Страх перед нейроимплантантами остался в прошлом. Дахак представлялся уже не жутким пришельцем, нашептывающим ему что-то из глубин его же мозга, а другом и наставником, который учил его приспосабливаться к новым возможностям тела, быть его господином, а не жертвой.
Однако при всей аккуратности, с которой теперь действовал Дахак, при всей его способности приспосабливаться к возможностям Колина, это было необыкновенно сложно, и оба они осознавали это. Горький опыт научил Дахака осторожности, но еще более важным было то, что происшедшее дало МакИнтайру понять, что и для Дахака существуют какие-то пределы. Теперь он не рассчитывал, что машина всегда знает, каковы будут последствия, или что она всегда сможет исправить их. Он усвоил этот урок и, когда наконец оправился от травмы, почувствовал, что стал настоящим капитаном. Он желал советов и консультаций от своего виртуального помощника и единственного, не считая его самого, члена экипажа, однако при этом четко осознавал, что его жизнь и судьба сейчас зависят от него самого более, чем когда-либо.
Эта мысль внушала ему опасения, однако Дахак был прав – МакИнтайр действительно обладал задатками настоящего командира. Он с большим удовольствием пошел бы прямиком в Ад по собственной воле, чем взошел бы на Небеса, повинуясь чьему-нибудь приказанию. Это, возможно, не очень хорошо характеризовало его смирение, однако свидетельствовало о главном – о том, что он выдержит то, что от него потребует Дахак. Колин мог критиковать компьютер за излишнюю строгость и жесткость, однако он ясно понимал, что не в меньшей, если не в большей степени эти нагрузки он налагает на себя сам, работая с гораздо большей самоотдачей, чем от него требуют.
Он еще раз тяжело вздохнул, перевернувшись в воде на спину. Боль, причиняемая застарелой судорогой, наконец утихла. Слава Богу! Судороги были неприятностью даже тогда, когда речь шла только о его природных мышцах, а сейчас они стали сущим адом. МакИнтайру, однако, казалось несколько несправедливым, что его новые, «волшебные», мышцы не могут надуваться сами собой, по воле Дахака. Компьютер не предупредил его, что их тоже надо усиленно тренировать, как и живую мышечную ткань, и Колин почувствовал себя обманутым.
Вне всякого сомнения, мятежники тоже почувствовали бы, что их обвели вокруг пальца, знай они, какие способности приобрел МакИнтайр. Дахак провел несколько последних веков, развлекая себя тем, что вносил некоторые изменения в схемы традиционных для Военного Флота имплантантов. МакИнтайр подозревал, что для компьютера это был всего лишь способ скоротать время, но так или иначе результаты внушали уважение. Дахак начал с имплантантов для офицеров мостика, которые всегда были гораздо более сложными, чем стандартный биотехнический набор, и модернизация оказалась более чем существенной. Колин был не только сильнее, крепче и быстрее любого из мятежников, но и превосходил их уровнем восприятия на двести-триста процентов. Дахак показал ему, насколько возможности мятежников уступают его, искусственно приглушив его новые имплантанты до стандартного уровня.
МакИнтайр закрыл глаза и расслабился, снова погрузившись в воду, с блаженной улыбкой на лице. Он думал, что из-за всех этих манипуляций его вес значительно увеличится, но ничего такого не произошло. Плотность его тела возросла, однако синтетические материалы Четвертого Империума были невероятно легки. Все его имплантанты вместе взятые весили не более пятнадцати килограммов, однако на тренажерах за последнее время он согнал столько же, если не больше.
– Дахак, – произнес он не открывая глаз.
– Да, Колин?
Обращение вызвало на лице МакИнтайра широкую улыбку. Дахак сопротивлялся такому нарушению субординации как мог, однако МакИнтайру до чертиков надоело, что единственный, с кем тут можно поговорить, постоянно называет его «капитан» или «сэр». От того, что Колин теперь командовал кораблем размером в четверть его родной планеты, человеком он быть не перестал.
– Как продвигаются поиски?
– Было найдено множество фрагментов с места катастрофы, включая пронумерованные части, которые мы сняли с вашего корабля. У подполковника Тиллотсон сомнение вызывает то, что не найдено органических останков, однако генерал Яковлев решил заканчивать поиски.
– Хорошо, – буркнул МакИнтайр, хотя не был уверен, что это так.
Расследование причин катастрофы продлилось дольше, чем можно было ожидать. Его тронула решительность, проявленная Сэнди, искреннее желание отыскать его, однако на самом деле он думал, что чем скорее закончатся поиски, тем раньше он успокоится. Это было похоже на перерезание пуповины, но это придется сделать если МакИнтайр и Дахак рассчитывают одержать верх.
– Есть ли признаки того, что люди Ану отреагировали на катастрофу?
– Нет, – ответил Дахак. Повисла краткая пауза, затем компьютер продолжил несколько обиженным тоном: – Колин, ты бы воспринимал информацию намного быстрее, если бы полностью использовал возможности нейронного интерфейса.
– Не смеши меня, – ответил МакИнтайр, открыв один глаз и любуясь через прозрачную крышу атриума облаками, плывущими по небу. – Ты еще скажи, что члены вашей команды постоянно пользовались их имплантантами. Я все равно этому не поверю.
– Нет, – признался Дахак, – однако гораздо чаще, чем ты. Произнесение вслух часто необходимо для управления процессом мышления. Процесс человеческого мышления очень сложен и неоднозначен, он упорядочен и собран воедино такими вещами, как синтаксис и семантика. Однако это очень обременительный и далеко не лучший способ восприятия информации.
– Дахак, – терпеливо заявил МакИнтайр. – Ты можешь вывалить в мой мозг все, что хранится в твоей памяти…
– Нет, Колин. Твой мозг может вместить строго ограниченное количество информации. По моим подсчетам…
– Заткнись! – разозлился МакИнтайр.
Долгое общение Дахака с людьми не сделало его человеком в полном смысле этого слова, хотя временами так казалось. Определенно ошибкой разработчиков было то, что они обделили Дахака чувством юмора.
– Да, Колин, – смиренно ответил компьютер, и МакИнтайру почудилось, что тот с трудом сдерживает смех.
– Спасибо. Я имел в виду, что ты можешь заливать информацию в мой мозг, как бензин в бензобак, но от этого она не станет моей . Это как… энциклопедия. Как справочник, в который можно заглянуть, когда мне это нужно, а не то, что автоматически приходит на ум. Кроме того, это щекотно.
– Мозговая ткань человека не восприимчива к физическим ощущениям, Колин, – важно заявил Дахак.
– Это была метафора, – ответил МакИнтайр, поднимая волны в бассейне и шевеля пальцами ног, – можешь воспринимать это как психосоматическое ощущение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Однако при всей аккуратности, с которой теперь действовал Дахак, при всей его способности приспосабливаться к возможностям Колина, это было необыкновенно сложно, и оба они осознавали это. Горький опыт научил Дахака осторожности, но еще более важным было то, что происшедшее дало МакИнтайру понять, что и для Дахака существуют какие-то пределы. Теперь он не рассчитывал, что машина всегда знает, каковы будут последствия, или что она всегда сможет исправить их. Он усвоил этот урок и, когда наконец оправился от травмы, почувствовал, что стал настоящим капитаном. Он желал советов и консультаций от своего виртуального помощника и единственного, не считая его самого, члена экипажа, однако при этом четко осознавал, что его жизнь и судьба сейчас зависят от него самого более, чем когда-либо.
Эта мысль внушала ему опасения, однако Дахак был прав – МакИнтайр действительно обладал задатками настоящего командира. Он с большим удовольствием пошел бы прямиком в Ад по собственной воле, чем взошел бы на Небеса, повинуясь чьему-нибудь приказанию. Это, возможно, не очень хорошо характеризовало его смирение, однако свидетельствовало о главном – о том, что он выдержит то, что от него потребует Дахак. Колин мог критиковать компьютер за излишнюю строгость и жесткость, однако он ясно понимал, что не в меньшей, если не в большей степени эти нагрузки он налагает на себя сам, работая с гораздо большей самоотдачей, чем от него требуют.
Он еще раз тяжело вздохнул, перевернувшись в воде на спину. Боль, причиняемая застарелой судорогой, наконец утихла. Слава Богу! Судороги были неприятностью даже тогда, когда речь шла только о его природных мышцах, а сейчас они стали сущим адом. МакИнтайру, однако, казалось несколько несправедливым, что его новые, «волшебные», мышцы не могут надуваться сами собой, по воле Дахака. Компьютер не предупредил его, что их тоже надо усиленно тренировать, как и живую мышечную ткань, и Колин почувствовал себя обманутым.
Вне всякого сомнения, мятежники тоже почувствовали бы, что их обвели вокруг пальца, знай они, какие способности приобрел МакИнтайр. Дахак провел несколько последних веков, развлекая себя тем, что вносил некоторые изменения в схемы традиционных для Военного Флота имплантантов. МакИнтайр подозревал, что для компьютера это был всего лишь способ скоротать время, но так или иначе результаты внушали уважение. Дахак начал с имплантантов для офицеров мостика, которые всегда были гораздо более сложными, чем стандартный биотехнический набор, и модернизация оказалась более чем существенной. Колин был не только сильнее, крепче и быстрее любого из мятежников, но и превосходил их уровнем восприятия на двести-триста процентов. Дахак показал ему, насколько возможности мятежников уступают его, искусственно приглушив его новые имплантанты до стандартного уровня.
МакИнтайр закрыл глаза и расслабился, снова погрузившись в воду, с блаженной улыбкой на лице. Он думал, что из-за всех этих манипуляций его вес значительно увеличится, но ничего такого не произошло. Плотность его тела возросла, однако синтетические материалы Четвертого Империума были невероятно легки. Все его имплантанты вместе взятые весили не более пятнадцати килограммов, однако на тренажерах за последнее время он согнал столько же, если не больше.
– Дахак, – произнес он не открывая глаз.
– Да, Колин?
Обращение вызвало на лице МакИнтайра широкую улыбку. Дахак сопротивлялся такому нарушению субординации как мог, однако МакИнтайру до чертиков надоело, что единственный, с кем тут можно поговорить, постоянно называет его «капитан» или «сэр». От того, что Колин теперь командовал кораблем размером в четверть его родной планеты, человеком он быть не перестал.
– Как продвигаются поиски?
– Было найдено множество фрагментов с места катастрофы, включая пронумерованные части, которые мы сняли с вашего корабля. У подполковника Тиллотсон сомнение вызывает то, что не найдено органических останков, однако генерал Яковлев решил заканчивать поиски.
– Хорошо, – буркнул МакИнтайр, хотя не был уверен, что это так.
Расследование причин катастрофы продлилось дольше, чем можно было ожидать. Его тронула решительность, проявленная Сэнди, искреннее желание отыскать его, однако на самом деле он думал, что чем скорее закончатся поиски, тем раньше он успокоится. Это было похоже на перерезание пуповины, но это придется сделать если МакИнтайр и Дахак рассчитывают одержать верх.
– Есть ли признаки того, что люди Ану отреагировали на катастрофу?
– Нет, – ответил Дахак. Повисла краткая пауза, затем компьютер продолжил несколько обиженным тоном: – Колин, ты бы воспринимал информацию намного быстрее, если бы полностью использовал возможности нейронного интерфейса.
– Не смеши меня, – ответил МакИнтайр, открыв один глаз и любуясь через прозрачную крышу атриума облаками, плывущими по небу. – Ты еще скажи, что члены вашей команды постоянно пользовались их имплантантами. Я все равно этому не поверю.
– Нет, – признался Дахак, – однако гораздо чаще, чем ты. Произнесение вслух часто необходимо для управления процессом мышления. Процесс человеческого мышления очень сложен и неоднозначен, он упорядочен и собран воедино такими вещами, как синтаксис и семантика. Однако это очень обременительный и далеко не лучший способ восприятия информации.
– Дахак, – терпеливо заявил МакИнтайр. – Ты можешь вывалить в мой мозг все, что хранится в твоей памяти…
– Нет, Колин. Твой мозг может вместить строго ограниченное количество информации. По моим подсчетам…
– Заткнись! – разозлился МакИнтайр.
Долгое общение Дахака с людьми не сделало его человеком в полном смысле этого слова, хотя временами так казалось. Определенно ошибкой разработчиков было то, что они обделили Дахака чувством юмора.
– Да, Колин, – смиренно ответил компьютер, и МакИнтайру почудилось, что тот с трудом сдерживает смех.
– Спасибо. Я имел в виду, что ты можешь заливать информацию в мой мозг, как бензин в бензобак, но от этого она не станет моей . Это как… энциклопедия. Как справочник, в который можно заглянуть, когда мне это нужно, а не то, что автоматически приходит на ум. Кроме того, это щекотно.
– Мозговая ткань человека не восприимчива к физическим ощущениям, Колин, – важно заявил Дахак.
– Это была метафора, – ответил МакИнтайр, поднимая волны в бассейне и шевеля пальцами ног, – можешь воспринимать это как психосоматическое ощущение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87