– А почему она умерла? Или, вернее, что связывает ее с тем человеком, который появляется в последней сцене?
– Короче, ты достал уже со своими вопросами! У меня самого их столько, что голова кругом идет.
Асакава насупился.
– У тебя что, своей головы нет? Видали – привык на одном готовеньком! А если со мной что случится, и тебе придется одному заклинание искать?
Вот чего-чего, а этого-то не случиться. Гораздо вероятнее, что Рюдзи придется продолжать поиски в одиночку, но уж никак не наоборот. В этом Асакава был абсолютно уверен.
В пресс-центре их встретил Хаяцу.
– Звонил некто Ёсино. Правда, по автомату, поэтому сказал, что минут через десять перезвонит.
Асакава уселся перед телефоном, молясь об одном – чтобы новости были хорошими. Наконец телефон заверещал. Звонил Ёсино.
– Наконец-то! Уже несколько раз звонил, – в голосе его слышался легкий укор.
– Извини, поесть выбегали.
– Ясно. Факс получили? – Ёсино слегка смягчил тон. Укоряющие нотки исчезли, сменившись нарочито ласковыми. Асакава почувствовал неладное.
– Да-да, спасибо. Твоими стараниями многое прояснилось, – он переложил трубку в правую руку. – У тебя как, продвигается? Больше ничего по Садако не нашел?
– Не-а. Оборвалась ниточка.
От такого известия лицо Асакавы скривилось – он буквально чуть не разревелся.
Рюдзи развалился на татами, вытянув босые ноги в сторону внутреннего дворика и, похоже, и с ехидной улыбочкой наблюдал, как лицо человека, еще минуту назад преисполненное надежды, приобретает выражение полнейшего отчаяния.
– Что значит оборвалась! – голос Асакавы срывался.
– Из тех, кто поступил в театральную труппу вместе с Садако, удалось вычислить только четверых. Я им звонил, но и они ничего знают. Эти ребята (хотя, какие они ребята – всем уже за пятьдесят) в голос заявили, что Садако исчезла из виду сразу же после смерти их худрука Сигэмори, и больше о ней ничего неизвестно.
– И что, это все что ли?
– Ну, почему же, ты ведь тоже можешь…
– Я могу только сдохнуть завтра в десять вечера! И не только я, у Сидзуки и Ёко крайний срок – воскресенье, одиннадцать утра.
– А про меня уж и забыл, друг называется! – пробурчал сзади Рюдзи, но Асакава не стал препираться и продолжал.
– Неужели больше ничего нельзя сделать? В конце концов, не одни же актеры знали Садако. Поищи, а? Ведь жизнь всей семьи зависит.
– Но это же еще не определенно…
– В смысле?
– В смысле, наступит твой крайний срок, и ничего не случиться.
– Не веришь, значит, – у Асакавы потемнело перед глазами.
– На сто процентов вообще невозможно быть уверенным.
Тут бы сказать: "Знаешь что, Ёсино…", – но чем еще пронять этого человека. Само собой, я и сам наполовину не верю. Конечно, дурь какая-то. Какие, к чертям, заклинания! Но даже если вероятность один к шести, разве этого мало? А ты пистолет с одним патронов в обойме к виску приставишь? На курок нажмешь? Вот ты, ты сам согласишься вовлечь собственную семью в эту "русскую рулетку"? Куда там – сразу же опустишь ствол, а скорее даже забросишь пистолет в море, от греха подальше.
Асакаву понесло. "Идиоты! Какие же мы идиоты!" – орал сзади Рюдзи.
– Заткнись! Разорался… – обернувшись с трубкой в руке, рявкнул на него Асакава,
– Ты чего? – упавшим голосом спросил Ёсино.
– Да нет, ничего. Старик, на тебя вся надежда, мне просто некого больше попросить… – начал было Асакава, но тут Рюдзи потянул его за руку. Вне себя от злости, он резко развернулся, но увидел, что лицо Рюдзи неожиданно серьезно.
– Мы оба идиоты – и ты, и я. С перепугу совсем спятили, – тихо проговорил Рюдзи.
– Подожди секунду, – попросил Асакава и прикрыл трубку. – Что случилось?
– Такой простой вещи не заметили! На хрена нам вообще год за годом ее жизнь отслеживать? Можно ведь и с конца начать! Почему корпус Б-4? Почему бревенчатый коттедж? Почему "Пасифик Ленд" и Минами-Хаконэ?
В глазах Асакавы мелькнула догадка. Волнение тут же спало, и он снова заговорил в трубку.
– Ёсино-сан! – тот терпеливо ждал на том конце провода, – Вариант с театром пока оставим. У нас тут возникла другая идея. Я, кажется, уже рассказывал про "Пасифик Ленд"?
– Был разговор. Что-то вроде курорта, да?
– Да-да. Насколько я помню, лет десять назад там разбили гольф-площадку, а потом постепенно обстраивали корпусами… Так вот, нужно выяснить, что было там до возникновения турбазы.
Было слышно, как Ёсино чиркает ручкой в блокноте.
– Ты говоришь "что было"? А разве не обычное горное плато?
– Возможно. Но кто знает, а вдруг нет?
Рюдзи снова потянул за рукав.
– И про карту скажи! Понял, да? Что там за строения были, и где стояли, пока "Пасифик Ленд" не построили. Скажи, пусть найдет старый план застройки.
Асакава передал все слово в слово и повесил трубку, непрестанно повторяя про себя: "Обязательно, обязательно должен быть выход". А мысль, как известно, обладает энергией…
10
В прояснившемся небе ветер, еще достаточно сильный, гнал рваные низкие облака. Тайфун N21, вечером миновав полуостров Босо, ушел на северо-восток и исчез в океане, и теперь повсюду хозяйничала ослепительная морская синева. Но эта яркая осенняя свежесть теперь была поперек горла Асакаве, который, словно на эшафот, поднимался на палубу катера и мрачно смотрел на барашки волн. Наверху, как раз посередине между небом и землей, протянулись плавные очертания плоскогорья Идзу. Так начался день, на который приходится его крайний срок. Сейчас десять утра, до критической отметки еще двенадцать часов, но момент этот обязательно наступит – единственное, в чем можно не сомневаться. Еще чуть-чуть, и с минуты, когда он вошел в коттедж Б-4 и включил видео, будет ровно неделя. Для Асакавы она оказалась безумно долгой… Еще бы, за какие-то семь дней ему пришлось пережить такую долю ужаса, которой обычному человеку не выпадет и за всю жизнь.
Непонятно, чем обернется для них то, что всю среду пришлось просидеть на острове. Услышав по телефону, что расследование запаздывает, он вышел из себя, и только теперь смог объективно оценить ситуацию и понять, что, как ни крути, а Ёсино поработал на славу, за что бесконечная ему благодарность. Займись Асакава поисками самостоятельно, он мог бы и не заметить, что спутал ориентиры и давно идет в ложном направлении.
Так что, все вышло как нельзя лучше, и тайфун здесь им только подыграл…
Да и что толку думать иначе? Асакава мысленно готовился к смерти, чтобы в последний миг не насиловать себя пустыми раскаяниями: мол, что-то не так сделал, а где-то не так поступил.
Последняя надежда была на три листа бумаги, которые он сейчас держал в руках. Оказалось, что до строительства турбазы "Пасифик Ленд", здесь находилось заведение довольно редкого назначения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61