужайке молочный коктейль с печеньем.
– Ты можешь насмехаться сколько тебе угодно, мой друг, – холодно произнесла Дженна, – но от этого дело не сдвинется с места. У тебя есть какое-нибудь практическое предложение, Магистр Черных Мантий?
Даламар на минуту умолк, рассеянно рисуя изящным пальцем магический знак на поверхности стола.
– Наиболее загадочным мне кажется то, какое отношение к этому делу имеет Мина, – произнес он в итоге.
– Мина! – воскликнула Дженна удивленно. – Не понимаю, что здесь такого загадочного. У этой девушки нет принципов. Раньше она была пешкой Такхизис. Теперь она пешка Чемоша. Она просто променяла одного хозяина на другого.
– Интересно то, что на телах этих несчастных существ выжжена отметина от ее губ, – пояснил Даламар.
– Прошу тебя, оставь в покое стол! – сказала Дженна, опуская ладонь на его руку. – В последний раз, когда ты так делал, в столешнице выгорела дыра. Что касается Мины, она всего лишь смазливое личико, с помощью которого Чемош обрекает молодых людей на печальную судьбу.
Даламар стер магический знак рукавом черной мантии.
– И все равно мне кажется, что она является тем ключом, которым можно отпереть замок этой тайны.
Нуитари нисколько не удивился, что мысли его жреца текут в том же направлении, что и его собственные. Между Нуитари и Даламаром существовала тесная связь. Они вместе, Бог и человек, испытали немало. Нуитари планировал со временем сделать Даламара Смотрителем Башни под Кровавым морем. Хотя и не сейчас. Не раньше чем он уладит все дела со своими кузенами.
– Бьюсь об заклад, ты не стал бы так сильно интересоваться Миной, если бы она оказалась старой каргой вроде меня, – сказала Дженна насмешливо, хлопнув Даламара по руке.
Даламар схватил ее ладонь и поднес к губам:
– Ты никогда не превратишься в старую каргу, моя дорогая. И ты прекрасно это знаешь.
Дженна, которая действительно это знала, улыбнулась ему и вернулась к делу:
– Ты не хочешь что-нибудь добавить, госпожа Корин?
– Судя по тому, на что намекал этот Возлюбленный, уничтожить подобное существо будет непросто всем – и жрецам, и магам, и колдунам. Я предлагаю поручить тем ученикам, которые постоянно занимаются в Башне, поискать в старых книгах какие-нибудь сведения о похожих существах, особенно если они упоминаются в связи с Чемошем.
– Они уже работают над этим, – сказала Дженна. – Я связалась с эстетиками, попросила их отыскать подходящие книги в Великой Библиотеке. Хотя и сомневаюсь, что им удастся что-нибудь узнать. Насколько я понимаю, до сих пор на Ансалоне не видели ничего похожего на этих Возлюбленных. Что-нибудь еще? У кого-нибудь есть вопросы?
Дженна обвела взглядом сидящих за столом. Маги были погружены в угрюмое молчание и только покачали в ответ головами в капюшонах.
– Что ж, хорошо. Идем дальше. Сейчас Конклаву предстоит выработать основные правила, которыми будут руководствоваться все маги, встречаясь с Возлюбленными. Первое и главное: мы должны найти способы узнавать их.
– И защитить невинных людей, которых могут обвинить ложно, – добавила одна из Белых Мантий.
– И защитить нас самих, которых могут обвинить ложно, – подхватила Черная Мантия.
– Как мне кажется… – начал кто-то из Красных Мантий.
Нуитари отвернулся. Подобные дискуссии могли длиться часами, прежде чем маги приходили к соглашению.
– Кузены мои, – произнес он, – я хотел бы поговорить с вами.
– Мы внимательно тебя слушаем, братец, – произнесла Лунитари. Солинари, стоящий рядом с ней, согласно закивал.
Три Бога наблюдали за происходящим со своих небес, и, хотя ни один из смертных не мог увидеть их, каждый явился в своем излюбленном облике. Лунитари предстала энергичной рыжеволосой женщиной в красном платье и красной накидке, отделанной горностаем и золотыми нитями. Солинари принял вид молодого мускулистого мужчины. На нем были белые одеяния, расшитые серебром. Нуитари пришел, как обычно, в образе человека с лицом, похожим на луну, с тяжелыми веками и пухлыми губами. На нем была простая непроницаемо-черная мантия без всякой отделки. Лунитари тут же догадалась, что что-то нечисто.
– Ты что-то знаешь о Возлюбленных, кузен, – сказала она взволнованно. – Чемош тебе что-то рассказал.
Нуитари принял насмешливый вид:
– Чемош слишком задается, чтобы снисходить до разговоров со мной. Он считает, будто придумал что-то невероятно мудрое. Вот лично на меня это все не произвело особенного впечатления. Какой-нибудь способ уничтожить эти бродячие останки непременно найдется, и всему этому придет конец.
– Тогда о чем же ты хотел с нами поговорить? – спросил Солинари.
– Я отстроил Башню Высшего Волшебства, – сообщил Нуитари. – Мою собственную Башню.
Оба кузена непонимающе воззрились на него.
– Что? – переспросила Лунитари, не в силах поверить, что услышала все правильно.
– Я отстроил Башню Высшего Волшебства, – повторил Нуитари. – Восстановил ту, которая когда-то стояла в Истаре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80