OCR Xac
Аннотация
Экспериментальный «кристалл» был брошен на полянку и из него за 17 минут вырос дом, предназначенный для полного жизнеобеспечения человека…
Дмитрий Биленкин
Гениальный дом
* * *
— Прошу, — широким жестом пригласил Юрков. — Выбирайте.
— Здесь? — мешковато вылезая из реалета, переспросил Смолин.
— Если вам нравится.
Крапчатые глаза Юркова смотрели враскос, безучастно, однако в них плескалось затаённое озорство. Хмыкнув, Смолин огляделся.
Трава на лугу пестрела таким ярким узором соцветий, что их хотелось прижать к груди. Редкие берёзы бросали прозрачную и зыбкую тень. С трех сторон подступал лес, с четвёртой открывалась река, голубели дали предгорья. Яркие снежники вершин бросали на все чистый, как в поднебесье, отсвет.
Смолин широко вздохнул:
— Тут славно…
— Тогда приступим, — деловито сказал Юрков.
Его поджарая фигура перегнулась через борт реалета. Он вытянул из-под сиденья увесистую сумку, извлёк скупо блеснувший кристалл и протянул его Смолину. Форма полупрозрачного кристалла смутно напомнила Смолину хрустальное, с гранями на боках яйцо, которым он забавлялся в детстве. Только это яйцо гораздо превосходило размерами ту старинную безделушку.
— Да, немного великовато. — Юрков перехватил взгляд. — Обычное свойство экспериментальных образцов, ничего не поделаешь. Держите!
“Яйцо” оказалось неожиданно лёгким. Смолин неловко прижал его к груди. На ощупь оно было тёплым и, несмотря на твёрдость, упругим. При повороте граней в его зеленоватой глубине мутно перекатывались неясные волны и вспыхивали точки фиолетовых огоньков.
— Странный у него вид, — пробормотал Смолин.
— Ещё бы. — Юрков усмехнулся. — Действуйте.
— Как?
— Очень просто. Выбирайте площадку. Где угодно. Неровности почвы, слабый уклон — не важно. Станьте там, где, по вашему мнению, должен быть дом. Следите только, чтобы до ближайшего дерева или куста было метров десять. Всё!
Смолин сделал несколько неуверенных шагов.
— Может быть, здесь? — спросил он, озираясь.
— Прекрасно! Бросайте яйцо.
— Прямо так?
— Конечно.
— Жаль портить такое место…
— Оно не будет испорчено. Бросайте.
Смолин осторожно опустил кристалл на землю. Светлый край облака, ослепительно просияв, коснулся солнца. Луг потемнел.
— Теперь отходите.
Все из той же сумки Юрков извлёк воронёную трубку с призматическим рефлектором на конце. Отступая к реалету, размотал витой шнур.
— Дальше, дальше, иначе собьёт.
— Что?
— Сейчас тут будет немного ветрено. Браслет снимите — может испортиться. — Юрков отстегнул свой наручный видеофон и кинул его на сиденье реалета. — Кладите свой туда же, там он будет заэкранирован. Вот так, порядок. Начнём!
Перегнувшись через крыло, Юрков подключил шнур и, отступив от реалета на шаг, небрежно повёл трубкой в сторону кристалла. В ней что-то зажужжало. Рука Юркова замерла.
Ничего не произошло. Сухо трещали кузнечики, зеленоватый овал кристалла мирно покоился среди ромашек. Он потускнел в траве и казался теперь обыкновенным булыжником, если бы не правильные затёсы граней.
Затем что-то изменилось. Оболочка кристалла затуманилась, как при быстром вращении. То, что мгновение назад было камнем, оплавилось, потекло, вспухло рыжеющим сгустком.
— Ага, — сказал Юрков. — Видите?
Сгусток, расплываясь и ширясь, принимал грибовидную форму. В нем бешено и безмолвно крутились дымные струи. Все это походило на атомный, в миниатюре, взрыв. Только бесшумный и без огненного в сердцевине всплеска.
В спину ударил тугой ветер, согнул вершины ближних берёз, рокотом пронёсся по опушке. Смолин пошире расставил ноги. Ветер мчал сухие листья, сор, былинки, они бесследно исчезали в тёмном грибообразном вихре.
— Давайте присядем, — предложил Юрков. — Все это не так скоро.
Он сел, не опуская трубку излучателя.
— Джинн, а?
— Что?! — прокричал Смолин.
— Я говорю: джинн! Когда он вылезает из бутылки. Непохоже?
Нет, теперь это было непохоже. Теперь над лугом, опираясь на тонкую ножку, висела коричневатая масса. Она клубилась, постепенно становясь угловатой. В ней проступали жёлтые и красноватые, быстро меняющиеся пятна. Воздух дрожал, преломляя очертания склонённых деревьев.
От массы отделились четыре отростка, дружно коснулись земли, взвился дымок.
— Корневая фаза, — прокомментировал Юрков. — Воздух предоставляет нашему детищу азот, кислород, углерод. Прочие нужные материалы оно, как и подобает добропорядочному растению, берет из земли. А мой излучатель играет роль солнца. Правда, загорать под таким солнцем я бы не посоветовал… Так, вот уже сегментарная фаза!
Ветер немного утих. Метрах в полутора от земли бесформенная масса образовала гладкое днище с пятью уходящими в почву опорами — четыре по углам, пятая, более толстая, оказалась точно в центре. Трава вокруг неё заиндевела. Сама масса заняла солидный объём пространства. Она явственно стекленела, хотя внутреннее кипение не стихало. Наметилась полусфера — одна, другая, третья. Быстро, как в калейдоскопе, менялся узор поверхности. Внутри угадывался объём каких-то форм. Они то проступали наружу, то, сминаясь, уходили вглубь. Одна из полусфер вдруг протаяла. Словно кто взмахнул резцом — теперь это была стена, а в ней самое натуральное, прозрачное, слегка выпуклое окно.
Ветер окончательно стих. Дом продолжал формироваться. Казалось, его изнутри лепят чьи-то проворные пальцы. В полной тишине — лишь поодаль пиликнул осмелевший кузнечик — текли минуты. Юрков давно опустил излучатель и, рассеянно глядя по сторонам, жевал травинку.
Облако наконец сползло с солнца, и первый яркий луч отразился в хрустальных парусах окон, затеплил изогнутые стены, оттушевал тени, словно положив всюду последний аккуратный мазок.
— Вот так! — Юрков глянул на часы. — И всего за семнадцать с половиной минут. Поздравляю вас с новым жилищем!
— Да-а… — протянул Смолин. Вздёрнув подбородок, он озирал дом. — Эмбриотехника, как погляжу, здорово шагнула вперёд. Какая быстрота и чёткость!
— Стараемся. — Юрков сдержанно улыбнулся. — Впрочем, главное тут не скорость. Вообще классическая эмбриотехника — уже пройденный этап.
— Пройденный?
— Ну, основной принцип, конечно, тот же, — снисходительно разъяснил Юрков. — Делать все, как природа, делать лучше, чем природа. Совпадают и основные приёмы строительства. Зародыш, семя, клетка, в которой заложена вся генетическая программа развития организма, как в жёлуде скрыт будущий дуб. Питание, рост за счёт, так сказать, местных материалов — воздуха, земли, воды, энергии солнца… Излучателя то есть, но это несущественно. Словом, аналогия полная, кроме скорости — она в миллионы раз больше. Человек убыстряет все, к чему прикасается, разве не так?
1 2 3 4 5 6 7 8