Согласно Анастасию Библиотекарю, один из булгарских послов, прибывших в Константинополь в 869 г., чтобы принять участие в Церковном Соборе, состоявшемся в этом году, носил титул «табар». Здесь мы имеем со всей очевидностью тот же термин, что и «твар», только в слегка отличной транскрипции. Таким образом, «Блтвар» поволжских булгар — это составной титул, который следует читать: «был тавар».
4. Литовцы и финны в Северной Руси
В предыдущем рассказе мы уделяли главное внимание судьбам Южной Руси. В какой-то степени нас вынудил к такому подходу тот факт, что как в византийских, так и восточных источниках слишком мало сведений о Северной Руси. Однако, даже безотносительно к различию в объеме информации, касающейся юга или севера, политическая важность событий в причерноморских степях склоняет исследователя русской истории отдать предпочтение югу — в определенной мере и до определенного периода. Несомненно, что анты были наиболее сильным из проторусских племен, и столь же несомненно, что они были тесно связаны с причерноморскими землями, как экономически, так и политически. С другой стороны, однако, мы не должны забывать, что некоторые из славянских племен в раннюю эпоху стали продвигаться на север; к примеру, миграция склавен (словене) в район озера Ильмень может быть датирована концом четвертого века. С возрастанием товарооборота в Прибалтийском регионе в седьмом и восьмом веках — в районе, эксплуатировавшемся скандинавами, — и с усилением влияния торговой империи поволжских булгар, северные русские племена оказались на пересечении важных торговых путей.
В своем продвижении к озеру Ильмень славяне вклинились между некоторыми литовскими и финскими племенами. Достигнув истоков Волги, а затем продолжая экспансию Верхневолжья в главном восточном направлении, славяне вступили в более тесные отношения с различными финскими племенами. Чтобы получить определенное представление об обстоятельствах этой ранней славянской экспансии в Северной Руси, нам следует рассмотреть ее основной исторический и этнический фон, и поэтому сказать несколько слов о литовцах и финнах, которые были аборигенами в этих северных землях. В письменных источниках очень мало информации по этому предмету, и исследователь оказывается в зависимости, главным образом, от лингвистических и археологических источников, а также от данных сравнительной этнографии.
Литовский язык относится к балтийской группе индоевропейской семьи, которая ближе к славянской группе, чем к какой-либо другой, с лингвистической точки зрения. Это обстоятельство упростило контакт между славянским и литовским языками в ранние периоды, но в то же время затруднило для филологов и историков возможность определить взаимодействие языков. Поскольку в литовском языке много слов, сходных со славянскими, и наоборот, схожесть во многих случаях может быть вызвана скорее общностью балто-славянских корней, чем влиянием одного языка на другой. Соглашаясь, что следует подходить к этой проблеме с большой осторожностью, надо сказать, что исследование словарного состава обоих языков обнаруживает много слов, несомненно перешедших из одного языка в другой.
Среди литовских слов, заимствованных русскими, первым следует упомянуть слово «янтарь». Янтарь был основным предметом прибалтийской торговли в древние времена, и он экспортировался из районов, контролировавшихся предками литовцев. Лингвистическое заимствование, в данном случае, просто отражает собой область торгового взаимодействия. Следующие русские слова, так же предположительно, заимствованы из литовского языка: ковш, кувшин, пуня, ендова. Что касается славянских слов в литовском языке, многие из них были заимствованы в период с тринадцатого по шестнадцатый век, когда Западная Русь была частью Великого княжества Литовского. Однако, некоторые из этих слов, возможно, представляют собой заимствования более ранних лет.
Мы укажем несколько слов, имеющих отношение к пище и земледелию, таких как литовское asetras, русское «осетр»: ikrai, русское «икра»; bartys, русское «борть»; kasa, русское «коза». Некоторые слова, относящиеся к городской жизни и торговле, также показательны, например, литовское miestas, западно-русское «место» (город); svetlycia, русское «светлица»; miera — «мера».
Поскольку литовцы в их продвижении на север вошли в контакт с финнами (от которых позднее были частично отрезаны из-за проникновения славян), естественно, финский язык испытал значительное влияние литовского. Результатом этого стало то, что многие финские слова имеют литовские корни: такие, например, как tutar («дочь») от литовского dukter; silta («мост») от литовского tilta; tuohi («береста») от литовского toszis и т.д.
Взаимоотношения между литовцами и славянами и литовцами и финнами могут быть также проиллюстрированы данными археологии. В связи с этим нам следует в первую очередь рассмотреть археологические свидетельства для исследования древней литовской цивилизации, как таковой. На протяжении последних нескольких десятилетий русскими и литовскими археологами проводились раскопки значительного количества курганов и городищ, датирующихся седьмым — десятым веками, на территории раннего расселения литовцев, то есть в районах Вильно, Ковно, Сувалок и в Курляндии. Древние литовские городища обычно располагались на крутых берегах рек или озер, чтобы сделать поселение недоступным для неожиданного нападения. Подступы, в случае необходимости, укреплялись земляным валом и рвом. Литовские курганы обычно очень низкие. В отдельных районах, как, например, в западной Курляндии, вовсе не было могильных холмов. Поскольку известно, что в дославянский период литовские племена распространились на восток за Смоленск вплоть до Оки, некоторые из древних курганов Смоленской и Калужской областей могут рассматриваться как литовские.
С приходом славян их народ часто расселялся в городах, ранее находившихся во владении литовцев, поэтому в некоторых городищах древности более раннего слоя — литовские, а верхнего слоя — славянские. Одним из наиболее важных городищ такого типа является знаменитый Гнездовский могильник под Смоленском. На этой территории насчитывается более тридцати восьми сотен курганов, большинство из них низкие, но некоторые достигают семя метров в высоту. Будучи расположенным на пересечении нескольких важных торговых путей, Гнездово, по всей вероятности, играло большую роль в развитии северо-западных земель еще в сарматский период, но большинство вещей из раскопанных к настоящему времени захоронений относятся к девятому и десятому векам. Гнездовские древности этого периода являются славянскими, скандинавскими и восточными — свидетельство того, что круг торговых связей гнездовских купцов был широк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123