– А где Скотт?
– Совершает последнюю проверку. Но, как мне кажется, только, чтобы успокоить себя. По-моему, он сообщил о готовности инверсионного аппарата еще несколько часов назад. А щель в корпусе была заделана и проверена две смены назад.
– Вы запустили инверсионный аппарат?
– Да, капитан. Курс проложен на промежуточный пункт – между Малым Магеллановым Облаком и границей Галактики. Навигаторы, подтвердите правильность курса.
Джим улыбнулся.
– Навигаторы подтверждают, – доложил Хеминг с легким окзонианским акцентом.
– Все хорошо, Кет'лк. Верни Скотта на место. Мы собираемся прыгать.
– Есть, сэр. Инженерный отключается.
– Лазарет.
– Маккой слушает.
– Боунз готов?
– Если вы имеете в виду, готовы ли мы к прыжку, то да. Если вы хотите знать, рады ли мы этому… – он не успел закончить фразу, но его интонации объяснили все. – Кстати, я закончил изучать Д'Хенниша.
– Ну и?
– Машина подтвердила, что он единственный член экипажа, кроме Кет'лк, кто не испытывал никаких ощущений. Сейчас мы исследуем его на невросканере. Я надеюсь найти объяснение тому, почему это происходит. Хотел бы я получить еще одного садрайца.
– У меня тоже есть несколько желаний. Одно из них – не иметь на борту неработающих компьютеров. Следи внимательней за своими машинами. Я отключаюсь, – он повернулся к лейтенанту Махази, занимавшему пост Ухуры. – Начинайте отсчет. Отправная точка – пять минут.
– Начинаю.
– Проверьте наличие и готовность персонала.
Прошло несколько секунд:
– Все на местах, капитан.
– Хорошо. Давайте предупредительный сигнал.
Махази дотронулся до кнопки, на которую кивнул капитан.
– Говорит капитан. Через четыре минуты сорок секунд мы войдем в режим инверсионного полета и выйдем из него далеко от дома. Спасибо.
Кирк сел в свое кресло, глубоко вдохнул и взглянул на людей, работающих на мостике. Когда-то существовала поговорка, что напряжение на мостике всегда так высоко, что не пробивается даже фазером. Сейчас все было совсем по-другому. Ему для того, чтобы поднять руку, приходилось прилагать гораздо больше усилий, чем обычно. Даже воздух казался густым и плотным.
– Три минуты тридцать секунд, – объявил Махази.
Джиму хотелось вскочить, пробежаться, сделать хоть что-нибудь. Его экипаж спокойно сидел рядом и занимался своими делами. Слышалось лишь легкое бормотание:
– Включить подачу топлива.
– Поднять защитное поле.
– Поле поднято.
– Одна минута тридцать секунд.
На экране появилось изображение прекрасной фиолетовой Зеты 10 Скорпиона. Джим посмотрел на нее и отвел глаза, когда они начали слезиться.
– Защитный отсек!
– Фазеры готовы.
– Фотонные торпеды?
– Заряжены.
– Сорок пять секунд.
Поверхность звезды начала бурлить и покрылась пятнами. Джим вспомнил предупреждение Спока о появлении каких-то тревожных симптомов.
– Вахта?
– Готова.
– Пятнадцать секунд. Четырнадцать. Тринадцать.
– Инверсионный аппарат?
– Временно отключен.
– Двигатели? – В положении один-пять Си.
– Девять. Восемь. Семь.
– Включайте инверсионный аппарат.
И снова мир перестал существовать. «Похоже на анестезию», – подумал Кирк. Это была последняя реальная мысль, на которую ему хватило времени. В следующий «момент» его опять охватило ощущение потери времени, на этот раз перенести его было еще труднее, чем в прошлый, Не последнее, что он увидел, когда еще был в состоянии видеть и думать, потрясло его. Ему хотелось вскочить и побежать, но он не смог даже сдвинуться с места. На его глазах поверхность Зеты 10 покоробилась, затем потеряла форму, растянулась в ширину и взорвалась. Издалека она была похожа на пугающий, мертвый цветок огня, который вытолкнул их из пространства, как раньше это сделал Пискум 109.
«О нет, – попытался думать Кирк, прежде чем остановилось время, остановилось все вокруг, в том числе и мысли. – Только не это… И не эта звезда… Я так хотел слетать на нее после того, как вернусь домой».
И «Энтерпрайз», и Вселенная снова исчезли.
Глава 7
Время не существовало, поэтому трудно было сказать, продлилось ли это ощущение дольше, чем в первый раз, или нет. Но, как показалось Джиму, когда он снова обрел способность мыслить, оно было не столько дольше, сколько глубже, еще более реальным. В прошлый раз было просто легкое ощущение, реальный Джим Кирк был где-то еще. На этот раз ощущение исчезло, уступив место твердой уверенности, что он был КЕМ-ТО еще.
Яркий солнечный свет отражался от белого снега, ослепляя его, когда он смотрел на стены Кремля. В этот ранний час башни не отбрасывали тени ни на Красную площадь, ни па парковую зону, окружающую ее. Ему стало интересно, как выглядело это место двести лет назад, когда вокруг него был город, с городским шумом, грязью и суетой. Сейчас здесь остались только сверкающие маковки-купола собора Василия Блаженного и красные башни крепости вокруг Красной площади. Высоко в голубом зимнем небе проплывал ястреб. Джим вздрогнул.
Он не был здесь со времен своего детства. Прежде, чем он научился читать, его домом стала Луна. Затем, когда он начал читать о древних царях, странствующих витязях, о вековых лесах, простирающихся до самого горизонта, об огромных зеленых равнинах, он понял, где его настоящая Родина.
Долгими вечерами он стоял и смотрел на изумруд в небе, такой близкий и такой недосягаемый, по крайней мере, пока не вырос. Землей-матушкой называли ее в давние времена богатыри и витязи. Он смотрел на нее с холодной темной пыльной Луны и клялся своим богам, что найдет путь к этим зеленым полям. Он будет гулять по этой дикой стране, по городам, где жили благородные воины, и сыщет себе славу на этой земле.
И сейчас, оглядываясь назад, он начинал понимать, что все было не так уж по-детски. Это было гораздо глубже и честнее, чем когда-либо в его жизни. Его родители не хотели уезжать куда-либо с Луны, поэтому единственным доступным способом попасть на Землю было вступление в Звездный Флот. Так любовь к Родине сделала его жизнь гораздо богаче, чем ОН мог себе представить.
Он стоял и рассматривал молчаливые стены Кремля и могилы героев возле его стен. Ему не оставалось ничего больше, как только вернуться к работе, на которую его направила Земля, – к звездам.
Он оглянулся и увидел человека, стоящего неподалеку. Еще один сын его Родины. Надо спешить, если шаттл улетит без него, то капитана Кирка не будут интересовать никакие причины задержки. Человек, стоящий рядом, был одет в форму командира флагманского корабля. Он засмеялся над собой, когда поднимался в шаттл. Все утро он думал о Кирке.
Джим молча стоял в снегу, наблюдая за тем, как корабль поднимается в небо. «Кстати, – мелькнула мысль в его голове, – как это я умудряюсь быть одновременно и ИМ, и СОБОЙ?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50