бунт песка – явление регулярное и предсказуемое.
– Мне надо видеть, что творится снаружи, – сказал он тигрице, возвышающейся над толпой, подобно каланче. Она кивнула.
Ожидая наплыва беженцев, предусмотрительные горожане поставили палатки. Хотя Джон-Том и его друзья вошли в Красный Камень последними, их меньше всего заботили поиски крова.
– Сюда. – Розарык взяла его за руку и повела за собой сквозь мельтешащую, роящуюся толпу – казалось, полосатый айсберг разрезает меховое море. Мадж кое-как ухитрялся держаться в кильватере.
Они подобрались к городской стене и шли вдоль нее до каменной лестницы. Там Джон-Том высвободил руку из лапы Розарык и двинулся вверх.
А вдруг песок заполнит ров? Что тогда?
На стене уже стояло несколько любознательных. Держались они невозмутимо, и Джон-Том предположил, что опасности нет. И вообще, в городе все вели себя слишком спокойно для большой беды.
Скучающий стражник – долговязый сервал в высоком тюрбане, защищающем нежные уши, – шагнул в сторону, освобождая проход.
– Экскурсанты, не забывайте про вибрацию, – предупредил он.
Они поднялись на самый верх стены и увидели пустыню. За рвом выворачивался наизнанку ландшафт. Бесследно исчезли горы, преодоленные ими несколько дней назад. Ни пятнышка материнской породы, ни единого скального останца – только песчаное море, одинокая двухсотфутовая волна, идущая на город и шипящая подобно миллиарду раскаленных сковородок с беконом. Джон-Тому остро захотелось вниз, он решил спросить стражника, что будет дальше, и уже положил ладонь ему на плечо, но передумал, увидев безмятежные лица других зрителей.
Могучая волна не разбилась о хилые городские стены, а начала соскальзывать в темный ров, бесконечным водопадом стекать в сверхъестественно глубокую траншею. Волна тоже была бесконечна. На глазах у экскурсантов она как будто поднялась еще выше – гребень рвался к облакам, а подошва осыпалась в пропасть.
Вокруг города неистовствовал гром, под ногами у Джон-Тома ощутимо дрожали блоки песчаника. Он повернулся. Куда ни глянь – волна, даже крыши домов ее не заслоняют. Город окружен песчаным валом многофутовой высоты и неизмеримого объема, и все это каскадом рушится в бездну, опоясывающую Красный Камень.
Прошло тридцать минут. Волна начала сокращаться. По-прежнему тонны песка ссыпались в ров и исчезали бесследно. Еще несколько минут, и каскад разбился на струйки. А вскоре последние песчинки улетели в пропасть.
За рвом, залитый лунным светом, лежал скелет пустыни – камень такой же голый, как поверхность луны. Между Красным Камнем и горами не осталось ничего живого, ничего подвижного. В коренной породе темнело несколько воронок – древних впадин, считанные минуты назад полных песка и гравия.
Раздались негромкие голоса зрителей, повернувшихся спиной ко рву и обнаженной пустыне. Джон-Том с товарищами последовали их примеру.
Точно в центре Красного Камня особняком стояла необычная стеклянная башня, ее тонкий шпиль приковывал к себе все взоры. В воздухе витало предвестие удивительного зрелища.
Поддавшись любопытству, Джон-Том решил было выяснить у стражника, что будет дальше, но тут раздался шум, и под ногами задрожала каменная кладка. На сей раз то была иная тряска – словно сама планета пришла в Движение. Шум нарастал, превращался в зловещий рев, в неумолчный грохот. Глубоко под землей что-то происходило.
– В чем дело, как ты думаешь? – крикнула Джон-Тому тигрица.
Отвечать было бессмысленно – Розарык не услышала бы.
И вдруг неистовый ветер сорвал шляпы с голов и вуали с лиц. Джон-Томова накидка заполоскалась перед ним как радужный флаг. Шатаясь и клонясь под напором неожиданного ветра, он всматривался в башню.
Из верхнего отверстия стеклянной трубы в небеса ударили пески Полновременной пустыни – многосотфутовый фонтан, нацеленный точнехонько в луну. Под самыми облаками, достигнув заданной высоты, кварцевый гейзер раскрылся зонтиком. Джон-Том инстинктивно втянул голову в плечи и стал высматривать убежище, но сразу спохватился: никто из беженцев не шевелится. Значит, бояться нечего.
Песок не сыпался на стены – казалось, он падает на невидимую крышу. Затем он расползался облаком и желтым ливнем возвращался в пустыню. И так – несколько часов кряду. Лишь когда луна покинула зенит и основательно опустилась к горизонту, гейзер начал слабеть и наконец иссяк. Рев прекратился, его сменил оживленный гомон жителей города и беженцев.
Бездонный ров снова опустел, а Полновременная пустыня за ним обрела прежний вид. И неподвижность. Теперь стало ясно, почему в ней есть вода, но нет жизни.
– Великая магия, – с пафосом произнесла Розарык.
– Смертельная магия. – Мадж наморщил нос. – Запоздай мы хоть на несколько минут, и валялись бы сейчас где-нибудь там, с кишками, набитыми песком.
Джон-Том остановил проходившую мимо лису.
– Это все? Что будет дальше?
– Дальше, человече, – отвечала лиса, – мы будем спать и праздновать конец этого Стечения. А завтра отправимся по домам.
Она двинулась к лестнице, а Джон-Том задержался, чтобы порасспросить одного из стражников – четырехфутового мускусного крыса с модной короткой стрижкой на всем теле.
– Извините, мы здесь впервые. – Юноша кивком указал на пустыню. – Такое каждый год случается, что ли?
– Дважды в год, – сообщил крыс. – Потрясное, надо думать, зрелище, когда в первый раз.
– А зачем это делается? С какой целью?
Стражник почесал нижнюю челюсть.
– Говорят, это все пески времени. Всего времени. Когда они идут своим путем, их надо поворачивать вспять. А кто или что их поворачивает, никому не ведомо. Боги, духи, а может, какая-нибудь здоровенная тварюга от скуки – кто его знает. Я не волшебник и не ученый. – Он отвернулся.
– Оставь его, приятель, – сказал Мадж. – Лично мне начхать, отчего это происходит. Спасение собственной шкуры – занятие крайне утомительное, я на лапах еле стою. Найти бы местечко для ночевки да горло чем-нибудь промочить.
Он стал спускаться по лестнице. Джон-Том и Розарык пошли следом.
– Как ты думаешь, что это было? – спросила тигрица юношу.
– Я могу исходить только из слов стражника. Пустыня – своего рода песочные часы, заключающие в себе все время. – Он задумчиво поглядел в небо. – Интересно, замрет ли оно, если как-нибудь остановить механизм. – Джон-Том повернулся к стеклянной башне. – Вот бы поглядеть, что там внутри.
– Лучше не стоит, – отсоветовала тигрица. – А то еще найдешь там что-нибудь… Напхимех, отпущенный тебе схок…
Он кивнул.
– И то верно. У нас другая головная боль.
– Пхошу пхощения?
– Яльвар и Глупость. Если вся пустыня укрывается здесь от Стечения, то и они, наверное, пришли сюда. Если, конечно, их не настигли пески.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
– Мне надо видеть, что творится снаружи, – сказал он тигрице, возвышающейся над толпой, подобно каланче. Она кивнула.
Ожидая наплыва беженцев, предусмотрительные горожане поставили палатки. Хотя Джон-Том и его друзья вошли в Красный Камень последними, их меньше всего заботили поиски крова.
– Сюда. – Розарык взяла его за руку и повела за собой сквозь мельтешащую, роящуюся толпу – казалось, полосатый айсберг разрезает меховое море. Мадж кое-как ухитрялся держаться в кильватере.
Они подобрались к городской стене и шли вдоль нее до каменной лестницы. Там Джон-Том высвободил руку из лапы Розарык и двинулся вверх.
А вдруг песок заполнит ров? Что тогда?
На стене уже стояло несколько любознательных. Держались они невозмутимо, и Джон-Том предположил, что опасности нет. И вообще, в городе все вели себя слишком спокойно для большой беды.
Скучающий стражник – долговязый сервал в высоком тюрбане, защищающем нежные уши, – шагнул в сторону, освобождая проход.
– Экскурсанты, не забывайте про вибрацию, – предупредил он.
Они поднялись на самый верх стены и увидели пустыню. За рвом выворачивался наизнанку ландшафт. Бесследно исчезли горы, преодоленные ими несколько дней назад. Ни пятнышка материнской породы, ни единого скального останца – только песчаное море, одинокая двухсотфутовая волна, идущая на город и шипящая подобно миллиарду раскаленных сковородок с беконом. Джон-Тому остро захотелось вниз, он решил спросить стражника, что будет дальше, и уже положил ладонь ему на плечо, но передумал, увидев безмятежные лица других зрителей.
Могучая волна не разбилась о хилые городские стены, а начала соскальзывать в темный ров, бесконечным водопадом стекать в сверхъестественно глубокую траншею. Волна тоже была бесконечна. На глазах у экскурсантов она как будто поднялась еще выше – гребень рвался к облакам, а подошва осыпалась в пропасть.
Вокруг города неистовствовал гром, под ногами у Джон-Тома ощутимо дрожали блоки песчаника. Он повернулся. Куда ни глянь – волна, даже крыши домов ее не заслоняют. Город окружен песчаным валом многофутовой высоты и неизмеримого объема, и все это каскадом рушится в бездну, опоясывающую Красный Камень.
Прошло тридцать минут. Волна начала сокращаться. По-прежнему тонны песка ссыпались в ров и исчезали бесследно. Еще несколько минут, и каскад разбился на струйки. А вскоре последние песчинки улетели в пропасть.
За рвом, залитый лунным светом, лежал скелет пустыни – камень такой же голый, как поверхность луны. Между Красным Камнем и горами не осталось ничего живого, ничего подвижного. В коренной породе темнело несколько воронок – древних впадин, считанные минуты назад полных песка и гравия.
Раздались негромкие голоса зрителей, повернувшихся спиной ко рву и обнаженной пустыне. Джон-Том с товарищами последовали их примеру.
Точно в центре Красного Камня особняком стояла необычная стеклянная башня, ее тонкий шпиль приковывал к себе все взоры. В воздухе витало предвестие удивительного зрелища.
Поддавшись любопытству, Джон-Том решил было выяснить у стражника, что будет дальше, но тут раздался шум, и под ногами задрожала каменная кладка. На сей раз то была иная тряска – словно сама планета пришла в Движение. Шум нарастал, превращался в зловещий рев, в неумолчный грохот. Глубоко под землей что-то происходило.
– В чем дело, как ты думаешь? – крикнула Джон-Тому тигрица.
Отвечать было бессмысленно – Розарык не услышала бы.
И вдруг неистовый ветер сорвал шляпы с голов и вуали с лиц. Джон-Томова накидка заполоскалась перед ним как радужный флаг. Шатаясь и клонясь под напором неожиданного ветра, он всматривался в башню.
Из верхнего отверстия стеклянной трубы в небеса ударили пески Полновременной пустыни – многосотфутовый фонтан, нацеленный точнехонько в луну. Под самыми облаками, достигнув заданной высоты, кварцевый гейзер раскрылся зонтиком. Джон-Том инстинктивно втянул голову в плечи и стал высматривать убежище, но сразу спохватился: никто из беженцев не шевелится. Значит, бояться нечего.
Песок не сыпался на стены – казалось, он падает на невидимую крышу. Затем он расползался облаком и желтым ливнем возвращался в пустыню. И так – несколько часов кряду. Лишь когда луна покинула зенит и основательно опустилась к горизонту, гейзер начал слабеть и наконец иссяк. Рев прекратился, его сменил оживленный гомон жителей города и беженцев.
Бездонный ров снова опустел, а Полновременная пустыня за ним обрела прежний вид. И неподвижность. Теперь стало ясно, почему в ней есть вода, но нет жизни.
– Великая магия, – с пафосом произнесла Розарык.
– Смертельная магия. – Мадж наморщил нос. – Запоздай мы хоть на несколько минут, и валялись бы сейчас где-нибудь там, с кишками, набитыми песком.
Джон-Том остановил проходившую мимо лису.
– Это все? Что будет дальше?
– Дальше, человече, – отвечала лиса, – мы будем спать и праздновать конец этого Стечения. А завтра отправимся по домам.
Она двинулась к лестнице, а Джон-Том задержался, чтобы порасспросить одного из стражников – четырехфутового мускусного крыса с модной короткой стрижкой на всем теле.
– Извините, мы здесь впервые. – Юноша кивком указал на пустыню. – Такое каждый год случается, что ли?
– Дважды в год, – сообщил крыс. – Потрясное, надо думать, зрелище, когда в первый раз.
– А зачем это делается? С какой целью?
Стражник почесал нижнюю челюсть.
– Говорят, это все пески времени. Всего времени. Когда они идут своим путем, их надо поворачивать вспять. А кто или что их поворачивает, никому не ведомо. Боги, духи, а может, какая-нибудь здоровенная тварюга от скуки – кто его знает. Я не волшебник и не ученый. – Он отвернулся.
– Оставь его, приятель, – сказал Мадж. – Лично мне начхать, отчего это происходит. Спасение собственной шкуры – занятие крайне утомительное, я на лапах еле стою. Найти бы местечко для ночевки да горло чем-нибудь промочить.
Он стал спускаться по лестнице. Джон-Том и Розарык пошли следом.
– Как ты думаешь, что это было? – спросила тигрица юношу.
– Я могу исходить только из слов стражника. Пустыня – своего рода песочные часы, заключающие в себе все время. – Он задумчиво поглядел в небо. – Интересно, замрет ли оно, если как-нибудь остановить механизм. – Джон-Том повернулся к стеклянной башне. – Вот бы поглядеть, что там внутри.
– Лучше не стоит, – отсоветовала тигрица. – А то еще найдешь там что-нибудь… Напхимех, отпущенный тебе схок…
Он кивнул.
– И то верно. У нас другая головная боль.
– Пхошу пхощения?
– Яльвар и Глупость. Если вся пустыня укрывается здесь от Стечения, то и они, наверное, пришли сюда. Если, конечно, их не настигли пески.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73