Следующие минуты показали, что он не ошибся. Под предводительством старого волка волчата, приближаясь, образовали полукруг, а потом один из них забежал вперёд и отрезал Муфте путь к бегству. Муфта, хотя и был смертельно испуган, всё-таки успел заметить, что звери продвигаются вперёд очень быстро. Неслышно и продуманно. Это, пожалуй, было бы очень интересно увидеть исследователям! Но сейчас единственным свидетелем этого своеобразного урока был Муфта, причём не столько свидетелем, сколько жертвой, он был тем, на кого готовилось нападение!
Муфта не лелеял больше никаких надежд.
«Конец мой близок, – мысленно произнёс он. – Нить моей жизни оборвётся в волчьих зубах. Но как бы то ни было, я хочу умереть достойно».
Какая же смерть будет достойной?
«Я поэт, – думал Муфта. – И пожалуй, правильнее всего покинуть этот мир, слагая стихи. Что из того, что мои последние стихи услышат только деревья. Я и не жажду вечной славы. Но я буду сочинять стихи перед смертью, и это – достойная смерть».
Он остановился. Выпрямился. И начал читать торжественным голосом:
Волчья стая за мной крадётся.
Волки повсюду кругом.
В лесу мне погибнуть придётся.
Заснуть здесь послушным сном.
Сочинить он дальше не успел. Все четыре волчонка бросились на него бешеной лавиной и сбили с ног. Его теребили и подбрасывали изо всех сил. Несколько раз волчьи зубы больно впивались в него, прокусывая муфту. Неужели конец?
Нет. Пока ещё нет.
Вновь подошёл старый волк и отогнал волчат от Муфты. И опять он подтолкнул Муфту мордой, но на этот раз назад, к логову.
Да что же это в конце концов такое?
И вдруг Муфта понял: волчата учатся на нём нападению, но только до тех пор, пока у него душа в теле. Он для них просто учебное пособие, которое можно как следует использовать, лишь пока оно двигается. Потому-то его ещё и не прикончили.
Старый волк снова подтолкнул Муфту мордой, и ему пришлось теперь плестись назад, к логову.
В глубине души Муфта ликовал. Он жив! И если повезёт, он ещё некоторое время поживёт на свете. Быть может, даже до вечера. И если хватит сил, то за это время он сочинит ещё много стихов!
Спустя некоторое время всё повторилось. Когда Муфта добрался до логова, его опять заставили идти, а волчата опять стали красться за ним. И на этот раз волчата сперва окружили его, а потом здорово потрепали. Но теперь Муфта перенёс это куда легче, чем в прошлый раз. Он жив, и у него была надежда остаться в живых! Эта надежда придавала ему сил, и он мужественно переносил укусы острых волчьих клыков.
Вскоре старый волк решил прервать урок. Он оставил Муфту волчатам, а сам побрёл в лес. Муфта сначала даже заволновался, потому что именно старый волк по-своему поддерживал здесь порядок и время от времени отгонял волчат от их жертвы. Однако вскоре выяснилось, что для особого волнения причин не было. Волчата, правда, ещё немного потрепали его, но потом им это надоело, и Муфту оставили в покое.
Самое время попытаться бежать, но мучения настолько изнурили Муфту, что эта мысль не пришла ему в голову. Он упал близ волчьего логова на землю и остался лежать там в каком-то странном забытьи.
Спустя некоторое время старый волк вернулся к логову, таща в зубах задранного ягнёнка, и волчата с рычанием стали рвать друг у друга добычу. Отчаянная драка продолжалась до тех пор, пока волчата не наелись досыта и понемногу успокоились.
Наступил вечер. Опустилась ночь. Старый волк опять покинул логово. Муфта по-прежнему лежал неподвижно и, кажется, даже задремал немножко. К восходу солнца он проснулся уже совсем бодрым. До него донеслись странные звуки. Выли волчата. Задрав морды к небу, они выли хором, грустно и жалобно.
Услышав этот вой, Муфта вдруг ужасно расчувствовался, у него даже слезы навернулись на глаза.
«Ох я, горемыка! – грустно размышлял он. – Никогда я не любил одиночества. Но разве лучше жить с дикими волчатами? Ничуть не лучше! По сравнению с этой компанией, одиночество было для меня раем! Не могу я выть по-волчьи!»
На самом деле он был совсем недалёк от того, чтобы завыть от тоски. Не в силах удержать слезы, он громко всхлипывал. Он чувствовал себя ужасно несчастным. Таким несчастным он никогда раньше не был.
Старый волк вернулся из ночного набега. Детёныши бросились ему навстречу, но на этот раз он им ничего не принёс: волчатам надо было самим научиться нападать, и старый волк сразу приступил к делу, заставив Муфту подняться на ноги.
«Надеюсь всё-таки, что волк не будет слишком торопиться завершить занятия, – подумал Муфта, когда по указанию волка ему пришлось снова удаляться от логова. – Повторение – мать учения. Прежде чем окончательно добить меня, им следовало бы поосновательней усвоить пройденное».
Он шёл, а волчата крадучись следовали за ним.
Латы выдерживают испытание.

Полботинка и Моховая Борода пробирались лесом всё дальше и дальше. Они шли почти весь день, но не чувствовали усталости. Они не испытывали ни жажды, ни голода. Они шли и шли. Тревога за судьбу Муфты гнала их вперёд.
В дремучем лесу нелегко придерживаться правильного направления. Но им помогала высокая ель. Полботинка уже не раз вылезал из бидона и взбирался на деревья, чтобы уточнить местонахождение высокой ели. Ведь именно с той стороны слышали они волчий вой, туда и надо было идти. От направления к высокой ели нельзя было отклоняться ни в коем случае.
Они шли и шли.
– Эти жестяные латы тебе, наверное, очень мешают, – завёл разговор Моховая Борода.
Полботинка махнул рукой.
– В плечах вроде бы маленько жмёт, – сказал он. – Ещё не совсем обносил. Ничего, со временем это пройдёт.
– Разумеется, – согласился Моховая Борода. – Ко всякой новой вещи надо сперва привыкнуть.
Немного погодя Полботинка сказал:
– Что-то уж слишком жмёт. Он вылез из бидона и потянулся.
– Слажу-ка я ещё разок на дерево, – заявил он. – Надо поглядеть, не потеряли ли мы направление. К тому же лазить по деревьям куда приятней, чем носить жестяные латы.
Моховая Борода не возражал. Рядом росло подходящее дерево. Полботинка забрался на нижние сучья и быстро полез наверх.
А Моховая Борода, почувствовав усталость, сел под дерево отдохнуть. И Воротник, казалось, тоже решил перевести дух. Он подбежал к Моховой Бороде, улёгся рядом и положил голову к нему на колени.
– Что с тобой, дружочек, – удивился Моховая Борода, поглаживая собаку. – Ты опять дрожишь?
Так оно и было. Воротник дрожал всем телом, правда, не очень сильно, но не переставая. Отчего бы это? А вдруг и в самом деле… Моховая Борода не успел хорошенько всё это обдумать, как с дерева донёсся крик Полботинка:
– Всё пропало! Большая ёлка исчезла! Моховая Борода испуганно вскочил.
– Не может быть! – закричал он в ответ, но таким хриплым голосом, что Полботинка его не услышал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26