Стоя лицом к лицу с пленником, он оставался совершенно спокоен. Но под взглядом человека он слегка вздрогнул. Раньи заметил реакцию.
– Что такое? – пробормотала она. – Я одна из назначенных для его поимки охотников. Вы хорошо справились с заданием и будете соответственно награждены. Я позабочусь об этом сама. Но вы не специально подготовленные солдаты. Я не собираюсь лишать вас вашего оружия. Я возьму оружие лишь на время, пока вы не заберете у него мое обмундирование. Затем мы вызовем транспорт, который увезет нас всех отсюда. – Она сделала еще шаг.
Юланец отступил и направил оружие на нее:
– Стой на месте, человек. Не заставляй меня повторять это. Твое присутствие все усложняет и я думаю, как мне себя вести. Раньи стоял и ждал развязки, заложив руки за голову.
– Вы хотите забрать его живым и оставить здесь, на Омафиле для наблюдения и изучения, – говорил юланец.
– Конечно, – женщина продолжала смотреть на трехногого.
– Я не могу позволить вам это сделать. – Распушившаяся шерсть удваивала его в размере. – Он должен умереть.
– О чем ты говоришь? – взгляд Нейды сосредоточился на стингере. – Неужели вы не понимаете, насколько важным является этот подвиг для каждого из вас. Неужели не понимаете, как вас будут чествовать, когда станет известно, что ты и гивистам поймали сбежавшего воина-ашрегана?
– Мы не собираемся делать ничего «впечатляющего», – сказал ей юланец.
– Нам не нужны никакие чествования, – добавил гивистам.
Покачивающимся, слегка дергающимся движением, свойственным его расе, юланец сделал двойной шаг по направлению к Раньи.
– Это существо должно умереть. Оно является результатом опасной мутации, ненормальностью, которая может внести смятение и мирную жизнь Омафила, в случае еще одного побега из-под стражи. Он уже однажды сбежал, несмотря на столь превозносимую правительственную охрану. – Он сделал неопределенный жест пистолетом. – Только посмотри на него! Он весь искорежен и изуродован в результате добавления человеческих свойств. Разве можно себе представить что-либо более гротескное? Пусть лучше он будет мертвым.
– Как вы узнали о моем побеге? – с любопытством спросил Раньи.
Юланец что-то сделал со своим ртом, может быть, изобразил улыбку.
– У меня хорошо информированные друзья.
– Тогда твои друзья, конечно, сказали тебе, что не вам решать судьбу пленника, – Трондхайм взглянула в сторону пленника. – Сюда уже движется транспорт. Как вы объясните им смерть ашрегана?
– Мы не подумали об этом. – Гивистам в тревоге поглядел на небо. – Мы и в самом деле не подумали об этом.
– Не волнуйся! – резко сказал Теот. – Женщина пытается спасти жизнь монстра путем лжи. – Он указал на пистолет. – Это займет одно мгновение, и нас здесь не будет.
– Как представитель войск я приказываю вам отдать мне все оружие! – Нейда сделал шаг в сторону трехногого, глаза ее блестели. – Или ты и меня хочешь пристрелить?
– Ты можешь меня потом и убить, но это неважно, – спокойно ответил Теот. Перспектива стать мучеником не пугала его. – И моя жизнь не важна. Я с удовольствием умру, чтобы защитить мой мир от этого существа. Если только станет известно о его присутствии на Омафиле, всех обуяет паника. Узор не имеет права оставлять его здесь. Омафил – цивилизованное и мирное место. Таким оно и останется. – Он поглядел на Раньи. – Не пытайся меня убедить в обратном. Я был с ним на корабле, наблюдал за ним, и я знаю.
– Но об этом ничто не станет известно, – сказала Трондхайм.
Теот издал какой-то глубокий гортанный звук.
– Он уже однажды сбежал.
– Этого больше не повторится. – Она говорила медленно и спокойно.
Кажется, впервые юланец начал сомневаться.
– Можешь ли ты это гарантировать? Можешь ли ты быть в этом убеждена абсолютно? Думаю, что нет. Его присутствие Здесь говорит, что нет. Лучше ему умереть.
Трондхайм сделала еще шаг и вытянула руку. Теперь она была совсем близко от обитателя Юлы, заметил Раньи:
– Боюсь, что я не могу допустить этого. Если ты собираешься пристрелить его, то тебе придется убить и меня. Пожалуйста, дай мне пистолет.
Командная интонация человека заставила Раньи вздрогнуть. Неудивительно, что юланец задрожал с головы до ног. Когда оружие было передано женщине, Раньи сделал легкое движение. Ногой он бросил песок в глаза юланцу. Тот издал легкий писк, бросил оружие и поднес руки к лицу – типичное движение обычного, не подготовленного к бою существа. Раньи повернулся и приблизился на расстояние вытянутой руки к гивистаму. Выпучив глаза, тот наобум стрельнул, но Трондхайм пригнулась. Огромная ветвь упала с ближнего дерева, срезанная выстрелом стингера.
Раньи, выбросив вперед руку, нанес удар гивистаму прямо кулаком в глаз. Хрупкие кости существа хрустнули, полилась кровь. Значительно меньшее по размерам пресмыкающееся слегка вздрогнуло и упало на задние лапы, а затем на бок.
Смахнув грязь с чувствительных глаз, юланец согнул свою центральную ногу и вернул себе оружие. Как только он это сделал, Раньи схватил большой камень и бросил его, все это одним движением. Человек или массуд, может быть, и отклонились бы в сторону. Но юланец не был настолько быстр. Камень попал ему прямо в средний глаз, содрав шкуру и обнажив кость. Тот зашатался и упал.
Тяжело дыша, Раньи стоял, думая, каким огромным психическим испытанием подобное столкновение стало для юланца и гивистама. Но он не успел ничего как следует обдумать. Что-то тяжелое ударило его в ребра. Хотя он был значительно массивнее, чем юланец и гивистам, но от этого удара он завертелся на месте и упал.
Трондхайм бросилась на него сверху и выхватила пистолет, все еще зажатый в его неподвижной руке. Не обращая внимания на боль в ребрах, Раньи бросился вдогонку и прыгнул прямо ей на спину. Она изогнулась, и боль пронзила все его тело, когда она ударила его локтем в нос. Выхватив пистолет у лежавшего в беспамятстве союзника, она выстрелила, стремясь ранить, но не убить. Раньи замер, ожидая ранения. Но ничего не произошло. Нахмурясь, она поглядела на ствол и вновь выстрелила. Не улыбаясь, Раньи поднялся на ноги.
Все стало на свои места. Юланец был занят осуществлением плана и, очевидно, был попросту сумасшедшим. Не будучи столь же безумным, гивистам согласился помочь ему, но не мог заставить себя нести заряженное оружие, которым можно было бы убить другое разумное существо. Его стингер не был заряжен. Да это и не было нужно.
Но это потребуется сейчас.
Трондхайм швырнула в него бесполезное оружие и бросилась за оружием юланца. Конечно, с обычным ашреганом она бы справилась, но не с Раньи. Теперь он с размаху ударил ее по ребрам. Она сморщилась от боли и попыталась ударить его локтем. Он был готов к этому удару и увернулся во время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
– Что такое? – пробормотала она. – Я одна из назначенных для его поимки охотников. Вы хорошо справились с заданием и будете соответственно награждены. Я позабочусь об этом сама. Но вы не специально подготовленные солдаты. Я не собираюсь лишать вас вашего оружия. Я возьму оружие лишь на время, пока вы не заберете у него мое обмундирование. Затем мы вызовем транспорт, который увезет нас всех отсюда. – Она сделала еще шаг.
Юланец отступил и направил оружие на нее:
– Стой на месте, человек. Не заставляй меня повторять это. Твое присутствие все усложняет и я думаю, как мне себя вести. Раньи стоял и ждал развязки, заложив руки за голову.
– Вы хотите забрать его живым и оставить здесь, на Омафиле для наблюдения и изучения, – говорил юланец.
– Конечно, – женщина продолжала смотреть на трехногого.
– Я не могу позволить вам это сделать. – Распушившаяся шерсть удваивала его в размере. – Он должен умереть.
– О чем ты говоришь? – взгляд Нейды сосредоточился на стингере. – Неужели вы не понимаете, насколько важным является этот подвиг для каждого из вас. Неужели не понимаете, как вас будут чествовать, когда станет известно, что ты и гивистам поймали сбежавшего воина-ашрегана?
– Мы не собираемся делать ничего «впечатляющего», – сказал ей юланец.
– Нам не нужны никакие чествования, – добавил гивистам.
Покачивающимся, слегка дергающимся движением, свойственным его расе, юланец сделал двойной шаг по направлению к Раньи.
– Это существо должно умереть. Оно является результатом опасной мутации, ненормальностью, которая может внести смятение и мирную жизнь Омафила, в случае еще одного побега из-под стражи. Он уже однажды сбежал, несмотря на столь превозносимую правительственную охрану. – Он сделал неопределенный жест пистолетом. – Только посмотри на него! Он весь искорежен и изуродован в результате добавления человеческих свойств. Разве можно себе представить что-либо более гротескное? Пусть лучше он будет мертвым.
– Как вы узнали о моем побеге? – с любопытством спросил Раньи.
Юланец что-то сделал со своим ртом, может быть, изобразил улыбку.
– У меня хорошо информированные друзья.
– Тогда твои друзья, конечно, сказали тебе, что не вам решать судьбу пленника, – Трондхайм взглянула в сторону пленника. – Сюда уже движется транспорт. Как вы объясните им смерть ашрегана?
– Мы не подумали об этом. – Гивистам в тревоге поглядел на небо. – Мы и в самом деле не подумали об этом.
– Не волнуйся! – резко сказал Теот. – Женщина пытается спасти жизнь монстра путем лжи. – Он указал на пистолет. – Это займет одно мгновение, и нас здесь не будет.
– Как представитель войск я приказываю вам отдать мне все оружие! – Нейда сделал шаг в сторону трехногого, глаза ее блестели. – Или ты и меня хочешь пристрелить?
– Ты можешь меня потом и убить, но это неважно, – спокойно ответил Теот. Перспектива стать мучеником не пугала его. – И моя жизнь не важна. Я с удовольствием умру, чтобы защитить мой мир от этого существа. Если только станет известно о его присутствии на Омафиле, всех обуяет паника. Узор не имеет права оставлять его здесь. Омафил – цивилизованное и мирное место. Таким оно и останется. – Он поглядел на Раньи. – Не пытайся меня убедить в обратном. Я был с ним на корабле, наблюдал за ним, и я знаю.
– Но об этом ничто не станет известно, – сказала Трондхайм.
Теот издал какой-то глубокий гортанный звук.
– Он уже однажды сбежал.
– Этого больше не повторится. – Она говорила медленно и спокойно.
Кажется, впервые юланец начал сомневаться.
– Можешь ли ты это гарантировать? Можешь ли ты быть в этом убеждена абсолютно? Думаю, что нет. Его присутствие Здесь говорит, что нет. Лучше ему умереть.
Трондхайм сделала еще шаг и вытянула руку. Теперь она была совсем близко от обитателя Юлы, заметил Раньи:
– Боюсь, что я не могу допустить этого. Если ты собираешься пристрелить его, то тебе придется убить и меня. Пожалуйста, дай мне пистолет.
Командная интонация человека заставила Раньи вздрогнуть. Неудивительно, что юланец задрожал с головы до ног. Когда оружие было передано женщине, Раньи сделал легкое движение. Ногой он бросил песок в глаза юланцу. Тот издал легкий писк, бросил оружие и поднес руки к лицу – типичное движение обычного, не подготовленного к бою существа. Раньи повернулся и приблизился на расстояние вытянутой руки к гивистаму. Выпучив глаза, тот наобум стрельнул, но Трондхайм пригнулась. Огромная ветвь упала с ближнего дерева, срезанная выстрелом стингера.
Раньи, выбросив вперед руку, нанес удар гивистаму прямо кулаком в глаз. Хрупкие кости существа хрустнули, полилась кровь. Значительно меньшее по размерам пресмыкающееся слегка вздрогнуло и упало на задние лапы, а затем на бок.
Смахнув грязь с чувствительных глаз, юланец согнул свою центральную ногу и вернул себе оружие. Как только он это сделал, Раньи схватил большой камень и бросил его, все это одним движением. Человек или массуд, может быть, и отклонились бы в сторону. Но юланец не был настолько быстр. Камень попал ему прямо в средний глаз, содрав шкуру и обнажив кость. Тот зашатался и упал.
Тяжело дыша, Раньи стоял, думая, каким огромным психическим испытанием подобное столкновение стало для юланца и гивистама. Но он не успел ничего как следует обдумать. Что-то тяжелое ударило его в ребра. Хотя он был значительно массивнее, чем юланец и гивистам, но от этого удара он завертелся на месте и упал.
Трондхайм бросилась на него сверху и выхватила пистолет, все еще зажатый в его неподвижной руке. Не обращая внимания на боль в ребрах, Раньи бросился вдогонку и прыгнул прямо ей на спину. Она изогнулась, и боль пронзила все его тело, когда она ударила его локтем в нос. Выхватив пистолет у лежавшего в беспамятстве союзника, она выстрелила, стремясь ранить, но не убить. Раньи замер, ожидая ранения. Но ничего не произошло. Нахмурясь, она поглядела на ствол и вновь выстрелила. Не улыбаясь, Раньи поднялся на ноги.
Все стало на свои места. Юланец был занят осуществлением плана и, очевидно, был попросту сумасшедшим. Не будучи столь же безумным, гивистам согласился помочь ему, но не мог заставить себя нести заряженное оружие, которым можно было бы убить другое разумное существо. Его стингер не был заряжен. Да это и не было нужно.
Но это потребуется сейчас.
Трондхайм швырнула в него бесполезное оружие и бросилась за оружием юланца. Конечно, с обычным ашреганом она бы справилась, но не с Раньи. Теперь он с размаху ударил ее по ребрам. Она сморщилась от боли и попыталась ударить его локтем. Он был готов к этому удару и увернулся во время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84