— Но ведь вы видели сэра Родерика, милорд. Он говорил с вами об этом?
— Говорил, но очень коротко, — ответил лорд Мельбурн. — Однако скоро я увижу его снова.
Не желая посвящать управляющего в свой разговор с сэром Родериком, лорд стал говорить о делах, касающихся собственного поместья. А так как тема была неисчерпаема, ленч пришлось отложить. Поездка в Прайори также была перенесена на более позднее время.
Дворецкий Бейтс открыл перед ним дверь и, принимая перчатки и шляпу, сообщил:
— Мисс Кларинда находится, в кабинете, милорд.
В данный момент она занята.
Когда лорд Мельбурн направился к ступенькам, чтобы подняться наверх, к сэру Родерику, он услышал резкий и развязный голос, который, возвышаясь от гнева, раздавался из кабинета, находящегося в другом конце холла. Это был голос мужчины, и, поймав взгляд камердинера, обращенный на закрытую дверь, лорд спросил:
— Кто находится у мисс Кларинды?
— Один из фермеров, милорд, — грубый человек с необузданными манерами.
Лорд Мельбурн прошел через холл и открыл дверь кабинета. В этот момент мужчина говорил:
— Давайте мне денег, или я пойду наверх и потребую их у сэра Родерика. Я знаю, что я прав! Или давайте мне денег, или вам будет еще хуже.
Лорд Мельбурн сделал несколько шагов вперед.
Кларинда сидела за большим письменным столом в центре комнаты. Этот стол явно не предназначался для женщины, поэтому Кларинда выглядела очень маленькой и хрупкой.
Перед ней стоял большой плотный мужчина, темноволосый и смуглый, он говорил с акцентом, который, заметил лорд Мельбурн, был более присущ обитателям Биллингсгейта, чем жителям деревни.
— Могу ли я чем-нибудь помочь? — спросил лорд.
Мужчина, стоящий спиной к двери, быстро обернулся. Выражение его лица было агрессивным и даже свирепым, но при появлении лорда Мельбурна оно мгновенно изменилось и стало подобострастным.
— Я прошу только то, что мне причитается, сэр, — сказал он угрюмо.
— Не только то, что причитается, а гораздо больше, и вы об этом хорошо знаете, — возразила Кларинда. — Вы получили тридцать фунтов от поместья три недели назад на починку инвентаря, и когда на прошлой неделе я приехала к вам, то увидела, что инвентарь был неисправным, а от денег не осталось и следа.
— А материал я на что должен был купить? — грубо спросил мужчина.
— Я не видела также никакого материала, — ответила Кларинда.
— Ну нет, мне надо поговорить с сэром Родериком насчет денег, — сказал крестьянин.
Лорд Мельбурн ясно почувствовал, что в этих словах прозвучала не просьба, а угроза.
— В связи с тем, что сэр Родерик не совсем хорошо себя чувствует, — сказал лорд Мельбурн, — завтра я пошлю моего управляющего, майора Фостера, на вашу ферму. И он сообщит мисс Верной о том, имеете ли вы право требовать дополнительных средств.
— О, я вполне имею право, — сказал мужчина. — Мистер Николас знает об этом.
— Тогда, я полагаю, вы должны изложить свои требования мистеру Николасу Вернону, — оборвал его лорд Мельбурн, — так как у меня есть подозрение, что вы не только плохой фермер, но и вообще не тот, за кого вы себя выдаете. И я не удивлюсь, если сыщики с Боу-стрит заинтересуются, почему вы оказались в наших краях.
Как только лорд произнес эти слова, мужчина преобразился на глазах. Сначала, казалось, он был готов броситься на лорда Мельбурна, но затем его решимость рассыпалась в прах и, украдкой поглядывая на дверь, он вкрадчиво произнес:
— Я понял вас, сэр. Не надо посылать никого на ферму. А я оттуда уберусь.
— Я тоже так думаю, — сказал лорд Мельбурн. — И чем скорее, тем лучше. Мой управляющий приедет и посмотрит, сдержали ли вы свое обещание.
Неизвестно, слышал ли мужчина последние слова лорда. Он уже бросился к двери, резко захлопнул ее за собой, и были только слышны его торопливые удаляющиеся шаги по вестибюлю.
Лорд Мельбурн взглянул на Кларинду и увидел, что, несмотря на ее усилия сохранить свое достоинство, она была готова расплакаться.
— Как вы узнали о том, что он — не тот, за кого себя выдает?
— Но ведь это вполне очевидно, что он — не деревенский житель, — ответил лорд Мельбурн.
— Его прислал сюда Николас два месяца назад, — объяснила она, — и я не осмеливалась беспокоить дядю Родерика, потому что он тяжело болен. Я разрешила ему заниматься хозяйством, хотя понимала, что это ошибка. С тех пор он постоянно требовал от меня денег.
— А на какой ферме он хозяйничал? — спросил лорд Мельбурн.
— На той, которая расположена у Овражьего Дна, — ответила она.
Он кивнул.
— Я знаю это место. Я скажу Фостеру, чтобы он нашел вам приличного арендатора.
— Мне не хотелось бы доставлять вашей светлости лишних хлопот, — тихо сказала Кларинда.
— А есть ли еще в поместье люди, присланные Николасом?
Она колебалась секунду.
— Вам лучше об этом сказать, — заметил он мягко.
— Есть еще один, — ответила она, — кроме Вальтера — лакея, которого вы видели сегодня утром. Николас настоял, чтобы мы приняли его на службу.
— И что это за человек?
— Он пришел дней десять назад и попросил сдать ему в аренду ферму у Медвежьей Берлоги около Пещер.
Когда она произнесла эти слова, то румянец покрыл ее щеки, и лорд Мельбурн понял, что она слышала о Пещерах.
— Кто этот человек?
— Он выглядел очень странно, — сказала Кларинда. — Скорее он походил на священника, чем на фермера. С ним были еще какие-то двое мужчин.
Возможно, его родственники, я не знаю. Как бы то ни было, Николас прислал мне письмо с настоятельной просьбой передать ему ферму. Кто-то сообщил ему, что она свободна.
— И вы отдали ферму? — поинтересовался лорд Мельбурн.
— А что еще я могла сделать? — спросила Кларинда. — Я не могла обсудить кандидатуры новых арендаторов с дядей Родериком из-за состояния его здоровья, в то же время у меня не было полномочий отказывать Николасу. И этот мужчина въехал на ферму, я полагаю, дня три назад.
— Он вам не понравился? — спросил лорд Мельбурн.
— В нем было что-то ужасное, — сказала она, слегка содрогнувшись. — Я не могу объяснить почему, но он внушил мне страх.
— Я велю Фостеру взглянуть и на эту ферму, — сказал лорд Мельбурн.
— Я не хотела бы злоупотреблять добротой вашей светлости, — сказала Кларинда, — но в этом деле мне не обойтись без помощи.
— Я вижу, вам не по душе мое покровительство.
Поэтому обещаю, что больше не воспользуюсь вашей слабостью.
На мгновение она гордо вскинула голову, будто он оскорбил ее, но затем сказала:
— Полагаю, вы правы, милорд, насчет моей слабости. Когда видишь, как вы противостоите людям, подобным мужчине, который только что убрался отсюда, или тому, который въехал на ферму у Медвежьей Берлоги, понимаешь, насколько безнадежно быть женщиной.
— Вы предпочли бы быть мужчиной?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56