Лично я этого так и не понял.
Мы поднялись по узкой черной лестнице в два пролета, а затем вошли в помещение, благоухавшее такими тонкими ароматами древесины, что я опешил. Несмотря на пыль, здесь царил уют и создавалось впечатление абсолютной чистоты.
Меррик включила тусклую электрическую лампочку, и вскоре мы уже стояли в окружении чемоданов, старых сундуков и кожаных саквояжей. Классический багаж. Какой-нибудь антиквар пришел бы в восторг. А я, ознакомившись с одной колдовской книгой, с нетерпением ждал, что увижу другие экземпляры.
Но девочку интересовала только одна вещь, как она объяснила, когда вынесла ее под болтавшуюся лампочку и опустила на пыльную балку.
Это был гобеленовый чемодан с кожаными уголками. Меррик легко его раскрыла, так как он не был заперт на замок, и уставилась внутрь, на лежавшие там несколько свертков. Они были обернуты тканью, точнее – ветхими, отслужившими срок наволочками. Я сразу понял, что содержимое чемодана имеет особую важность, но какую именно – не догадывался.
Я был поражен, когда Меррик на моих глазах, шепча короткую молитву – «Радуйся, Мария», если не ошибаюсь, – взяла в руки один сверток и, размотав ткань, достала удивительный предмет: зеленое лезвие топора, с обеих сторон украшенное резными фигурками.
Топор был фута два в длину, не меньше, и довольно тяжелый, но Меррик держала его с легкостью. Мы с Эроном сразу подметили глубоко врезанную в камень голову, изображенную в профиль и увенчанную затейливым, великолепно выполненным головным убором, состоявшим, насколько я мог судить, из перьев и колосьев.
– Настоящий нефрит, – уважительно произнес Эрон.
Вырезанный портрет, или ритуальный образ, был выполнен в натуральную величину.
Меррик перевернула топор, и я увидел, что на обратной стороне изображена фигура в полный рост. Возле узкого края имелось небольшое отверстие – наверное, для того, чтобы подвязывать топор к поясу.
– Бог мой, – выдохнул Эрон, – это ведь эпоха ольмеков, не так ли? Должно быть, ему нет цены.
– Я тоже думаю, что ольмеков, – сказал я. – Впервые вижу такой большой и великолепно украшенный предмет не в музейной витрине.
Меррик не выказала никакого удивления.
– Не говорите того, чего не думаете, мистер Тальбот, – мягко произнесла она. – В ваших собственных подвалах хранятся такие же вещи. – Она посмотрела на меня долгим пронзительным взглядом.
У меня перехватило дыхание. Откуда ей это известно? Но потом я сказал себе, что, возможно, она узнала обо всем от Эрона. Правда, стоило бросить на него взгляд, чтобы убедиться в том, что я ошибаюсь.
– Во-первых, не такие красивые, – сказал я, ничуть не кривя душой, – а во-вторых, у нас хранятся лишь фрагменты.
Она никак не отреагировала, а просто стояла, держа на вытянутых руках сверкающее лезвие топора, словно хотела разглядеть его при свете.
Тогда я продолжил:
– Он стоит целое состояние, дитя. Никак не ожидал увидеть такую вещь в подобном месте.
Она подумала секунду, а потом кивнула с серьезным видом, словно прощая меня.
– По-моему мнению, он восходит к старейшей цивилизации Центральной Америки, – вновь заговорил я, словно стараясь оправдаться. – От одного взгляда на него у меня начинается сердцебиение.
– Возможно, он даже древнее цивилизации ольмеков. – Меррик сначала бросила взгляд на меня, потом неторопливо перевела его на Эрона Золотистый свет от лампочки падал на ее тщательно продуманный наряд. – Мэтью так и сказал, когда мы вынесли эту вещь из пещеры за водопадом. И дядюшка Вервэн так говорил, объясняя нам, где искать.
Я снова посмотрел на великолепно исполненное на блестящем зеленом камне лицо с пустыми глазницами и приплюснутым носом.
– Думаю, мне не нужно тебя убеждать, – сказал я, – что, скорее всего, это так и есть. Цивилизация ольмеков возникла ниоткуда – так, по крайней мере, говорится в учебниках.
Меррик кивнула.
– Предком дядюшки Вервэна был кто-то из тех индейцев, владевших древней магией. Метис и индианка родили дядюшку Вервэна и большую Нанэнн, а мать Холодной Сандры была внучкой Большой Нанэнн, так что эта магия внутри меня.
Я буквально лишился дара речи: не было слов, чтобы выразить охватившее меня удивление.
Меррик отложила лезвие топора в сторону и потянулась к другому свертку. На этот раз в ткань было завернуто что-то длинное и тонкое. А когда она с осторожностью развернула сверток, я буквально замер, безмолвно раскрыв рот.
Внутри оказалась высокая статуэтка изящной работы, изображавшая, очевидно, бога или короля – я точно не смог определить. Размер статуэтки производил впечатление, не говоря уже о выделке камня.
– Этого никто не знает, – произнесла девочка, отвечая на мой невысказанный вслух вопрос. – Взгляните на скипетр. Он волшебный. Значит, если перед нами король, то он еще и жрец и бог.
Я робко принялся рассматривать тонкую резьбу. Худая длинная фигура, красивый головной убор, надвинутый прямо на огромные свирепые глаза и ниспадающий до плеч. На голой груди украшение в виде круга, подвешенного к воротнику, закрывавшему шею и плечи.
Что касается скипетра, то казалось, что король похлопывает им по ладони левой руки, словно при виде приближающегося врага или жертвы готовится нанести удар. Грозный облик фигуры приводил в трепет, и в то же время она была прекрасна, а отполированный камень излучал не меньшее сияние, чем предыдущее сокровище.
– Поставить его или положить? – глядя на меня, спросила Меррик. – Я не играю с этими фигурами. Никогда бы не сделала ничего подобного. Я ощущаю исходящую от них магическую силу. С их помощью я колдую. Но для игры они не предназначены. Лучше сейчас его снова завернуть и оставить в покое.
Обернув тканью идола, она полезла в чемодан за третьим свертком. Я не смог определить, сколько еще предметов в этом туго набитом чемодане.
Я видел, что Эрон тоже не в силах говорить. Не нужно быть экспертом по древностям, чтобы понять, какую ценность представляют эти артефакты.
Что касается Меррик, то она продолжала щебетать, раскрывая третье чудо...
– Мы отправились туда и шли по карте, которую дал нам дядюшка Вервэн. Холодная Сандра все время упрашивала дядюшку указать нам путь. Там были Мэтью, Холодная Сандра и я. Холодная Сандра без конца приговаривала: «Разве тебя сейчас не радует, что ты не ходишь в школу? Вечно ты жалуешься. А ведь нас ждет грандиозное приключение». И, по правде говоря, так оно и было.
Ткань упала с длинной остроги, которую на этот раз держала в руках Меррик. Ручку остроги, вырезанной из цельного куска нефрита, украшали резные перышки колибри и два маленьких глаза Мне и раньше доводилось видеть такие орудия в музеях, но столь прекрасный экземпляр до сих пор не попадался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
Мы поднялись по узкой черной лестнице в два пролета, а затем вошли в помещение, благоухавшее такими тонкими ароматами древесины, что я опешил. Несмотря на пыль, здесь царил уют и создавалось впечатление абсолютной чистоты.
Меррик включила тусклую электрическую лампочку, и вскоре мы уже стояли в окружении чемоданов, старых сундуков и кожаных саквояжей. Классический багаж. Какой-нибудь антиквар пришел бы в восторг. А я, ознакомившись с одной колдовской книгой, с нетерпением ждал, что увижу другие экземпляры.
Но девочку интересовала только одна вещь, как она объяснила, когда вынесла ее под болтавшуюся лампочку и опустила на пыльную балку.
Это был гобеленовый чемодан с кожаными уголками. Меррик легко его раскрыла, так как он не был заперт на замок, и уставилась внутрь, на лежавшие там несколько свертков. Они были обернуты тканью, точнее – ветхими, отслужившими срок наволочками. Я сразу понял, что содержимое чемодана имеет особую важность, но какую именно – не догадывался.
Я был поражен, когда Меррик на моих глазах, шепча короткую молитву – «Радуйся, Мария», если не ошибаюсь, – взяла в руки один сверток и, размотав ткань, достала удивительный предмет: зеленое лезвие топора, с обеих сторон украшенное резными фигурками.
Топор был фута два в длину, не меньше, и довольно тяжелый, но Меррик держала его с легкостью. Мы с Эроном сразу подметили глубоко врезанную в камень голову, изображенную в профиль и увенчанную затейливым, великолепно выполненным головным убором, состоявшим, насколько я мог судить, из перьев и колосьев.
– Настоящий нефрит, – уважительно произнес Эрон.
Вырезанный портрет, или ритуальный образ, был выполнен в натуральную величину.
Меррик перевернула топор, и я увидел, что на обратной стороне изображена фигура в полный рост. Возле узкого края имелось небольшое отверстие – наверное, для того, чтобы подвязывать топор к поясу.
– Бог мой, – выдохнул Эрон, – это ведь эпоха ольмеков, не так ли? Должно быть, ему нет цены.
– Я тоже думаю, что ольмеков, – сказал я. – Впервые вижу такой большой и великолепно украшенный предмет не в музейной витрине.
Меррик не выказала никакого удивления.
– Не говорите того, чего не думаете, мистер Тальбот, – мягко произнесла она. – В ваших собственных подвалах хранятся такие же вещи. – Она посмотрела на меня долгим пронзительным взглядом.
У меня перехватило дыхание. Откуда ей это известно? Но потом я сказал себе, что, возможно, она узнала обо всем от Эрона. Правда, стоило бросить на него взгляд, чтобы убедиться в том, что я ошибаюсь.
– Во-первых, не такие красивые, – сказал я, ничуть не кривя душой, – а во-вторых, у нас хранятся лишь фрагменты.
Она никак не отреагировала, а просто стояла, держа на вытянутых руках сверкающее лезвие топора, словно хотела разглядеть его при свете.
Тогда я продолжил:
– Он стоит целое состояние, дитя. Никак не ожидал увидеть такую вещь в подобном месте.
Она подумала секунду, а потом кивнула с серьезным видом, словно прощая меня.
– По-моему мнению, он восходит к старейшей цивилизации Центральной Америки, – вновь заговорил я, словно стараясь оправдаться. – От одного взгляда на него у меня начинается сердцебиение.
– Возможно, он даже древнее цивилизации ольмеков. – Меррик сначала бросила взгляд на меня, потом неторопливо перевела его на Эрона Золотистый свет от лампочки падал на ее тщательно продуманный наряд. – Мэтью так и сказал, когда мы вынесли эту вещь из пещеры за водопадом. И дядюшка Вервэн так говорил, объясняя нам, где искать.
Я снова посмотрел на великолепно исполненное на блестящем зеленом камне лицо с пустыми глазницами и приплюснутым носом.
– Думаю, мне не нужно тебя убеждать, – сказал я, – что, скорее всего, это так и есть. Цивилизация ольмеков возникла ниоткуда – так, по крайней мере, говорится в учебниках.
Меррик кивнула.
– Предком дядюшки Вервэна был кто-то из тех индейцев, владевших древней магией. Метис и индианка родили дядюшку Вервэна и большую Нанэнн, а мать Холодной Сандры была внучкой Большой Нанэнн, так что эта магия внутри меня.
Я буквально лишился дара речи: не было слов, чтобы выразить охватившее меня удивление.
Меррик отложила лезвие топора в сторону и потянулась к другому свертку. На этот раз в ткань было завернуто что-то длинное и тонкое. А когда она с осторожностью развернула сверток, я буквально замер, безмолвно раскрыв рот.
Внутри оказалась высокая статуэтка изящной работы, изображавшая, очевидно, бога или короля – я точно не смог определить. Размер статуэтки производил впечатление, не говоря уже о выделке камня.
– Этого никто не знает, – произнесла девочка, отвечая на мой невысказанный вслух вопрос. – Взгляните на скипетр. Он волшебный. Значит, если перед нами король, то он еще и жрец и бог.
Я робко принялся рассматривать тонкую резьбу. Худая длинная фигура, красивый головной убор, надвинутый прямо на огромные свирепые глаза и ниспадающий до плеч. На голой груди украшение в виде круга, подвешенного к воротнику, закрывавшему шею и плечи.
Что касается скипетра, то казалось, что король похлопывает им по ладони левой руки, словно при виде приближающегося врага или жертвы готовится нанести удар. Грозный облик фигуры приводил в трепет, и в то же время она была прекрасна, а отполированный камень излучал не меньшее сияние, чем предыдущее сокровище.
– Поставить его или положить? – глядя на меня, спросила Меррик. – Я не играю с этими фигурами. Никогда бы не сделала ничего подобного. Я ощущаю исходящую от них магическую силу. С их помощью я колдую. Но для игры они не предназначены. Лучше сейчас его снова завернуть и оставить в покое.
Обернув тканью идола, она полезла в чемодан за третьим свертком. Я не смог определить, сколько еще предметов в этом туго набитом чемодане.
Я видел, что Эрон тоже не в силах говорить. Не нужно быть экспертом по древностям, чтобы понять, какую ценность представляют эти артефакты.
Что касается Меррик, то она продолжала щебетать, раскрывая третье чудо...
– Мы отправились туда и шли по карте, которую дал нам дядюшка Вервэн. Холодная Сандра все время упрашивала дядюшку указать нам путь. Там были Мэтью, Холодная Сандра и я. Холодная Сандра без конца приговаривала: «Разве тебя сейчас не радует, что ты не ходишь в школу? Вечно ты жалуешься. А ведь нас ждет грандиозное приключение». И, по правде говоря, так оно и было.
Ткань упала с длинной остроги, которую на этот раз держала в руках Меррик. Ручку остроги, вырезанной из цельного куска нефрита, украшали резные перышки колибри и два маленьких глаза Мне и раньше доводилось видеть такие орудия в музеях, но столь прекрасный экземпляр до сих пор не попадался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101