И пашу я целые дни, а не являюсь как ты через день к вечеру!
– Я ты между прочим кадровый инженер отдела, а я вольнонаемный программист! – я разозлился не на шутку. – И кстати хамить не надо, я уже сегодня одному кадру по ухе съездил.
– А ты мне не угрожай! – Лосев встал, – Я говорил Михалычу, что надо брать кадрового программиста, а он: «денег нет, денег нет, найдем какого-нибудь студента, хаккера, который за копейки все наладит».
– Вот так и сказал Михалыч? – я опешил.
– А ты как думал? – заорал Лосев мне в лицо. – Тебе за всю работу Михалыч сколько обещал? Шестьсот, правильно?
– Четыреста…
– А вот так даже? В смете правда стоит шестьсот, но не важно. А знаешь сколько стоит такая работа у профессионального программиста микрокристаллок? В три раза больше!
– Да врешь ты все!
– Да ты просто дурак еще маленький. И упорный как ишак!
– Сядь угомонись. Нечего на меня орать. – Я легонько ткнул его в грудь, и он грузно повалился обратно на стул.
– А ты руки не распускай, я сейчас вызову милиц… – Лосев осекся, понимая неуместность угрозы. – Ты меня руками-то не трогай, черт вас знает что за болезни могут у вас быть, яды трупные всякие…
Он брезгливо оглядел свой пиджак в том месте, где я ткнул его рукой.
– Скотина ты Лосев. – сказал я. – Я умер сегодня, а ты так разговариваешь.
– Да хоть трижды умер! – опять вскинулся Лосев, – Эка невидаль-то! Нашел, понимаешь, заслугу! Не ты первый, не ты последний в этом мире. Все рождаются и помирают. Ты же не гордишься что ты родился на свет? И нечего бахвалиться, что помер. Каждый когда-нибудь да помрет. Я тоже лет через десять-сорок преставлюсь, а может и раньше от такой жизни, ну и что теперь, требовать чтобы мне все кланялись и честь отдавали?
– Да пошел ты, Лосев, к черту. С таким уродом разговаривать – только настроение портить.
– Ах, настроение у нас испортилось! – протяжным тонким голосом откликнулся Лосев. – Батюшки светы! Какие мы гордые, мы нынче ходим по миру аки тень отца Гамлета, и все нас встречают чаем, да пирогом, да слезою светлою! А мы значит такие возвышенные и дум блаженных полны! Ходим, повышаем себе настроение. А тут такой-сякой Лосев пристал со своими делами суетными и портит нам наше настроение!
– Знаешь, я хоть человеком помер, а ты помрешь свиньей. – я повернулся к двери.
– Э, куда направился? – встревожился Лосев.
– А что такое? Ты уже милицию для меня вызвал?
– А вот эту херню, которую ты тут наваял, ты значит нам так и бросишь, да? – Лосев ткнул пальцем в монитор.
– Нет, знаешь ли, я сегодня сюда работать пришел!
– Хорошо устроился! А кто теперь в этой ерунде разберется?
– Да уж не ты наверно, ты и в своей-то не очень разбираешься, а микрокристаллку за всю жизнь только на моем столе и видел.
Мне показалось что его лысина на миг вспыхнула как лампа аварийной сигнализации, но тут же погасла.
– Значит, Аркадий, ты вот сейчас напоследок сядешь и по всей своей программе на каждой строчке напишешь комментарии – что у тебя где делается. Чтобы после тебя человек мог сесть и разобраться.
– Да? А еще чего мне надо сделать напоследок в отделе? Может пол помыть или занавески постирать?
– Аркадий, сядь и пиши. Потому что ты должен был это делать в процессе работы – чтобы программу можно было читать. Неужели ты не понимаешь, что из-за тебя теперь горит весь отдел?
– А ты не боишься что на клавиатуре останется трупный яд или там болезнь какая-нибудь, нет, не боишься?
– Ничего, я ее после тебя спиртиком протру.
– Вот это не видел? – я показал Лосеву кукиш.
– Ничего, и на тебя управа найдется. – зашипел Лосев, – Думаешь можно людям подлости делать?
– Все, Лосев, прощай. С ублюдками я разговаривать не желаю.
Я шагнул к двери, но вдруг раздался протяжный звонок. Я повернул щеколду – за дверью стоял Михалыч. В одной руке у него был неизменный рыжий портфель, в другой – ключи от «Москвича».
– Аркадий. – он взмахнул портфелем и неловко, по-стариковски, обнял меня. – Как же ты так, Аркадий? Это я во всем виноват, послал тебя за этими компьютерами…
– Ну что вы, Михаил Германович, при чем тут вы?
– Я, я во всем виноват! Не ценили мы тебя, Аркаша, ты же золотой человек!
Михалыч еще раз вздохнул и выпустил меня из объятий. Взмахнул своим потрепанным портфелем и прошел в свой кабинет, приглашая меня за собой. Я пошел за ним.
– Я сейчас чайку поставлю. – он засуетился возле старого электрочайника.
– Спасибо, Михаил Германович, я теперь не пью чая.
– Ах, ну да, ну да. Я никак не могу поверить в это…
– Как там компьютеры?
– А, – Михалыч махнул рукой, – В кашу.
– Я вас очень подвел?
Михалыч вскинул на меня изумленные близорукие глаза.
– Ты о чем?
– О незаконченной программе.
– Аркашенька, ну как ты можешь такое говорить?
– Это не я, это Лосев говорит.
Михалыч нахмурился.
– Этого старого дурака я до сих пор не выгнал только потому что ему идти некуда, пропадет. Мы с ним проработали двадцать лет, а он как был дураком, так и остался. Он тебе тут наговорил что ли всякого?
– Не без этого…
– Аркаша, не суди его строго – это старый больной человек, вечно злой и психованный. А тут еще такое стряслось… Он и мне бывало такого наговорит, что… Не знаю что он там тебе сказал, но я прошу прощения за него.
– Да ладно, чего уж там теперь. А как быть с моей программой?
– Ох, и не говори. Надо нанимать программиста.
– Да, это ведь таких денег стоит, тысячи полторы… – я вопросительно глянул на Михалыча.
– Угу. – Михалыч кивнул, – Это тебе тоже Лосев сказал? Все верно, денег-то у нас и нету. Вся надежда на тебя была. Может конечно Лосев разберется, но куда ему. А программа у тебя сложная, профессиональная, без комментариев… – Михалыч выжидательно глянул на меня.
– Ну в принципе… В принципе я могу расставить комментарии.
– Ой ну что ты, Аркаша, у меня бы и предложить тебе такое язык не повернулся! Но ты просто золотой человек что согласился нам помочь напоследок, спасибо тебе огромное! А то совсем пропадем.
– Да пожалуйста, мне не трудно.
– Ох какие люди уходят, какие золотые люди. – по лицу Михалыча покатилась слеза. – Во все времена у всех народов золотые люди… первыми уходят… А тебе много осталось писать по модулю? Ты же вроде почти все закончил.
– Ну там кое-что по протоколам обмена поправить, да свести воедино.
– А долго это?
– В принципе дня четыре если плотно сесть и ничего больше не обнаружится по железу. Я планировал закончить недели через две, не торопясь – ну да я же вам говорил.
– Да торопиться-то уж куда? Все равно остальные блоки будут только к зиме готовы. Ну я думаю Лосев за тебя справится, девять месяцев осталось, родит… Хотя такой он у нас идиот, что сомневаюсь я.
– Ну за девять-то месяцев? Там же почти все готово.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
– Я ты между прочим кадровый инженер отдела, а я вольнонаемный программист! – я разозлился не на шутку. – И кстати хамить не надо, я уже сегодня одному кадру по ухе съездил.
– А ты мне не угрожай! – Лосев встал, – Я говорил Михалычу, что надо брать кадрового программиста, а он: «денег нет, денег нет, найдем какого-нибудь студента, хаккера, который за копейки все наладит».
– Вот так и сказал Михалыч? – я опешил.
– А ты как думал? – заорал Лосев мне в лицо. – Тебе за всю работу Михалыч сколько обещал? Шестьсот, правильно?
– Четыреста…
– А вот так даже? В смете правда стоит шестьсот, но не важно. А знаешь сколько стоит такая работа у профессионального программиста микрокристаллок? В три раза больше!
– Да врешь ты все!
– Да ты просто дурак еще маленький. И упорный как ишак!
– Сядь угомонись. Нечего на меня орать. – Я легонько ткнул его в грудь, и он грузно повалился обратно на стул.
– А ты руки не распускай, я сейчас вызову милиц… – Лосев осекся, понимая неуместность угрозы. – Ты меня руками-то не трогай, черт вас знает что за болезни могут у вас быть, яды трупные всякие…
Он брезгливо оглядел свой пиджак в том месте, где я ткнул его рукой.
– Скотина ты Лосев. – сказал я. – Я умер сегодня, а ты так разговариваешь.
– Да хоть трижды умер! – опять вскинулся Лосев, – Эка невидаль-то! Нашел, понимаешь, заслугу! Не ты первый, не ты последний в этом мире. Все рождаются и помирают. Ты же не гордишься что ты родился на свет? И нечего бахвалиться, что помер. Каждый когда-нибудь да помрет. Я тоже лет через десять-сорок преставлюсь, а может и раньше от такой жизни, ну и что теперь, требовать чтобы мне все кланялись и честь отдавали?
– Да пошел ты, Лосев, к черту. С таким уродом разговаривать – только настроение портить.
– Ах, настроение у нас испортилось! – протяжным тонким голосом откликнулся Лосев. – Батюшки светы! Какие мы гордые, мы нынче ходим по миру аки тень отца Гамлета, и все нас встречают чаем, да пирогом, да слезою светлою! А мы значит такие возвышенные и дум блаженных полны! Ходим, повышаем себе настроение. А тут такой-сякой Лосев пристал со своими делами суетными и портит нам наше настроение!
– Знаешь, я хоть человеком помер, а ты помрешь свиньей. – я повернулся к двери.
– Э, куда направился? – встревожился Лосев.
– А что такое? Ты уже милицию для меня вызвал?
– А вот эту херню, которую ты тут наваял, ты значит нам так и бросишь, да? – Лосев ткнул пальцем в монитор.
– Нет, знаешь ли, я сегодня сюда работать пришел!
– Хорошо устроился! А кто теперь в этой ерунде разберется?
– Да уж не ты наверно, ты и в своей-то не очень разбираешься, а микрокристаллку за всю жизнь только на моем столе и видел.
Мне показалось что его лысина на миг вспыхнула как лампа аварийной сигнализации, но тут же погасла.
– Значит, Аркадий, ты вот сейчас напоследок сядешь и по всей своей программе на каждой строчке напишешь комментарии – что у тебя где делается. Чтобы после тебя человек мог сесть и разобраться.
– Да? А еще чего мне надо сделать напоследок в отделе? Может пол помыть или занавески постирать?
– Аркадий, сядь и пиши. Потому что ты должен был это делать в процессе работы – чтобы программу можно было читать. Неужели ты не понимаешь, что из-за тебя теперь горит весь отдел?
– А ты не боишься что на клавиатуре останется трупный яд или там болезнь какая-нибудь, нет, не боишься?
– Ничего, я ее после тебя спиртиком протру.
– Вот это не видел? – я показал Лосеву кукиш.
– Ничего, и на тебя управа найдется. – зашипел Лосев, – Думаешь можно людям подлости делать?
– Все, Лосев, прощай. С ублюдками я разговаривать не желаю.
Я шагнул к двери, но вдруг раздался протяжный звонок. Я повернул щеколду – за дверью стоял Михалыч. В одной руке у него был неизменный рыжий портфель, в другой – ключи от «Москвича».
– Аркадий. – он взмахнул портфелем и неловко, по-стариковски, обнял меня. – Как же ты так, Аркадий? Это я во всем виноват, послал тебя за этими компьютерами…
– Ну что вы, Михаил Германович, при чем тут вы?
– Я, я во всем виноват! Не ценили мы тебя, Аркаша, ты же золотой человек!
Михалыч еще раз вздохнул и выпустил меня из объятий. Взмахнул своим потрепанным портфелем и прошел в свой кабинет, приглашая меня за собой. Я пошел за ним.
– Я сейчас чайку поставлю. – он засуетился возле старого электрочайника.
– Спасибо, Михаил Германович, я теперь не пью чая.
– Ах, ну да, ну да. Я никак не могу поверить в это…
– Как там компьютеры?
– А, – Михалыч махнул рукой, – В кашу.
– Я вас очень подвел?
Михалыч вскинул на меня изумленные близорукие глаза.
– Ты о чем?
– О незаконченной программе.
– Аркашенька, ну как ты можешь такое говорить?
– Это не я, это Лосев говорит.
Михалыч нахмурился.
– Этого старого дурака я до сих пор не выгнал только потому что ему идти некуда, пропадет. Мы с ним проработали двадцать лет, а он как был дураком, так и остался. Он тебе тут наговорил что ли всякого?
– Не без этого…
– Аркаша, не суди его строго – это старый больной человек, вечно злой и психованный. А тут еще такое стряслось… Он и мне бывало такого наговорит, что… Не знаю что он там тебе сказал, но я прошу прощения за него.
– Да ладно, чего уж там теперь. А как быть с моей программой?
– Ох, и не говори. Надо нанимать программиста.
– Да, это ведь таких денег стоит, тысячи полторы… – я вопросительно глянул на Михалыча.
– Угу. – Михалыч кивнул, – Это тебе тоже Лосев сказал? Все верно, денег-то у нас и нету. Вся надежда на тебя была. Может конечно Лосев разберется, но куда ему. А программа у тебя сложная, профессиональная, без комментариев… – Михалыч выжидательно глянул на меня.
– Ну в принципе… В принципе я могу расставить комментарии.
– Ой ну что ты, Аркаша, у меня бы и предложить тебе такое язык не повернулся! Но ты просто золотой человек что согласился нам помочь напоследок, спасибо тебе огромное! А то совсем пропадем.
– Да пожалуйста, мне не трудно.
– Ох какие люди уходят, какие золотые люди. – по лицу Михалыча покатилась слеза. – Во все времена у всех народов золотые люди… первыми уходят… А тебе много осталось писать по модулю? Ты же вроде почти все закончил.
– Ну там кое-что по протоколам обмена поправить, да свести воедино.
– А долго это?
– В принципе дня четыре если плотно сесть и ничего больше не обнаружится по железу. Я планировал закончить недели через две, не торопясь – ну да я же вам говорил.
– Да торопиться-то уж куда? Все равно остальные блоки будут только к зиме готовы. Ну я думаю Лосев за тебя справится, девять месяцев осталось, родит… Хотя такой он у нас идиот, что сомневаюсь я.
– Ну за девять-то месяцев? Там же почти все готово.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12