Даже с расстояния в несколько метров Мейс почувствовал мощный аромат алкоголя и смолы портаака.
Ник остановился в паре метров от них и многозначительно посмотрел на Мейса, кивая в сторону остальных, словно говоря: «Это твоя идея. Не вмешивай меня в это».
Мейс медленно приблизился к Бешу, опираясь на нишу уровнем ниже, и тихо спросил у Шрам:
– Как его дела?
Она даже не взглянула на Мейса.
– Умирает. Твои дела как?
Она окунула тряпку в ведро, достала, выжала и вновь опустила в ведро с каким-то механическим упорством на лице: она делала это просто для того, чтобы делать хоть что-то, и на ее лице не было и следа надежды на то, что это хоть как-то поможет.
– Шрам, нам нужно, чтобы ты пошла с нами.
– Не оставлю его я. Во мне нуждается он.
– Мы нуждаемся в тебе. Шрам, ты должна довериться мне…
– Доверилась уже однажды я. Как и Беги. Мейсу нечего было ответить.
Ник появился за плечом Мейса:
– Успокаивает лишь то, что я попаду в архивы. Мастер-джедай искоса взглянул на коруна. Ник пожал в ответ плечами:
– Эй, ну так ведь это единственный доступный нам сейчас способ победить смерть, правда?
– И как же ты собираешься достигнуть этого бессмертия, - пробормотал Мейс, - если мой журнал останется погребенным под этой харуун-кэлской горой?.
– Э, мда, - казалось, Нику внезапно стало плохо. - Это действительно проблема.
– Забудь о бессмертии. Сосредоточься на том, чтобы не умереть сегодня.
Глаза Вэстора были закрыты, и Сила мерцала вокруг него. Мейс чувствовал часть того, что делал лор пилек: находил смертельный грибок внутри груди Беша и концентрировал мошь на нем, выжигая спору за спорой.
Еще одна ударная волна сотрясла пешеру. Небольшие камешки начали падать с потолка.
– Кар, - сказал Мейс, - так ты ничего не добьешься. У нас нет времени.
Глаза Вэстора остались закрытыми, на лице не шевельнулся ни единый мускул:
– Неужели для меня сейчас есть лучшее занятие?
– Вообще-то, - ответил Мейс, - да. Есть.
– Оно связано с убийством балаваев? Мейс извиняющимся тоном ответил:
– Вероятно, не более сотни. Может быть, двух. Распахнувшиеся глаза Вэстора наполнила тьма пилекотана. Шрам подняла голову и полностью забыла о тряпке, свисающей из ее руки.
– Так что? - спросил Мейс Винду. - Идем?
***
Огромную пешеру заполнили клубы дыма и пыли. Мускусный запах траводавов, вонь от навоза, мочи и крови с каждым ударом ТОКО становились сильнее.
Свет от факела мерцал, вспыхивал и вновь угасал. В вонючем тумане двигались огромные туши, брыкающиеся и бьющие друг друга когтями траводавы: некоторые в панике намертво сомкнули челюсти на собственных или на чужих конечностях. Они носились без разбору, врезаясь друг в друга, затаптывая раненых и собственный молодняк. А корунаи сновали меж ними, появляясь из дыма на мгновение и вновь исчезая. В руках - острые шесты и ярко пылающие факелы. Они словно пытались развязать этот безумный узел из вопящих, трубящих, сходящих с ума от страха созданий.
В одном месте туман немного рассеялся: еле заметный в темноте акк-пес с тонкой кровавой ниточкой слюны, свисающей изо рта, уставился в глаза Мейса с легким неприятием Затем тяжеловесно развернулся и скользнул обратно, в сумрак, легонько повиливая хвостом.
Мейс продолжил движение сквозь хаос.
Следом за ним два коруная несли носилки с СОТБ и его генератором. Еще двое на других носилках тащили ракетницы и снаряды к ним. Шрам еле шла, держась рукою за плечи помогающего Ника.
Еще пять пар корунаев продвигались рысью вдоль стен пещеры, проскальзывая мимо всего этого смятения и неразберихи. Каждая пара несла по факелу и по одной самодельной сумке с пятью протонными гранатами в каждой. Каждая пара уходила в какой-нибудь из огромных проходов, по которым траводавов выводили на ежедневную прогулку.
Аритмичный грохот заставлял дрожать воздух; звук более резкий и значительно более тихий, чем удары ТОКО о землю, но все же достаточно мощный для того, чтобы пол немного вибрировал под ногами. Мейс указал в сторону источника грохота: в боковой пещере, не переставая, ярился огромный анккокс. Он злобно хлестал хвостовой булавой по стенам и потолку загона.
Ближайший корун-носильщик заметил жест Винду и вдвоем с напарником отправился в сторону животного. Ник и Шрам пошли следом.
Мейс остановился на секунду и обернулся назад: у входа в верхний туннель стояли Кар Вэстор и его акд§-стражи. Позади них стлались по земле все двенадцать привязанных к Вэстору сквозь Силу акк-псов. Лор пи-лек встретился с Мейсом глазами и кивнул.
Мейс кивнул в ответ и развел руки в стороны, словно говоря; «Начинайте, как будете готовы».
Вэстор с акками начал мрачно спускаться в пещеру траводавов. Акк-псы ушли в разные стороны мощными прыжками, приземляясь на паникующих траводавов так, что слюна с их острых зубов падала прямо на шеи животных. Люди продвигались вперед в форме клина с Вэстором во главе, вручную разводя в стороны сцепившихся траводавов, запугивая победителей и убивая тех, чьи раны слишком серьезны.
Мейс наблюдал с каменным лицом. Это расточительно. Это жестоко.
Это необходимо.
И Мейс вернулся к собственному заданию.
Он сделал жест, и толпа из животных и людей расступилась перед ним. Дым и пыль отступили, и он увидел ее.
Она, казалось, сидела на природном выступе, что опоясывал одну из искривленных стен пещеры. Ее ноги, свободно болтаясь, свешивались через край - дитя на стуле слишком высоком для него. Лицо она закрыла ладонями, и слышимое даже через всю пещеру эхо рыданий болезненно отдавалось в груди Мейса,
И даже когда он дошел, наконец, до нее, он по-прежнему не знал, что сказать.
– Депа…
Она подняла голову и встретилась с ним глазами. И даже если бы он нашел слова, ему бы это не помогло: он не смог бы произнести и слова.
Тряпка, та, что она носила на лбу все эти дни, исчезла. И теперь… Теперь на ее лбу там, где должен быть Чалактанский великий знак просвещения…
Словно в продолжение галлюцинации, что Мейс увидел несколько дней назад в аванпосте исследователей джунглей, на ее лбу была лишь уродливая рана рваного шрама Словно Великий знак просвещения вырезан из ее черепа тупым ножом. Словно рана, что осталась от этого ножа, начала сильно кровоточить, но ее никто не стал лечить…
Словно она до сих пор кровоточила…
Малый Знак, называемый «Ищущим», по-прежнему поблескивал на ее переносице. Малый Знак закрепляется меж глаз того, кто пытается стать чалактанским адептом он символизирует уравновешенность «я», четкость видения, элегантный порядок, что поиск просвещения создает внутри ищущего. Великий знак называется «Вселенной». Он является точной копией Ищущего, просто большего масштаба Он закрепляется на лобной кости во время священной церемонии Собрания адептов:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Ник остановился в паре метров от них и многозначительно посмотрел на Мейса, кивая в сторону остальных, словно говоря: «Это твоя идея. Не вмешивай меня в это».
Мейс медленно приблизился к Бешу, опираясь на нишу уровнем ниже, и тихо спросил у Шрам:
– Как его дела?
Она даже не взглянула на Мейса.
– Умирает. Твои дела как?
Она окунула тряпку в ведро, достала, выжала и вновь опустила в ведро с каким-то механическим упорством на лице: она делала это просто для того, чтобы делать хоть что-то, и на ее лице не было и следа надежды на то, что это хоть как-то поможет.
– Шрам, нам нужно, чтобы ты пошла с нами.
– Не оставлю его я. Во мне нуждается он.
– Мы нуждаемся в тебе. Шрам, ты должна довериться мне…
– Доверилась уже однажды я. Как и Беги. Мейсу нечего было ответить.
Ник появился за плечом Мейса:
– Успокаивает лишь то, что я попаду в архивы. Мастер-джедай искоса взглянул на коруна. Ник пожал в ответ плечами:
– Эй, ну так ведь это единственный доступный нам сейчас способ победить смерть, правда?
– И как же ты собираешься достигнуть этого бессмертия, - пробормотал Мейс, - если мой журнал останется погребенным под этой харуун-кэлской горой?.
– Э, мда, - казалось, Нику внезапно стало плохо. - Это действительно проблема.
– Забудь о бессмертии. Сосредоточься на том, чтобы не умереть сегодня.
Глаза Вэстора были закрыты, и Сила мерцала вокруг него. Мейс чувствовал часть того, что делал лор пилек: находил смертельный грибок внутри груди Беша и концентрировал мошь на нем, выжигая спору за спорой.
Еще одна ударная волна сотрясла пешеру. Небольшие камешки начали падать с потолка.
– Кар, - сказал Мейс, - так ты ничего не добьешься. У нас нет времени.
Глаза Вэстора остались закрытыми, на лице не шевельнулся ни единый мускул:
– Неужели для меня сейчас есть лучшее занятие?
– Вообще-то, - ответил Мейс, - да. Есть.
– Оно связано с убийством балаваев? Мейс извиняющимся тоном ответил:
– Вероятно, не более сотни. Может быть, двух. Распахнувшиеся глаза Вэстора наполнила тьма пилекотана. Шрам подняла голову и полностью забыла о тряпке, свисающей из ее руки.
– Так что? - спросил Мейс Винду. - Идем?
***
Огромную пешеру заполнили клубы дыма и пыли. Мускусный запах траводавов, вонь от навоза, мочи и крови с каждым ударом ТОКО становились сильнее.
Свет от факела мерцал, вспыхивал и вновь угасал. В вонючем тумане двигались огромные туши, брыкающиеся и бьющие друг друга когтями траводавы: некоторые в панике намертво сомкнули челюсти на собственных или на чужих конечностях. Они носились без разбору, врезаясь друг в друга, затаптывая раненых и собственный молодняк. А корунаи сновали меж ними, появляясь из дыма на мгновение и вновь исчезая. В руках - острые шесты и ярко пылающие факелы. Они словно пытались развязать этот безумный узел из вопящих, трубящих, сходящих с ума от страха созданий.
В одном месте туман немного рассеялся: еле заметный в темноте акк-пес с тонкой кровавой ниточкой слюны, свисающей изо рта, уставился в глаза Мейса с легким неприятием Затем тяжеловесно развернулся и скользнул обратно, в сумрак, легонько повиливая хвостом.
Мейс продолжил движение сквозь хаос.
Следом за ним два коруная несли носилки с СОТБ и его генератором. Еще двое на других носилках тащили ракетницы и снаряды к ним. Шрам еле шла, держась рукою за плечи помогающего Ника.
Еще пять пар корунаев продвигались рысью вдоль стен пещеры, проскальзывая мимо всего этого смятения и неразберихи. Каждая пара несла по факелу и по одной самодельной сумке с пятью протонными гранатами в каждой. Каждая пара уходила в какой-нибудь из огромных проходов, по которым траводавов выводили на ежедневную прогулку.
Аритмичный грохот заставлял дрожать воздух; звук более резкий и значительно более тихий, чем удары ТОКО о землю, но все же достаточно мощный для того, чтобы пол немного вибрировал под ногами. Мейс указал в сторону источника грохота: в боковой пещере, не переставая, ярился огромный анккокс. Он злобно хлестал хвостовой булавой по стенам и потолку загона.
Ближайший корун-носильщик заметил жест Винду и вдвоем с напарником отправился в сторону животного. Ник и Шрам пошли следом.
Мейс остановился на секунду и обернулся назад: у входа в верхний туннель стояли Кар Вэстор и его акд§-стражи. Позади них стлались по земле все двенадцать привязанных к Вэстору сквозь Силу акк-псов. Лор пи-лек встретился с Мейсом глазами и кивнул.
Мейс кивнул в ответ и развел руки в стороны, словно говоря; «Начинайте, как будете готовы».
Вэстор с акками начал мрачно спускаться в пещеру траводавов. Акк-псы ушли в разные стороны мощными прыжками, приземляясь на паникующих траводавов так, что слюна с их острых зубов падала прямо на шеи животных. Люди продвигались вперед в форме клина с Вэстором во главе, вручную разводя в стороны сцепившихся траводавов, запугивая победителей и убивая тех, чьи раны слишком серьезны.
Мейс наблюдал с каменным лицом. Это расточительно. Это жестоко.
Это необходимо.
И Мейс вернулся к собственному заданию.
Он сделал жест, и толпа из животных и людей расступилась перед ним. Дым и пыль отступили, и он увидел ее.
Она, казалось, сидела на природном выступе, что опоясывал одну из искривленных стен пещеры. Ее ноги, свободно болтаясь, свешивались через край - дитя на стуле слишком высоком для него. Лицо она закрыла ладонями, и слышимое даже через всю пещеру эхо рыданий болезненно отдавалось в груди Мейса,
И даже когда он дошел, наконец, до нее, он по-прежнему не знал, что сказать.
– Депа…
Она подняла голову и встретилась с ним глазами. И даже если бы он нашел слова, ему бы это не помогло: он не смог бы произнести и слова.
Тряпка, та, что она носила на лбу все эти дни, исчезла. И теперь… Теперь на ее лбу там, где должен быть Чалактанский великий знак просвещения…
Словно в продолжение галлюцинации, что Мейс увидел несколько дней назад в аванпосте исследователей джунглей, на ее лбу была лишь уродливая рана рваного шрама Словно Великий знак просвещения вырезан из ее черепа тупым ножом. Словно рана, что осталась от этого ножа, начала сильно кровоточить, но ее никто не стал лечить…
Словно она до сих пор кровоточила…
Малый Знак, называемый «Ищущим», по-прежнему поблескивал на ее переносице. Малый Знак закрепляется меж глаз того, кто пытается стать чалактанским адептом он символизирует уравновешенность «я», четкость видения, элегантный порядок, что поиск просвещения создает внутри ищущего. Великий знак называется «Вселенной». Он является точной копией Ищущего, просто большего масштаба Он закрепляется на лобной кости во время священной церемонии Собрания адептов:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112