На площади был разбит сад, в котором я увидела двух голубей. Птицы напомнили мне о доме. Однако это воспоминание не вызвало у меня ностальгии. Я пребывала в полной готовности с головой погрузиться в предстоящее мне приключение.
Вчера вечером мы спокойно поужинали дома, а потом отправились в кино. Нас было шестеро: госпожа Уотсон и ее молодой кавалер, которого звали Питером Брауном, Генри, Анжела и один джентльмен, который был приглашен на ужин. По тому, как Анжела представила его, я догадалась, что этот человек имеет для нее огромное значение. Его звали капитаном Дугласом Ормондом. Он был высоким и светловолосым и обладал очень приятной внешностью, которая ассоциировалась у меня с обликом «бравого гвардейца». Как только он переступил порог дома, Анжела преобразилась. Ее усталый вид, беспокойство и раздражительность исчезли. Она буквально засияла: ее глаза сверкали, с губ срывались остроумные шутки и меткие замечания. Было совершенно очевидно, что присутствие Дугласа Ормонда доставляет ей непередаваемое наслаждение, и я не раз бросала обеспокоенный взгляд на Генри, спрашивая себя, что он об этом думает. Теперь стало понятно, почему Анжела чувствует себя несчастной, почему она так страстно хочет выглядеть красивее и моложе, почему она считает свою семейную жизнь трудной.
Не надо было обладать особым воображением или особым чутьем, чтобы понять: здесь, передо мной, оказался самый тривиальный любовный треугольник. Генри, старый, но богатый муж молодой жены; Анжела, влюбленная до безумия в человека, который подходил ей по возрасту, но у которого дела, как я поняла из разговоров, шли не очень гладко.
Генри тоже предстал передо мной в своем худшем виде: казалось, ему доставляет удовольствие смущать своего гостя вопросами, касающимися денег. Во время ужина он обратился к капитану Ормонду:
— Разве вы этим летом не собираетесь играть в поло — мне казалось, что ваш полк славится своей любовью к этой игре?
— Боюсь, я не могу себе этого позволить, — с улыбкой ответил Дуглас Ормонд. — Как вы знаете, Уотсон, поло довольно дорогой вид спорта.
Генри поднял брови.
— Неужели невозможно сэкономить на других статьях расходов? — продолжал он. — Пореже бывать в ночных клубах, например. Да и женщины всегда обходились недешево — не так ли, Анжела? «
— Все зависит от самой женщины, — резко бросила она.
— Ну конечно же! — добродушно воскликнул Генри. — Например, если у них есть свои собственные деньги, все становится гораздо проще.
Повисло неловкое молчание, которое нарушила госпожа Уотсон, которая, рассмеявшись, проговорила:
— Все женщины должны иметь свои деньги. В большинстве вопросов я не феминистка, но я твердо уверена в этом, правда, Лин?
— Я никогда над этим не задумывалась, — ответила я, смущенная тем, что оказалась в центре внимания. — Но мне тоже, естественно, хотелось бы иметь деньги на карманные расходы.
Генри засмеялся.
— Тогда ты должна найти себе богатого мужа, моя дорогая, и заставить его выделить тебе крупное содержание.
— Что и сделала твоя сестра! — с горечью закончила его мысль Анжела.
— Ну, а почему бы нет? — спросил Генри. — Надеюсь, Лин найдет себе богатого и одновременно приятного мужа.
— И я надеюсь, — проговорила Анжела. — Но могу заверить ее, что эти два качества очень редко одновременно присущи одному человеку.
Ее замечание обидело Генри. Это было заметно по его лицу даже несмотря на то, что он добродушно рассмеялся. Госпожа Уотсон перевела разговор на другую тему, спросив, в какой кинотеатр мы пойдем.
Беседа опять стала общей, все начали высказывать свои предложения. Они ужасно долго спорили, и мне стало казаться, что мы опоздаем к началу сеанса. Наконец Генри принял решение за всех, и мы, разместившись в» роллс-ройсе «, отправились в» Эмпайр «.
Глава 4
Почему одежда так много значит для женщины? Сколько бы мы ни отрицали этот факт, сколько бы мы ни смеялись над усилиями выглядеть модно, одежда играет большую роль. Все женщины любят наряжаться. Мало что может сравниться с удовольствием красиво одеться и сознанием, что тобой восхищаются.
Сначала Анжела протащила меня по всем магазинам готового платья, потом она отвела меня к известным и очень дорогим портным, которые пообещали выполнить наш заказ в кратчайший срок. Таким образом к концу недели я стала обладательницей полного гардероба самых разнообразных туалетов; ящики были забиты шифоновым и шелковым бельем, а на полках расположились туфли, которые казались мне в два раза меньше тех, что я обычно носила.
Я с огромным удовольствием выбирала туалеты, но надевать их было еще приятнее. Спустившись к ужину в платье из белого шифона, я подошла к Генри, который в одиночестве сидел в кабинете и потягивал херес, и поблагодарила его, проявив в своем поцелуе охватывавшую меня бурю чувств. Он был несказанно удивлен и, как мне показалось, тронут.
— Тебе не надо меня благодарить, Лин, — сказал он. — Я с удовольствием делаю это для тебя. Черт подери, уже давно никто не проявлял радости по поводу того, что я для всех делаю.
Внезапно мне стало жаль его. Я попыталась прогнать это ощущение — что бы там Анжела ни говорила об объективности, я должна держать сторону своей сестры. Но мне было довольно трудно не принимать в расчет точку зрения Генри. Да, он с неприязнью относился к дружбе Анжелы с капитаном Ормондом, но я чувствовала, что любой мужчина на его месте повел бы себя точно так же, за исключением, наверное, моего отца, который просто выкинул бы Дугласа Ормонда из дома. Думаю, Генри просто опасался гнева Анжелы, поэтому ограничивался едкими замечаниями, которые раздражали ее, и грубыми репликами в адрес Дугласа, чем ставил всех нас в неловкое положение. Анжела была вольна поступать, как считала нужным, но я презирала Дугласа Ормонда и за то, что он безропотно сносил дерзости Генри, и за его непоколебимую уверенность в том, что Анжела бросится на его защиту.
Поведение госпожи Уотсон тоже не способствовало спокойствию в доме. Через неделю я пришла к выводу, что Анжела ей совсем не нравится. Она имела обыкновение перед ужином спускаться в кабинет раньше Анжелы, которая всегда опаздывала, и говорить:
— Сколько же нас будет за столом на этот раз? Попробую угадать — шестеро, и имя шестого начинается на» Д «. Видите, какая я умная?
Иногда она замечала:
— Дорогой Генри, Анжела опаздывает! Я не намерена ждать ее — ведь она только что вошла в дом. Она так приятно провела вторую половину дня — съездила за город подышать свежим воздухом.
— Как, она была за городом? — простодушно спрашивал Генри.
— О, а разве ты не знал? — с деланным удивлением восклицала его мать. — Боже мой, я ужасно бестактна — а вдруг мне не следовало говорить об этом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69