Их глаза становились холодными. Отрешенными. Оценивающими. Ненавидящие глаза у всех выглядят одинаково.
Мейс был начеку, собран. Он постоянно проецировал вокруг себя мощную ауру «не-стоит-ко-мне-лезть».
Он бы чувствовал себя спокойнее в джунглях,
Лица улицы. Распухшие от выпивки физиономии пропащих попрошаек, молящих о милостыне. Вуки, поседевший от носа до груди, устало тянущий упряжь с привязанным к ней двухколесным такси, отгоняющий уличных детей одной рукой, держащийся за поясной кошелек другой. Лица исследователей джунглей: на щеках - шрамы от грибка, на боку - оружие. Молодые лица: дети, младше Депы в день, когда она стала падава-ном, предлагающие всякие безделушки Мейсу со «специальной скидкой» лишь потому, что он им «сразу понравился».
И многие лица - лица корунаев.
Из личных дневников Мейса Винду
Ну да. Приезжайте в город. Жить в городе легко. Никаких лозных кошек. Никаких клещей-буравчиков. Никаких медных лоз или ям смерти. Не нужно пасти траводавов, не нужно таскать на себе воду, не нужно ухаживать за акк-щенками. Куча денег в городе. Всего лишь нужно что-то продать, что-то стерпеть. Но на самом деле вы продаете свою молодость. Свою надежду. Свое будущее.
Тем, кто с симпатией относится к сепаратистам, следует провести несколько дней в Пилек-Боу. Понять, за что на самом деле сражается Конфедерация.
Хорошо, что джедаи не позволяют ненависти брать над собой верх.
***
Начальница местного представительства внезапно начала говорить о Разведке. Ее звали Флоремиррла Тенк, но: «Зови меня Флор, дорогуша. Все так меня зовут». Мейс, наконец, прислушался к ее болтовне.
– Ну ведь всем хотя бы изредка нужен душ. Почему бы не постирать заодно и свою одежду? Поэтому все приходят ко мне. У меня бывают и иджи, и корносы, все заходят. Ко мне заходят и ополченцы, и сеповские офицеры… Ну-у, они заходили, пока их не отозвали. Ко мне все приходят. У меня есть бассейн. У меня шесть разных саун. У меня частные души. У меня есть вода, алкоголь, проби, соники - все что душе угодно. Ну и пара записывающих устройств за счет фирмы, чтобы собрать на себя всю истинную грязь. Некоторые офицеры ополчения о та-аких вешах говорят, когда остаются одни в парилке. Понимаете, о чем я?
Она была самым болтливым шпионом из тех, что он встречал. Когда она, наконец, замолчала, чтобы перевес-ти дыхание, Мейс так ей и сказал.
– Угу. Смешно, да? А как бы я пережила, по-твоему, подобные игры на протяжении 23 лет? Говори столько, сколько говорю я, и людям будет сложнее заметить, что ты на самом деле не говоришь ничего.
Может быть, она нервничала. Может, она чувствовала опасность, что клубилась на улицах. Некоторые люди считают, что могут удержать опасность на расстоянии, простой уверенностью в том, что они в безопасности.
– У меня тридцать семь работников. Только пять из них в Разведке. Все остальные просто здесь работают. Ха! Я с «Мойки» получаю в два раза больше денег, чем зарабатываю после 23-летней службы. Хотя не то чтобы это было так уж сложно. Ты понимаешь, о чем я. Ты знаешь, чем занимается СР-Семнадцать? Смешно. Просто смешно. Чем нынче занимаются джедаи? Они хоть платят вам? Готова поспорить, недостаточно хорошо. Они любят нести всякую ерунду из разряда: «Само служение - уже честь» - да? Особенно когда вы служите им. Готова поспорить.
Она уже собрала ему команду для путешествия по высокогорью. Шесть человек с тяжелым вооружением и почти новым паровым краулером
– Они немного неотесанные, но они все славные мальчики. Наемники, но из хороших. Годы в джунглях. Двое из них - чистокровные корносы. В хороших отношениях с аборигенами, понимаешь?
Она сказала, что из соображений безопасности отведет его к ребятам сама.
– Чем быстрее ты отправишься в дорогу, тем лучше будет нам обоим Так? Я права? В это время такси бесполезны. Помни о грязи под ногами: она может проесть твои ботинки насквозь. Эй, смотри, куда прешь, урод! Слышал когда-нибудь, что у пешеходов есть право переходить улицу? Да? Ну а твоя мамаша жрет слизь хаттов! - она ковыляла по улице, активно жестикулируя. - Хм-м, а эта твоя джедайка, она ведь в розыске, да? У тебя есть способ увезти ее отсюда?
У Мейса был «Хэллик» в системе Винтран с двадцатью готовыми к бою посадочными транспортами и полком клонов-штурмовиков. Он ответил; «Да».
Где-то в квартале или двух от них вновь послышались очереди из бластеров, приправленные сухими пощелкиваниями, не слишком похожими на звуки попадающих лучей. Флор резко развернулась налево и начала лавировать меж людьми на улице.
– Опа! Сюда\ Ты ведь не хочешь участвовать в этой разборке, да? Может быть, просто очередной голодный бунт, но никогда нельзя быть уверенной. Эти пощелкивания… Или это пулевое оружие, или я даг. Возможно, теракт каких-нибудь партизан из тех, кем управляет твоя лжедайка. Многие корносы носят пулевое оружие, а пули имеют свойство рикошетить. Пулевое оружие. Ненавижу его. Но за ним легко ухаживать. День-два в джунглях и твой бластер больше никогда не будет стрелять. Хочешь хорошее пулевое ружье - держи его в сухости, смазывай, и оно проработает вечность. Партизанам с ружьями почему-то везет. Они, конечно, много тренируются, но пули подчиняются баллистике. Надо рассчитывать траекторию в голове. Ужас. Я в любом случае предпочту бластер.
К бластерному огню добавилась новая нота: глубокое, гортанное «труумтрумтрумтрум». Мейс оглянулся: какой-то бластерный лучемет - Т-21 или, может быть, мерр-сонновская «Молния».
Оружие военных.
– Было бы хорошо, - медленно произнес он, - уйти с улицы.
Пока она заверяла его: «Нет, нет, нет, не волнуйся, эти драки надолго не затягиваются», - он попытался просчитать, сколько ему времени понадобится на то, чтобы достать световой меч из дорожной сумки.
Стрельба усиливалась. К ней начали примешиваться голоса: выкрики и вопли. Ярость и боль. Звуки уже не походили на восстание, скорее, на большую перестрелку. Сразу за углом впереди мелькали обжигающе-белые вспышки. Еще больше бластерных лучей резали воздух где-то позади. Перестрелка разливалась все больше, становясь подобной наводнению. С каждой секундой все ближе. Мейс посмотрел назад: на этой улице он пока видел лишь простых людей и наземный транспорт, но ополченцы уже стали проявлять к событиям интерес, начали проверять оружие, побежали в сторону переулков и перекрестков. Флор из-за спины сказала:
– Видишь? Сам посмотри! На самом деле они же никуда конкретно не целятся. А теперь мы просто проскользнем…
Ее речь прервал булькающий хлопок. Мейс слишком много раз слышал этот звук: пар из-за нагрева высокоэнергетическим лучом разрывает живую плоть. Глубоко вошедший бластерный выстрел. Он обернулся к Флор и увидел, как она, пьяно шатаясь, двигается по кругу, раскрашивая собственной кровью тротуар вокруг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Мейс был начеку, собран. Он постоянно проецировал вокруг себя мощную ауру «не-стоит-ко-мне-лезть».
Он бы чувствовал себя спокойнее в джунглях,
Лица улицы. Распухшие от выпивки физиономии пропащих попрошаек, молящих о милостыне. Вуки, поседевший от носа до груди, устало тянущий упряжь с привязанным к ней двухколесным такси, отгоняющий уличных детей одной рукой, держащийся за поясной кошелек другой. Лица исследователей джунглей: на щеках - шрамы от грибка, на боку - оружие. Молодые лица: дети, младше Депы в день, когда она стала падава-ном, предлагающие всякие безделушки Мейсу со «специальной скидкой» лишь потому, что он им «сразу понравился».
И многие лица - лица корунаев.
Из личных дневников Мейса Винду
Ну да. Приезжайте в город. Жить в городе легко. Никаких лозных кошек. Никаких клещей-буравчиков. Никаких медных лоз или ям смерти. Не нужно пасти траводавов, не нужно таскать на себе воду, не нужно ухаживать за акк-щенками. Куча денег в городе. Всего лишь нужно что-то продать, что-то стерпеть. Но на самом деле вы продаете свою молодость. Свою надежду. Свое будущее.
Тем, кто с симпатией относится к сепаратистам, следует провести несколько дней в Пилек-Боу. Понять, за что на самом деле сражается Конфедерация.
Хорошо, что джедаи не позволяют ненависти брать над собой верх.
***
Начальница местного представительства внезапно начала говорить о Разведке. Ее звали Флоремиррла Тенк, но: «Зови меня Флор, дорогуша. Все так меня зовут». Мейс, наконец, прислушался к ее болтовне.
– Ну ведь всем хотя бы изредка нужен душ. Почему бы не постирать заодно и свою одежду? Поэтому все приходят ко мне. У меня бывают и иджи, и корносы, все заходят. Ко мне заходят и ополченцы, и сеповские офицеры… Ну-у, они заходили, пока их не отозвали. Ко мне все приходят. У меня есть бассейн. У меня шесть разных саун. У меня частные души. У меня есть вода, алкоголь, проби, соники - все что душе угодно. Ну и пара записывающих устройств за счет фирмы, чтобы собрать на себя всю истинную грязь. Некоторые офицеры ополчения о та-аких вешах говорят, когда остаются одни в парилке. Понимаете, о чем я?
Она была самым болтливым шпионом из тех, что он встречал. Когда она, наконец, замолчала, чтобы перевес-ти дыхание, Мейс так ей и сказал.
– Угу. Смешно, да? А как бы я пережила, по-твоему, подобные игры на протяжении 23 лет? Говори столько, сколько говорю я, и людям будет сложнее заметить, что ты на самом деле не говоришь ничего.
Может быть, она нервничала. Может, она чувствовала опасность, что клубилась на улицах. Некоторые люди считают, что могут удержать опасность на расстоянии, простой уверенностью в том, что они в безопасности.
– У меня тридцать семь работников. Только пять из них в Разведке. Все остальные просто здесь работают. Ха! Я с «Мойки» получаю в два раза больше денег, чем зарабатываю после 23-летней службы. Хотя не то чтобы это было так уж сложно. Ты понимаешь, о чем я. Ты знаешь, чем занимается СР-Семнадцать? Смешно. Просто смешно. Чем нынче занимаются джедаи? Они хоть платят вам? Готова поспорить, недостаточно хорошо. Они любят нести всякую ерунду из разряда: «Само служение - уже честь» - да? Особенно когда вы служите им. Готова поспорить.
Она уже собрала ему команду для путешествия по высокогорью. Шесть человек с тяжелым вооружением и почти новым паровым краулером
– Они немного неотесанные, но они все славные мальчики. Наемники, но из хороших. Годы в джунглях. Двое из них - чистокровные корносы. В хороших отношениях с аборигенами, понимаешь?
Она сказала, что из соображений безопасности отведет его к ребятам сама.
– Чем быстрее ты отправишься в дорогу, тем лучше будет нам обоим Так? Я права? В это время такси бесполезны. Помни о грязи под ногами: она может проесть твои ботинки насквозь. Эй, смотри, куда прешь, урод! Слышал когда-нибудь, что у пешеходов есть право переходить улицу? Да? Ну а твоя мамаша жрет слизь хаттов! - она ковыляла по улице, активно жестикулируя. - Хм-м, а эта твоя джедайка, она ведь в розыске, да? У тебя есть способ увезти ее отсюда?
У Мейса был «Хэллик» в системе Винтран с двадцатью готовыми к бою посадочными транспортами и полком клонов-штурмовиков. Он ответил; «Да».
Где-то в квартале или двух от них вновь послышались очереди из бластеров, приправленные сухими пощелкиваниями, не слишком похожими на звуки попадающих лучей. Флор резко развернулась налево и начала лавировать меж людьми на улице.
– Опа! Сюда\ Ты ведь не хочешь участвовать в этой разборке, да? Может быть, просто очередной голодный бунт, но никогда нельзя быть уверенной. Эти пощелкивания… Или это пулевое оружие, или я даг. Возможно, теракт каких-нибудь партизан из тех, кем управляет твоя лжедайка. Многие корносы носят пулевое оружие, а пули имеют свойство рикошетить. Пулевое оружие. Ненавижу его. Но за ним легко ухаживать. День-два в джунглях и твой бластер больше никогда не будет стрелять. Хочешь хорошее пулевое ружье - держи его в сухости, смазывай, и оно проработает вечность. Партизанам с ружьями почему-то везет. Они, конечно, много тренируются, но пули подчиняются баллистике. Надо рассчитывать траекторию в голове. Ужас. Я в любом случае предпочту бластер.
К бластерному огню добавилась новая нота: глубокое, гортанное «труумтрумтрумтрум». Мейс оглянулся: какой-то бластерный лучемет - Т-21 или, может быть, мерр-сонновская «Молния».
Оружие военных.
– Было бы хорошо, - медленно произнес он, - уйти с улицы.
Пока она заверяла его: «Нет, нет, нет, не волнуйся, эти драки надолго не затягиваются», - он попытался просчитать, сколько ему времени понадобится на то, чтобы достать световой меч из дорожной сумки.
Стрельба усиливалась. К ней начали примешиваться голоса: выкрики и вопли. Ярость и боль. Звуки уже не походили на восстание, скорее, на большую перестрелку. Сразу за углом впереди мелькали обжигающе-белые вспышки. Еще больше бластерных лучей резали воздух где-то позади. Перестрелка разливалась все больше, становясь подобной наводнению. С каждой секундой все ближе. Мейс посмотрел назад: на этой улице он пока видел лишь простых людей и наземный транспорт, но ополченцы уже стали проявлять к событиям интерес, начали проверять оружие, побежали в сторону переулков и перекрестков. Флор из-за спины сказала:
– Видишь? Сам посмотри! На самом деле они же никуда конкретно не целятся. А теперь мы просто проскользнем…
Ее речь прервал булькающий хлопок. Мейс слишком много раз слышал этот звук: пар из-за нагрева высокоэнергетическим лучом разрывает живую плоть. Глубоко вошедший бластерный выстрел. Он обернулся к Флор и увидел, как она, пьяно шатаясь, двигается по кругу, раскрашивая собственной кровью тротуар вокруг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112