– Сто!
– Да знаете ли вы, какой он самец?! Я просто с ума схожу, просто схожу! О, мамочка!..
«Ну, – думал Танцор, – сильна, зараза. Как играет, стерва, как играет! Просто Настасья Филипповна! Вылитая!»
«…Или не играет?»
– Двести!
Чувствовалось, что у тетки крыша находилась уже где-то в районе Уренгоя.
Танцор прижался щекой к ботинку, заскулил так искренне, как не смог бы выразить себя точнее никаким другим образом. И снизу вверх заглянул Стрелке в глаза, которые тут же стали припухать.
Молча погладила Танцора по голове.
Потом с шумом вдохнула носом и выпалила:
– Шла бы ты, блядь, на хер! Всё!
Подняла Танцора. Отстегнула идиотский ошейник. Взяла под руку. И они пошли к выходу.
В космической тишине зала отчетливо прошелестели крылья любви.
Клуб взорвался бурными продолжительными аплодисментами, переходящими в овацию. И свистом, который в данном случае фонетически передавал чувство восторга.





АППЛЕТ12.
DZERZHINSKY-REP



Лишь когда сели в «БМВ», Стрелка, уткнувшись лицом в плечо Танцора, разрыдалась. Он молчал, потому что все слова всех языков мира были бы в этот момент пошлыми и грубыми, словно отбойный молоток в руках нейрохирурга. Только гладил по искрящим волосам.
Трех минут ей хватило. Шквал первобытных звуков сменило интеллигентное шмыганье носом.
Танцор решительно повернул ключ зажигания. В конце концов, три рюмки рисовой водки – не повод для того, чтобы бросать машину в центре Москвы и ехать домой в тачке, водила которой наверняка только что вышел из-за стола после семи рюмок.
Плавно набрал скорость и пошел вверх по Лубянскому проезду в сторону площади. Мигнул фарами букашке «Пежо», чтобы не путался под колесами.
На площади притормозил – подивиться на гологра-фического Феликса, которого водрузили на его законное место три месяца назад. Этот – в отличие от своего мрачного чугунного прототипа, поглощавшего чернотой материала и кармы все краски дня, напротив – сверкал всеми цветами радуги и погожим утром, и ненастной ночью. Реставрация, однако!
Не обращая внимания на недовольное склочное гудение за спиной, Танцор подрулил к самому постаменту, остановился и закурил.
Была полночь. Как писали в старину, глухая, – с точки зрения добропорядочности и умеренного образа жизни. Время, когда истуканы, если верить Пушкину, сходят с пьедесталов и начинают гоняться за несчастными маленькими людишками.
– Ты чего? – удивленно спросила Стрелка, приоткрыв правый глаз.
– Да вот, любуюсь.
– Чем, этим мудилоидом, что ли?
– Плодами человеческого разума, который никак не может без пугала.
И вдруг откуда-то сверху на площадь обрушился оглушительный компьютерный ритм. И… Феликс, голо-графический Феликс пошевелился.
Танцор трижды помотал головой, протер глаза… Да, действительно! Он уже еле различимо отбивал сапогом такт. Потом вскинул вверх правую руку. Когда проигрыш закончился, согнул и резко распрямил её в локтевом суставе.
И – хоть никто из оставшихся в живых и не знал голоса Дзержинского, но это был, несомненно, его голос – зашелся в рэпе. Законвульсировал, отчего полы его долгой шинели начали ходить ходуном, затрясся всем туловищем и начал швырять вперед, в направлении испохабленной Манежной площади, кисти рук с растопыренными, как у братана, пальцами.
Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-А!!!
Товарищ, юзер, дело совсем херово!
И ты не прячь голову под мышку, как страус!
Знай, Великая Виртуальная Революция в опасности,
потому что олигархи совсем оборзели,
и это дальше терпеть невозможно,
как гвоздь в сапоге Гёте!
Ахтунг! Зиг Золинген, зиг Золинген,
который куёт серпы революции!
Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Юзер!
Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка!
Д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-А!!!
Вон, видишь, идет пацан!
Идет пацан простой, как Володя Путин!
Вчера у него увели подружку.
Олигархи увели! Ему очень плохо!
Он теперь совсем одинокий,
ходит злой, но пока не знает,
что надо брать серп и – олигарха по яйцам!!!
Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! – Д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-А!!!
А это девчонка совсем молодая,
у неё погасли глаза-фиалки,
потому что вчера её три олигарха
долго фачили, но не дали ни бакса!
И она не знает, какой ей яд
выпить, чтобы уснуть навеки.
Брось дурить, это не дело!
Надо брать серп и – олигархов по яйцам!!!
Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-А!!!
Танцор сидел с отвалившейся челюстью. Весь хмель мгновенно выветрился. Его место заняла прострация, наполненная гипнотизирующим ритмом и беснованием огненного истукана. Стрелка, напротив, хохотала, словно безумная, хлопая себя по коленям ладонями, и останавливалась лишь на момент припева, чтобы проорать: Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка!
А это, смотри в оба, юзер, –
это рабочий стоит у станка!
Пот его глаза заливает, спина болит, в животе бурчит
от плохой еды и отравленной водки!
А сзади его пять олигархов имеют,
как по очереди, так и сразу все вместе!
И рабочий пока ничего не знает, он думает, надо делать две нормы, тогда и жить будет полегче. Брось, рабочий, ты дурь эту на хрен! Бери в руки серп и – олигархов по яйцам!
Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Юзер! Юзер!
Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка!
Д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-А!!!
И тут произошло нечто невообразимое даже для этой фантастической ситуации. Феликс наклонился, стащил с ноги сапог и кинул его. Не вдоль Охотного ряда, а чуть правее. Огромный голографический сапог пролетел над «Детским миром» и упал, по всей видимости и по логике сюжета, на гостиницу «Савой». И там, вдалеке, в небо взвился сноп искр.
Танцор осмотрелся. Лубянка была впритык уставлена автомобилями. На их крышах в ритм, музыке тряслись, дрыгались, корчились люди: Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка!
И вдруг Стрелка, открыв дверь, собралась выскочить из машины. Танцор еле успел схватить её и пристегнуть ремнем. А она продолжала корчиться: Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка! Че-Ка!
Феликс между тем продолжал, тряся козлиной бородкой, размахивая над головой портянкой и брызгая голографической слюной:
Товарищ, юзер, всё очень скверно,
олигархи имеют тебя во все щели!
Если сейчас не раздавить эту гниду,
то она разрастется, станет совсем жирная
и сожрет с потрохами
нашу Великую,
нашу Виртуальную,
нашу Революцию,
без которой нет жизни ни пацану, ни его подружке,
ни девушке с увядшими фиалками,
ни рабочему, ни пенсионеру, ни космонавту, ни крестьянину, ни студенту, ни профессору, ни футболисту московского «Спартака»,
ни тебе, юзер, юзер, юзер –
с яростными глазами!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49