— ни кожаной, ни деревянной синей шкатулки.
Вот черт!
Не хочу утверждать, что результаты поисков обрадовали меня, но и сдаваться я не собирался. Я выпрямился, вздохнул, спросил сам себя, где старина Флэксфорд держит бренди, и тут же сообразил, что не пью на работе, подумал о сигаретах на серебряном блюде и вспомнил, что избавился от вредной привычки много лет назад. Я снова вздохнул, приготовившись заново осмотреть ящики. Когда копаешься в куче хлама, легко пропустить даже такой заметный предмет, как коробка из-под сигар. Часы показывали девять двадцати три, и я подумал, что до десяти, самое позднее до половины одиннадцатого надо очистить помещение. Итак, вторичная проверка ящиков бюро, затем, если понадобится, осмотр других мест в комнате, где по логике вещей могла быть спрятана шкатулка, далее — обход остальных комнат, сколько бы их здесь ни было, и, наконец, адье, наше вам. Пальцы в резине начали потеть, и я подул на них, хотя это и было бесполезно. Я вздохнул еще раз. Вдруг в замочной скважине входной двери послышалось лязганье. Я замер.
Хозяин квартиры Дж. Фрэнсис Флэксфорд не должен был возвратиться домой по крайней мере до полуночи.
Согласно той же информации синяя шкатулка должна была находиться в бюро.
Я выпрямился у стола, глядя на дверь. Ключ в замке повернулся, отодвинул засов, повернулся еще раз, отодвигая защелку. Секунда гробовой тишины. Потом дверь распахнулась настежь, и ворвались двое мужиков в синем с пистолетами в руках. Пистолеты были нацелены на меня.
— Уберите свои пушки, — сказал я. — Это всего лишь я.
Глава 2
Полицейский, ворвавшийся в квартиру первым, был мне незнаком — очень молодой, розовощекий. Зато я хорошо знал его напарника, седого остроносого мужика с тяжелым подбородком и выпирающим животиком. Звали его Рэй Киршман, он служил в нью-йоркской полиции с тех пор, когда они еще ходили с мушкетами. Несколько лет назад он прищучил меня на одном деле и показал себя тогда с самой похвальной стороны.
— Черт меня побери, если это не сын миссис Роденбарр, Бернард!.. — протянул он, опуская свой пистолет и отводя пистолет напарника. — Убери пушку, Лорен. Берни — настоящий джентльмен.
Лорен убрал пистолет в кобуру и облегченно вздохнул, выпустив из легких, наверное, несколько кубических футов воздуха. Обыкновенные воры-взломщики не единственные бедолаги, которые не любят, когда их застают не в своем доме. Рэй, конечно же, выставил своего молодого подручного вперед. На всякий случай.
— Привет, Рэй! — сказал я.
— Рад тебя видеть, Берни! Поздоровайся с моим новым товарищем Лореном Крамером. Лорен, познакомься, это Берни Роденбарр.
Мы обменялись приветствиями, и я протянул руку. Лорен смущенно уставился на нее, потом начал торопливо отстегивать с пояса пару наручников. Рэй рассмеялся:
— Господи Иисусе, кто же надевает браслеты на Берни? Он же не какая-нибудь шпана психованная, а профессиональный вор-взломщик.
— А-а...
— Закрой дверь, Лорен.
Лорен закрыл дверь, хотя запереть ее не удосужился, и я тоже немного успокоился. Мы пока что еще не привлекли ничьего внимания. На площадке не торчали взбудораженные соседи. Следовательно, появилась надежда, что я проведу ночь под собственной крышей.
— Я не ждал тебя, Рэй, — начал я издалека. — Частенько сюда заглядываешь?
— Ах ты, сукин сын! — ощерился Рэй. — Что, сдавать стал под старость? Сидим мы в патрульной машине, вдруг рация заверещала. Какая-то женщина услышала подозрительный шум. Раньше ты чище работал, Берни. Сколько тебе годков-то?
— В мае тридцать пять будет, а что?
— Значит, Телец? — поинтересовался Лорен.
— Нет, Близнецы. Я в конце мая.
— У меня жена Телец. — Лорен вытащил свою дубинку-свинчатку и стал постукивать ею по ладони.
— Все-таки — почему? — спросил я снова.
Лорен начал объяснять, что его жена Телец потому, что родилась тогда-то, я стал говорить, что хотел узнать, зачем Рэю понадобился мой возраст, а Рэй явно сожалел, что вообще затеял этот разговор. В его напарнике чувствовалось что-то, создающее неопределенность и путаницу.
— Наверное, это возраст, — сказал Рэй. — Шумишь, привлекаешь внимание. Это на тебя непохоже.
— Я тихо работал, ни единого звука не было.
— Да, тихо — до сегодняшнего вечера.
— Я говорю о сегодняшнем вечере. И вообще я только что вошел.
— Сколько ты уже здесь?
— Точно не скажу. Минут пятнадцать, от силы двадцать... Рэй, ты уверен, что попал в нужную квартиру?
— Мы, кажется, застукали здесь грабителя — разве нет?
— Верно, застукали, — согласился я. — Но тебе назвали именно эту квартиру? Триста одиннадцатую?
— Нет, номер не назвали. Сказали, квартира выходит на улицу, на третьем этаже, по правую руку. Значит, эта самая.
— Люди часто путают право и лево.
Рэй уставился на меня, а Лорен, играющий дубинкой, уронил ее. Вообще-то она была на ремешке, пристегнутом к поясу, но ремешок был длинный, и дубинка ударилась о китайский ковер на полу. Лорен нагнулся, чтобы ее поднять. Рэй нахмурился.
— Вот кто шумит! — съязвил я.
— Послушай, Берни...
— Может быть, они имели в виду ту квартиру, что над этой? Откуда ты знаешь, может, та женщина — англичанка? А в Англии по-другому этажи считают. Они первый этаж называют цокольным, понимаешь? Поэтому, когда они говорят «третий этаж», то это значит «третья лестничная площадка». По нашему, это будет четвертый этаж, и...
— Господи Иисусе...
Я взглянул на Лорена, потом снова перевел взгляд на Рэя.
— Ты что, спятил, Берни? Ты же уголовник, застигнутый на месте преступления! Хочешь, могу напомнить тебе твои права? Не пойму, какая муха тебя укусила?
— Я просто хочу сказать, что вошел сюда только что. И работал тише некуда.
— Ну, значит, кот в соседней квартире опрокинул горшок с цветком, и нам повезло, что мы ошиблись дверью. Тебя накрыли, это же факт, верно?
— Верно, — я улыбнулся, выражая огорчение по поводу этого непреложного факта. — Тебе повезло. Я сегодня добрый, можешь разжиться.
— Вот как?
— Хорошо разжиться.
— Интересно! — сказал Рэй.
— Ты ключ у привратника взял?
— Угу. Он хотел пойти с нами, но мы сказали, чтобы он оставался на месте.
— Выходит, кроме вас, никто не знает, что я тут?
Стражи порядка переглянулись. Отличную они составляли пару: стареющий Рэй в видавшей виды форме и свеженький, чистенький, выутюженный Лорен.
— Не знает. Пока не знает.
— Не улавливаю, Рэй.
— Факт ареста налицо и может пойти нам с Лореном на пользу. Глядишь, благодарность объявят.
— Да брось ты!
— Все может быть.
— Черта с два! Ты же не сам меня выследил, тебе по радио координаты сообщили. За это медалей не дают.
— Вообще-то ты прав, — сказал Рэй. — Как по-твоему, Лорен?
— Да как тебе сказать... — промямлил Лорен, поигрывая дубинкой и неуверенно пощипывая нижнюю губу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Вот черт!
Не хочу утверждать, что результаты поисков обрадовали меня, но и сдаваться я не собирался. Я выпрямился, вздохнул, спросил сам себя, где старина Флэксфорд держит бренди, и тут же сообразил, что не пью на работе, подумал о сигаретах на серебряном блюде и вспомнил, что избавился от вредной привычки много лет назад. Я снова вздохнул, приготовившись заново осмотреть ящики. Когда копаешься в куче хлама, легко пропустить даже такой заметный предмет, как коробка из-под сигар. Часы показывали девять двадцати три, и я подумал, что до десяти, самое позднее до половины одиннадцатого надо очистить помещение. Итак, вторичная проверка ящиков бюро, затем, если понадобится, осмотр других мест в комнате, где по логике вещей могла быть спрятана шкатулка, далее — обход остальных комнат, сколько бы их здесь ни было, и, наконец, адье, наше вам. Пальцы в резине начали потеть, и я подул на них, хотя это и было бесполезно. Я вздохнул еще раз. Вдруг в замочной скважине входной двери послышалось лязганье. Я замер.
Хозяин квартиры Дж. Фрэнсис Флэксфорд не должен был возвратиться домой по крайней мере до полуночи.
Согласно той же информации синяя шкатулка должна была находиться в бюро.
Я выпрямился у стола, глядя на дверь. Ключ в замке повернулся, отодвинул засов, повернулся еще раз, отодвигая защелку. Секунда гробовой тишины. Потом дверь распахнулась настежь, и ворвались двое мужиков в синем с пистолетами в руках. Пистолеты были нацелены на меня.
— Уберите свои пушки, — сказал я. — Это всего лишь я.
Глава 2
Полицейский, ворвавшийся в квартиру первым, был мне незнаком — очень молодой, розовощекий. Зато я хорошо знал его напарника, седого остроносого мужика с тяжелым подбородком и выпирающим животиком. Звали его Рэй Киршман, он служил в нью-йоркской полиции с тех пор, когда они еще ходили с мушкетами. Несколько лет назад он прищучил меня на одном деле и показал себя тогда с самой похвальной стороны.
— Черт меня побери, если это не сын миссис Роденбарр, Бернард!.. — протянул он, опуская свой пистолет и отводя пистолет напарника. — Убери пушку, Лорен. Берни — настоящий джентльмен.
Лорен убрал пистолет в кобуру и облегченно вздохнул, выпустив из легких, наверное, несколько кубических футов воздуха. Обыкновенные воры-взломщики не единственные бедолаги, которые не любят, когда их застают не в своем доме. Рэй, конечно же, выставил своего молодого подручного вперед. На всякий случай.
— Привет, Рэй! — сказал я.
— Рад тебя видеть, Берни! Поздоровайся с моим новым товарищем Лореном Крамером. Лорен, познакомься, это Берни Роденбарр.
Мы обменялись приветствиями, и я протянул руку. Лорен смущенно уставился на нее, потом начал торопливо отстегивать с пояса пару наручников. Рэй рассмеялся:
— Господи Иисусе, кто же надевает браслеты на Берни? Он же не какая-нибудь шпана психованная, а профессиональный вор-взломщик.
— А-а...
— Закрой дверь, Лорен.
Лорен закрыл дверь, хотя запереть ее не удосужился, и я тоже немного успокоился. Мы пока что еще не привлекли ничьего внимания. На площадке не торчали взбудораженные соседи. Следовательно, появилась надежда, что я проведу ночь под собственной крышей.
— Я не ждал тебя, Рэй, — начал я издалека. — Частенько сюда заглядываешь?
— Ах ты, сукин сын! — ощерился Рэй. — Что, сдавать стал под старость? Сидим мы в патрульной машине, вдруг рация заверещала. Какая-то женщина услышала подозрительный шум. Раньше ты чище работал, Берни. Сколько тебе годков-то?
— В мае тридцать пять будет, а что?
— Значит, Телец? — поинтересовался Лорен.
— Нет, Близнецы. Я в конце мая.
— У меня жена Телец. — Лорен вытащил свою дубинку-свинчатку и стал постукивать ею по ладони.
— Все-таки — почему? — спросил я снова.
Лорен начал объяснять, что его жена Телец потому, что родилась тогда-то, я стал говорить, что хотел узнать, зачем Рэю понадобился мой возраст, а Рэй явно сожалел, что вообще затеял этот разговор. В его напарнике чувствовалось что-то, создающее неопределенность и путаницу.
— Наверное, это возраст, — сказал Рэй. — Шумишь, привлекаешь внимание. Это на тебя непохоже.
— Я тихо работал, ни единого звука не было.
— Да, тихо — до сегодняшнего вечера.
— Я говорю о сегодняшнем вечере. И вообще я только что вошел.
— Сколько ты уже здесь?
— Точно не скажу. Минут пятнадцать, от силы двадцать... Рэй, ты уверен, что попал в нужную квартиру?
— Мы, кажется, застукали здесь грабителя — разве нет?
— Верно, застукали, — согласился я. — Но тебе назвали именно эту квартиру? Триста одиннадцатую?
— Нет, номер не назвали. Сказали, квартира выходит на улицу, на третьем этаже, по правую руку. Значит, эта самая.
— Люди часто путают право и лево.
Рэй уставился на меня, а Лорен, играющий дубинкой, уронил ее. Вообще-то она была на ремешке, пристегнутом к поясу, но ремешок был длинный, и дубинка ударилась о китайский ковер на полу. Лорен нагнулся, чтобы ее поднять. Рэй нахмурился.
— Вот кто шумит! — съязвил я.
— Послушай, Берни...
— Может быть, они имели в виду ту квартиру, что над этой? Откуда ты знаешь, может, та женщина — англичанка? А в Англии по-другому этажи считают. Они первый этаж называют цокольным, понимаешь? Поэтому, когда они говорят «третий этаж», то это значит «третья лестничная площадка». По нашему, это будет четвертый этаж, и...
— Господи Иисусе...
Я взглянул на Лорена, потом снова перевел взгляд на Рэя.
— Ты что, спятил, Берни? Ты же уголовник, застигнутый на месте преступления! Хочешь, могу напомнить тебе твои права? Не пойму, какая муха тебя укусила?
— Я просто хочу сказать, что вошел сюда только что. И работал тише некуда.
— Ну, значит, кот в соседней квартире опрокинул горшок с цветком, и нам повезло, что мы ошиблись дверью. Тебя накрыли, это же факт, верно?
— Верно, — я улыбнулся, выражая огорчение по поводу этого непреложного факта. — Тебе повезло. Я сегодня добрый, можешь разжиться.
— Вот как?
— Хорошо разжиться.
— Интересно! — сказал Рэй.
— Ты ключ у привратника взял?
— Угу. Он хотел пойти с нами, но мы сказали, чтобы он оставался на месте.
— Выходит, кроме вас, никто не знает, что я тут?
Стражи порядка переглянулись. Отличную они составляли пару: стареющий Рэй в видавшей виды форме и свеженький, чистенький, выутюженный Лорен.
— Не знает. Пока не знает.
— Не улавливаю, Рэй.
— Факт ареста налицо и может пойти нам с Лореном на пользу. Глядишь, благодарность объявят.
— Да брось ты!
— Все может быть.
— Черта с два! Ты же не сам меня выследил, тебе по радио координаты сообщили. За это медалей не дают.
— Вообще-то ты прав, — сказал Рэй. — Как по-твоему, Лорен?
— Да как тебе сказать... — промямлил Лорен, поигрывая дубинкой и неуверенно пощипывая нижнюю губу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49