Он сделал многозначительную паузу и продолжил:
— С одной стороны — ослабленная Австрия, с другой — безвольная Бавария и Германия, с каждым днем набирающая силу, готовая и нас вовлечь в железные сети своей несуразной империи.
— Понимаю, папа, — пробормотала Зошина.
— Я вовсе не жду от тебя понимания в подобных вопросах! — с внезапным раздражением прервал дочь эрцгерцог. — От тебя требуется только слушать. Союз, скрепленный браком между королем Дьера и моей дочерью, развязал бы руки политикам обоих наших государств.
Зошине хотелось бы объяснить отцу, что она действительно прекрасно понимает сложившуюся обстановку, но она не решалась и только кивала.
— Ну, скажи же что-нибудь! Ты хоть улавливаешь смысл того, что я сказал? Боже мой, был бы у меня сын! Уж он разобрался бы в ситуации! — снова неожиданно рассердился герцог.
— Я понимаю, зачем нужен этот брак, папа, — проговорила наконец Зошина. — Но я спрашивала вас не об этом. Я спрашивала, действительно ли король… желает жениться именно на мне.
— Конечно, он желает жениться на тебе! — прогремел эрцгерцог. — Поскольку он мужчина и к тому же монарх!
— Мне все же кажется, папа, что нам с королем… следовало бы… встретиться, прежде чем принимать окончательное… решение, — осторожно и тихо заметила Зошина.
— Встретиться? Конечно, вы встретитесь! — резко оборвал ее эрцгерцог. — Именно это я и собирался сообщить. Если ты прекратишь прерывать меня, Зошина, я, может, наконец все же доберусь до сути дела.
— Простите… папа.
— Мы договорились, что ваша свадьба должна произойти чем скорее, тем лучше, и стать предупреждением Германии о том, что не следует ей вмешиваться в наши дела. И потому мы должны все обставить надлежащим образом. Я договорился о государственном визите твоей бабушки в Дьер. Она возьмет тебя с собой.
Зошина просияла.
— Я поеду с бабушкой в Дьер, папа? Как это замечательно!
— Жаль, я сам не могу туда поехать. Мы с твоей матерью предпочли бы поехать сами, но, как видишь, проклятая нога не позволяет мне этого, — сказал он, морщась от боли.
— Вам очень больно, папа? — живо откликнулась дочь. Эрцгерцог с трудом выносил боль и едва сдерживался, чтобы не выругаться при дочери.
— Я не желаю говорить о своей болезни. Речь не о ней. Ты будешь сопровождать бабушку в ходе государственного визита, в конце которого официально будет объявлено о твоей помолвке.
— Предположим… папа, мы с королем… не понравимся друг другу? Нам все равно придется… пожениться? — нерешительно спросила Зошина после короткого молчания.
Отец свирепо посмотрел на нее:
— Ничего глупее ты сказать не могла! Какое имеет значение, понравитесь вы друг другу или не понравитесь? Это же политический вопрос. Я тебе, кажется, все уже объяснил, если только ты вообще меня слушала!
— Я слушала вас, папа. Но все-таки… Политический это вопрос или нет, но замуж-то за короля предстоит выходить мне!
— И считай, что тебе крайне повезло! — взорвался эрцгерцог. — Бог ты мой, у меня четыре дочери, которых надо как-то сбыть с рук. Ты что, воображаешь, будто я в состоянии найти всем вам царственных особ в мужья?!
От этих слов у Зошины перехватило дыхание, и она решилась:
— А может… папа, стоит подумать об… Эльзе? Ей непременно… хочется… выйти замуж, а я была бы абсолютно… счастлива остаться здесь с… вами и с мамой.
Краска бросилась в лицо эрцгерцогу.
— Как ты смеешь спорить со мной! Как ты смеешь даже предполагать, что можешь ослушаться меня! Ты должна на коленях благодарить Бога за то, что у тебя есть отец, который заботится о тебе и даже обеспечивает тебе трон. Короли, между прочим, не валяются на каждом шагу!
Он буквально задыхался от гнева:
— Ты будешь делать все, как я сказал! Ты отправишься в Дьер с бабушкой и постараешься понравиться королю… Надеюсь, ты меня поняла?!
— Да, папа… Но…
— Никаких «но». Я не собираюсь слушать твои бредни. После всего, что я сделал для тебя, я обнаруживаю, что лелеял змею на своей груди! Ты неблагодарна и к тому же глупа до безобразия! — При этих словах голос герцога сорвался от крика, он поперхнулся, закашлялся и на некоторое время умолк. — В целом герцогстве не найти девчонки, которая не пришла бы в восторг от возможности стать женой короля. А ты еще выискиваешь отговорки и выражаешь недовольство! Боже! И кого же ты желаешь себе в мужья — архангела Гавриила?
Зошина, зная всю безнадежность попыток дальнейшего разговора, поскольку никакие слова на отца в такие минуты не действовали, поднялась с места.
— Простите… если я рассердила вас… папа, — еле слышно пробормотала она, — и спасибо вам за… вашу заботу обо мне…
Она присела в реверансе и покинула кабинет отца. Вслед ей неслось:
— Неблагодарная, глупая как пробка! И почему я должен страдать с такими детьми?
Зошина закрыла за собой дверь и пошла по коридору, радуясь, что может больше не слышать его ругательств.
— Мне следовало промолчать, — корила она себя, прекрасно понимая всю тщетность своих попыток подвергнуть малейшему сомнению план отца. Это всегда только раздражало его. Но на сей раз отец застал ее врасплох.
«Болезнь раздражает его, — думала девушка. — Ведь он не может сам отправиться с государственным визитом, а он с удовольствием поехал бы. Впрочем, мне-то с бабушкой будет несравненно веселее».
Герцогиню Софию, герцогиню-мать, все четыре внучки обожали и ею восхищались.
Ее традиционное венгерское обаяние очаровало за годы ее правления большую часть жителей Лютцельштайна.
Правда, при дворе существовала и группа придворных, которая находила королеву-мать легкомысленной, слишком независимой и чересчур открытой.
Ей давно перевалило за шестьдесят, а она все еще смеялась, казалось, чаще многих. В ее небольшом дворце в пяти милях от города жизнь всегда казалась Зошине наполненной радостью и весельем.
Девушка прошла через холл и направилась к лестнице. В этот момент из полумрака ей навстречу выступил граф Ксаки, посол в, Дьере.
Теперь это был уже пожилой человек, но Зошина знала его всю жизнь. Она поняла, что он, видимо, поджидал ее, желая поговорить, и направилась к нему, протягивая руку.
— Какое счастье встретить вас, ваше превосходительство! — воскликнула она. — Я и не знала, что вы возвратились домой.
— Я вернулся всего два дня назад, ваше королевское высочество, — ответил он, наклоняясь, чтобы поцеловать ей руку. — Полагаю, герцог уже сообщил вам новости, которые я передал ему?
— Отец только что говорил со мной об этом, — ответила Зошина, надеясь, что посол не слышал гневных выкриков отца.
— Тогда мне есть что показать вам, — сказал граф с улыбкой.
Зошина прошла за ним в приемную, где обычно важные персоны ожидали аудиенции эрцгерцога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38