Атейла уже открыла рот, собираясь сказать, что, если он так поступит, то к их возвращению матери Фелисити может уже не быть в живых, но потом передумала. Да, графиня, по словам отца Игнатия, серьезно больна, но пока она жива, и не стоит давать графу повод считать себя свободным.
«Может, он хотел бы жениться вторично, - подумала Атейла, - и тогда он будет чрезвычайно раздражен, если окажется, что его жена не собиралась умирать, и все его раздражение выльется на меня».
Прошло несколько минут. Потом граф спросил:
- Ну а что вы-то думаете обо всем этом?
- Единственное, что меня волнует, ваша светлость, это леди Фелисити, - ответила Атейла. - Как я понимаю, она была не очень счастлива в Танжере. Я уже говорила вашей светлости, что поэтому ее мать сочла, что девочке лучше вернуться в Англию.
- Как это понимать «была не очень счастлива»? - грозно спросил граф. - Если этот ублюдок плохо с ней обращался, клянусь, я убью его!
В гневе граф был страшен. Атейла испуганно застыла на своем стуле, стиснув руки. Она не удивилась бы, начни граф крушить все вокруг. Ее сердце бешено стучало, голова кружилась.
Видимо, почувствовав, что испугал ее, граф сказал более спокойно:
- Мне, наверное, не следовало так разговаривать с вами. Но вы не похожи на обычную гувернантку, поэтому я хочу знать, почему именно вы оказались возле моей дочери?
- Я думаю, единственная причина - это то, что я англичанка.
Граф посмотрел на нее удивленно, но промолчал. Он словно размышлял, почему мать Фелисити не захотела взять для нее гувернантку-француженку. В Танжере это было бы гораздо легче.
- Чему вы обучаете Фелисити?
- Во время нашего путешествия у меня не было возможности регулярно заниматься с ней. Но, мне кажется, моя главная цель - помочь ей как можно лучше узнать Англию и англичан. Так ей будет легче, потому что все здесь ново для нее. Вряд ли она много помнит о том, что было три года назад.
Про себя Атейла подумала, что эти слова справедливы и по отношению к ней самой. Ей тоже предстояло многому учиться. Например, она совсем забыла, какая Англия зеленая. Впервые после долгих лет жизни в пустыне девушка видела столько зеленой травы и деревьев вокруг. Это притягивало и завораживало Атейлу. Всю дорогу, пока они ехали в поезде, даже когда она рассказывала Фелисити о своих приключениях в Африке, глаза ее жадно впитывали мелькавшие за окном ландшафты, такие непривычные, но в то же время такие знакомые с детства.
- То, что вы говорите, разумно, - коротко сказал граф. - Но после того, как Фелисити привыкнет к здешней жизни, я думаю, нам надо будет обсудить, какие предметы ей сможете преподавать вы и каких учителей нужно будет пригласить.
Атейла не смогла сдержать вздох облегчения, который вырвался у нее после этих слов графа. Значит, они обе остаются здесь, в Рот-Касле.
Но она заставила себя ответить спокойно:
- Я уверена, так будет правильно, ваша светлость. И я думаю, что в настоящее время я могла бы дать Фелисити необходимые для ее возраста знания, по всем предметам.
С этими словами она встала:
- Есть ли еще что-то, о чем его светлость хотели бы поговорить со мной.
- Нет, мисс Линдсей, - ответил граф. - По-моему, мы все выяснили.
Немного запоздало, совсем забыв о том, то это надо было сделать раньше, Атейла присела в реверансе.
- Благодарю, ваша светлость. Она уже взялась за ручку двери, когда граф спросил:
- Надеюсь, вы ездите верхом? Атейла хотела сказать:
«На всем что имеет четыре ноги, от осла до верблюда», - но сдержалась и ответила:
- Я езжу верхом почти всю свою жизнь, ваша светлость.
- В таком случае я прикажу, чтобы вас проводили в конюшни, и вы сможете прокатиться с Фелисити, - сказал граф. - Но если мои лошади покажутся вам слишком резвыми, не бойтесь отказаться.
- Это вряд ли, ваша светлость, - улыбнулась Атейла.
Она вышла из библиотеки, готовая петь и танцевать от радости.
Она остается! По крайней мере ближайшее время она может быть спокойна. Ей не придется голодать или умолять графа, чтобы тот дал ей хоть немного денег, пока она не найдет своих родственников. Атейла старалась не думать, насколько оскорбительно это было бы, особенно после его грубостей.
«Он ужасный человек!»- подумала она.
Но все же у нее хватило ума, чтобы с ним справиться!
Атейла была так возбуждена, что поспешила к конюшням, забыв даже надеть шляпу. Только когда она нашла Фелисити, она поймала на себе неодобрительный взгляд дворецкого и подумала про себя, что никакая гувернантка, конечно, не вышла бы из замка, не позаботившись о своем костюме.
Но великолепные лошади графа заставили ее забыть обо всем. Атейла с трудом верила, что ей позволено ездить верхом на таких красавцах.
Неожиданно ей пришла в голову ужасная мысль: вдруг среди вещей графини нет костюма для прогулок верхом. Она почувствовала такое разочарование, как будто с небес свалилась на землю. Как ни старалась Атейла убедить себя, что подходящее платье обязательно найдется, окончательно успокоиться она все-таки не могла.
Они осмотрели каждую лошадь в конюшне, было уже время обеда, и Атейла с Фелисити вернулись в замок. Оказалось, что их багаж уже перенесли в детскую, их комнаты были готовы принять своих хозяев.
Эти комнаты находились на третьем этаже. Атейла смутно помнила, что когда-то, когда они гостили у бабушки с дедушкой, спала в подобной комнате. Она вспомнила, и как мама описывала ее детскую.
Здесь, в замке, в этой комнате была высокая решетка перед камином, ширма защищала кровать ребенка от сквозняка, а огромный кукольный дом сразу привел в восторг Фелисити. Захлебываясь от радости, она сказала, что помнит его. Кукол было множество: голландские, фарфоровые, тряпичные и плюшевый мишка, немного постарше и поменьше, чем тот, которого Фелисити привезла с собой.
Две горничные под руководством миссис Брайерклифф распаковывали багаж, и Атейла обрадовалась, обнаружив среди вещей Фелисити несколько теплых платьев, подходящих для английской погоды. Правда, их надо было удлинить или расставить в поясе, но миссис Брайерклифф сказала, что в замке постоянно работает портниха, которая этим займется. Горничные достали еще пальто, и не одно, но Атейла все же попросила миссис Брайерклифф развести поярче огонь в камине, что и было сделано незамедлительно.
Кроватка Фелисити была очень мила, с муслиновым пологом в оборках и с бронзовыми украшениями. Кровать Атейлы в соседней комнате тоже была украшена бронзовыми завитушками.
- Эти кровати выбрали ее светлость перед рождением его светлости, - сказала миссис Брайерклифф. - Да, кстати, мисс Линдсей, я вспомнила, что ее светлость будет ждать леди Фелисити перед ленчем.
- Ее светлость? - удивленно переспросила Атейла.
- Его светлость не сказал вам, что его бабушка, вдова, леди Ротуэлл, живет здесь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34