Заставляя сердце биться через раз, и прибавляя Инке седых волос. Что интересно, для "перехода" дочке не требовались никакие камни. Ни "тёплые", ни, тем паче "холодные". Захотела - и "перешла". И нате-ка, папа с мамой, выкусите!
Собеседник тактично ждал, когда я соблаговолю ответить, делая вид, что рассматривает книги на полках.
– Вы правы, Старший. Обладают, да ещё какими.
Он удовлетворённо кивнул, не в силах скрыть улыбку. И, мне кажется, в ней не сквозило ни капли яда. Хотя, как знать. Любой родитель гордится дитятком. Особенно, если то, что он до сих пор пытался сделать руками, никуда не годилось.
– Вот и славненько. - "Аббат" стал собираться. - Ладно, Юрий, привет супруге, как говорится.
Мы пожали друг другу руки, и он вышел за порог. Как радушный хозяин, я проводил гостя, собственноручно открыв ворота. И стоял, глядя вслед машине, увозившей самого могущественного человека в известной мне вселенной.
Наконец автомобиль скрылся за поворотом, и я стал вешать замок. Кроме меня в доме - никого. Прислугу мы не держали из принципиальных соображений, а Инна с детьми проводила время "у себя". Лена, добровольно взвалившая на свои плечи обязанности няни, тоже находилась с ними. Так что я, почти холостяк, наслаждался столь любимым мною бездельем и одиночеством. Пива в холодильнике было, хоть залейся. На винте скопилось штук сорок не просмотренных фильмов, да и ещё около двадцати кассет, купленных по случаю, ждали очереди.
Откупорив бутылку, я развалился на диване и, лениво прихлёбывая, стал обдумывать последние сорок минут. Нет, конечно, ничто человеческое нам не чуждо, и, возможно, визит нанесён просто по старой дружбе. Вот только не очень-то верилось, в сентиментальность того, кого я зову "Аббатом". Что странно, спустя несколько лет, в течении которых длилось наше знакомство, я так и не узнал его имени. И ведь постоянно, после прощания спохватываюсь, что хотел спросить. А в следующий раз, поздоровавшись, забываю об этом напрочь. Конечно, глупо и недостойно подозревать человека, которого я, безусловно, уважаю, в целенаправленной скрытности. Но всё же, всё же… Словно как только я перевожу разговор в интересующее меня русло, он "отступает" назад. А, "вернувшись" мягко и незаметно направляет беседу в другую колею, подталкивая мои мысли в нужном направлении.
"Сосунок ты ещё, Юрий Андреевич. Щенок беззубый, только-только научившийся тявкать". - Это та моя половина, у которой стакан всегда наполовину пуст, начала привычно поскуливать, нагоняя тоску.
"Однако, несмотря ни на что, Большие и Взрослые Собаки, тем не менее, находят время, чтобы лично, так сказать, засвидетельствовать почтение". - Моё жизнерадостное "Я", для которой и пол стакана - тоже неплохо, не преминуло вставить пять копеек.
Истина, как всегда, находилась где-то посередине, а потому я преспокойно лежал себе на диване, прихлёбывая пиво, и потихоньку катая в голове милые и приятные воспоминания.
О том, что близнецы такие же, как и папа с мамой мы стали догадываться где-то через неделю. Но ужас, граничащий с паникой, вскоре отошёл на второй план, уступив место любопытству. В конце концов, это ведь наши дети, и с ними априори не должно случиться ничего плохого.
Ванькины "переходы", практически незаметны "невооружённым глазом". Анька же, если что не по ней, скрывалась "у себя". Иногда прихватив с собой братишку, а иногда в одиночестве. Впрочем, всё оказалось не так уж и страшно, и вскоре Инна научилась предсказывать попытки "дать дёру". Как правило "исчезновению" предшествовало недовольное сопение, сопровождаемое возней, затем переходящей в рёв. А когда Инна, взяв близнецов на руки "испарилась" вместе с ними, а затем вернулась, держа обоих на руках, я вздохнул свободнее.
– Решила "сходить" к водопаду?
– Неа. - Моя дорогая весело мотнула головой, заставив рассыпаться по плечам волосы. - Это меня пригласили в гости.
– Ты хочешь сказать?..
– Угу… И, ты знаешь, там очень занятно.
Движимый любопытством я немедленно схватил карапузов, вызвав ехидную улыбку благоверной.
– Счас, папаша, разбежался. Это тебе не такси!
Малыши довольно щурились, махая ручёнками и угукая. На руках у папы им было хорошо, и никуда "убегать", они не собирались.
Я, конечно, не Тарас Бульба* (*Ежели кто не помнит, это тот, который "Я тебя породил, я тебя… Ну, и так далее). Но тут не удержался. Ухватив негодников в одну руку, принялся щекотать обоим носы, не особо задумываясь, где тут мальчик, а где девочка. Реакция последовала незамедлительно, и вот я уже стою в окружении каких-то розовых облаков. Стало заметно теплее, а карапузы довольно улыбались. Широко раскрыли рты и начали хватать клочья розового тумана. Не удержавшись, поймал кусочек и попробовал. М-м-м вкусно. Покрутив головой вдруг понял, что не чувствую поверхности, на которой стою. Ни верха, ни низа, мы как словно парили в этом аппетитном киселе. Мелюзга зашевелилась активнее и я, не справившись, уронил одного и… Ничего не произошло. Младенец, во всю дрыгая ножками, казалось, источал блаженство, довольно жмурясь, и всем своим видом показывая, как ему здесь хорошо.
Сердце, на мгновенье остановившееся, снова стала биться, а я вытер холодный пот.
– Ну, сынуля, вырастешь, ты у меня за это ещё ремня получишь!
Подхватив непослушное чадо, не размышляя, я "вышел".
– Ну, и как тебе?
– Дела-а…
– Дела, - согласилась Инна. - Хорошо, хоть, что мы чувствуем их "убежища".
– И в самом деле…
Я "вышел" назад так, словно бы находился "у себя", на берегу реки. И ни на минуту не задумался, можно это сделать, или нельзя.
– Однако, каков стиль, а? - В голосе мамы звучала гордость за детишек. - Сплошная благодать, и много-много вкусного вокруг!
Я пожал плечами, не разделяя восторгов благоверной, но и не особо горюя "по поводу". Куда ж ты от судьбы денешься?
Однако Ленка, зачастившая в последнее время в гости, быстро вылила на наши головы ушат холодной воды.
– Это надо пресекать!
– Нафига? - Начал я волынку.
В самом деле, такой расклад устраивал меня полностью. Это ж просто прекрасно. Не успел сменить подгузник - а детишки сами от него избавились, "перейдя". Забыл покормить - ну и чёрт с ним. Вон, сколько вкусного вокруг.
Но в голосе хрупкой белокурой Ленки зазвучали стальные нотки боярыни Земцовой:
– И что, по-твоему, из малышей вырастет? Ежели с первых дней жизни у них выработается привычка чуть что "давать дёру"?
– Ну… не знаю…
– Я, вообще-то, тоже… Но, мне кажется, они и ходить толком не научатся. Так и будут плавать в розовом киселе, пуская пузыри.
Я не шибко Макаренко, но резон в Ленкиных словах имелся.
– И.., умненькая ты наша?
Но Мисс Педагогиня пропустила моё ёрничанье мимо ушей.
– Собирайте манатки, и марш к Инне. Оттуда, надеюсь, им свалить не удастся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Собеседник тактично ждал, когда я соблаговолю ответить, делая вид, что рассматривает книги на полках.
– Вы правы, Старший. Обладают, да ещё какими.
Он удовлетворённо кивнул, не в силах скрыть улыбку. И, мне кажется, в ней не сквозило ни капли яда. Хотя, как знать. Любой родитель гордится дитятком. Особенно, если то, что он до сих пор пытался сделать руками, никуда не годилось.
– Вот и славненько. - "Аббат" стал собираться. - Ладно, Юрий, привет супруге, как говорится.
Мы пожали друг другу руки, и он вышел за порог. Как радушный хозяин, я проводил гостя, собственноручно открыв ворота. И стоял, глядя вслед машине, увозившей самого могущественного человека в известной мне вселенной.
Наконец автомобиль скрылся за поворотом, и я стал вешать замок. Кроме меня в доме - никого. Прислугу мы не держали из принципиальных соображений, а Инна с детьми проводила время "у себя". Лена, добровольно взвалившая на свои плечи обязанности няни, тоже находилась с ними. Так что я, почти холостяк, наслаждался столь любимым мною бездельем и одиночеством. Пива в холодильнике было, хоть залейся. На винте скопилось штук сорок не просмотренных фильмов, да и ещё около двадцати кассет, купленных по случаю, ждали очереди.
Откупорив бутылку, я развалился на диване и, лениво прихлёбывая, стал обдумывать последние сорок минут. Нет, конечно, ничто человеческое нам не чуждо, и, возможно, визит нанесён просто по старой дружбе. Вот только не очень-то верилось, в сентиментальность того, кого я зову "Аббатом". Что странно, спустя несколько лет, в течении которых длилось наше знакомство, я так и не узнал его имени. И ведь постоянно, после прощания спохватываюсь, что хотел спросить. А в следующий раз, поздоровавшись, забываю об этом напрочь. Конечно, глупо и недостойно подозревать человека, которого я, безусловно, уважаю, в целенаправленной скрытности. Но всё же, всё же… Словно как только я перевожу разговор в интересующее меня русло, он "отступает" назад. А, "вернувшись" мягко и незаметно направляет беседу в другую колею, подталкивая мои мысли в нужном направлении.
"Сосунок ты ещё, Юрий Андреевич. Щенок беззубый, только-только научившийся тявкать". - Это та моя половина, у которой стакан всегда наполовину пуст, начала привычно поскуливать, нагоняя тоску.
"Однако, несмотря ни на что, Большие и Взрослые Собаки, тем не менее, находят время, чтобы лично, так сказать, засвидетельствовать почтение". - Моё жизнерадостное "Я", для которой и пол стакана - тоже неплохо, не преминуло вставить пять копеек.
Истина, как всегда, находилась где-то посередине, а потому я преспокойно лежал себе на диване, прихлёбывая пиво, и потихоньку катая в голове милые и приятные воспоминания.
О том, что близнецы такие же, как и папа с мамой мы стали догадываться где-то через неделю. Но ужас, граничащий с паникой, вскоре отошёл на второй план, уступив место любопытству. В конце концов, это ведь наши дети, и с ними априори не должно случиться ничего плохого.
Ванькины "переходы", практически незаметны "невооружённым глазом". Анька же, если что не по ней, скрывалась "у себя". Иногда прихватив с собой братишку, а иногда в одиночестве. Впрочем, всё оказалось не так уж и страшно, и вскоре Инна научилась предсказывать попытки "дать дёру". Как правило "исчезновению" предшествовало недовольное сопение, сопровождаемое возней, затем переходящей в рёв. А когда Инна, взяв близнецов на руки "испарилась" вместе с ними, а затем вернулась, держа обоих на руках, я вздохнул свободнее.
– Решила "сходить" к водопаду?
– Неа. - Моя дорогая весело мотнула головой, заставив рассыпаться по плечам волосы. - Это меня пригласили в гости.
– Ты хочешь сказать?..
– Угу… И, ты знаешь, там очень занятно.
Движимый любопытством я немедленно схватил карапузов, вызвав ехидную улыбку благоверной.
– Счас, папаша, разбежался. Это тебе не такси!
Малыши довольно щурились, махая ручёнками и угукая. На руках у папы им было хорошо, и никуда "убегать", они не собирались.
Я, конечно, не Тарас Бульба* (*Ежели кто не помнит, это тот, который "Я тебя породил, я тебя… Ну, и так далее). Но тут не удержался. Ухватив негодников в одну руку, принялся щекотать обоим носы, не особо задумываясь, где тут мальчик, а где девочка. Реакция последовала незамедлительно, и вот я уже стою в окружении каких-то розовых облаков. Стало заметно теплее, а карапузы довольно улыбались. Широко раскрыли рты и начали хватать клочья розового тумана. Не удержавшись, поймал кусочек и попробовал. М-м-м вкусно. Покрутив головой вдруг понял, что не чувствую поверхности, на которой стою. Ни верха, ни низа, мы как словно парили в этом аппетитном киселе. Мелюзга зашевелилась активнее и я, не справившись, уронил одного и… Ничего не произошло. Младенец, во всю дрыгая ножками, казалось, источал блаженство, довольно жмурясь, и всем своим видом показывая, как ему здесь хорошо.
Сердце, на мгновенье остановившееся, снова стала биться, а я вытер холодный пот.
– Ну, сынуля, вырастешь, ты у меня за это ещё ремня получишь!
Подхватив непослушное чадо, не размышляя, я "вышел".
– Ну, и как тебе?
– Дела-а…
– Дела, - согласилась Инна. - Хорошо, хоть, что мы чувствуем их "убежища".
– И в самом деле…
Я "вышел" назад так, словно бы находился "у себя", на берегу реки. И ни на минуту не задумался, можно это сделать, или нельзя.
– Однако, каков стиль, а? - В голосе мамы звучала гордость за детишек. - Сплошная благодать, и много-много вкусного вокруг!
Я пожал плечами, не разделяя восторгов благоверной, но и не особо горюя "по поводу". Куда ж ты от судьбы денешься?
Однако Ленка, зачастившая в последнее время в гости, быстро вылила на наши головы ушат холодной воды.
– Это надо пресекать!
– Нафига? - Начал я волынку.
В самом деле, такой расклад устраивал меня полностью. Это ж просто прекрасно. Не успел сменить подгузник - а детишки сами от него избавились, "перейдя". Забыл покормить - ну и чёрт с ним. Вон, сколько вкусного вокруг.
Но в голосе хрупкой белокурой Ленки зазвучали стальные нотки боярыни Земцовой:
– И что, по-твоему, из малышей вырастет? Ежели с первых дней жизни у них выработается привычка чуть что "давать дёру"?
– Ну… не знаю…
– Я, вообще-то, тоже… Но, мне кажется, они и ходить толком не научатся. Так и будут плавать в розовом киселе, пуская пузыри.
Я не шибко Макаренко, но резон в Ленкиных словах имелся.
– И.., умненькая ты наша?
Но Мисс Педагогиня пропустила моё ёрничанье мимо ушей.
– Собирайте манатки, и марш к Инне. Оттуда, надеюсь, им свалить не удастся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94