Вас устраивает?
– Вполне.
– Здесь очень хороший чиррет. Или вы предпочитаете пиво?
– А что такое чиррет?
– Это очень вкусная сливянка, и не такая уж крепкая. Некоторые выглядят такими дураками, когда пытаются танцевать после подаваемого в «Черном Сарае» пива.
– Значит, выбираем чиррет. Но вот что касается анцев…
Люлли уже делала знаки официантке. Как и все. другие официанты и официантки, та была в праздничном крестьянском убранстве: в пышной черно-зеленой кофте и синей юбке, в красных чулках и черных гамашах. Люлли делала заказ решительным тоном, особенно налегая на то, как должно быть приготовлено и подано каждое блюдо. Официантка почти сразу же принесла графин с чирретом, а затем блюдца с орешками, мелко наструганными рыбными соленьями и копченой корюшкой.
– Еще очень рано, – заметила Люлли. – Народу пока не слишком много, а вот через час здесь уже будет не протолкнуться, может даже не остаться места для танцев. Сначала мы закусим и поговорим. Расскажите мне о себе и о местах, где вам довелось побывать.
Джерсен смущенно улыбнулся:
– Не знаю даже, с чего начать.
– Ас чего хотите. Я никак не могу разобраться, каков вы на самом деле. Вы как будто сотканы из противоречий и, судя по всему, человек совершенно необычный!
– Как раз наоборот. Я самый что ни на есть заурядный, к тому же еще стеснительный и очень неуклюжий.
– Не верю ни одному вашему слову! Кстати, вы уже приняли решение обосноваться здесь, в Твонише, надолго? Надеюсь, приняли!
Джерсен рассеянно улыбнулся, думая в это мгновенье о Мосс-Элруне.
– Временами я именно к этому и склоняюсь. Люлли тяжело вздохнула:
– Наверное, путешествовать среди звезд просто замечательно! А вот я пока нигде еще не бывала. Сколько же, интересно, вы посетили планет?
– Точно не знаю, никогда не считал, не один и даже не два десятка.
– Говорят, что каждая планета отличается от другой и что бывалые астронавты, даже не знающие по какой-то причине, на какую "планету они попали, стоит им только взглянуть на небо, потянуть носом воздух, тут же называют имя планеты. Вы так можете?
– Иногда. Но обманываюсь столько же раз, сколько и оказываюсь прав. Расскажите мне о себе. У вас есть братья и сестры?
– Три брата и три сестры. Я самая старшая и первой устроилась на работу, а о замужестве еще не задумывалась: я всегда так весело проводила время, что теперь как-то даже не хочется менять привычки.
Невидимые струны в подсознании Джерсена слегка зазвенели. Сейчас он почувствовал себя еще более неловко, чем прежде.
– Я тоже не намерен в обозримом будущем обзаводиться семьей. Расскажите-ка лучше о своей работе.
Люлли поморщила нос:
– До того как мы связались с «Котзиш», работать было гораздо приятнее. Мне в самом деле очень нравился старик Лемюэль Джаркоу. Уж кто-кто, а он никогда не опускался до вольностей, которые иногда позволяет себе мистер Свят Джаркоу.
– К мистеру Джаркоу частенько захаживают дарсайцы?
– Не очень. Я бы даже сказала – очень редко.
– А вот с мистером Оттилом Пеншоу приходил когда-нибудь этакий здоровенный дарсаец?
Люлли пожала плечами:
– Не припоминаю. Это важно?
– Я где-то уже видел мистера Пеншоу. Скорее всего, на Дар Сай.
– Весьма возможно. «Котзиш» первоначально была чисто дарсайской компанией. Но все, что с ней связано, окружено такими тайнами… Да и вы сами – человек таинственный. Я бы не удивилась, узнав, что вы – из МПКК. Верно?
– Разумеется, нет. Но даже если бы и так, я вряд ли признался бы в этом первой же симпатичной девушке, задавшей мне подобный вопрос.
– Что верно, то верно. И все же вы не очень-то похожи на обыкновенного связиста.
– Когда я не на работе, я совсем другой, – произнес Джерсен, попытавшись отшутиться.
Люлли продолжала внимательно к нему приглядываться.
– Почему вы до сих пор не женились? Неужели никто вас не пробовал зацепить?
Джерсен пожал плечами:
– Я просто не осмеливался просить кого-нибудь разделить со мной тот образ жизни, что я веду.
Люлли, на мгновение задумавшись, сказала:
– В Твонише принято, чтобы женщина сама предлагала мужчине на ней жениться. Только такое поведение расценивается как соответствующее приличиям. Мне говорили, что в других местах все совершенно иначе.
– Да, действительно. – Джерсен мучительно пытался найти какой-нибудь повод сменить тему:– Я заприметил несколько дарсайцев у входа. Они тоже посещают «Черный Сарай»?
– Разумеется! Их просят садиться вон там, под вентилятором, чтобы их запах не портил никому настроения. – Люлли окинула взглядом двух дарсайцев, которые, как будто крадучись, пересекали зал. – Они почти варвары: никогда не танцуют и сидят весь вечер, сгорбившись над своими тарелками с едой.
– А где сидят мезленцы?
– В непосредственной близости от оркестра. Они обычно приходят в карнавальных костюмах. Довольно дурацкая мода, жутко среди них распространенная… Очень странная публика, им бы только участвовать в различных играх, исполнять всякие роли, в общем, лишь бы что-то из себя изображать и резвиться. Можете не сомневаться, жизнь для тех, кто богат и живет в Ллаларкно, – сплошное удовольствие.
– В этом я полностью с вами согласен. Вам бы хотелось выйти замуж за мезленца?
– Невелик шанс! Я бы просто ни за что не отважилась предложить такое кому-нибудь из мезленцев! Они такие воображалы, разве нет?
– Вот именно.
– У них есть свои определенные обычаи, но они даже понятия не имеют, что такое настоящие нормы приличия. А вот вы бы женились на девушке-мезленке, если бы она вас попросила?
– Все зависит от того, какая девушка, – рассеянно ответил Джерсен, мысли которого были заняты совсем не этим. И тут же спохватился: – Я по натуре своей таков, что вообще вряд ли когда-нибудь женюсь.
Люлли укоризненно похлопала его по руке:
– У вас сейчас вполне приличная работа. Самая пора где-то обосноваться.
Джерсен улыбнулся и покачал головой:
– Характер у меня определенно какой-то не такой… Глядите – вон идет оркестр.
Люлли посмотрела на музыкантов:
– Это Дензель и его «Семеро Деревенских Ласточек». Очень странное название, поскольку их только пять. Мне не нравится, когда что-нибудь искажается. Но играют они здорово и пляшут не хуже, особенно когда на одних носках или высоко вскидывают ноги… А какие у вас самые любимые танцы?
– Я, честно говоря, вообще не умею танцевать.
– Как странно! Ни классических, ни народных?
– Ни даже медленного марша.
– Мы обязаны непременно это исправить! Ведь это же просто стыдно! В жизни не попросила бы вас жениться на мне! – Люлли разразилась веселым хохотом.
С другой стороны, вдруг я захромаю – что мне тогда делать с гарцующим, как жеребчик, мужем?!. А вот и несут наш заказ. Обсуждать брачные проблемы лучше, пожалуй, на полный желудок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
– Вполне.
– Здесь очень хороший чиррет. Или вы предпочитаете пиво?
– А что такое чиррет?
– Это очень вкусная сливянка, и не такая уж крепкая. Некоторые выглядят такими дураками, когда пытаются танцевать после подаваемого в «Черном Сарае» пива.
– Значит, выбираем чиррет. Но вот что касается анцев…
Люлли уже делала знаки официантке. Как и все. другие официанты и официантки, та была в праздничном крестьянском убранстве: в пышной черно-зеленой кофте и синей юбке, в красных чулках и черных гамашах. Люлли делала заказ решительным тоном, особенно налегая на то, как должно быть приготовлено и подано каждое блюдо. Официантка почти сразу же принесла графин с чирретом, а затем блюдца с орешками, мелко наструганными рыбными соленьями и копченой корюшкой.
– Еще очень рано, – заметила Люлли. – Народу пока не слишком много, а вот через час здесь уже будет не протолкнуться, может даже не остаться места для танцев. Сначала мы закусим и поговорим. Расскажите мне о себе и о местах, где вам довелось побывать.
Джерсен смущенно улыбнулся:
– Не знаю даже, с чего начать.
– Ас чего хотите. Я никак не могу разобраться, каков вы на самом деле. Вы как будто сотканы из противоречий и, судя по всему, человек совершенно необычный!
– Как раз наоборот. Я самый что ни на есть заурядный, к тому же еще стеснительный и очень неуклюжий.
– Не верю ни одному вашему слову! Кстати, вы уже приняли решение обосноваться здесь, в Твонише, надолго? Надеюсь, приняли!
Джерсен рассеянно улыбнулся, думая в это мгновенье о Мосс-Элруне.
– Временами я именно к этому и склоняюсь. Люлли тяжело вздохнула:
– Наверное, путешествовать среди звезд просто замечательно! А вот я пока нигде еще не бывала. Сколько же, интересно, вы посетили планет?
– Точно не знаю, никогда не считал, не один и даже не два десятка.
– Говорят, что каждая планета отличается от другой и что бывалые астронавты, даже не знающие по какой-то причине, на какую "планету они попали, стоит им только взглянуть на небо, потянуть носом воздух, тут же называют имя планеты. Вы так можете?
– Иногда. Но обманываюсь столько же раз, сколько и оказываюсь прав. Расскажите мне о себе. У вас есть братья и сестры?
– Три брата и три сестры. Я самая старшая и первой устроилась на работу, а о замужестве еще не задумывалась: я всегда так весело проводила время, что теперь как-то даже не хочется менять привычки.
Невидимые струны в подсознании Джерсена слегка зазвенели. Сейчас он почувствовал себя еще более неловко, чем прежде.
– Я тоже не намерен в обозримом будущем обзаводиться семьей. Расскажите-ка лучше о своей работе.
Люлли поморщила нос:
– До того как мы связались с «Котзиш», работать было гораздо приятнее. Мне в самом деле очень нравился старик Лемюэль Джаркоу. Уж кто-кто, а он никогда не опускался до вольностей, которые иногда позволяет себе мистер Свят Джаркоу.
– К мистеру Джаркоу частенько захаживают дарсайцы?
– Не очень. Я бы даже сказала – очень редко.
– А вот с мистером Оттилом Пеншоу приходил когда-нибудь этакий здоровенный дарсаец?
Люлли пожала плечами:
– Не припоминаю. Это важно?
– Я где-то уже видел мистера Пеншоу. Скорее всего, на Дар Сай.
– Весьма возможно. «Котзиш» первоначально была чисто дарсайской компанией. Но все, что с ней связано, окружено такими тайнами… Да и вы сами – человек таинственный. Я бы не удивилась, узнав, что вы – из МПКК. Верно?
– Разумеется, нет. Но даже если бы и так, я вряд ли признался бы в этом первой же симпатичной девушке, задавшей мне подобный вопрос.
– Что верно, то верно. И все же вы не очень-то похожи на обыкновенного связиста.
– Когда я не на работе, я совсем другой, – произнес Джерсен, попытавшись отшутиться.
Люлли продолжала внимательно к нему приглядываться.
– Почему вы до сих пор не женились? Неужели никто вас не пробовал зацепить?
Джерсен пожал плечами:
– Я просто не осмеливался просить кого-нибудь разделить со мной тот образ жизни, что я веду.
Люлли, на мгновение задумавшись, сказала:
– В Твонише принято, чтобы женщина сама предлагала мужчине на ней жениться. Только такое поведение расценивается как соответствующее приличиям. Мне говорили, что в других местах все совершенно иначе.
– Да, действительно. – Джерсен мучительно пытался найти какой-нибудь повод сменить тему:– Я заприметил несколько дарсайцев у входа. Они тоже посещают «Черный Сарай»?
– Разумеется! Их просят садиться вон там, под вентилятором, чтобы их запах не портил никому настроения. – Люлли окинула взглядом двух дарсайцев, которые, как будто крадучись, пересекали зал. – Они почти варвары: никогда не танцуют и сидят весь вечер, сгорбившись над своими тарелками с едой.
– А где сидят мезленцы?
– В непосредственной близости от оркестра. Они обычно приходят в карнавальных костюмах. Довольно дурацкая мода, жутко среди них распространенная… Очень странная публика, им бы только участвовать в различных играх, исполнять всякие роли, в общем, лишь бы что-то из себя изображать и резвиться. Можете не сомневаться, жизнь для тех, кто богат и живет в Ллаларкно, – сплошное удовольствие.
– В этом я полностью с вами согласен. Вам бы хотелось выйти замуж за мезленца?
– Невелик шанс! Я бы просто ни за что не отважилась предложить такое кому-нибудь из мезленцев! Они такие воображалы, разве нет?
– Вот именно.
– У них есть свои определенные обычаи, но они даже понятия не имеют, что такое настоящие нормы приличия. А вот вы бы женились на девушке-мезленке, если бы она вас попросила?
– Все зависит от того, какая девушка, – рассеянно ответил Джерсен, мысли которого были заняты совсем не этим. И тут же спохватился: – Я по натуре своей таков, что вообще вряд ли когда-нибудь женюсь.
Люлли укоризненно похлопала его по руке:
– У вас сейчас вполне приличная работа. Самая пора где-то обосноваться.
Джерсен улыбнулся и покачал головой:
– Характер у меня определенно какой-то не такой… Глядите – вон идет оркестр.
Люлли посмотрела на музыкантов:
– Это Дензель и его «Семеро Деревенских Ласточек». Очень странное название, поскольку их только пять. Мне не нравится, когда что-нибудь искажается. Но играют они здорово и пляшут не хуже, особенно когда на одних носках или высоко вскидывают ноги… А какие у вас самые любимые танцы?
– Я, честно говоря, вообще не умею танцевать.
– Как странно! Ни классических, ни народных?
– Ни даже медленного марша.
– Мы обязаны непременно это исправить! Ведь это же просто стыдно! В жизни не попросила бы вас жениться на мне! – Люлли разразилась веселым хохотом.
С другой стороны, вдруг я захромаю – что мне тогда делать с гарцующим, как жеребчик, мужем?!. А вот и несут наш заказ. Обсуждать брачные проблемы лучше, пожалуй, на полный желудок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82