Десять секунд...
Двадцать...
Когда прошло полминуты, Радзянский снова взвел курок и заглянул в прихожую, которая кончалась широкой аркой, ведущей в холл. Его взору предстала часть лестницы, уходящей на второй этаж, и угол двери столовой. Остальная часть холла открывалась перед ним по мере продвижения. Если охранников нет в холле и столовой, скорее всего они находятся на втором этаже. Именно там, в одной из комнат, по словам Олега, и содержат пленницу. Да, видимо, они наверху.
Оглядываясь на лестницу, Радзянский толкнул дверь в столовую, в туалет; еще за одной дверью скрывался вход в подвал, но там было темно.
Он передвигался бесшумно, но собаки продолжали поскуливать и стучать когтями по паркету. Странно, неужели наверху их не слышат?
Араб проверил еще одну комнату, где Хачиров в течение получаса беседовал с Грязновой. Помещение было обставлено роскошной современной мебелью и окнами выходило во двор. Легкая тюлевая занавеска не мешала разглядеть ухоженный сад с пышными азалиями и канадскими елями, которые, как на посту, высились у ворот. И в очередной раз взору предстал его «БМВ»; но выглядел он в глазах Араба жалко, как пленник. Неизвестно, кому он достанется, только Руслану на нем не ездить.
Лев оставил богатые апартаменты Хачирова и ступил на первую ступеньку лестницы. Потом передумал, спрятавшись под ней. Места было достаточно, чтобы стоять в полный рост. Он снял туфли и один за другим бросил в стену. Если и этот шум не привлечет внимания охранников, подумал Араб, освобождаясь от опеки псов, остается предположить, что стражи находятся в комнате с пленницей при закрытых дверях. Там же, наверное, и жена Скачкова.
* * *
- Тсс! - Грязнова подняла палец и приникла ухом к двери.
- Что там? - шепотом спросила Лена, подходя ближе.
- Погоди, не мешай, - сморщилась следователь. - Про собак, что ли, говорят, не пойму... Какой-то ботинок терзают...
Людмила вздрогнула и отпрянула от двери, когда внизу раздался громкий выстрел и вслед за ним еще один. Она была бледна, ставшие в одну секунду фиалкового цвета губы подрагивали. Встретившись взглядом с подругой по недоразумению, следователь нашла в себе силы выговорить:
- Это твой палит...
- Почему мой?
- Потому что мой обычно кулаками...
Ее излияния прервали очередные выстрелы, прогремевшие, как показалось, громче первых.
* * *
Ачемез Бостанов остался наверху, Алексей Чистяков, обнажив ствол, осторожно спускался, глядя не под ноги, а на собак, которые, припав на передние лапы, терлись мордами о туфли Радзянского.
- Чего они делают там? - раздался голос сверху.
- Черт их знает... - Ноги Чистякова оказались прямо над головой Араба, и он видел их в просвете лестницы. - А-а... Какие-то ботинки грызут, сволочи!
- А как они попали сюда? - На сей раз голос Ачемеза прозвучал с облегчением.
- Как-как... Дверь настежь. - Алексею оставалось пройти две ступеньки, чтобы ступить на паркет холла. Именно с этого места он и мог увидеть открытую дверь.
- А чьи ботинки, Руслана? - спросил Бостанов.
- Откуда я знаю?.. Пошли выгоним собак. - Чистяков шагнул в холл и при повороте головы мог заметить скрывавшегося под лестницей человека.
Все, медлить нельзя. С шагом в сторону, покидая временное убежище и выдавая себя, Радзянский произвел точный выстрел в голову Чистякова. Для того чтобы снять второго (Ачемеза скрывала лестница), нужно сделать еще один шаг в ту же сторону и повернуться на девяносто градусов. В таких случаях профессионалы, дабы не запутаться в собственных ногах, предпочитают более сложный, он же наиболее эффективный прием: шаг в сторону с дальней ноги и одновременным разворотом. Что Араб и сделал, мгновенно крутнувшись вокруг своей оси и фиксируя ствол на застывшей фигуре охранника. Выстрел.
Лев действовал молниеносно. Два выстрела в Бостанова и Чистякова прозвучали с интервалом чуть больше секунды. Лет десять назад он уложился бы в более короткий промежуток времени, но и сейчас остался доволен результатом: Чистякова уже не надо дырявить, пуля попала ему в голову над левым ухом, а Бостанов был серьезно ранен в левую половину груди.
Араб еще дважды нажал на спусковой крючок пистолета, и в доме повисла мертвая тишина.
46
Теперь она не знала, как ей называть Льва. С их последней встречи под дулами пистолетов прошли всего сутки, а кажется, что миновала целая жизнь, полная драматизма. И наверное, это так. Теперь ей не нужны никакие доказательства, хотя из вчерашнего дня в сегодняшний робко скользнул ее взгляд, обращенный на Олега Скачкова: «Вот видишь... А ты говорил...» Все доказательства на бледном, измученном лице этого сильного человека, стоящего на пороге комнаты. Ах как ей хотелось, чтобы все эти прогремевшие выстрелы были в ее честь, как салют... Они были, их невозможно забыть, но они оказались иного качества, равно как и она сама предстала перед собой в другой ипостаси. В лице Радзянского она приобрела так много, что слезами вытекло через край.
- О господи!.. - не зная куда девать глаза, Грязнова отвернулась. - Только не при мне, ребята, только не при мне. - Она представляла Араба другим, при встрече все же надеялась увидеть «тракторный конденсат» разведчика, но столкнулась с пронзительным, «нержавеющим» взглядом.
Все, что они должны сказать друг другу, обязано выглядеть просто, без сложных излияний, которые могут возникнуть из недомолвок, - так думала Грязнова. Но они не проронили еще ни слова, что вызывало в Людмиле протест. Теперь ей выпала возможность поговорить не только с девочкой, но и с «мальчиком». Если не она, то кто замкнет зубами два оголенных высоковольтных провода? У них, понятное дело, случится контакт, а ее шваркнет током.
«Так, - прикидывала Людмила, - что там у нас имеется попроще?..» Порой скажешь так просто, что другие поймут совсем наоборот. Скажешь, я люблю детей, обвинят в педофилии. Объявишь о своей любви к животным, инкриминируют зоофилию.
А ну их к черту, ломать голову над их проблемами!
- Эй, Лев Платонович! Мой-то убогий жив? Я Людмила Грязнова, следователь. Попала в плен из-за любви к старикам и детям. - Она выразительно оглядела обоих.
Радзянский улыбнулся и только сейчас догадался убрать пистолет. Слова молодой женщины возымели свой эффект. Нужно поскорее убраться отсюда, но так, чтобы не возвращаться уже никогда. Руслана здесь нет, но это не так уж и важно, уже сегодня он найдет то, к чему неизбежно стремится каждый живущий: смерть.
- Нужно уходить, - пропуская женщин вперед, Лев помянул Скачкова: «Олег, Олег... Все же проболтался». У Радзянского не осталось сомнений, что Грязнова знакома с ним заочно. - На некоторое время придется задержаться, мне нужно сделать несколько телефонных звонков. К сожалению, мой сотовый вышел из строя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91