Я-то в кафе не заходила. Я ждала Кольку на улице. Сначала Артуровы приятели не продавали ему наркотики. Вернее, в долг не давали. Приходилось ждать самого Артура. Подолгу ждали. А потом Артур дал указания, и все стали Кольке одалживать... Так и покатилось.
— А ты стояла рядом и смотрела?
— Нет, когда он совсем покатился, меня рядом уже не было. Знаете, тут нужно что-то одно выбирать — или девушка, или наркотики. И то и другое сразу не потянешь. Колька выбрал не меня.
— Ты обиделась?
— Я удивилась. Я считала, что он сильнее. Колька все-таки уже не ребенок был. Он говорил, что хочет попробовать, что это расширяет сознание... А вместо расширения сознания стал ширяться как последний... — Она вздохнула. — Но вообще-то он нормальный парень. Добрый. Такие редко встречаются. Перед тем как мы первый раз забрались в постель, он несколько раз спросил: «А ты уверена, что этого хочешь? А ты не будешь потом жалеть?» Даже как-то странно все это было...
Я не был готов к воспоминаниям такой степени откровенности. Я кашлянул и сделал вид, будто что-то записываю в блокноте. Потом спросил:
— Значит, кафе «Босфор»... Больше об Артуре ты ничего не знаешь?
— Об Артуре — нет. Я знаю, где живут те, кто покупает у Артура наркотики.
— То есть как?
— Я знаю такое место — старый клуб. Он сейчас закрыт, там и дверь заколочена, если с улицы смотреть. Но там внутри живут люди. Те, кто крепко сидит на наркотиках. Некоторые работают на Артура, тусуются в Молодежном парке. Некоторые просто колются... Я там не была, мне Колька рассказывал. Местечко тоже не из приятных.
— Да уж...
— Думаете, Колька там?
— Не знаю. У Артура наверняка много мест, где он может держать Кольку. Всех мест ты не знаешь. Никто, кроме Артура, не знает. Проще всего — найти Артура и заставить его говорить.
— Заставить? Как вы его заставите? Он все время с компанией ходит...
— Не всегда.
Я вспомнил клуб «Метро». Оказывается, тогда мне крупно повезло. А я-то думал, что и дальше все будет так же легко и просто. Нет, не вышло... И второй раз может не повезти, как бы я ни храбрился в телефонном разговоре. Вот еще, кстати — звонили эти придурки после беседы с Фокиными. На Колиной маме я окончательно поставил крест — женщина явно не соображала, что делает. А вот отец...
Кристину я разговорил. Оставалось надавить на Фокина-старшего. И, кажется, я знал, как это сделать.
Но прежде я высадил Кристину у университета, как она и просила.
— Пока, — помахала она рукой. — Удачи вам, Костя. Если вы не против, я буду иногда звонить, узнавать, как движется дело... Вы же теперь работаете на меня, правда?
— Совершенная правда, — ответил я. — Я твой с потрохами.
— Потроха оставьте себе, — засмеялась она и побежала к университету.
Жестокая женщина. Она пропустила мое признание мимо ушей. Или прикинулась, что пропустила.
Глава 23
Когда я приехал в автосервис, было еще слишком рано для обеденного перерыва. Тем не менее Сидоров сидел в раскладном цветастом кресле и поглощал толстые красные сардельки. В ногах у него стояла полуторалитровая пластиковая бутылка с пивом.
— Не боишься, что кресло не выдержит и ты рухнешь с недоеденной сарделькой во рту? — спросил я.
— Это хорошее кресло, — сказал Сидоров, не прекращая жевать. — Оно выдержит. А ты чего приехал? Твою тачку только вчера пригнали. Мы еще за нее не принимались. Разве что в конце недели...
— Я не за ней.
— Конечно, раз у тебя «Форд», — понимающе затряс головой Сидоров. Я насчитал у него три подбородка. В прошлый раз было два. Сидоров прогрессировал.
— Слушай, большой человек, — сказал я, — поехали, прокатимся в одно место.
— На хрена?
— Надо.
— Кому надо? Тебе? — По тону Сидорова я понял, что сейчас он скажет: «Тебе надо, ты и поезжай».
— Сидоров, не будь скотиной, — попросил я, — тебе полезно проветриться.
— Ты что, не видишь? Я принимаю пищу.
— Ты уже достаточно ее принял. Поехали.
— Ох, — тяжело вздохнул Сидоров и встал. Кресло издало жалобный стон и зашаталось. — Спокойно, — сказал ему Сидоров и двинулся к «Форду».
— Пиво я с собой возьму, — сообщил он. — Допью по дороге.
— Как хочешь, — сказал я и нажал на газ.
— Так куда мы едем? — полюбопытствовал Сидоров. — Я надеюсь, это не какая-нибудь афера типа того, что было в прошлый раз...
— Нет, эта афера совершенно другого типа, — ответил я и прибавил скорость.
— Эй, эй, — забеспокоился Сидоров. — Тогда я выхожу, тогда я никуда не поеду! У меня последний приговор — два года условно! Я влезать в твои дела не собираюсь, я выхожу.
— Прыгай, — предложил я. Стрелка спидометра дрожала в районе семидесяти километров в час. — Только пиво разольешь. Да и возвращаться на работу придется пешком.
— Ну ты и подонок, — расстроенно произнес Сидоров и положил ладони на свои потные обвислые щеки. — Ну ты и подонок... А я-то, балбес... Ну ты и подонок...
Так он поглаживал себя по щекам и повторял «балбес» и «подонок», как волшебные заклинания, на протяжении всей дороги. Когда я остановил машину и выключил зажигание, Сидоров сразу прекратил страдать и деловито поинтересовался:
— Ну и какого хрена я тебе понадобился?
Я начал подробно объяснять. Сначала Сидоров, как обычно, завопил, что это полный дурдом и делать такие вещи он не будет под страхом смерти. Потом он поинтересовался, сколько я могу за это заплатить. Я предложил пятьдесят тысяч. Сидоров затребовал триста. Мы сошлись на ящике пива. Когда Сидоров выбирался из «Форда», я сказал шепотом в широкую спину:
— Но это если только дело выгорит.
— Никаких условий! — тут же подался назад Сидоров. — Раз договорились насчет пива, так завтра я буду ждать! А выгорит твое дело, не выгорит...
Пришлось поставить машину на платную стоянку — я не хотел, чтобы Макс остался без нее, а подъезжать на «Форде» к проектному институту, где работал Фокин-старший, и светить номера я не рискнул.
Мы прошли квартал пешком, а перед поворотом к институту я прилепил Сидорову на верхнюю губу роскошные рыжие усы.
— Как я выгляжу? — обеспокоенно спросил он.
— Нормально, — ответил я и подтолкнул его вперед.
На вахте сидел какой-то ветхий старичок. У него не хватило духа попытаться остановить Сидорова, который пер вперед, как тяжелый танк. Мне не пришлось показывать удостоверение, и это уже было хорошо.
Кабинет с фамилией Фокина на двери я нашел на третьем этаже.
— Ну, давай, — хлопнул я Сидорова по плечу. Тот крякнул и треснул в дверь могучим плечом.
В образовавшийся между фигурой Сидорова и косяком просвет я увидел кульманы, двух женщин в белых халатах и часть еще одного халата.
— Кто здесь Фокин Василий Петрович? — грозно рыкнул Сидоров и обвел комнату пристальным взглядом. Часть халата, которую я видел в просвете, дернулась.
— Это я, — прозвучал знакомый голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
— А ты стояла рядом и смотрела?
— Нет, когда он совсем покатился, меня рядом уже не было. Знаете, тут нужно что-то одно выбирать — или девушка, или наркотики. И то и другое сразу не потянешь. Колька выбрал не меня.
— Ты обиделась?
— Я удивилась. Я считала, что он сильнее. Колька все-таки уже не ребенок был. Он говорил, что хочет попробовать, что это расширяет сознание... А вместо расширения сознания стал ширяться как последний... — Она вздохнула. — Но вообще-то он нормальный парень. Добрый. Такие редко встречаются. Перед тем как мы первый раз забрались в постель, он несколько раз спросил: «А ты уверена, что этого хочешь? А ты не будешь потом жалеть?» Даже как-то странно все это было...
Я не был готов к воспоминаниям такой степени откровенности. Я кашлянул и сделал вид, будто что-то записываю в блокноте. Потом спросил:
— Значит, кафе «Босфор»... Больше об Артуре ты ничего не знаешь?
— Об Артуре — нет. Я знаю, где живут те, кто покупает у Артура наркотики.
— То есть как?
— Я знаю такое место — старый клуб. Он сейчас закрыт, там и дверь заколочена, если с улицы смотреть. Но там внутри живут люди. Те, кто крепко сидит на наркотиках. Некоторые работают на Артура, тусуются в Молодежном парке. Некоторые просто колются... Я там не была, мне Колька рассказывал. Местечко тоже не из приятных.
— Да уж...
— Думаете, Колька там?
— Не знаю. У Артура наверняка много мест, где он может держать Кольку. Всех мест ты не знаешь. Никто, кроме Артура, не знает. Проще всего — найти Артура и заставить его говорить.
— Заставить? Как вы его заставите? Он все время с компанией ходит...
— Не всегда.
Я вспомнил клуб «Метро». Оказывается, тогда мне крупно повезло. А я-то думал, что и дальше все будет так же легко и просто. Нет, не вышло... И второй раз может не повезти, как бы я ни храбрился в телефонном разговоре. Вот еще, кстати — звонили эти придурки после беседы с Фокиными. На Колиной маме я окончательно поставил крест — женщина явно не соображала, что делает. А вот отец...
Кристину я разговорил. Оставалось надавить на Фокина-старшего. И, кажется, я знал, как это сделать.
Но прежде я высадил Кристину у университета, как она и просила.
— Пока, — помахала она рукой. — Удачи вам, Костя. Если вы не против, я буду иногда звонить, узнавать, как движется дело... Вы же теперь работаете на меня, правда?
— Совершенная правда, — ответил я. — Я твой с потрохами.
— Потроха оставьте себе, — засмеялась она и побежала к университету.
Жестокая женщина. Она пропустила мое признание мимо ушей. Или прикинулась, что пропустила.
Глава 23
Когда я приехал в автосервис, было еще слишком рано для обеденного перерыва. Тем не менее Сидоров сидел в раскладном цветастом кресле и поглощал толстые красные сардельки. В ногах у него стояла полуторалитровая пластиковая бутылка с пивом.
— Не боишься, что кресло не выдержит и ты рухнешь с недоеденной сарделькой во рту? — спросил я.
— Это хорошее кресло, — сказал Сидоров, не прекращая жевать. — Оно выдержит. А ты чего приехал? Твою тачку только вчера пригнали. Мы еще за нее не принимались. Разве что в конце недели...
— Я не за ней.
— Конечно, раз у тебя «Форд», — понимающе затряс головой Сидоров. Я насчитал у него три подбородка. В прошлый раз было два. Сидоров прогрессировал.
— Слушай, большой человек, — сказал я, — поехали, прокатимся в одно место.
— На хрена?
— Надо.
— Кому надо? Тебе? — По тону Сидорова я понял, что сейчас он скажет: «Тебе надо, ты и поезжай».
— Сидоров, не будь скотиной, — попросил я, — тебе полезно проветриться.
— Ты что, не видишь? Я принимаю пищу.
— Ты уже достаточно ее принял. Поехали.
— Ох, — тяжело вздохнул Сидоров и встал. Кресло издало жалобный стон и зашаталось. — Спокойно, — сказал ему Сидоров и двинулся к «Форду».
— Пиво я с собой возьму, — сообщил он. — Допью по дороге.
— Как хочешь, — сказал я и нажал на газ.
— Так куда мы едем? — полюбопытствовал Сидоров. — Я надеюсь, это не какая-нибудь афера типа того, что было в прошлый раз...
— Нет, эта афера совершенно другого типа, — ответил я и прибавил скорость.
— Эй, эй, — забеспокоился Сидоров. — Тогда я выхожу, тогда я никуда не поеду! У меня последний приговор — два года условно! Я влезать в твои дела не собираюсь, я выхожу.
— Прыгай, — предложил я. Стрелка спидометра дрожала в районе семидесяти километров в час. — Только пиво разольешь. Да и возвращаться на работу придется пешком.
— Ну ты и подонок, — расстроенно произнес Сидоров и положил ладони на свои потные обвислые щеки. — Ну ты и подонок... А я-то, балбес... Ну ты и подонок...
Так он поглаживал себя по щекам и повторял «балбес» и «подонок», как волшебные заклинания, на протяжении всей дороги. Когда я остановил машину и выключил зажигание, Сидоров сразу прекратил страдать и деловито поинтересовался:
— Ну и какого хрена я тебе понадобился?
Я начал подробно объяснять. Сначала Сидоров, как обычно, завопил, что это полный дурдом и делать такие вещи он не будет под страхом смерти. Потом он поинтересовался, сколько я могу за это заплатить. Я предложил пятьдесят тысяч. Сидоров затребовал триста. Мы сошлись на ящике пива. Когда Сидоров выбирался из «Форда», я сказал шепотом в широкую спину:
— Но это если только дело выгорит.
— Никаких условий! — тут же подался назад Сидоров. — Раз договорились насчет пива, так завтра я буду ждать! А выгорит твое дело, не выгорит...
Пришлось поставить машину на платную стоянку — я не хотел, чтобы Макс остался без нее, а подъезжать на «Форде» к проектному институту, где работал Фокин-старший, и светить номера я не рискнул.
Мы прошли квартал пешком, а перед поворотом к институту я прилепил Сидорову на верхнюю губу роскошные рыжие усы.
— Как я выгляжу? — обеспокоенно спросил он.
— Нормально, — ответил я и подтолкнул его вперед.
На вахте сидел какой-то ветхий старичок. У него не хватило духа попытаться остановить Сидорова, который пер вперед, как тяжелый танк. Мне не пришлось показывать удостоверение, и это уже было хорошо.
Кабинет с фамилией Фокина на двери я нашел на третьем этаже.
— Ну, давай, — хлопнул я Сидорова по плечу. Тот крякнул и треснул в дверь могучим плечом.
В образовавшийся между фигурой Сидорова и косяком просвет я увидел кульманы, двух женщин в белых халатах и часть еще одного халата.
— Кто здесь Фокин Василий Петрович? — грозно рыкнул Сидоров и обвел комнату пристальным взглядом. Часть халата, которую я видел в просвете, дернулась.
— Это я, — прозвучал знакомый голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37