Исключая Мез'Баррис, никто не знал о предстоящем выступлении, а низшие Дома, вместе или поодиночке, никогда не решились бы нанести удар без тщательнейшей подготовки.
С противоположной стороны громадной пещеры приближалась другая процессия, тоже с Бэнрами во главе. Триэль, Громф и другие преподаватели Академии вышли из уединения и вели своих учеников. Обычно именно Академия наказывала Дом, совершивший преступление против города, но на сей раз Триэль предупредила своих подчиненных, что они будут присутствовать при проявлении величайшей славы Ллос.
К тому времени как обе процессии сошлись у Клаурифт, где уже собралась толпа, их численность увеличилась в пять раз. Благородные члены и простые солдаты всех семейств хотели видеть, как раз и навсегда завершится распря между Домами Бэнр и Облодра.
Прибыв к воротам Дома Облодра, солдаты Бэнр выстроились полукругом позади своей главы, заслоняя ее от собравшихся. Толпа перешептывалась и оживленно переговаривалась жестами, а демоны, предчувствуя страшную развязку, безудержно носились над дворцом и время от времени метали бело-голубые молнии и огненные шары.
Мать Бэнр некоторое время оставалась неподвижной, сознавая, какой паникой охвачены сейчас обреченные обитатели дворца Облодра. Она жаждала сполна насладиться этой минутой, хотела всем существом ощутить страх, шедший из гнезда этой ненавистной семейки.
Но пришло время начать, точнее, покончить с Облодрой. Бэнр хорошо знала, что делать, – ей было видение. Она поделилась с Мез'Баррис, та усомнилась. Но Мать Бэнр совершенно не колебалась. Она безоговорочно верила в Паучью Королеву и в то, что Дом Облодра будет уничтожен.
Из складок своей мантии она извлекла комок серы, той же самой, что помог ей открыть проход в Бездну в часовне на К'елларц'орле. Бэнр вскинула руку высоко над головой и взмыла в воздух. Раздался сухой треск, и прогремел раскат грома.
Все вдруг стихло, все глаза обратились к Матери Бэнр, парящей в двадцати футах над полом пещеры.
Бергиньон, отвечавший за безопасность главы Дома, тоскливо посмотрел на Сос’Ампту. Он боялся, что на такой высоте с матерью может что-нибудь случиться.
Сос’Ампту только посмеялась над ним. Ведь он же не был жрицей: откуда ему было знать, что ни разу за свою долгую-долгую жизнь Мать Бэнр не была менее уязвима.
– Кьорл Одран! – выкрикнула старая Бэнр, и ее голос загрохотал.
* * *
Кьорл Одран, запершаяся в комнате на верхнем этаже самой высокой башни дворца Облодра, совершенно отчетливо слышала этот призыв. Она вцепилась в резные мраморные ручки трона, зажмурилась и приказала себе сосредоточиться.
Сейчас Кьорл отчаянно нужна была вся ее сила, и именно сейчас, впервые за всю жизнь, ее сила ей не повиновалась. Она чувствовала, что здесь не обошлось без Ллос, но понимала, что дело не только в ней.
Все началось вскоре после того, как выпущенные на волю танар'ри загнали Кьорл во дворец. Она собрала своих дочерей, чтобы вместе придумать, как отвадить демонов. Как всегда, на таких собраниях они общались мысленно, что было равнозначно сразу нескольким разговорам одновременно.
Они почти уже придумали, что делать, и Кьорл начинала верить, что им удастся отправить танар'ри домой, а покончив с этим, они всем семейством покажут Бэнр и остальным, кто здесь хозяин. Но вдруг случилось нечто ужасное. Один из танар'ри выпустил ослепительную молнию, от которой по защитной стене дворца пошла большая трещина. Ничего страшного в этом не было, поскольку дворец Облодра, как и все Дома Мензоберранзана, мог выдержать куда более яростную атаку. Но молния означала, что магия вернулась, а для Облодра это было катастрофой.
В тот же миг телепатическая беседа прервалась, и вся знать Дома, как ни старалась, не могла ее возобновить.
Кьорл была умна, как и большинство дроу Мензоберранзана. Но в умении сосредоточения воли никто не мог с ней соперничать. Она чувствовала психическую силу в глубине своего разума, настолько мощную, что она могла пройти сквозь стену или вырвать сердце из груди врага. Сила была скрыта в глубине ее существа, но Кьорл не могла извлечь ее наружу. Она не переставая ругала себя за то, что не может должным образом собраться перед лицом опасности. Она даже ущипнула себя за щеку, словно надеясь, что это как-то поможет.
Но все было напрасно. Смутное Время завершилось, во всех Королевствах тончайшая ткань магии была восстановлена, но время это не прошло бесследно. Повсюду появились такие места, где волшебство было бессильно, где не действовало ни одно заклинание или, что ещехуже, все заклинания обладали непредсказуемым эффектом. Другие изменения касались психических сил, сверхъестественных сил разума. Они не исчезли, и Кьорл это чувствовала, но для их проявления теперь нужны были новые способы.
Как поведал Матери Бэнр Метил, иллитиды уже открыли такой способ и могли управлять своими способностями почти так же, как и раньше. Но то был целый народ телепатов, народ, обладавший коллективным разумом. Они приспособились по-новому обращаться со своими способностями, а Кьорл Одран и ее когда-то могучая семья еще нет.
Поэтому глава Третьего Дома сидела в темноте, плотно смежив веки, и старалась собрать в кулак всю свою волю. Она слышала призыв Бэнр и понимала, что, если не выйдет, Бэнр сама к ней придет.
Будь у Кьорл время, она разрешила бы эту загадку. Будь у нее месяц, она бы вновь овладела своими силами.
Но месяца в распоряжении Кьорл не было; у нее не было даже часа.
* * *
Мать Бэнр чувствовала, как внутри куска серы пульсировала волшебная сила и он очень быстро нагревался изнутри. Она с изумлением наблюдала, как ее рука помимо воли дернулась, повинуясь комку в ладони.
Бэнр не сопротивлялась. Она поняла, что какая-то нематериальная сила, одно из порождений Бездны или даже сама Ллос, направляет ее движения. Она вскинула руку, подняв кусок желтого вещества на один уровень с верхушкой самой высокой башни дворца Облодра.
– Кто ты? – спросила старуха.
«Я – Эррту», – вторгся голос в ее разум. Бэнр знала, кто это, знала, что демон был самым сильным и злобным из всех танар'ри. Ничего не скажешь, Ллос дала ей сильного помощника!
Она чувствовала, как невероятная злоба переливается из этого существа в кусок серы в ее руке, чувствовала, что он вот-вот взорвется и тогда, быть может, сам Эррту явится к ней.
Это было невозможно, но ведь старуха не могла этого знать.
Внутри такого с виду безобидного вещества теперь содержалась сила самой Ллос, еще усиленная самой главной жрицей Паучьей Королевы во всем Мензоберранзане.
По наитию Бэнр вытянула руку вперед, и из куска серы, потрескивая, вырвался столб нестерпимо желтого света. Он ударился в башенную стену, разделявшую Кьорл и Бэнр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
С противоположной стороны громадной пещеры приближалась другая процессия, тоже с Бэнрами во главе. Триэль, Громф и другие преподаватели Академии вышли из уединения и вели своих учеников. Обычно именно Академия наказывала Дом, совершивший преступление против города, но на сей раз Триэль предупредила своих подчиненных, что они будут присутствовать при проявлении величайшей славы Ллос.
К тому времени как обе процессии сошлись у Клаурифт, где уже собралась толпа, их численность увеличилась в пять раз. Благородные члены и простые солдаты всех семейств хотели видеть, как раз и навсегда завершится распря между Домами Бэнр и Облодра.
Прибыв к воротам Дома Облодра, солдаты Бэнр выстроились полукругом позади своей главы, заслоняя ее от собравшихся. Толпа перешептывалась и оживленно переговаривалась жестами, а демоны, предчувствуя страшную развязку, безудержно носились над дворцом и время от времени метали бело-голубые молнии и огненные шары.
Мать Бэнр некоторое время оставалась неподвижной, сознавая, какой паникой охвачены сейчас обреченные обитатели дворца Облодра. Она жаждала сполна насладиться этой минутой, хотела всем существом ощутить страх, шедший из гнезда этой ненавистной семейки.
Но пришло время начать, точнее, покончить с Облодрой. Бэнр хорошо знала, что делать, – ей было видение. Она поделилась с Мез'Баррис, та усомнилась. Но Мать Бэнр совершенно не колебалась. Она безоговорочно верила в Паучью Королеву и в то, что Дом Облодра будет уничтожен.
Из складок своей мантии она извлекла комок серы, той же самой, что помог ей открыть проход в Бездну в часовне на К'елларц'орле. Бэнр вскинула руку высоко над головой и взмыла в воздух. Раздался сухой треск, и прогремел раскат грома.
Все вдруг стихло, все глаза обратились к Матери Бэнр, парящей в двадцати футах над полом пещеры.
Бергиньон, отвечавший за безопасность главы Дома, тоскливо посмотрел на Сос’Ампту. Он боялся, что на такой высоте с матерью может что-нибудь случиться.
Сос’Ампту только посмеялась над ним. Ведь он же не был жрицей: откуда ему было знать, что ни разу за свою долгую-долгую жизнь Мать Бэнр не была менее уязвима.
– Кьорл Одран! – выкрикнула старая Бэнр, и ее голос загрохотал.
* * *
Кьорл Одран, запершаяся в комнате на верхнем этаже самой высокой башни дворца Облодра, совершенно отчетливо слышала этот призыв. Она вцепилась в резные мраморные ручки трона, зажмурилась и приказала себе сосредоточиться.
Сейчас Кьорл отчаянно нужна была вся ее сила, и именно сейчас, впервые за всю жизнь, ее сила ей не повиновалась. Она чувствовала, что здесь не обошлось без Ллос, но понимала, что дело не только в ней.
Все началось вскоре после того, как выпущенные на волю танар'ри загнали Кьорл во дворец. Она собрала своих дочерей, чтобы вместе придумать, как отвадить демонов. Как всегда, на таких собраниях они общались мысленно, что было равнозначно сразу нескольким разговорам одновременно.
Они почти уже придумали, что делать, и Кьорл начинала верить, что им удастся отправить танар'ри домой, а покончив с этим, они всем семейством покажут Бэнр и остальным, кто здесь хозяин. Но вдруг случилось нечто ужасное. Один из танар'ри выпустил ослепительную молнию, от которой по защитной стене дворца пошла большая трещина. Ничего страшного в этом не было, поскольку дворец Облодра, как и все Дома Мензоберранзана, мог выдержать куда более яростную атаку. Но молния означала, что магия вернулась, а для Облодра это было катастрофой.
В тот же миг телепатическая беседа прервалась, и вся знать Дома, как ни старалась, не могла ее возобновить.
Кьорл была умна, как и большинство дроу Мензоберранзана. Но в умении сосредоточения воли никто не мог с ней соперничать. Она чувствовала психическую силу в глубине своего разума, настолько мощную, что она могла пройти сквозь стену или вырвать сердце из груди врага. Сила была скрыта в глубине ее существа, но Кьорл не могла извлечь ее наружу. Она не переставая ругала себя за то, что не может должным образом собраться перед лицом опасности. Она даже ущипнула себя за щеку, словно надеясь, что это как-то поможет.
Но все было напрасно. Смутное Время завершилось, во всех Королевствах тончайшая ткань магии была восстановлена, но время это не прошло бесследно. Повсюду появились такие места, где волшебство было бессильно, где не действовало ни одно заклинание или, что ещехуже, все заклинания обладали непредсказуемым эффектом. Другие изменения касались психических сил, сверхъестественных сил разума. Они не исчезли, и Кьорл это чувствовала, но для их проявления теперь нужны были новые способы.
Как поведал Матери Бэнр Метил, иллитиды уже открыли такой способ и могли управлять своими способностями почти так же, как и раньше. Но то был целый народ телепатов, народ, обладавший коллективным разумом. Они приспособились по-новому обращаться со своими способностями, а Кьорл Одран и ее когда-то могучая семья еще нет.
Поэтому глава Третьего Дома сидела в темноте, плотно смежив веки, и старалась собрать в кулак всю свою волю. Она слышала призыв Бэнр и понимала, что, если не выйдет, Бэнр сама к ней придет.
Будь у Кьорл время, она разрешила бы эту загадку. Будь у нее месяц, она бы вновь овладела своими силами.
Но месяца в распоряжении Кьорл не было; у нее не было даже часа.
* * *
Мать Бэнр чувствовала, как внутри куска серы пульсировала волшебная сила и он очень быстро нагревался изнутри. Она с изумлением наблюдала, как ее рука помимо воли дернулась, повинуясь комку в ладони.
Бэнр не сопротивлялась. Она поняла, что какая-то нематериальная сила, одно из порождений Бездны или даже сама Ллос, направляет ее движения. Она вскинула руку, подняв кусок желтого вещества на один уровень с верхушкой самой высокой башни дворца Облодра.
– Кто ты? – спросила старуха.
«Я – Эррту», – вторгся голос в ее разум. Бэнр знала, кто это, знала, что демон был самым сильным и злобным из всех танар'ри. Ничего не скажешь, Ллос дала ей сильного помощника!
Она чувствовала, как невероятная злоба переливается из этого существа в кусок серы в ее руке, чувствовала, что он вот-вот взорвется и тогда, быть может, сам Эррту явится к ней.
Это было невозможно, но ведь старуха не могла этого знать.
Внутри такого с виду безобидного вещества теперь содержалась сила самой Ллос, еще усиленная самой главной жрицей Паучьей Королевы во всем Мензоберранзане.
По наитию Бэнр вытянула руку вперед, и из куска серы, потрескивая, вырвался столб нестерпимо желтого света. Он ударился в башенную стену, разделявшую Кьорл и Бэнр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85