Не одних и не в глуши ты нас оставляешь, Вульфгар. Мы будем под защитой. Это ты отправляешься навстречу опасности!
— Пусть так, но все равно я нарушаю свой долг…
— О, только не начинай снова! — перебила его Делли, и так громко, что несколько дворфов поблизости прислушались к спору. — Поступай так, как должно. Ты живешь так, как следует…
— Вы прошли вместе со мной долгий путь…
— И я жила той жизнью, какую выбрала сама. Я тебя отпускать ни на миг не хочу, но знаю, что если ты не прислушаешься к голосу сердца и будешь проводить со мной и Кэлси целые дни, то я неминуемо потеряю тебя. Возвращайся в Мифрил Халл, любимый, если так подсказывает тебе твое сердце, но если нет — то отправляйся в путь вместе с Бренором и остальными.
— А что если я погибну в пути, вдали от вас?
Не из страха был задан этот вопрос, ибо Вульфгар не боялся погибнуть в пути. Он был странником, воином, и, покуда верил в то, что следует истинной, предопределенной судьбою дорогой, был готов встретиться со всем, что бы ни уготовила жизнь.
Разумеется, он не погибнет в пути без боя!
— Я постоянно думаю об этом, — призналась Делли, — ибо чувствую: тебе следует отправляться в путь. А если в дороге ты погибнешь, то знаю: Кэлси будет гордиться отцом. Я едва не пустилась на маленькие хитрости, чтобы удержать тебя, но подобные уловки не для тебя. Я способна понять это по чертам твоего лица: ты еще шире улыбаешься под ударами неистового ветра. К чему бы ни вела тебя судьба, и я, и Кэлси способны примириться с этим, покуда ты, Вульфгар, сын Бренора, следуешь путем своего сердца.
Сказав это, она опустилась на колени перед сидящим Вульфгаром, положив руки ему на плечи:
— Прошу тебя, когда встретишь орков — нанеси каждому из них достойный удар. За меня..
Вульфгар улыбнулся, взглянув в глаза жены, что светились от радости, и была та радость гораздо сильней, чем веселье молодости, переполнявшее взор Делли в те дни, когда она прислуживала в таверне Арумна, в Лускане. Странствия, свежий воздух, дух приключений, общий ребенок неким образом повлияли на жену, и день ото дня Делли хорошела и становилась все более и более целостной, здоровой натурой.
Вульфгар прижал ее к себе и обнял. Мысли его вернулись в те далекие дни, когда Робийярд оставил его посреди Лускана, предоставив выбирать из двух возможностей: отправиться на юг, в безопасность, к Делли. и Кэлси, или же на север, чтобы помочь друзьям в их опасном предприятии. Услышав речи Делли и ту искренность, что переполняла ее, ту любовь и восхищение, которыми дышали ее слова, Вульфгар как никогда обрадовался выбору пути на север и как никогда он был уверен в себе.
Он испытывал огромную любовь к женщине, с которой связал себя узами супружества.
— Я нанесу за тебя два достойных удара каждому орку, — ответил Вульфгар и наклонился, чтобы поцеловать жену.
— Не-а, — возразила Делли, игриво отпрянув от мужа. — И от первого удара орк полетит вверх тормашками.
Более она не шевелилась, и губы Вульфгара слились с ее губами в долгом поцелуе, за которым последуют более страстные ласки, поцелуе, поначалу нежном, но затем становящемся все более и более страстным. Варвар встал в полный рост и с легкостью поднял грациозную Делли, собираясь увести жену за собой в уединенный уголок их крытого фургона.
И тогда проснулась и заплакала Кэлси.
Вульфгару и Делли оставалось лишь рассмеяться.
Тибблдорф Пуэнт скакал кругами, бормоча себе под нос, недвусмысленно выражая обиду и разочарование, и пиная каждый камень, который только попадался ему на пути — даже те, которые были слишком велики для пинка. Но выносливый дворф не показывал боли, даже если чувствовал ее, лишь внезапный злобный вскрик, что прерывал проклятия, льющиеся непрестанным потоком, да чересчур высокие прыжки то там, то здесь — вот и все, что случалось после исключительно сильных пинков об особенно стойкие камни.
Наконец, описав, исторгая проклятия, несколько кругов вокруг короля Бренора, Пуэнт подпрыгнул и остановился, подбоченившись:
— Ты отправляешься на бой, вот там-то — настоящее место для меня и моих ребят!
— Мы всего лишь собираемся вернуть долг малой шайке орков да паре великанов, — уточнил Бренор. — Невеликое сражение, а станет и того меньше, если поблизости окажутся Пуэнт и его ребята.
— Но ведь это — наше дело.
— И делаете вы его чересчур хорошо! — вскрикнул Бренор.
Глаза Пуэнта расширились от удивления:
— А?
— Проклятый глупец! — отчитывал Бренор подданного. — Разве ты не понимаешь, что для меня это — последний раз! Как только мы вернемся в Мифрил Халл, я вновь стану королем, а эти обязанности — такая скучища!
— О чем ты? Ты же лучший король…
Но Бренор перебил Пуэнта взмахом руки, скорчив гримасу отвращения:
— Вести переговоры с послами-обманщиками, чинно держаться с приятными и глупыми лордами да еще более приятными и глупыми леди… Неужели ты думаешь, что мне в ближайшем столетии удастся как следует поразмяться моим боевым топором? Не раньше, чем к нам в двери постучится еще одна армия из проклятых дроу! Так что сейчас у меня осталась одна только, последняя возможность, а ты собираешься вместе со своей бандой головорезов лишить меня последней радости! А я-то думал, что ты мне — друг…
Эти слова заставили Пуэнта взглянуть на положение в том свете, который ранее он и вообразить себе не мог.
— Я тебе друг, о король Бренор, — сурово ответил Пуэнт со столь мрачным видом, какого никогда прежде ни Бренор, ни кто-либо еще из дворфов давно у него не замечали. — Я вернусь в Мифрил Халл вместе со своими ребятами и подготовлю место к твоему возвращению.
Пуэнт прервался и заговорщицки подмигнул Бренору — вернее, дворф рассчитывал, что у него получится заговорщицкое подмигивание, однако же вышло очень похоже на судорожный спазм.
— И я надеюсь, что вы вернетесь нескоро, — продолжал Пуэнт, проявив тем самым большее понимание, чем рассчитывал Бренор. — Возможно, на фелбаррских парней напала небольшая шайка, но может статься, что вам попадется несколько шаек, пока вы будете выслеживать ту самую, и еще больше попадется, когда вы повернете обратно. Доброй битвы тебе, о король Бренор. И да появятся на твоей секире не одна тысяча зарубок прежде, чем ты вновь увидишь свои сияющие чертоги!
Под радостные выкрики и барабанную дробь, под клятвенные обещания смерти оркам и вечной дружбы Мифрил Халлу и Твердыне Фелбарр, Бренор отправился в северные горы вместе со своими друзьями, вместе с Дагнаббитом, Тредом и двадцатью пятью крепкими воинами. Дворфы не были кровожадной расой, но они умели сполна воспользоваться любой возможностью воевать против гоблинообразных и великорослых созданий, своих наиболее ненавистных врагов.
Что же до друзей, то все они (и даже Реджис!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
— Пусть так, но все равно я нарушаю свой долг…
— О, только не начинай снова! — перебила его Делли, и так громко, что несколько дворфов поблизости прислушались к спору. — Поступай так, как должно. Ты живешь так, как следует…
— Вы прошли вместе со мной долгий путь…
— И я жила той жизнью, какую выбрала сама. Я тебя отпускать ни на миг не хочу, но знаю, что если ты не прислушаешься к голосу сердца и будешь проводить со мной и Кэлси целые дни, то я неминуемо потеряю тебя. Возвращайся в Мифрил Халл, любимый, если так подсказывает тебе твое сердце, но если нет — то отправляйся в путь вместе с Бренором и остальными.
— А что если я погибну в пути, вдали от вас?
Не из страха был задан этот вопрос, ибо Вульфгар не боялся погибнуть в пути. Он был странником, воином, и, покуда верил в то, что следует истинной, предопределенной судьбою дорогой, был готов встретиться со всем, что бы ни уготовила жизнь.
Разумеется, он не погибнет в пути без боя!
— Я постоянно думаю об этом, — призналась Делли, — ибо чувствую: тебе следует отправляться в путь. А если в дороге ты погибнешь, то знаю: Кэлси будет гордиться отцом. Я едва не пустилась на маленькие хитрости, чтобы удержать тебя, но подобные уловки не для тебя. Я способна понять это по чертам твоего лица: ты еще шире улыбаешься под ударами неистового ветра. К чему бы ни вела тебя судьба, и я, и Кэлси способны примириться с этим, покуда ты, Вульфгар, сын Бренора, следуешь путем своего сердца.
Сказав это, она опустилась на колени перед сидящим Вульфгаром, положив руки ему на плечи:
— Прошу тебя, когда встретишь орков — нанеси каждому из них достойный удар. За меня..
Вульфгар улыбнулся, взглянув в глаза жены, что светились от радости, и была та радость гораздо сильней, чем веселье молодости, переполнявшее взор Делли в те дни, когда она прислуживала в таверне Арумна, в Лускане. Странствия, свежий воздух, дух приключений, общий ребенок неким образом повлияли на жену, и день ото дня Делли хорошела и становилась все более и более целостной, здоровой натурой.
Вульфгар прижал ее к себе и обнял. Мысли его вернулись в те далекие дни, когда Робийярд оставил его посреди Лускана, предоставив выбирать из двух возможностей: отправиться на юг, в безопасность, к Делли. и Кэлси, или же на север, чтобы помочь друзьям в их опасном предприятии. Услышав речи Делли и ту искренность, что переполняла ее, ту любовь и восхищение, которыми дышали ее слова, Вульфгар как никогда обрадовался выбору пути на север и как никогда он был уверен в себе.
Он испытывал огромную любовь к женщине, с которой связал себя узами супружества.
— Я нанесу за тебя два достойных удара каждому орку, — ответил Вульфгар и наклонился, чтобы поцеловать жену.
— Не-а, — возразила Делли, игриво отпрянув от мужа. — И от первого удара орк полетит вверх тормашками.
Более она не шевелилась, и губы Вульфгара слились с ее губами в долгом поцелуе, за которым последуют более страстные ласки, поцелуе, поначалу нежном, но затем становящемся все более и более страстным. Варвар встал в полный рост и с легкостью поднял грациозную Делли, собираясь увести жену за собой в уединенный уголок их крытого фургона.
И тогда проснулась и заплакала Кэлси.
Вульфгару и Делли оставалось лишь рассмеяться.
Тибблдорф Пуэнт скакал кругами, бормоча себе под нос, недвусмысленно выражая обиду и разочарование, и пиная каждый камень, который только попадался ему на пути — даже те, которые были слишком велики для пинка. Но выносливый дворф не показывал боли, даже если чувствовал ее, лишь внезапный злобный вскрик, что прерывал проклятия, льющиеся непрестанным потоком, да чересчур высокие прыжки то там, то здесь — вот и все, что случалось после исключительно сильных пинков об особенно стойкие камни.
Наконец, описав, исторгая проклятия, несколько кругов вокруг короля Бренора, Пуэнт подпрыгнул и остановился, подбоченившись:
— Ты отправляешься на бой, вот там-то — настоящее место для меня и моих ребят!
— Мы всего лишь собираемся вернуть долг малой шайке орков да паре великанов, — уточнил Бренор. — Невеликое сражение, а станет и того меньше, если поблизости окажутся Пуэнт и его ребята.
— Но ведь это — наше дело.
— И делаете вы его чересчур хорошо! — вскрикнул Бренор.
Глаза Пуэнта расширились от удивления:
— А?
— Проклятый глупец! — отчитывал Бренор подданного. — Разве ты не понимаешь, что для меня это — последний раз! Как только мы вернемся в Мифрил Халл, я вновь стану королем, а эти обязанности — такая скучища!
— О чем ты? Ты же лучший король…
Но Бренор перебил Пуэнта взмахом руки, скорчив гримасу отвращения:
— Вести переговоры с послами-обманщиками, чинно держаться с приятными и глупыми лордами да еще более приятными и глупыми леди… Неужели ты думаешь, что мне в ближайшем столетии удастся как следует поразмяться моим боевым топором? Не раньше, чем к нам в двери постучится еще одна армия из проклятых дроу! Так что сейчас у меня осталась одна только, последняя возможность, а ты собираешься вместе со своей бандой головорезов лишить меня последней радости! А я-то думал, что ты мне — друг…
Эти слова заставили Пуэнта взглянуть на положение в том свете, который ранее он и вообразить себе не мог.
— Я тебе друг, о король Бренор, — сурово ответил Пуэнт со столь мрачным видом, какого никогда прежде ни Бренор, ни кто-либо еще из дворфов давно у него не замечали. — Я вернусь в Мифрил Халл вместе со своими ребятами и подготовлю место к твоему возвращению.
Пуэнт прервался и заговорщицки подмигнул Бренору — вернее, дворф рассчитывал, что у него получится заговорщицкое подмигивание, однако же вышло очень похоже на судорожный спазм.
— И я надеюсь, что вы вернетесь нескоро, — продолжал Пуэнт, проявив тем самым большее понимание, чем рассчитывал Бренор. — Возможно, на фелбаррских парней напала небольшая шайка, но может статься, что вам попадется несколько шаек, пока вы будете выслеживать ту самую, и еще больше попадется, когда вы повернете обратно. Доброй битвы тебе, о король Бренор. И да появятся на твоей секире не одна тысяча зарубок прежде, чем ты вновь увидишь свои сияющие чертоги!
Под радостные выкрики и барабанную дробь, под клятвенные обещания смерти оркам и вечной дружбы Мифрил Халлу и Твердыне Фелбарр, Бренор отправился в северные горы вместе со своими друзьями, вместе с Дагнаббитом, Тредом и двадцатью пятью крепкими воинами. Дворфы не были кровожадной расой, но они умели сполна воспользоваться любой возможностью воевать против гоблинообразных и великорослых созданий, своих наиболее ненавистных врагов.
Что же до друзей, то все они (и даже Реджис!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103