— И почему я не герцог? — в отчаянии вопрошал Энтони Лок.
Дельфина старалась утешить его:
— Я люблю вас таким, какой вы есть!
И больше не требовалось слов.
Теперь, когда лошади миновали ворота в конце подъездной аллеи, которые всегда, сколько себя помнила Дельфина, были сломаны, она доверчиво просунула ладонь в руку герцога и сказала:
— Как мило с вашей стороны уделить папе столько внимания, я знаю, он в восторге от возможности увидеть Нин.
— Я считаю его единственным среди современных авторов, кто пишет с настоящим знанием дела об эпохе Елизаветы, — задумчиво отвечал герцог.
— Папа очень умен, мне бы хотелось быть столь же умной, — с легким вздохом произнесла Дельфина.
— Вам не занимать ума, так же как и красоты, — заметил герцог, но, вопреки ожиданиям молодой женщины, при этих словах не обнял ее за плечи.
Поэтому ей пришлось самой пододвинуться ближе, чтобы положить голову ему на плечо.
— Я рада была показать вам мой дом.
— Все увиденное мною оказалось чрезвычайно интересным, — заметил герцог, — особенно потолочные своды на кухне.
Дельфина затаила дыхание. И хотя она с удовольствием бы поменяла тему разговора, герцог спросил:
— Почему вы не рассказывали мне о брате и сестре? Я всегда считал вас единственным ребенком в семье.
— Они намного моложе меня, поэтому играли очень небольшую роль в моей жизни.
Это было лучшее из того, что смогла придумать Дельфина, но она прекрасно различила некоторую резкость в его тоне.
— Странно, почему все-таки вы никогда не вспоминали о них. Сколько лет вашей сестре?
— Нирисса совсем молоденькая, — ответила Дельфина, — думаю, ей сейчас около семнадцати, и я боюсь, она будет чувствовать себя неловко на приеме среди ваших привыкших вращаться в свете гостей.
— Мне кажется, вы сможете позаботиться о ней.
Дельфина, до этого намеревавшаяся убедить его, что было бы ошибкой включать Нириссу в число гостей, поняла бесполезность уговоров. Какие бы возражения ни приводила леди Брэмвелл, все они будут отвергнуты, поскольку герцог уже все для себя решил.
Она уже сталкивалась с проявлением железной воли герцога и решила, что в этом они одинаковы. И хотя все ее усилия были сейчас направлены на достижение собственной цели — на замужество с герцогом, — она подозревала, что как раз об этом он думает в последнюю очередь.
Однако сейчас она предприняла еще одну, последнюю, попытку изменить его решение.
— Возможно, было бы лучше, — сказала она, — если бы вы пригласили папу погостить как-нибудь в другой раз, а не тогда, когда все ваше внимание будет отвлечено ярмаркой лошадей.
В темноте кареты она не заметила, как глаза герцога замерцали озорным огоньком.
— Me могу поверить, будто вы можете быть столь жестокосердной и лишить вашего брата самого захватывающего приглашения из когда-либо полученных им — он даже не в силах был это скрывать!
— Мет, конечно же, нет! Тут герцог поинтересовался;
— Полагаю, это вы оплачиваете его обучение в Оксфорде? Совершенно очевидно, что дела вашего отца обстоят не так уж хорошо.
Дельфина сделала резкий вдох и поторопилась ответить:
— Папа получает кое-какие деньги от продажи своих книг, и, поскольку мы владеем землей, у него есть доход от наших арендаторов.
Опасаясь услышать какие-нибудь еще слова на эту тему, она протянула руку и, дотронувшись до щеки герцога, проговорила:
— Мы уже достаточно говорили обо мне! Давайте поговорим о вас, дорогой мой Тэлбот! Для меня нет темы более приятной и волнующей!
— Ей удалось справиться со столь трудной, на ее взгляд, задачей и больше не менять тему разговора вплоть до дома маркиза, где большая часть гостей уже ожидала их появления и приступила к ним с упреками и сетованиями на столь долгое отсутствие.
— Вы пропустили превосходный обед! — сказал кто-кто, и герцог ответил:
— Сомневаюсь, что он превосходил по качеству тот, который я имел удовольствие отведать, но теперь мы вернулись, и в вашей власти развлекать нас.
К досаде Дельфины, вместо того чтобы пригласить ее в танцевальную залу, где небольшой оркестр играл для гостей маркиза, предпочитавших танцы, герцог уселся за карточный стол.
Дельфина понимала, что теперь ей не удастся снова поговорить с ним наедине, прежде чем они разойдутся спать.
Впервые ее решимость не превращаться в его любовницу немного дрогнула, и она начала размышлять, не стоит ли ей подойти к нему и тихонько, так, чтобы ее слова не достигли чужих ушей, попросить его пожелать ей доброй ночи.
Эта мысль показалась ей слишком наивной. Но, когда Дельфина поднялась в спальню, она не могла избавиться от неприятного ощущения, будто с момента их посещения «Приюта королевы» что-то пошло не так, как надо, хотя она не была уверенна, в чем это «не так, как надо» заключалось.
«Я утомлена, и мне мерещится всякая чушь», — сказала она себе, укладываясь в кровать.
Но ей не спалось, и она продолжала видеть перед собой молоденькое личико Нириссы.
Наконец Дельфина уговорила себя, что герцог никогда не интересовался и вряд ли когда-нибудь будет интересоваться молоденькими девушками.
Когда Гарри следующим утром спустился к завтраку, отец уже вышел из-за стола.
Нирисса поставила перед ним вареное яйцо.
— Скажи, не приснилось ли нам вчера, будто нас пригласили погостить в Лин? Нирисса рассмеялась.
— Я задавала себе тот же самый вопрос, проснувшись утром. Нет, это правда, но я бы на твоем месте не очень-то рассчитывала на все это!
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Гарри.
— Меня не оставляет чувство, что Дельфине тем или иным способом удастся отменить приглашение. Ты же понимаешь, у нее нет никакого желания знакомить нас с тобой со своими друзьями и в особенности с герцогом!
— Ты права, — согласился Гарри, — но, если она помешает мне поехать на лошадиную ярмарку, пусть побережется!
— Ладно, просто не слишком рассчитывай на это, тогда меньше придется разочаровываться, — посоветовала брату Нирисса прежде, чем скрыться на кухне.
Она вернулась, неся ему кофе:
— В любом случае у меня нет никакой возможности ехать туда. Ты должен это понимать.
— Почему? — изумился Гарри.
— Потому что мне совсем нечего надеть. Даже если я потрачу часть драгоценных денег, которые мы вчера получили от Дельфины, мне все равно не удастся найти здесь ничего такого, что позволило бы мне не напоминать крестьянку на одном из блистательных приемов герцога.
Гарри смотрел на сестру в испуге.
— Ты и правду настроена пойти на попятную и отказаться от приглашения?
— Мне придется так поступить.
— Но ведь ты наверняка сможешь купить себе что-то на деньги Дельфины. Нирисса улыбнулась.
— Есть вещи и поважнее одежды, которые мне хочется купить.
— И что бы это могло быть?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37