Сама она мастерски делала вид, словно поглощена трапезой и беседой, а сама лишь гоняла кусочки еды по тарелке и отдавала ее официанту при первой же возможности.
Лорд Нисдон предавался еде с наслаждением и вслед за Алоей, которая не уставала хвалить все, что попадало в поле ее зрения, кивал и говорил комплименты, хотя Крейг прекрасно понимал, что милорд не только невзлюбил его, как человека, но и преисполнен зависти к его состоянию. После очередного лестного отзыва Алой о серебряном галеоне, украшавшем каюту, Крейг пояснил:
— Я очень люблю море, и потому коллекционирую модели кораблей, У меня есть несколько работ старых мастеров, а также более современные экземпляры из серебра, золота и даже драгоценных камней.
— Это восхитительно! — воскликнула Алоя. — Мне бы очень хотелось полюбоваться вашей коллекцией.
— Надеюсь, когда-нибудь я буду иметь возможность показать ее вам целиком.
Крейг старался говорить бесстрастно, и тем не менее в глубине его души жила мысль о том, что когда-нибудь он будет иметь возможность не только показать Алое, все чем владеет, но и сделает ее полноправной хозяйкой этих богатств.
Не желая давать повод для подозрений ни барону, ни лорду Нисдону, Крейг завел светскую беседу о достоинствах Монте-Карло и о других примечательных местах, где ему доводилось бывать.
Крейг был превосходным рассказчиком и блистал остроумием. Гости не могли удержаться от улыбок, благодаря чему атмосфера за столом несколько разрядилась.
Даже барон, выпив изрядное количество водки, несколько расслабился и уже не смотрел столь насупленно и подозрительно.
Лорд Нисдон, очевидно желая быть полноправным участником беседы, рассказал длинную скучную историю о том, как его ограбили во время путешествия по равнинам Швейцарии.
Крейг тут же подхватил эту тему, поведав о том, как у берегов Малайзии его яхта была атакована морскими пиратами.
— По счастью, — закончил он свой рассказ, — моя яхта оказалась намного проворнее их судна. В противном случае, сейчас я бы не имел удовольствия беседовать с вами.
— Наверное, это было очень страшно! — сказала Алоя.
— Находясь в опасности, — отозвался Крейг, — начинал ешь испытывать не столько страх, сколько радостное возбуждение.
— Почему? — спросила она.
— Потому что в такой ситуации мозг начинает работать на пределе возможного. Если шансы противников равны, то побеждает тот, кто умней и изобретательней. А это уже проверка на личные качества мужчины.
— А… если шансы… не равны? — тихо спросила Алоя.
Крейг знал, о чем именно она думает в этот момент и ответил:
— Тогда нужно полагаться на некую силу извне, силу, которая во много раз превосходит возможности человека. Эта высшая помощь всегда приходит, нужно только уметь ее распознать.
По выражению глаз Алой, Крейг догадался, что она поняла, о чем он говорил, и какую мысль хотел ей передать между слов.
Выполняя инструкции Крейга она повернулась к лорду Нисдону и спросила:
— Вы когда-нибудь чувствовали что-либо подобное?
— Я привык всегда и во всем полагаться только на себя и свои интеллект, — помпезно возвестил он. — Придерживаясь именно этого принципа, британцы ведут успешную деятельность в самых разных сферах жизни.
— Именно этим принципом англичане руководствуются в войне с бурами?
— спросил Крейг, не в силах удержаться от выпада в сторону лорда Нисдона.
Однако, заметив, что милорд напрягся, не в силах отыскать достойного ответа, Крейг тут же добавил:
— Но, прошу вас, давайте сегодня не будем говорить о политике. Это первый сезон моей «Русалки» и вы на ее борту — первые гости, так что давайте пожелаем ей хорошего хода и тихих гаваней.
— Какой замечательный тост! — воскликнула Алоя, захлопав в ладоши.
В это время в каюту вошли два стюарда. Один из них держал в руках графин с вином, а другой — поднос с бокалами. Они принялись разливать вино гостям, а Крейг в это время заметил:
— В Европе это вино ценится весьма высоко, с ним произносятся самые важные тосты! Вообще токайское вино впервые было произведено в Венгрии и теперь стало национальной гордостью. Вы, мсье барон, наверняка об этом знаете.
— Разумеется, — кивнул барон. — Хотя должен признаться, сам я его никогда не пробовал.
— Сегодня вы впервые его попробуете, сегодня на борту «Русалки» я даю первый прием, и сегодня среди моих гостей — самая красивая женщина в мире!
Услышав комплимент, Алоя смущенно потупила глаза и покраснела.
Подождав, пока стюарды наполнят бокалы гостей, лорд Нисдон, не желая оставаться в стороне, промолвил:
— Позвольте я тоже предложу тост! За «Русалку», за ее хозяина и за самую прелестную женщину, с которой не сравнится ни одна сирена морского царства!
Он выразительно посмотрел на Алою и поднял свой бокал. Девушка ответила ему улыбкой.
— Пьем до дна, господа! — добавил лорд Нисдон, полностью опорожнив бокал.
Русские, компаньоны барона, подхватили тост, и точно так же, как до этого водку, с удовольствием опрокинули в себя токайское вино.
— Замечательный тост, — сказала Алоя, маленькими глоточками потягивая напиток из своего бокала.
— Благодарю, — промолвил лорд Нисдон. — Я был уверен, что вам понравиться.
Он говорил таким превосходственным тоном, что Крейг невольно сжал кулаки. Чтобы сдержать нахлынувшие эмоции, он решил сменить тему и обратился к барону.
— Мсье барон, я давно хотел задать вам вопрос: почему здесь, в Монте-Карло, пришвартованы обе ваши яхты?
Барон заколебался, словно ища подходящее объяснение.
В это время один из русских неожиданно резко подался вперед и неуклюже опрокинул на белоснежную скатерть свою чашку с кофе.
Барон недовольно повернул голову в его сторону и резко сказал ему что-то по-русски. По его интонации и отдельным словам, Крейг понял, что барон отчитывает бедолагу за то, что тот перебрал со спиртным и теперь выставляет и себя и самого барона в отвратительном свете.
Пока барон говорил, второй русский, сидевший до этого спокойно, вдруг покачнулся и соскользнул под стол.
Барон от изумления и ярости даже не нашел, как прокомментировать случившееся. Едва он открыл рот, чтобы принести извинения, как Крейг перебил его:
— Не ругайте их барон. В их вино было подмешано снотворное. Они проспят часа три. Последствий не опасайтесь, возможно, они будут испытывать головную боль, но не более.
Барон выпрямился в своем кресле, неотрывно глядя на Крейга, и так сильно вцепился в подлокотники, что костяшки его пальцев сделались совсем белыми.
— Итак, раз два ваших, как вы изволили их представить, «Друга», больше не в состоянии принимать участие в нашей приятной беседе, возможно, нам следует пригласить еще одного вашего хорошего знакомого — мистера Рэндала Сара?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Лорд Нисдон предавался еде с наслаждением и вслед за Алоей, которая не уставала хвалить все, что попадало в поле ее зрения, кивал и говорил комплименты, хотя Крейг прекрасно понимал, что милорд не только невзлюбил его, как человека, но и преисполнен зависти к его состоянию. После очередного лестного отзыва Алой о серебряном галеоне, украшавшем каюту, Крейг пояснил:
— Я очень люблю море, и потому коллекционирую модели кораблей, У меня есть несколько работ старых мастеров, а также более современные экземпляры из серебра, золота и даже драгоценных камней.
— Это восхитительно! — воскликнула Алоя. — Мне бы очень хотелось полюбоваться вашей коллекцией.
— Надеюсь, когда-нибудь я буду иметь возможность показать ее вам целиком.
Крейг старался говорить бесстрастно, и тем не менее в глубине его души жила мысль о том, что когда-нибудь он будет иметь возможность не только показать Алое, все чем владеет, но и сделает ее полноправной хозяйкой этих богатств.
Не желая давать повод для подозрений ни барону, ни лорду Нисдону, Крейг завел светскую беседу о достоинствах Монте-Карло и о других примечательных местах, где ему доводилось бывать.
Крейг был превосходным рассказчиком и блистал остроумием. Гости не могли удержаться от улыбок, благодаря чему атмосфера за столом несколько разрядилась.
Даже барон, выпив изрядное количество водки, несколько расслабился и уже не смотрел столь насупленно и подозрительно.
Лорд Нисдон, очевидно желая быть полноправным участником беседы, рассказал длинную скучную историю о том, как его ограбили во время путешествия по равнинам Швейцарии.
Крейг тут же подхватил эту тему, поведав о том, как у берегов Малайзии его яхта была атакована морскими пиратами.
— По счастью, — закончил он свой рассказ, — моя яхта оказалась намного проворнее их судна. В противном случае, сейчас я бы не имел удовольствия беседовать с вами.
— Наверное, это было очень страшно! — сказала Алоя.
— Находясь в опасности, — отозвался Крейг, — начинал ешь испытывать не столько страх, сколько радостное возбуждение.
— Почему? — спросила она.
— Потому что в такой ситуации мозг начинает работать на пределе возможного. Если шансы противников равны, то побеждает тот, кто умней и изобретательней. А это уже проверка на личные качества мужчины.
— А… если шансы… не равны? — тихо спросила Алоя.
Крейг знал, о чем именно она думает в этот момент и ответил:
— Тогда нужно полагаться на некую силу извне, силу, которая во много раз превосходит возможности человека. Эта высшая помощь всегда приходит, нужно только уметь ее распознать.
По выражению глаз Алой, Крейг догадался, что она поняла, о чем он говорил, и какую мысль хотел ей передать между слов.
Выполняя инструкции Крейга она повернулась к лорду Нисдону и спросила:
— Вы когда-нибудь чувствовали что-либо подобное?
— Я привык всегда и во всем полагаться только на себя и свои интеллект, — помпезно возвестил он. — Придерживаясь именно этого принципа, британцы ведут успешную деятельность в самых разных сферах жизни.
— Именно этим принципом англичане руководствуются в войне с бурами?
— спросил Крейг, не в силах удержаться от выпада в сторону лорда Нисдона.
Однако, заметив, что милорд напрягся, не в силах отыскать достойного ответа, Крейг тут же добавил:
— Но, прошу вас, давайте сегодня не будем говорить о политике. Это первый сезон моей «Русалки» и вы на ее борту — первые гости, так что давайте пожелаем ей хорошего хода и тихих гаваней.
— Какой замечательный тост! — воскликнула Алоя, захлопав в ладоши.
В это время в каюту вошли два стюарда. Один из них держал в руках графин с вином, а другой — поднос с бокалами. Они принялись разливать вино гостям, а Крейг в это время заметил:
— В Европе это вино ценится весьма высоко, с ним произносятся самые важные тосты! Вообще токайское вино впервые было произведено в Венгрии и теперь стало национальной гордостью. Вы, мсье барон, наверняка об этом знаете.
— Разумеется, — кивнул барон. — Хотя должен признаться, сам я его никогда не пробовал.
— Сегодня вы впервые его попробуете, сегодня на борту «Русалки» я даю первый прием, и сегодня среди моих гостей — самая красивая женщина в мире!
Услышав комплимент, Алоя смущенно потупила глаза и покраснела.
Подождав, пока стюарды наполнят бокалы гостей, лорд Нисдон, не желая оставаться в стороне, промолвил:
— Позвольте я тоже предложу тост! За «Русалку», за ее хозяина и за самую прелестную женщину, с которой не сравнится ни одна сирена морского царства!
Он выразительно посмотрел на Алою и поднял свой бокал. Девушка ответила ему улыбкой.
— Пьем до дна, господа! — добавил лорд Нисдон, полностью опорожнив бокал.
Русские, компаньоны барона, подхватили тост, и точно так же, как до этого водку, с удовольствием опрокинули в себя токайское вино.
— Замечательный тост, — сказала Алоя, маленькими глоточками потягивая напиток из своего бокала.
— Благодарю, — промолвил лорд Нисдон. — Я был уверен, что вам понравиться.
Он говорил таким превосходственным тоном, что Крейг невольно сжал кулаки. Чтобы сдержать нахлынувшие эмоции, он решил сменить тему и обратился к барону.
— Мсье барон, я давно хотел задать вам вопрос: почему здесь, в Монте-Карло, пришвартованы обе ваши яхты?
Барон заколебался, словно ища подходящее объяснение.
В это время один из русских неожиданно резко подался вперед и неуклюже опрокинул на белоснежную скатерть свою чашку с кофе.
Барон недовольно повернул голову в его сторону и резко сказал ему что-то по-русски. По его интонации и отдельным словам, Крейг понял, что барон отчитывает бедолагу за то, что тот перебрал со спиртным и теперь выставляет и себя и самого барона в отвратительном свете.
Пока барон говорил, второй русский, сидевший до этого спокойно, вдруг покачнулся и соскользнул под стол.
Барон от изумления и ярости даже не нашел, как прокомментировать случившееся. Едва он открыл рот, чтобы принести извинения, как Крейг перебил его:
— Не ругайте их барон. В их вино было подмешано снотворное. Они проспят часа три. Последствий не опасайтесь, возможно, они будут испытывать головную боль, но не более.
Барон выпрямился в своем кресле, неотрывно глядя на Крейга, и так сильно вцепился в подлокотники, что костяшки его пальцев сделались совсем белыми.
— Итак, раз два ваших, как вы изволили их представить, «Друга», больше не в состоянии принимать участие в нашей приятной беседе, возможно, нам следует пригласить еще одного вашего хорошего знакомого — мистера Рэндала Сара?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39