Тут появилась Би.
– Что не разорило и кого? – спросила она, и все наперебой пустились рассказывать ей всю историю с самого начала. Когда шутка со значком наконец всем приелась, Би сказала: – Я знаю, как отметить это событие. Пусть Дэвид проведет сегодняшнее собрание.
– Ну спасибо, Би, обрадовала, – с чувством сказал я. Если бы она разрешила мне откланяться сразу после моего доклада, это еще куда ни шло, а то, что мне доверили руководство этим чертовым собранием, казалось довольно сомнительным вознаграждением.
Я вернулся к себе кабинет и сделал, сколько успел, до начала собрания в половине десятого. Дабы убедиться, что мы не прикинемся, будто забыли о собрании, Роза позвонила каждому и напомнила, что пора идти в кабинет начальницы. Пришел даже Михаэль Манштейн, белый лабораторный халат которого выглядел весьма неуместно среди деловых костюмов, а особенно по контрасту с богемной одеждой Мартина (ему не нужно было общаться с посетителями, а потому он мог одеваться, как вздумается. Вот счастливчик-то!).
– Доброе утро! – поздоровалась Би, когда все мы собрались, веселые и не слишком переработавшие. – Думаю, сегодня мы начнем с Дэвида. Что ни говори, а у него была самая плодотворная неделя.
Я помахал жестяным значком.
– Внимание, внимание! Слушайте все! Мой доклад всем понравился. Михаэль поддержал меня, когда речь зашла о магических составляющих зелья, найденного у Лупе Кордеро. Все наши ребята помрачнели, слушая об этом. Я рассказал об аресте курандеро и о том, как мне посчастливилось найти Хосе и Карлоса в воскресенье.
– Усердие в выходной день делает честь и тебе, и АЗОС, Дэвид, – похвалила меня Би, отчего я сразу почувствовал себя бойскаутом, получившим большой приз.
Из своей непомерной загруженности я извлек единственную выгоду – не пришлось перечислять кучу дел, которые я не успел завершить за эту неделю. Поскольку расследование по делу о Девонширской свалке застыло на месте, я так и не выбрался в «Точные инструменты Бахтияра», не говоря уже о «Шоколадной ласке» и светомагических предприятиях. Я так и не узнал, что происходит с Силами чумашей. А что касается гномов, то обзор по их влиянию на окружающую среду застрял где-то в пути, Конечно же, все это означало, что следующие несколько дней я буду носиться, как курица с отрубленной головой, пытаясь перелопатить все эти темы да еще «то, не знаю что», которое навалится на меня на этой неделе. Не очень приятные мысли утром в понедельник.
– Хосе, – напомнила Би, – кажется, вы с Мартином собирались делать совместный доклад?
Ребята не возражали. Мартин предъявил набросок плаката, изображавшего уродливого зеленого человечка, с клыков которого капала оранжевая жидкость. Надпись по-английски и по-испански гласила: «ЭТО ТВОИ ВРАГ – НЕ ДАВАЙ ЕМУ СПУСКУ!»
– Очень мило, – похвалила Би. – Правда, очень здорово. Это обязательно заставит людей, которые протестуют против чесночных опрыскиваний, увидеть средвампов в новом свете. Насколько я понимаю, вы можете приниматься за тиражирование этого плаката прямо сейчас. Кто-нибудь хочет высказаться? Я что-нибудь упустила?
Большинство начальников не терпят критики со стороны подчиненных. Но Би, слава Богу, не из их числа. Михаэль Манштейн поднял руку и с места сказал:
– Плакат не совсем верно передает внешний вид средиземноморского фруктового вампира.
Ну разумеется, он прав. Средвампы (Михаэль никогда не употребил бы этого сокращения) такие же бледные на вид, как все потусторонние создания, к тому же они питаются Не кровью, а соком растений. Но Би спокойно сказала:
– Нам не требуется полного сходства, Михаэль. Мы должны убедить общество в том, что средвампы – опасные вредители, которые не должны жить и процветать в Энджел-Сити. Отвечает ли плакат этому требованию?
Манштейн пожал плечами:
– Это и без плакатов понятно.
Конечно, будь все так рассудительны, как Михаэль, никто бы в этом не усомнился. Однако большинство людей не такие, и их здравый смысл нуждается в любой возможной поддержке.
Плакат был принят при шумном одобрении, и мы перешли к Филлис. Было уже около одиннадцати, и мой желудок начал издавать голодное бурчание. Но Филлис принялась излагать свои соображения по поводу проекта, еще более безнадежного, чем исследование чумашских Сил и проблема натурализации гномов. Она решила взвесить все «за» и «против» новой системы избавления от городского мусора.
Если не приукрашивать действительность, Энджел-Сити и впрямь производит огромное количество дерьма. В течение нескольких десятков лет – Филлис, весьма основательная особа, назвала точную цифру, но я ее забыл, – мы с Вепаром заключали договор о переработке отходов. Этот демон властвует над водами и ведает процессом разложения, а потому подобный подход к решению проблемы всегда казался достаточно логичным.
Все бы ничего, вот только такие демоны весьма ненадежны. В последнее время население Энджел-Сити изрядно выросло, и, соответственно, увеличилось количество всякой грязи. Вода в заливе святой Моники так отвратительна, что в ней нельзя купаться и ловить рыбу.
Поэтому с недавних пор всерьез обсуждается вопрос о передаче всей этой работы Посейдону. Если кто из Иной Реальности и заинтересован в том, чтобы сохранить океан чистым, так это он. К тому же он управляет землетрясениями. А в Энджел-Сити это кое-что да значит. Если одна Сила будет отвечать за две немаловажные стороны местной жизни, налогоплательщикам придется выкладывать меньшие суммы.
А может, и нет. Культ Посейдона, как и Гермеса, в наши дни поддерживается искусственно. Энджел-Сити пришлось бы отчислять средства в специальный фонд, созданный городскими и иными учреждениями, чтобы поддерживать культ морского божества. Это обойдется недешево. У Вепара же, как и у любого иудео-христианского демона, есть немало настоящих поклонников, и он не нуждается в дополнительных расходах, которые лягут на город.
– Где сейчас используют Посейдона для уничтожения отходов, – поинтересовалась Би, – и насколько это действенно?
– Есть такие места, – ответила Филлис. – Например, в Пирее, афинском порту…
– Не самый подходящий пример, – вмешался Михаэль Манштейн. – В Элладе Посейдону поклонялись с незапамятных времен, не то что у нас, и там его культ наверняка процветает. Буду рад подобрать документы, подтверждающие это.
Филлис бросила на аналитика испепеляющий взгляд: несомненно, он только что испортил лучший пример, который она собиралась привести. Уж если Михаэль возьмется что-нибудь доказывать, он это сделает с блеском. Немного помедлив, Филлис заговорила о Карфагене (я заметил, как Михаэль опять заерзал на стуле, но все же удержался от нового язвительного замечания).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
– Что не разорило и кого? – спросила она, и все наперебой пустились рассказывать ей всю историю с самого начала. Когда шутка со значком наконец всем приелась, Би сказала: – Я знаю, как отметить это событие. Пусть Дэвид проведет сегодняшнее собрание.
– Ну спасибо, Би, обрадовала, – с чувством сказал я. Если бы она разрешила мне откланяться сразу после моего доклада, это еще куда ни шло, а то, что мне доверили руководство этим чертовым собранием, казалось довольно сомнительным вознаграждением.
Я вернулся к себе кабинет и сделал, сколько успел, до начала собрания в половине десятого. Дабы убедиться, что мы не прикинемся, будто забыли о собрании, Роза позвонила каждому и напомнила, что пора идти в кабинет начальницы. Пришел даже Михаэль Манштейн, белый лабораторный халат которого выглядел весьма неуместно среди деловых костюмов, а особенно по контрасту с богемной одеждой Мартина (ему не нужно было общаться с посетителями, а потому он мог одеваться, как вздумается. Вот счастливчик-то!).
– Доброе утро! – поздоровалась Би, когда все мы собрались, веселые и не слишком переработавшие. – Думаю, сегодня мы начнем с Дэвида. Что ни говори, а у него была самая плодотворная неделя.
Я помахал жестяным значком.
– Внимание, внимание! Слушайте все! Мой доклад всем понравился. Михаэль поддержал меня, когда речь зашла о магических составляющих зелья, найденного у Лупе Кордеро. Все наши ребята помрачнели, слушая об этом. Я рассказал об аресте курандеро и о том, как мне посчастливилось найти Хосе и Карлоса в воскресенье.
– Усердие в выходной день делает честь и тебе, и АЗОС, Дэвид, – похвалила меня Би, отчего я сразу почувствовал себя бойскаутом, получившим большой приз.
Из своей непомерной загруженности я извлек единственную выгоду – не пришлось перечислять кучу дел, которые я не успел завершить за эту неделю. Поскольку расследование по делу о Девонширской свалке застыло на месте, я так и не выбрался в «Точные инструменты Бахтияра», не говоря уже о «Шоколадной ласке» и светомагических предприятиях. Я так и не узнал, что происходит с Силами чумашей. А что касается гномов, то обзор по их влиянию на окружающую среду застрял где-то в пути, Конечно же, все это означало, что следующие несколько дней я буду носиться, как курица с отрубленной головой, пытаясь перелопатить все эти темы да еще «то, не знаю что», которое навалится на меня на этой неделе. Не очень приятные мысли утром в понедельник.
– Хосе, – напомнила Би, – кажется, вы с Мартином собирались делать совместный доклад?
Ребята не возражали. Мартин предъявил набросок плаката, изображавшего уродливого зеленого человечка, с клыков которого капала оранжевая жидкость. Надпись по-английски и по-испански гласила: «ЭТО ТВОИ ВРАГ – НЕ ДАВАЙ ЕМУ СПУСКУ!»
– Очень мило, – похвалила Би. – Правда, очень здорово. Это обязательно заставит людей, которые протестуют против чесночных опрыскиваний, увидеть средвампов в новом свете. Насколько я понимаю, вы можете приниматься за тиражирование этого плаката прямо сейчас. Кто-нибудь хочет высказаться? Я что-нибудь упустила?
Большинство начальников не терпят критики со стороны подчиненных. Но Би, слава Богу, не из их числа. Михаэль Манштейн поднял руку и с места сказал:
– Плакат не совсем верно передает внешний вид средиземноморского фруктового вампира.
Ну разумеется, он прав. Средвампы (Михаэль никогда не употребил бы этого сокращения) такие же бледные на вид, как все потусторонние создания, к тому же они питаются Не кровью, а соком растений. Но Би спокойно сказала:
– Нам не требуется полного сходства, Михаэль. Мы должны убедить общество в том, что средвампы – опасные вредители, которые не должны жить и процветать в Энджел-Сити. Отвечает ли плакат этому требованию?
Манштейн пожал плечами:
– Это и без плакатов понятно.
Конечно, будь все так рассудительны, как Михаэль, никто бы в этом не усомнился. Однако большинство людей не такие, и их здравый смысл нуждается в любой возможной поддержке.
Плакат был принят при шумном одобрении, и мы перешли к Филлис. Было уже около одиннадцати, и мой желудок начал издавать голодное бурчание. Но Филлис принялась излагать свои соображения по поводу проекта, еще более безнадежного, чем исследование чумашских Сил и проблема натурализации гномов. Она решила взвесить все «за» и «против» новой системы избавления от городского мусора.
Если не приукрашивать действительность, Энджел-Сити и впрямь производит огромное количество дерьма. В течение нескольких десятков лет – Филлис, весьма основательная особа, назвала точную цифру, но я ее забыл, – мы с Вепаром заключали договор о переработке отходов. Этот демон властвует над водами и ведает процессом разложения, а потому подобный подход к решению проблемы всегда казался достаточно логичным.
Все бы ничего, вот только такие демоны весьма ненадежны. В последнее время население Энджел-Сити изрядно выросло, и, соответственно, увеличилось количество всякой грязи. Вода в заливе святой Моники так отвратительна, что в ней нельзя купаться и ловить рыбу.
Поэтому с недавних пор всерьез обсуждается вопрос о передаче всей этой работы Посейдону. Если кто из Иной Реальности и заинтересован в том, чтобы сохранить океан чистым, так это он. К тому же он управляет землетрясениями. А в Энджел-Сити это кое-что да значит. Если одна Сила будет отвечать за две немаловажные стороны местной жизни, налогоплательщикам придется выкладывать меньшие суммы.
А может, и нет. Культ Посейдона, как и Гермеса, в наши дни поддерживается искусственно. Энджел-Сити пришлось бы отчислять средства в специальный фонд, созданный городскими и иными учреждениями, чтобы поддерживать культ морского божества. Это обойдется недешево. У Вепара же, как и у любого иудео-христианского демона, есть немало настоящих поклонников, и он не нуждается в дополнительных расходах, которые лягут на город.
– Где сейчас используют Посейдона для уничтожения отходов, – поинтересовалась Би, – и насколько это действенно?
– Есть такие места, – ответила Филлис. – Например, в Пирее, афинском порту…
– Не самый подходящий пример, – вмешался Михаэль Манштейн. – В Элладе Посейдону поклонялись с незапамятных времен, не то что у нас, и там его культ наверняка процветает. Буду рад подобрать документы, подтверждающие это.
Филлис бросила на аналитика испепеляющий взгляд: несомненно, он только что испортил лучший пример, который она собиралась привести. Уж если Михаэль возьмется что-нибудь доказывать, он это сделает с блеском. Немного помедлив, Филлис заговорила о Карфагене (я заметил, как Михаэль опять заерзал на стуле, но все же удержался от нового язвительного замечания).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105