И чуть не наткнулся на целящего в кого-то стрелка. Проследив взглядом, понял, что целит тот в Лейтера: Феликс протезом отбивался от другого спектровца, но привязанный к руке ласт смягчал удары. Бонд ринулся вперед, с ходу метнул копье, легкое, деревянное, оно лишь слегка задело руку стрелка, но прицел все же сбило; стрелок развернулся и пошел на Бонда. Копья было уже не достать, и Бонд поднырнул, захватил, как регбист, противнику ногу, дернул, потом дотянулся до его лица, сорвал маску. Ослепленный, стрелок отчаянно поплыл вверх… Бонда тронули за руку: это Лейтер, держится за дыхательную трубку, лицо искажено. Бонд обхватил его и торопливо заработал ластами. Они вместе прорвали сверкающую поверхность: Лейтер выплюнул перекрученную трубку и стал жадно глотать воздух, а надышавшись, сердито велел оставить его в покое и сию секунду нырять. Бонд не стал спорить.
Он крадучись пробирался среди коралловых пиков: там и сям боролись, искрилось лезвие, поднимались пузырьки из оружейного ствола; один раз он проплыл под матросом с «Манты» — тот лежал на самой поверхности, раскинувшись, ничком, волосы развевались в воде, и не было на нем ни маски, ни акваланга, рот мертво щерился… На дне валялись маски, стрелы, обрывки черной резины. Бонд подобрал две стрелы. Он подплывал к краю площадки: прицеп по-прежнему стоял там, рядом — два часовых с ружьями наготове. Луна светила теперь слабее, и туманные стены будто приблизились; песочная узорная рябь затоптана десятками ног, рыбешки в поисках пропитания снуют над взрытым дном, как грачи над пашней. Никого. Противников разнесло попарно в разные стороны, и чья берет, неизвестно. А что там, наверху? Скоро ли придет спасательная шлюпка с «Манты»? И что делать ему. Бонду?
Задача решилась сама. Справа из тумана выскочила серебристая «Торпеда» — верхом на ней, в седле, скрючившись за небольшим плексигласовым щитком, сидел Ларго, в левой руке он сжимал два копья с «Манты», а правую держал на рычаге управления. Подъехал к часовым, затормозил. Оба положили ружья, один взялся за муфту прицепа, а другой стал подтаскивать «Торпеду» за руль. Увезут бомбу, бросят на глубоком месте или спрячут где-нибудь, тоже и со второй бомбой, которая на борту «Летучей», — и все, никаких улик! Ларго скажет, что на них напали во время подхода к затонувшему кораблю. Да, были ружья на случай акул, и его люди отстреливались — откуда было знать, что это матросы с американской подлодки, а не соперники, искатели сокровищ? Снова сокровища, и снова ничего не возразишь!
Спектровцы возились с муфтой, никак не могли прицепиться, Ларго нетерпеливо оглядывался. Бонд прикинул расстояние, сжал в обеих руках по стреле и сильно оттолкнулся от скалы.
От одной стрелы Ларго успел увернуться, другая бессильно царапнула по его аквалангу. Бонд врезался ему в грудь, и Ларго выпустил копья, быстро прикрыл руками драгоценную дыхательную трубку. Дернувшись, он задел рычаг управления, и «Торпеда» тотчас рванула вперед и вверх, унося на себе врагов.
Драться по-настоящему было невозможно, они беспорядочно молотили друг друга, и каждый отчаянно прикусывал резиновый мундштук. Бонду приходилось еще удерживаться на «Торпеде», и Ларго, прочно сидевший в седле, уже несколько раз локтем бил ему по лицу — Бонд едва уворачивался, подставлял, спасая маску, подбородок. Сам он свободной рукой доставал противнику лишь до почек и вколачивал в загорелое мускулистое тело удар за ударом.
«Торпеда» выскочила на поверхность и, сильно задрав нос, помчала в открытое мере. Бонда, вцепившегося в седло, било волной, захлестывало; вот сейчас Ларго повернется, схватит обеими ручищами… Бонд решился. Закинув ногу на корпус «Торпеды», сполз вниз, к самому рулю, ухватился за него и, не выпуская, перебросил себя через корму в воду. Только бы не под лопасть!.. Винт вращался совсем рядом, вода бурлила, но зато Бонд чувствовал, что «Торпеда» подается под его весом, вот-вот станет стоймя! Он рывком вывернул руль направо и разжал пальцы. Чуть не закричал от боли в руках, а наверху Ларго выбило из седла… Дело сделано, «Торпеда» для спектровцев потеряна, бомбу им увезти не удастся… Бонд с трудом заставил себя нырнуть — нужно спрятаться в грядах, уйти от Ларго.
Ларго неспешно нырнул сладом, поплыл спокойно, размеренно. Бонд достиг дна и запетлял между рифами. Белая песчаная полоса под ним скоро разделилась надвое, и, подумав, он двинулся узким коридорчиком, между двумя коралловыми стенами. Там его и накрыла черна») тень. Ларго не стал протискиваться в коридорчик, а поплыл, выжидая, сверху. Бонд посмотрел на него, и тот ухмыльнулся в ответ, сверкнул зубами: никуда, мол, не денешься! Бонд сжал ослабевшие пальцы; куда ему против Ларго, могучие жилистые ручищи скрутят его, как куклу…
Впереди высветилась лагуна, коридор обрывался, дальше — свободная вода, укрыться негде; но не повернуть и назад, слишком тесно. Ловушка… Бонд остановился. Пусть лучше Ларго зайдет сюда. Тот скользнул поверху к лагуне и, окутываясь воздушными пузырьками, опустился на песок, вытянул руки и двинулся навстречу. Шагов за десять он посмотрел на коралловый откос, сдернул с него что-то и снова вытянул руку — на ней извивалось теперь восемь пальцев. Осьминог! Ларго скова весело сверкнул зубами и свободной рукой выразительно постучал по маске. Бонд нагнулся и подобрал замшелый камень. Когда залепляют маску осьминогом, противно, но и когда разбивают — не легче. Осьминог — ерунда, вчера Бонд бродил между сотен таких тварей; длинные руки Ларго — вот что страшно.
Тот сделал еще шаг, второй. Бонд пятился, чиркая аквалангом о стены, обдирая костюм… Вдруг у Ларго за спиной, в лагуне, мелькнула фигура. «Свой! » — с мгновенной надеждой подумал Бонд. Но нет, на человеке не было черного резинового костюма, светилось белое, голое тело. Еще один враг…
Ларго ринулся вперед.
Целя острым камнем в живот, Бонд нырнул у него под рукой, но Ларго ударил его коленом в лицо, шлепнул осьминогом по маске и, ухватив обеими руками за шею, поднял перед собой, как ребенка.
Бонд ничего не видел. Скользкие щупальца облепили лицо, обвили мундштук трубки, потянули ее изо рта; горло ему сжимали все теснее, он терял сознание…
Медленно он опустился на колени. Что случилось? Почему ослабла мертвая хватка на горле? Он приоткрыл глаза и увидел свет. Осьминог, копошащийся у него на груди, оттолкнулся и перепрыгнул на риф. Рядом лежал, подергивая ногами, Ларго, из шеи у него торчала стрела. И еще стоял кто-то маленький — в руках пневматическое ружье, длинные волосы развеваются вуалью. Бонд с трудом встал. Шагнул, но колени подогнулись, в глазах потемнело. Он прислонился к рифу, зубы у него чуть разжались, и в рот засочилась соленая вода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Он крадучись пробирался среди коралловых пиков: там и сям боролись, искрилось лезвие, поднимались пузырьки из оружейного ствола; один раз он проплыл под матросом с «Манты» — тот лежал на самой поверхности, раскинувшись, ничком, волосы развевались в воде, и не было на нем ни маски, ни акваланга, рот мертво щерился… На дне валялись маски, стрелы, обрывки черной резины. Бонд подобрал две стрелы. Он подплывал к краю площадки: прицеп по-прежнему стоял там, рядом — два часовых с ружьями наготове. Луна светила теперь слабее, и туманные стены будто приблизились; песочная узорная рябь затоптана десятками ног, рыбешки в поисках пропитания снуют над взрытым дном, как грачи над пашней. Никого. Противников разнесло попарно в разные стороны, и чья берет, неизвестно. А что там, наверху? Скоро ли придет спасательная шлюпка с «Манты»? И что делать ему. Бонду?
Задача решилась сама. Справа из тумана выскочила серебристая «Торпеда» — верхом на ней, в седле, скрючившись за небольшим плексигласовым щитком, сидел Ларго, в левой руке он сжимал два копья с «Манты», а правую держал на рычаге управления. Подъехал к часовым, затормозил. Оба положили ружья, один взялся за муфту прицепа, а другой стал подтаскивать «Торпеду» за руль. Увезут бомбу, бросят на глубоком месте или спрячут где-нибудь, тоже и со второй бомбой, которая на борту «Летучей», — и все, никаких улик! Ларго скажет, что на них напали во время подхода к затонувшему кораблю. Да, были ружья на случай акул, и его люди отстреливались — откуда было знать, что это матросы с американской подлодки, а не соперники, искатели сокровищ? Снова сокровища, и снова ничего не возразишь!
Спектровцы возились с муфтой, никак не могли прицепиться, Ларго нетерпеливо оглядывался. Бонд прикинул расстояние, сжал в обеих руках по стреле и сильно оттолкнулся от скалы.
От одной стрелы Ларго успел увернуться, другая бессильно царапнула по его аквалангу. Бонд врезался ему в грудь, и Ларго выпустил копья, быстро прикрыл руками драгоценную дыхательную трубку. Дернувшись, он задел рычаг управления, и «Торпеда» тотчас рванула вперед и вверх, унося на себе врагов.
Драться по-настоящему было невозможно, они беспорядочно молотили друг друга, и каждый отчаянно прикусывал резиновый мундштук. Бонду приходилось еще удерживаться на «Торпеде», и Ларго, прочно сидевший в седле, уже несколько раз локтем бил ему по лицу — Бонд едва уворачивался, подставлял, спасая маску, подбородок. Сам он свободной рукой доставал противнику лишь до почек и вколачивал в загорелое мускулистое тело удар за ударом.
«Торпеда» выскочила на поверхность и, сильно задрав нос, помчала в открытое мере. Бонда, вцепившегося в седло, било волной, захлестывало; вот сейчас Ларго повернется, схватит обеими ручищами… Бонд решился. Закинув ногу на корпус «Торпеды», сполз вниз, к самому рулю, ухватился за него и, не выпуская, перебросил себя через корму в воду. Только бы не под лопасть!.. Винт вращался совсем рядом, вода бурлила, но зато Бонд чувствовал, что «Торпеда» подается под его весом, вот-вот станет стоймя! Он рывком вывернул руль направо и разжал пальцы. Чуть не закричал от боли в руках, а наверху Ларго выбило из седла… Дело сделано, «Торпеда» для спектровцев потеряна, бомбу им увезти не удастся… Бонд с трудом заставил себя нырнуть — нужно спрятаться в грядах, уйти от Ларго.
Ларго неспешно нырнул сладом, поплыл спокойно, размеренно. Бонд достиг дна и запетлял между рифами. Белая песчаная полоса под ним скоро разделилась надвое, и, подумав, он двинулся узким коридорчиком, между двумя коралловыми стенами. Там его и накрыла черна») тень. Ларго не стал протискиваться в коридорчик, а поплыл, выжидая, сверху. Бонд посмотрел на него, и тот ухмыльнулся в ответ, сверкнул зубами: никуда, мол, не денешься! Бонд сжал ослабевшие пальцы; куда ему против Ларго, могучие жилистые ручищи скрутят его, как куклу…
Впереди высветилась лагуна, коридор обрывался, дальше — свободная вода, укрыться негде; но не повернуть и назад, слишком тесно. Ловушка… Бонд остановился. Пусть лучше Ларго зайдет сюда. Тот скользнул поверху к лагуне и, окутываясь воздушными пузырьками, опустился на песок, вытянул руки и двинулся навстречу. Шагов за десять он посмотрел на коралловый откос, сдернул с него что-то и снова вытянул руку — на ней извивалось теперь восемь пальцев. Осьминог! Ларго скова весело сверкнул зубами и свободной рукой выразительно постучал по маске. Бонд нагнулся и подобрал замшелый камень. Когда залепляют маску осьминогом, противно, но и когда разбивают — не легче. Осьминог — ерунда, вчера Бонд бродил между сотен таких тварей; длинные руки Ларго — вот что страшно.
Тот сделал еще шаг, второй. Бонд пятился, чиркая аквалангом о стены, обдирая костюм… Вдруг у Ларго за спиной, в лагуне, мелькнула фигура. «Свой! » — с мгновенной надеждой подумал Бонд. Но нет, на человеке не было черного резинового костюма, светилось белое, голое тело. Еще один враг…
Ларго ринулся вперед.
Целя острым камнем в живот, Бонд нырнул у него под рукой, но Ларго ударил его коленом в лицо, шлепнул осьминогом по маске и, ухватив обеими руками за шею, поднял перед собой, как ребенка.
Бонд ничего не видел. Скользкие щупальца облепили лицо, обвили мундштук трубки, потянули ее изо рта; горло ему сжимали все теснее, он терял сознание…
Медленно он опустился на колени. Что случилось? Почему ослабла мертвая хватка на горле? Он приоткрыл глаза и увидел свет. Осьминог, копошащийся у него на груди, оттолкнулся и перепрыгнул на риф. Рядом лежал, подергивая ногами, Ларго, из шеи у него торчала стрела. И еще стоял кто-то маленький — в руках пневматическое ружье, длинные волосы развеваются вуалью. Бонд с трудом встал. Шагнул, но колени подогнулись, в глазах потемнело. Он прислонился к рифу, зубы у него чуть разжались, и в рот засочилась соленая вода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37